Глава шестая

Когда все ушли в школу, Молли услышала в коридоре торопливые шаги мисс Гадкинс. Та направлялась в изолятор проведать больную. Мисс Гадкинс была рада увидеть, что Молли спит. Прикрывая нос платком, она прошла через комнату и оставила на столе записку.

«Поскольку ты, скорее всего, заразна, тебе нельзя общаться с остальными, пока ты не выздоровеешь. Когда сможешь есть, спустись в коридор, где кухня, и позови Эдну. Ни в коем случае не входи в кухню и не дыши на еду.

Вот градусник. Когда тебе станет лучше и температура упадёт до нормальных 37,5, ты перейдёшь к себе в спальню и будешь жить по обычному распорядку. Тогда же вернёшься к своему дежурству по уборке, которое ты не закончила.

Мисс Гадкинс».

Причмокивая вставной челюстью, мисс Гадкинс направилась в свои комнаты, чтобы выпить привычный утренний стаканчик хереса. День выдался, по её мнению, на редкость утомительный, поэтому она налила себе сразу пару стаканов. Вскоре после этого Молли услышала, как ноги воспитательницы шаркают по гравиевой дорожке за окнами. Заскрипели, отворяясь, железные ворота, Молли выглянула в окно и увидела, как мисс Гадкинс ковыляет к своему микроавтобусу. Она куда-то уезжает, но без Петулы. Вот и удобный случай провести опыт! Молли поспешно дочитала третий шаг в главе о гипнозе животных.

«Может быть, вам потребуется несколько месяцев на то, чтобы определить сущность животного, но не отчаивайтесь. Найдите „голос“, который подходит вашему животному».

Ага, Молли инстинктивно уже достигла этого. Она зарычала в точности как Петула.

«Четвёртый шаг. Встаньте лицом к своему животному и при необходимости медленно приблизьтесь к нему. Представьте себе „голос“ животного и „заговорите“ на нём медленно и спокойно. Повторяйте эти звуки, как бы убаюкивая, пока животное не погрузится в транс. Можно использовать маятник. (Все, кто изучает гипнотизм, должны приобрести маятник и изучить главу четвёртую.) Когда животное погрузится в транс, вы узнаете об этом, ощутив „чувство слияния“».

Молли закрыла книгу и вышла на лестницу. Перегнувшись через перила, она увидела Петулу – та громко похрапывала на своей бархатной подушечке. Молли тихо спустилась по лестнице и остановилась в трёх метрах от собачки. Она прикрыла и направила все свои мысли на Петулу, пока с её губ не слетел точь-в-точь такой же рык, как в прошлый раз. Молли рычала снова и снова, стараясь, чтобы звук получался медленным и ритмичным.

– Гр-ру-у! Гр-ру-у! Гр-ру-у! – повторяла она. Поначалу ощущение было дурацким, но вскоре, заметив, что Петула навострила уши и приоткрыла глаза, Молли сосредоточилась всерьёз.

Собачонка увидела Молли на верхней ступеньке лестницы и услышала знакомый звук. Петула наклонила голову и прислушалась. Будь всё как обычно, она зарычала бы, потому что приближение ребёнка означало, что её могут взять на руки. А Петула терпеть не могла, когда её берут на руки. От этого у неё болел живот. Глупая хозяйка всегда брала её на руки, а это так больно! Но этот ребёнок ей сочувствовал. Звуки, которые он издавал, успокаивали. Петула заметила, что ребёнок приближается, но не стала возражать. Петуле даже хотелось, чтобы девочка подошла ближе, ей хотелось заглянуть в её прелестные зелёные глаза. Ей нравился голос этой девочки – он погружал её в приятную расслабленность.

Вскоре Молли оказалась всего в полушаге от Петулы. Чёрные собачьи глаза смотрели прямо на девочку.

– Гр-ру-у! Гр-ру-у! Гр-ру-у! Гр-ру-у! – повторяла Молли рычание, выражающее самую сущность Петулы. Она горячо надеялась, что гипноз подействует. И вдруг глаза Петулы, оставаясь открытыми, стали как стеклянные, будто в них задёрнулись занавески. Зрелище было странное. И, глядя в собачьи глаза, Молли ощутила, что от мысочков ног поднимается, растекаясь по всему телу, до самых корней волос, какое-то тёплое, ласковое чувство. Это, наверно, и есть то самое «чувство слияния», которое описывает доктор Логан. Молли перестала рычать. Петула села, глядя в пространство, покорная, как игрушечная плюшевая собачка. Получилось! Молли с трудом верила своим глазам. Вот здорово! Она по-настоящему загипнотизировала животное.

Теперь, подумалось Молли, надо внушить что-нибудь Петуле. Но как это сделать, не умея говорить «по-собачьи»? Больше всего ей хотелось бы заставить Петулу напустить слюней в стаканчик с хересом мисс Гадкинс, или укусить её за щиколотку, или вываляться в коровьей лепёшке и затем улечься спать на кровать к мисс Гадкинс. Вдруг Молли сообразила, какая мысль будет самой полезной для Петулы. Надо отучить её от шоколадного печенья, которым закармливает её мисс Гадкинс. Петула ест печенье по привычке и из жадности, не догадываясь, что от этого у неё болит живот и портится характер. Молли достала из кармана полупустой пакетик с кетчупом.

Петула смотрела на девочку перед собой и думала, что она – самое милое, самое приятное существо на свете. Девочка взяла одно шоколадное печенье и намазала его чем-то противным. Чем-то красным. Петула догадывалась, что это страшно невкусно, потому что девочка морщилась от отвращения и корчила страшные рожи, глядя на красную замазку. И этой гадостью было покрыто Петулино печенье. Теперь оно казалось страшно неаппетитным. И девочка тоже так считала. Она издала утробный звук, как будто её сейчас вырвет. И Петула поверила девочке. Своим собачьим умом она понимала, что должна запомнить всё, чему учит её это милое дитя. Шоколадные печенья – это плохо, плохо, плохо.

Потом девочка погладила Петулу по голове, и собачка ещё сильнее полюбила её. Девочка снова принялась тихонько рычать и вдруг, отойдя подальше, резко тявкнула. Это вывело Петулу из транса.

С озадаченной гримасой на морде Петула встряхнула отвислыми ушами. Она не помнила ничего, что случилось в последние десять минут, но чувствовала себя как-то по-новому. Ей совершенно не хотелось шоколадного печенья. Она его терпеть не могла. Зато полюбила девочку, сидевшую на ступеньках.

Молли помахала Петуле.

– Молодец, малышка, – сказала она.

Животик у Петулы всё ещё болел, но девочка ей так нравилась, что она подошла к лестнице, чтобы дать себя погладить. Она завиляла хвостом; ощущение было приятным, давно забытым. Она не виляла хвостиком уже много недель подряд.

Молли погладила Петулу. Как хорошо всё получилось! Потом она пошла в уборную и спустила в унитаз намазанное кетчупом печенье.

* * *

В тот день в животе у Молли урчало от голода, но она не обращала внимания. Она с головой погрузилась в книгу о гипнотизме. За обедом к чердаку поплыл запах печёного угря, приготовленного Эдной для мисс Гадкинс. Молли осторожно спустилась на площадку к Петуле и с радостью увидела, что та не прикоснулась к шоколадному печенью. Девочка пообедала собачкиным печеньем и вернулась в изолятор, к своей книге.

В четыре часа Молли услышала, как ребята возвращаются из школы и мисс Гадкинс наполняет миску Петулы свежим печеньем. Пока все пили чай, Молли стащила три печенья. Через полчаса снаружи послышался шум машины. Выглянув из окна, Молли увидела, что это приехали американцы – худой бородатый мужчина и его жена с розовым шарфом на голове. Мисс Гадкинс в своём лучшем кримпленовом костюме бирюзового цвета рассыпалась в любезностях.

– Добро пожаловать, входите, входите, – скрипела она.

На Молли внезапно нахлынула тоска. Хоть бы эти американцы выбрали её и забрали подальше отсюда! Как забрали однажды Ленту Атлас и Мозеса Корзинса. Но она понимала: усыновления происходят редко, и даже если кого-нибудь сегодня и выберут, то уж точно не её. К тому же стоило ей подумать о книге, и жизнь в приюте уже не казалась такой безнадёжной.

В тот день собачью миску ещё дважды наполняли печеньем. И каждый раз Молли украдкой спускалась подкрепиться, чтобы хоть немного утихомирить голод.

Молли читала до поздней ночи, старательно вникая во все уроки доктора Логана. Наконец она выключила свет и свернулась под одеялом тёплым, уютным калачиком. Впереди ещё масса времени. Весь следующий день она может притворяться больной и впитывать мудрые уроки доктора Логана, пока мисс Гадкинс не придёт проведать её. Утолять голод можно Петулиным печеньем. Через день-другой все секреты гипнотизма будут надёжно упрятаны у неё в голове. Как жаль, что две главы вырваны, однако и из оставшихся семи можно почерпнуть немало полезного. Ей не терпелось рассказать о своей находке Рокки. Их ссора казалась пустяковой по сравнению с тайнами, скрытыми в удивительной книге. Лёжа в постели, Молли размышляла, где раздобыть цепочку и маятник.

Вдруг в памяти всплыло сердитое лицо профессора, встреченного в библиотеке. Молли почувствовала себя немножко виноватой. Наверное, это самый лучший в мире учебник по гипнотизму, написанный самым знаменитым специалистом. И бедный профессор приехал за этой книгой за тысячи миль. Теперь, без мудрых мыслей доктора Логана, он не закончит своих исследований. Неудивительно, что он так разгневался. Дома, в музее, ему влетит за то, что деньги, потраченные на дорогие авиабилеты, пропали зря. Ничего страшного, подумала Молли, она дочитает книгу и сразу же вернёт её на место. И тогда пусть профессор изучает её хоть сотню лет. Успокоив этим свою совесть, Молли быстро уснула.

Больше она ни разу не вспомнила о профессоре. И напрасно.

Глава седьмая

На следующий день, в субботу, Молли проснулась от глубокого сна оттого, что Петула пыталась вспрыгнуть к ней на кровать. Молли опустила глаза, и Петула выронила на пол небольшой камушек. Она принесла его в подарок. Собачка выглядела намного веселее и ласковее. Молли взяла её на руки и почесала за ухом.

– Это я должна тебя благодарить, Петула, а не ты меня. Ты мне очень помогла.

Петула постучала Молли лапкой по груди, будто говорила: «Нет, это ты мне очень помогла».

Так они стали друзьями.

Молли встала с кровати и подошла к окну. Над шиферными крышами деревенских домов едва различались часы на церковном шпиле. Все остальные ребята уже отправились на субботнюю утреннюю прогулку.

Мисс Гадкинс любила возить детей в своём микроавтобусе к подножию холма под названием Горб святого Варфоломея, милях в десяти отсюда. Там она высаживала их и приказывала идти вверх по Горбу, а потом пешком, через холмистые поля, возвращаться в приют. Это давало ей три с половиной часа свободного времени, которые она проводила в городе. Молли знала: она обычно заходит в парикмахерскую, чтобы сделать педикюр и срезать мозоли на ногах, а потом идёт куда-нибудь пропустить пару стаканчиков хереса.

А это значит, что у Молли в запасе есть около трёх часов.

Не теряя времени, она накинула халат и вышла из комнаты. Как приятно было съехать по перилам, зная, что тебя никто не остановит. Петула весело скакала сзади. Она юркнула в квартиру мисс Гадкинс сквозь низенькую собачью дверцу и через мгновение выскочила со своим поводком в зубах. Собачка спустилась вслед за Молли на первый этаж. Молли пересекла вестибюль, потом, чуть не поскользнувшись на натёртом полу, миновала парадный зал и тихонько проникла в столовую. Дальше путь лежал в кухню. Она спустилась по наклонному коридору, мимо шкафов с тарелками и буфетов с ножами. Издалека слышался лязг кастрюль – это Эдна готовила обед. Молли крадучись вошла в кухню, повторяя про себя уроки из главы третьей – «Гипнотизируем других людей» – и главы четвёртой – «Гипноз с помощью маятника».

Лёжа на чердаке, Молли уже совершила воображаемое путешествие в глубь разума Эдны. Там она нашла раздражённую женщину, полную обиды на весь мир, измученную жизнью и уставшую от работы. Девочке подумалось: теперь она знает, как загипнотизировать Эдну. Это будет нетрудно. В конце концов, ворчливая Эдна чем-то напоминает животное. Молли глубоко вздохнула и подавила пробежавшую по телу нервную дрожь. Даже если ничего не получится, Эдна просто подумает, что девчонка ведёт себя как-то странно. Молли вошла в обшарпанную кухню с потрескавшимся белым кафелем на стенах. Здесь стояли две побитые раковины, две газовые плиты, пол был выложен каменными плитками. Петула преданно трусила по пятам.

Эдна доставала из мешка куриные головы и швыряла их в огромную кастрюлю с кипящей водой.

– Добрый день, Эдна, – вежливо поздоровалась Молли. – Как вкусно пахнет.

Элла подскочила на месте и окинула Молли испепеляющим взглядом.

– Разрази тебя гром, какого чёрта ты подкрадываешься исподтишка? – завопила она. Очевидно, Эдна не пребывала в том же подозрительно хорошем настроении, что и в давешний вечер. Молли ещё раз попыталась завязать разговор:

– Что вы готовите?

– Суп, что же ещё, дьяволу его на стол, – проворчала Эдна, стряхивая пёрышко с куриной головы. Впервые Эдна выразилась правильно: суп, покрасневший от куриной крови, и впрямь годился на стол самому дьяволу.

– Как аппетитно, – проговорила Молли, хотя в животе у неё всё переворачивалось. – Флотский рецепт?

– Небось пришла, чертовка, чтобы поесть? Смотри, не зарази тут ничего.

– Вы выглядите чертовски усталой, – участливо произнесла Молли.

– А я и впрямь устала до чёртиков, – отозвалась Эдна. – С ног сбилась, дьявол вас всех раздери. В кухне чертовская жара. – Она одёрнула белый фартук и захлопала руками, напомнив Молли огромную жирную индейку.

– Присядьте, – предложила ей Молли. – Отдохните. Я помешаю ваш проклятый суп, а вы устраивайтесь поудобнее. Смелее, Эдна. Вам чертовски давно пора отдохнуть.

Эдна с подозрением воззрилась на Молли. Но какие-то нотки в голосе девочки успокоили её.

– Садитесь, так вам будет удобнее, – уговаривала её Молли.

И Эдна, ленивая от природы, согласилась.

– И впрямь почему бы мне не отдохнуть. Ты, поди-ка, битых два дня в постели прохлаждаешься, а я тружусь тут как проклятая.

Она опустилась в кресло, раскинув ноги, как кукла.

– Мне кажется, так вам намного удобнее, – сказала Молли, забирая у Эдны ложку. – Вы, наверное, чертовски устали.

Эдна кивнула.

– И впрямь… Уф-ф! – Она откинулась на спинку кресла и шумно вздохнула.

– Вы поступаете правильно, – говорила Молли, спокойно глядя на Эдну. – Дышите глубоко, вот так, очень глубоко, и вы – сможете – сильнее – расслабиться.

– М-да, ты, глядишь, права, – согласилась Эдна, испустив ещё один хриплый вздох.

Голос Молли зазвучал чуть-чуть медленнее:

– Вдохните – ещё – несколько – раз – и – вы – поймёте – как – вы – расслабились… и как – вам – нужно – было – сесть…

– Да, – подтвердила Эдна. – Мне чертовски нужно было присесть. – Вдруг она открыла глаза. – Погоди-ка… ты ведь дьявольски заразна. Мне не велено подпускать тебя к этой проклятой еде.

Препятствие было неожиданным. Видимо, загипнотизировать Эдну будет не так легко, как казалось поначалу. Наверное, надо было раздобыть что-нибудь вроде маятника и сосредоточить на нём разум Эдны.

– Не волнуйтесь, кипящая вода в проклятом супе – убьёт – всех – микробов, – сказала Молли и вдруг в порыве вдохновения схватила ложку и принялась медленно, ритмично помешивать суп. Деревянная ложка двигалась в такт её словам. Эдна не сводила глаз с ложки. – Разве – вы – не – согласны, – говорила Молли, – что – кипящая – вода – убивает – микробов? Не – нужно – беспокоиться. – Молли изо всех сил сосредоточилась на словах и движениях. Эдна, кажется, хотела что-то сказать, но была не в силах оторвать глаз от вертящейся ложки, и вскоре её сморила ленивая истома.

– М-да, ты, пожалуй, дьявольски права, – проговорила она и опять осела в кресле.

– Мне – кажется – так – вам – гораздо – удобнее – и плечам – и спине, – говорила Молли.

– Мм-мм, – подтвердила Эдна. – И впрямь. – Потом добавила: – Знаешь, Молли, у тебя очень большие глаза.

– Спасибо, – ответила Молли, впиваясь в Эдну зелёными глазами. – Ваши – глаза – возможно – очень – устали – веки – тяжёлые – видите – вам – очень – нужно – отдохнуть.

Взгляд Эдны начал затуманиваться. Она неотрывно смотрела в глаза Молли и следила, как та мешает суп.

– А – в этой – кухне – так – тепло – и – приятно – вы – сидите – в кресле – а я – помешаю – суп – вот – так – вокруг – и – вокруг – и – вокруг. – Молли крутила ложкой, стараясь не смотреть на куриные головы, плавающие в кастрюле. – Вокруг – и – вокруг – вот – так – я – мешаю – суп – а вы – Эдна – расслабьтесь – ещё – и – ещё – вам – наверное – хочется – закрыть – глаза…