Попытаться написать связный отзыв на любой роман Ирвинга — всё равно что встать напротив огорода соток этак в двадцать с детским совочком с твёрдым намерением весь его перекопать. Теоретически это возможно, но начинать страшно, да и как это сделать — не особенно понятно. Объём романа (как и почти всех остальных, из маленьких я видела только "Семейную жизнь весом в 158 фунтов") огромный, поэтому мыслей и впечатлений за всё нескорое время прочтения накопился вагон и пара больших тележек.
1. Первую треть романа я была удивлена тем, что это практически римейк "Мира по Гарпу", только в другом антураже. Такой же главный герой, даже внешне (маленький, с маленькими ладошками), борец и писатель в одном флаконе, боящийся быстрой езды, патологически странный в общении с женщинами и с миллиардом тараканов в голове. Такая же долбанутая... Хотя нет, по-другому долбанутая, но тоже на всю голову мамочка. Много секса и его девиаций. Потом ощущение "гарповости" прошло.
2. Как и в других романах — Ирвинг не даёт герою посидеть ни секунды без прицела своей писательской камеры, старательно документируя каждый момент его жизни, начиная с рождения (удивительно, что он не довёл его до смерти главного героя, хотя тогда, наверное, роман был бы не в 900 страниц, а в 1800). Мы знаем всё-всё о его окружении, о нём самом, о всех тех, кто встречался с ним только мельком... И даже при таком обилии фактов и честном описании малейших деталей автор умудряется в середине романа ловко обмануть читателя. Не всем нравится такая подробная и многобуквенная манера письма, пожалуй, это вторая причина для кого-то не любить Ирвинга (после — фу! да тут одни письки и изврат!)
3. Все персонажи больные на всю голову, но как-то... По-домашнему что ли. Так, как болен каждый из реальных людей, только более выпукло. Поэтому на первый взгляд они кажутся сборищем уродцев из какой-то кунсткамеры, извращенцами и больными психами. А потом понимаешь, что если есть на земле такие необычные люди, как татуировщики или органисты, то и тараканы в головах у них должны быть какие-то диковинные. Вся наша жизнь довольно гротескна и груба, Ирвинг только умудряется это как-то сильно концентрировать.
4. Автор чрезвычайно серьёзно относится к мелочам. Все языковые, географические, музыкальные, киноведческие факты можно даже не перепроверять в гугле, настолько скрупулёзно автор относится к их использованию. Правда, тут же возникает и небольшая неловкость — введя, например, в киноиндустрию "своих" персонажей, Ирвинг делает это настолько естественно, что иной раз трудно различить, кого он придумал, а кто настоящий персонаж, если не знаешь фамилию на слух. Видно, что про киносценарии Ирвинг писал с особенной любовью и знанием дела — главный герой воспринимает мир как настоящий "киношник", отрывает от жизни обрывки фраз, запоминает сцены, кадры, эффектные вещи.
5. Как ни странно, но при всём нагромождении десятков персонажей с совершенно разными именами — в них совершенно не запутываешься, а если не можешь вспомнить имя-фамилию на слух через сто страничек, то всё равно узнаешь, кто это, когда встретишь этого персонажа в следующий раз.
6. "Двойное" путешествие по одним и тем же волнам памяти: глазами ребёнка, а потом взрослого. Не хочу спойлерить, но это прекраснейший момент. Да, да, никогда не верьте взрослым, ни за что.
7. Главный герой. Для меня он остался маленьким мальчиком, актёром, чью жизнь всё время режиссирует кто-то другой. Чаще всего это девушки, с детства на нём лежит "проклятье" красоты, доставшееся в наследство от непутёвого батьки, поэтому он невольно идёт по его стопам, а женщины рулят им, как только можно. Он только идёт у них на поводу или огибает их, периодически хмыкая: "Вот оно что Михалыч". Ненормальное детство и ненормальная мамаша наградили его таким мешочком тараканов, что вся книга, по сути, — попытка их разгрести (что опять же ловко обыгрывается в последней части книги, когда понимаешь, что весь этот текст главный герой "надиктовывает" не читателю, а конкретному человеку). Взять хотя бы то, что при всей своей красоте неравнодушен он только к женщинам ущербным, больным, хромым, толстым, неуверенным в себе и намного старше его, словом, к женщинам, которых он может "утешить" и обласкать. Отношения с Эммой, эта странноватая псевдосемья, — как жаль, что они так быстро закончились, она из всей книги была мне наиболее симпатична. Эмма, пожалуй, единственная женщина, которая действительно отдала себя всю Джеку, принеся себя и свои труды в жертву его карьере и личности.
8. Название романа промелькнёт и в тексте, но я его воспринимаю напрямую. Джек всю жизнь думает, что ищет отца, своего единственного зрителя. На мой взгляд, он как и все мы, ищет самого себя, пытается приткнуться то туда, то сюда, а в конце концов находит себя в банальнейшем социальном институте, который он любит до последнего миллиметра шкуры и которого ему так с детства не хватало. Удивительный для такой брутально-реалистичной книги хэппи-энд, хоть и не все добрались до него целыми и невредимыми.
Ирвинг — писатель на любителя, на того трудолюбивого читателя, который может неделями воспринимать сотни страниц плотного текста, десятки мыслей и наблюдений, просматривая это всё, как сериал, но при этом не пугаясь той житейской грязи (секса, разврата, чернухи, убийств, болезней, ненормальности), которая неизбежно присутствует в каждом реалистическом сериале. У меня на полке ещё много его увесистых томиков, чтобы отбиваться, в случае чего, от врагов. И всё же каждая страница этого многобуквенного текста написана не зря и не является лишней. Если Ирвинг "ваш" писатель, то "Покуда я тебя не обрету" вам точно понравится, это такая же классика и квинтэссенция джоноирвинговости, как и "Мир по Гарпу".
Флэшмоб 2011, огромное спасибо за рекомендацию drilli , без флэшмоба я бы ещё долго выбирала, какой именно роман Ирвинга читать следующим.
