– Хорошо, с этим мы разобрались, – сказала она. – Но может возникнуть еще один вопрос. Вдруг кто-нибудь не поверит в то, что я в тебя влюбилась? Впрочем, тебе не надо меняться, ты и так прехорошенький. – Она мило улыбнулась. – Я пошутила!

– Вот видишь? – произнес Филипп. – Ты идеально мне подходишь. С тобой я могу быть честным.

– Стой! От твоих слов у меня прямо тепло разливается в душе.

Он улыбнулся и снова уселся на диван:

– А теперь давай серьезно, Каро. Тебе не нужно быть рядом со мной все шесть месяцев. Два или три месяца, вероятно, будет достаточно для того, чтобы Лотти уехала. Мы изначально не будем строить никаких иллюзий в отношении друг друга, поэтому через два месяца распрощаемся без обид. Я заставлю мою двоюродную бабушку отказаться от идеи женить меня, а ты пару месяцев поживешь во дворце. – Филипп многозначительно оглядел ее гостиную. – А Лотти получит возможность уехать и начать новую жизнь. – Он сделал паузу. – Лотти… Лотти нуждается в этом, Каро. Ты знаешь, что она всегда сдержанна, сохраняет лицо. Никто никогда не увидит ее слез, но я точно знаю, что она отчаялась. Кроме того, ты говорила о желании начать новую жизнь.

Каро поморщилась:

– Ой, я не знаю… Нужно хорошенько подумать, а я не могу ни о чем думать, когда голодна! – Она опустила ноги на пол и объявила: – Я намерена поесть печенья!

– У меня есть идея получше, – сказал Филипп, глядя на дорогие часы на запястье. – Почему бы нам не поужинать вместе? Мы можем обговорить детали, а я наконец выпью что-нибудь приличное. – Он с отвращением посмотрел на чай. – Какой здесь самый хороший ресторан?

– «Звезда и подвязка» в Литтендоне, – машинально сказала Каро, оживляясь при мысли об ужине. Увидев, как Филипп достал из кармана супертонкий мобильный телефон и открыл его, она прибавила: – Но столик там нужно бронировать за несколько месяцев.

Игнорируя ее слова, Филипп приложил трубку к уху.

– Почему бы тебе не переодеться? – предложил он. – В этой фиолетовой штуковине ты никуда со мной не пойдешь.

«Фиолетовая штуковина» была одним из самых любимых нарядов Каро. Она негодовала, снимая платье через голову, и очень надеялась, что в «Звезде и подвязке» откажутся предоставить столик его противному высочеству.

С другой стороны, напомнила она себе, ей сейчас совсем не помешает подкрепиться.

Что же надеть? Оглядев свой гардероб, Каро выбрала винтажное голубое шифоновое платье для коктейля. Возможно, декольте было чересчур глубоким, но ей нравилась плиссированная юбка, которая с шелестом колыхалась вокруг ног.

Выдохнув, она застегнула молнию, немного подтянула вверх вырез декольте и побрела вниз по лестнице. Филипп по-прежнему сидел на диване и пялился в монитор ее ноутбука. Он не видел, что Каро уже вернулась.

Слишком поздно Каро вспомнила, чем занималась, когда побрела на кухню за печеньем, пребывая в расстроенных чувствах. Подскочив к ноутбуку, она захлопнула крышку, ударив ею по пальцам Филиппа.

– Что ты делаешь?!

Нисколько не смутившись, Филипп откинулся на спинку дивана и посмотрел на нее.

– Знаешь, я не уверен, что тебе подойдет мистер Сексуальность, – заметил он.

– Ты не должен совать нос в чужие компьютеры! – Каро огорчилась из-за того, что он понял, каким образом она коротает субботние вечера. Девушка свирепо уставилась на него. – Это невежливо.

– Он стоял на столе и был открыт, – невозмутимо заявил Филипп. – Я не мог не обратить внимание на то, чем ты занималась. Честно говоря, для меня это стало откровением. Я никогда раньше не заходил на сайты знакомств.

Ну, кто бы сомневался! Молодой, богатый, красивый принц… Зачем ему прибегать к услугам сайтов знакомств?

– Хотя я не заметил, чтобы ты тут кого-то нашла, – сказал он. – Они явно не обладают харизмой, согласна?

– Не всем же быть принцами! – отрезала Каро, отталкивая Филиппа, чтобы иметь возможность подойти ближе к столу и убрать компьютер. – Хотя принца я не ищу. Я хочу обыкновенной размеренной жизни с обычным парнем, хотя ты вряд ли сможешь меня понять.

Филипп покачал головой:

– Я не думаю, что ты честно описала себя в анкете. – Он кивнул на компьютер. – Ты не упомянула свою неуживчивость.

– Ты читал мою анкету?

– Конечно. Я провел собственное расследование. Если мы собираемся проводить время вместе, мне нужно знать, чего от тебя ожидать. По-моему, твоя анкета не прибавляет тебе привлекательности.

Он посмотрел на платье Каро, явно не обрадовавшись тому, что видит.

– Что ты нацепила? – ехидно поинтересовался Филипп.

– Да будет тебе известно, это одно из моих лучших платьев! – воскликнула Каро, обиженная его критикой. – Это платье для коктейля, сшитое в пятидесятых годах прошлого века. Я выложила за него кругленькую сумму в интернет-магазине.

– Ты хочешь сказать, что заплатила за него деньги? – Филипп поднялся с дивана. – Невероятно!

– Я люблю винтажную одежду, – пояснила Каро. Она прокружилась на месте. – Интересно, кто покупал это платье, когда оно было новым. Мне оно очень нравится.

Филипп моргнул, глядя на развевающуюся юбку Каро и выглянувшие из-под нее весьма красивые ножки. Платье, конечно, было лучше фиолетовой тряпки, но он предпочел бы, чтобы Каро надела нечто менее… эксцентричное. Определенно, только Каролайн Картрайт могло прийти в голову вырядиться в платье, сшитое шестьдесят лет назад.

Сидя в лимузине, Филипп то и дело злился на Каро, которая постоянно, вроде бы незаметно, подтягивала вверх ткань в области декольте, тем самым сильнее привлекая внимание к своей груди. Или она скрещивала ноги так, что шифоновая юбка с шелестом перемещалась на ее бедрах.

Все это очень отвлекало Филиппа.

Но Каро не должна его отвлекать. Она должна стать его помощницей. Вот и все.

– Я не могу поверить, что тебе предоставили здесь столик! – воскликнула Каро. Она выглядела так, будто не могла решить, то ли ей радоваться, то ли горевать, когда лимузин подъехал к ресторану «Звезда и подвязка».

– Столик заказывал Ян. – Филипп кивнул на бесстрастного здоровяка, который сидел рядом с водителем на переднем сиденье.

Каро наклонилась к Филиппу и заговорила тише. Он уловил чистый и свежий аромат ее тела.

– Он твой телохранитель?

– Он предпочитает, чтобы его называли личным охранником. – Филипп тоже понизил голос. – Ян очень предприимчивый, особенно когда дело доходит до получения столика в ресторане.

– Всем остальным приходится ждать месяцами. Я полагаю, он сказал, что ты принц, – бросила она неодобрительно.

– Я уверен, что он так и сделал. Для чего еще нужен титул? Но мы можем пойти в другой ресторан, если ты против того, что Ян воспользовался моим титулом.

Каро так резко замотала головой, что из ее прически выпало несколько шпилек. Она отвела пряди волос от лица.

– Я всегда хотела здесь поужинать, – призналась она. – Я думала, что после помолвки Джордж приведет меня сюда, но он заявил, что не стоит зря тратить деньги. Поэтому мы пошли в пиццерию…

Разговаривая с менеджером ресторана, Филипп почувствовал, как напряглась Каро. Он прервался на полуслове, чтобы взглянуть на нее. Она побледнела и замерла на месте. Филипп проследил за ее взглядом и увидел парочку, которая недоверчиво пялилась на нее.

Филипп заверил себя, что это его не касается, но все равно обнял Каро за талию и собственнически привлек к себе.

– Я надеюсь, ты проголодалась, дорогая? – сказал он, стараясь не замечать, что ткань ее платья скользит под его ладонью.

Каро посмотрела на него невидящим взором:

– Ч-что?

– Ты хочешь пройти к столику или предпочитаешь посидеть в баре?

– О! – Она облизнула пересохшие губы. – Пойдем за стол.

– Отлично. – Филипп обратился к менеджеру: – Принесите нам бутылку вашего лучшего шампанского.

– Конечно, ваше высочество.

Взволнованная, Каро прошла с Филиппом к столику. Она больше не смотрела на парочку, но ее губы были плотно сжаты. Она явно злилась, а Филипп не мог понять почему.

– Все в порядке? – спросил он, когда официант ушел.

– Да, я… Да. – Каро встряхнула салфетку, положила ее на колени и пригладила подрагивающими руками. – Просто я не ожидала их здесь увидеть.

– Это твой бывший жених, насколько я понимаю?

– Да, Джордж и его новая невеста. – Ее голос дрожал от едва сдерживаемого гнева. – Я не могу поверить, что он привел сюда Мелани. Зачем ей ресторан? Ведь она ничего не ест. Выглядит, как насекомое палочник.

Филипп посмотрел в сторону Джорджа и Мелани. Насколько он мог судить, Мелани – стройная и красивая блондинка, однако Каро намного привлекательнее ее.

– Неужели они празднуют помолвку? – продолжала злиться Каро, но Филипп был рад видеть, что ее лицо розовеет. Шок уступил место ярости. – Очевидно, Мелани слишком хороша для пиццерии!

– Может быть, сейчас, после нашего появления, она пожалела, что не пошла в пиццерию, – заметил Филипп, взяв в руки меню. – Не слишком приятно праздновать помолвку, когда за соседним столиком сидит бывшая невеста твоего жениха и он не может насмотреться на нее.

– Он смотрит не на меня, – с горечью бросила девушка. – Он глядит на тебя и удивляется, как ты можешь проводить время с таким скучным чучелом, как я!

Темные брови Филиппа взлетели.

– Скучная? Ты?!

Его удивление ее немного утешило. Она открыла меню и притворилась, что читает его, хотя перед глазами опять возник Джордж, который объявлял, что между ними все кончено.

– Джордж считает, что я скучная. – Каро поджала губы. – Он всегда говорил, что хочет жениться на мне, а потом влюбился в Мелани, потому что она сексуальная и веселая. Видимо, я совсем не такая. – Перевернув страницу меню, она уставилась на нее невидящим взглядом и продолжила: – По иронии судьбы я пять лет следовала моде и следила за собой, чтобы вписаться в его круг. Я была готова ради него сделать все, что угодно.

– Лотти сказала мне, что ты была помолвлена, но потом рассталась с женихом. Она считает, что именно по этой причине ты захочешь на некоторое время уехать в Монтлюс.

– Было бы неплохо. Эллерби маленький городок, – согласилась она, – и я постоянно боюсь неожиданно встретиться с Джорджем, как сейчас.

Каро взглянула на Филиппа. Сдвинув темные брови, он изучал меню. Воспользовавшись возможностью, она внимательно рассмотрела его прямой нос и красивые губы, от которых невозможно было отвести взгляд.

– Спасибо за помощь, – сказала Каро.

– Помощь?

– За то, что ты продемонстрировал Джорджу, что мы с тобой вместе. А то в этом городке меня считают одинокой, несчастной и жалкой.