Как и Крис, Джоуи улыбался, когда хотел съездить кому-нибудь по роже – что было весьма частым событием с тех пор, как ему исполнилось тринадцать и его мать умерла от тромба, оставив отца в одиночку управляться с таким выводком (на что тот оказался неспособен).

Их общим друзьям Энтони нравился больше, чем Джоуи, но стоило возникнуть какой-либо проблеме, как за помощью все бежали именно к Джоуи. Когда ему было пятнадцать, соседский тринадцатилетний мальчишка пожаловался, что ему угрожал ножом какой-то пуэрториканский парень из Восточного Нью-Йорка. Джоуи сразу известил Энтони, и в результате целая ватага парней, одолжив у кого-то машину, целый день занималась поисками обидчика.

«Сраному латиносу не позволено приходить сюда с ножом! – кричал Джоуи. – Я этот нож ему в задницу загоню!»

Годом позже, когда Джоуи отчислили из школы и он взялся продавать наркотики и красть автомобили, еще один мальчик из его квартала пожаловался: дескать, учитель несправедливо отшлепал его за то, что он кому-то нагрубил. Джоуи отправился в школу, дождался, пока учитель выйдет, и накостылял ему так, что у того искры из глаз посыпались.

До того как связать судьбу с Крисом и Роем, Джоуи перебивался случайными заработками в качестве помощника мясника (как в свое время Рой) и подмастерья у плотника. Он научился виртуозно обращаться с ножами, но чуть не погиб в драке в баре, вступив в схватку с очередным пуэрториканским противником. Из-за сквозного ранения в грудь он получил коллапс легкого^[58], последствия которого преследовали его всю оставшуюся жизнь.

Энтони, который пользовался большей популярностью, чем Джоуи, но такой же свирепый, если его спровоцировать, выследил пуэрториканца и чуть не избил его до смерти. Ростом Энтони был пять футов одиннадцать дюймов^[59], на два дюйма выше Джоуи, а силы в нем было куда больше. Перед тем как последовать за Джоуи в мир Криса и Роя, он работал в фирме своего отца по вывозу строительного мусора и в ассенизаторской конторе своего дяди. У него была сестра. Когда ему было восемь, родители развелись, а потом, когда ему исполнилось четырнадцать, поженились снова – но к этому времени Энтони уже был предоставлен сам себе, как в свое время Крис и Джоуи.

По Энтони сохли все окрестные девчонки. Если Джоуи был просто симпатичным и походил на Фрэнки Авалона, то Энтони имел внешность скорее экзотичную и чувственную. Смуглая кожа, пухлые губы, зачесанные назад черные волосы: он выглядел бы своим скорее в Риме, нежели в Канарси. Хотя на деле Джоуи был куда опаснее, внешне казался опасным именно Энтони. Некоторые девушки знали, что на правом плече он носит татуировку дьявола.

Благодаря тому что парни все время были вместе, в том числе в баре «Джемини Лаундж», их прозвали «близнецами Джемини», или «двойными близнецами»^[60]. Это имя пришлось им как нельзя более кстати: в греческой мифологии Зевс-громовержец воспитал двух братьев, Кастора и Поллукса, и отправил их на подвиги. Их образы увековечены в названии созвездия Близнецов, а также одного из знаков зодиака. Как показало время, Рой стал для Энтони с Джоуи своеобразным Зевсом, а они – его суровыми Кастором и Поллуксом.

Один из младших братьев Джоуи, семнадцатилетний Патрик, или просто Пэтти, все время увязывался за Джоуи и Энтони. Его отчислили из школы, но при этом об устройстве автомобилей он знал все и мог дать фору не только своему брату, но и Энтони и даже самому Крису. Когда Патрику было четырнадцать, на деньги, заработанные в продуктовом магазине, он купил на свалке машину, починил ее, перебрал двигатель и продал с большой наценкой.

Молодые люди из Канарси не чтили закон и не боялись его. Крис был впервые арестован за угон автомобиля в 1970 году. Джоуи в том же году арестовывали дважды. За плечами Энтони к тому времени было уже три ареста, первому из которых он подвергся в возрасте двенадцати лет. В деле Криса вначале фигурировало уголовное преступление, но затем оно было переквалифицировано в проступок, повлекший за собой лишь штраф. Дело 1971 года о хранении гашиша было откровенно спущено на тормозах, как и дело 1972 года, когда он был пойман с поличным при попытке угона снегоуборочной машины из гаража. Джоуи и Энтони не предстали перед судом ни по одному из дел, поскольку в то время были несовершеннолетними. Только Пэтти был обвинен в нападении, но в итоге и его отпустили.

К тому времени, когда они собрались под крылом Роя, по своей натуре и по опыту уже были вполне готовы к более крупным и более скверным «подвигам». В 1974 году Крис под руководством Роя начал продавать два товара, весьма востребованных на уличном рынке наркотических веществ: кокаин и метаквалон, в виде таблеток известный как «куаалюд»^[61]. Его связным был молодой фармацевт, который работал в аптеке, где крал разные наркотики, включая кокаин, предназначенный для медицинских целей. Как-то вечером этот фармацевт организовал судьбоносную встречу: он познакомил Криса со своим автомехаником, молодым румынским иммигрантом по имени Андрей Кац.

Андрею Кацу было двадцать два года. Во Флэтлендсе он управлял автомастерской под названием «Верибест Форин Кар Сервис», в которой работал его отец, плохо говоривший по-английски. Она находилась рядом с мастерской Криса. Родители Андрея во время Второй мировой войны были узниками концлагеря. В Бруклин они приехали в 1956 году.

Андрей вовсе не был скромным иммигрантским дитятей пуританских взглядов. Он позволял клиентам платить ему наркотиками и хвастался, что перед его цыганской внешностью и акцентом не может устоять ни одна женщина. Важности и самодовольства он излучал не меньше, чем любой родной сын Бруклина. Когда Крис сообщил, что может достать запчасти для его мастерской, Андрей сразу же догадался, что запчасти краденые. Вскоре они с Крисом и «двойными близнецами» сдружились настолько, что вместе нюхали кокаин. Однажды они устроили такой дебош на квартире Андрея, что соседи вызвали полицию и им пришлось спустить бо́льшую часть украденного фармацевтом кокаина в унитаз.

В последующие два месяца Андрей покупал кокаин и двигатели «порше» у Криса, Джоуи и Энтони. В августе он приобрел у Криса пистолет 38-го калибра и заплатил ему 7100 долларов за пятидесятипроцентную долю в одиннадцати угнанных микроавтобусах «фольксваген» – «с перебитыми номерами», по выражению Криса. Имея в поставщиках Криса, Джоуи и Энтони, Андрей и сам начал продавать кокаин. Теперь они были повязаны – все были осведомлены о преступлениях друг друга.

В сентябре одного из друзей Андрея задержала полиция: было установлено, что автомобиль числится в угоне. Следствие вышло прямиком на Андрея, и в октябре его арестовали. Однако следователей отдела по борьбе с автопреступлениями не интересовало одно мелкое дело – им нужно было что-нибудь покрупнее. Андрею объявили, что он может во многом облегчить свою участь, если расскажет о преступной сети. После внесения залога Андрей отправился домой и, проанализировав ситуацию, пришел к выводу, что Крис плохо перебил номера – фальшивку было видно сразу.

Как только Крис узнал, что Андрея выпустили под залог, он пришел в мастерскую «Верибест Форин Кар Сервис» вместе с Джоуи и Пэтти Теста. Там как раз были Андрей и его брат Виктор. Крис сразу перешел к делу:

– Советую тебе хорошенько подумать, прежде чем что-нибудь сказать или сделать, а не то будет плохо.

– Пошел ты! Убирайся из моей мастерской!

– Говорю тебе, веди себя поразумнее.

– Пошел вон! Я еще с тобой разберусь!

На следующий день Крис явился в конюшню в Канарси, где Андрей практиковался в верховой езде. Теперь румын просто из гордости отказывался уступать, тем более что виной всему был Крис. Крис дал ему по морде и уехал. Через несколько дней два человека выволокли Андрея из его любимого темно-зеленого «мерседеса», избили рукоятками пистолетов, затем отколошматили дубинками и оставили на улице.

Три дня он пролежал в больнице без сознания. Часть его правого уха была практически оторвана. Лицо распухло настолько, что отец и братья не пустили мать к нему в палату. Когда он наконец обрел способность говорить, он сказал брату, что на него напали Джоуи и Энтони.

«Я разберусь с этим сам, – добавил он. – И дам показания против Криса».

С того дня, когда Андрей выписался из больницы, он всегда носил при себе пистолет, купленный у того же Криса. Он больше не ходил один ни на свидания, ни куда-либо еще. Как-то вечером ему позвонила незнакомая женщина, и сказала, что узнала о нем от одного друга и хочет с ним встретиться. Андрей, самопровозглашенный дамский угодник, уже почти согласился, но почуял неладное и дал ей от ворот поворот.

13 ноября 1974 года, открывая ворота своего гаража, Крис попал под прицельный огонь автоматической винтовки. Он получил три ранения, но удача оказалась на его стороне: пуля, которая должна была попасть ему в грудь, лишь оцарапала кожу, когда он круто развернулся на месте, получив пулю в нижнюю челюсть и еще одну – в правую руку. Он провел в больнице всего несколько дней, но теперь его лицо было изуродовано. Впоследствии он сделал пластическую операцию, но остался недоволен результатом: до конца жизни он сетовал на то, что ему приходилось носить бороду.

Стрелявший бесследно пропал, но Крис был уверен, что покушение дело рук румына, и был прав. Настороженные жители Канарси стали ходить группами и обязательно с оружием. На шестой день после нападения охранник городской тюрьмы, проходя мимо машины, припаркованной у «Джемини Лаундж», заметил пистолет за поясом у одного из троих человек, сидевших внутри (это были Джоуи, Энтони и Пэтти). Из участка «шесть-три» был прислан полицейский Элвин Рут, который арестовал Джоуи и Энтони за ношение заряженных пистолетов, а также другого оружия – ножа у Джоуи и дубинки у Энтони.

В этот момент на сцене появилось еще одно действующее лицо. Это был некий Генри Борелли. Задний двор его дома граничил с задним двором дома Джоуи. Когда Джоуи связался с ним из тюрьмы, он не мешкая отправился в суд и внес залог за Джоуи и Энтони. По сравнению с ними двадцатишестилетний Генри был почти стариком, тем более что был женат и имел двух дочерей, – парням он нравился и часто бывал на барбекю, которые Джоуи время от времени устраивал у себя на заднем дворе. С Крисом, своим сверстником, Генри тоже был дружен, но в меньшей степени. В действительности Генри познакомился с Роем раньше, чем Крис, и испытывал нечто вроде ревности, видя, насколько стали близки с годами Крис и Рой. Тем не менее Генри поддерживал хорошие отношения с Крисом и был одним из его поставщиков марихуаны и гашиша.

На Джоуи и Энтони произвело впечатление то, что Генри периодически ездил в Марокко за очередной партией гашиша. Правда, во время последней поездки его арестовали. На его счастье, при нем была лишь пробная партия. Его отпустили, но предупредили, что если он попадется еще раз, то получит пожизненный срок. Этот эпизод настолько обескуражил его, что он стал подумывать о смене работы. Официально он числился в автомастерской своего отца; были времена, когда он хотел стать полицейским и даже успешно сдал экзамен на поступление в полицейскую академию, но затем в связи с дефицитом бюджета набор был прекращен, а вскоре он навсегда лишился этой перспективы: дважды его арестовывали за мелкое ограбление.

После того как Джоуи и Энтони вышли из тюрьмы, а Крис – из больницы, они собрали совещание с Роем и Генри, чтобы решить вопрос, как быть с Андреем Кацем и обвинениями в ношении оружия, выдвинутыми против Джоуи и Энтони.

Рой заявил, что о последнем не нужно беспокоиться: с помощью его адвоката они отделаются легким испугом, то есть будут освобождены на поруки. Но Андрей – это совсем другое дело. Памятуя фразу Роя: «После того как кого-то убьешь, уже нет ничего невозможного» – то, что он сказал им теперь, уже не выглядело столь шокирующим:

– То, что он знает о машинах, может вам навредить. Просто убейте ублюдка. Чего вы боитесь? Шлепните его и избавьтесь от тела. Нет тела – нет преступления.

– Я не боюсь! – сказал Крис. – Эта сволочь разукрасила мне лицо!

Джоуи и Энтони тоже не боялись. Не боялся и Генри. Ведь Андрей пытался убить Криса. Этого было достаточно. Отомстить было естественно; не отомстить было неестественно.

Крис рассудил, что теперь им нужен способ выманить Андрея на неподконтрольное ему пространство. Андрей по-прежнему перемещался в лучшем случае между домом и автомастерской, и всегда в сопровождении брата. Генри, который был ловеласом, несмотря на то что был женат, поведал, что у него есть идеальная приманка – прехорошенькая молодая женщина, живущая на Манхэттене. Когда-то между ними что-то было, а теперь они просто друзья.

Генри позвонил этой женщине и попросил ее приехать в мастерскую к Андрею и пофлиртовать с ним, чтобы он пригласил ее на свидание. Она согласилась (хотя и без особого энтузиазма), но затем пошла на попятную, и об этой идее все позабыли.

Тем временем в январе 1975 года в кабинете окружного прокурора Бруклина румын опознал Криса как главного угонщика автомобилей. Через несколько дней Крис узнал об этом от Роя, которого, в свою очередь, предупредил некто, пришедший как-то вечером в бар «Джемини Лаундж». Не говоря ни слова, этот человек стоял снаружи в тени и ждал, когда к нему выйдет Рой, который в тот момент разговаривал с Домиником Монтильо. Доминик был там на задании по сбору средств для Нино. Рой пообщался пять минут с незнакомцем с курчавыми волосами и лицом, испещренным шрамами от угрей, после чего гость ушел.

«Это мой контакт у окружного прокурора, – сказал Рой Доминику. – Он коп. На любого чего хочешь нароет».

«Контакт» был на самом деле следователем по угонам в Куинсе; брат его партнера работал барменом в «Джемини Лаундж». Он мог служить наглядной иллюстрацией того, почему Рой всегда пытался наладить отношения с людьми и играл на их слабостях. Этот полицейский любил делать ставки на спорт. Рой насадил его на крючок, попросив своего двоюродного брата, заправлявшего в то время букмекерской деятельностью в «Джемини Лаундж», присмотреться к его расходам. Для полицейских и пожарных делать ставки в «Джемини», в том числе при исполнении служебных обязанностей, было обычным явлением. В дни больших соревнований у бара так и толкались полицейские легковушки и пожарные грузовики.

После того как карманный полицейский Роя ушел, снова вернулись к идее Генри Борелли – подключить к делу его знакомую, хорошенькую женщину, чтобы выманить Андрея. Генри вышел с ней на связь.

В возрасте двенадцати лет Бабетт Джудит Квестл попросила друзей называть ее «Джуди» из-за того, что в новом мультфильме, который показывали по телевизору, имя Бабетт носила обезьянка. Джуди родилась в зажиточной семье, жившей на Манхэттене, но выросла в пригородах Лонг-Айленда. На Манхэттен она вернулась в 1970 году, чтобы забыть и оставить в прошлом неудачную помолвку.

Вначале она жила на 27-й улице, после чего переехала вместе с подругой в квартиру на девятом этаже дома на 37-й улице, между Парк-авеню и Мэдисон-авеню, в благополучном квартале Мюррей-Хилл. Дом находился в густозастроенном районе, неподалеку от польского представительства при Организации Объединенных Наций, за углом от консульства ФРГ в Нью-Йорке и в нескольких домах от городской резиденции писателя Уильяма Ф. Бакли. Джуди и ее подруга купили старый диван в клетку и лампу Тиффани^[62], расставили по всей квартире свечи и декоративные плетеные изделия, повесили плакат с рекламой мюзикла «Волосы»^[63] и начали получать удовольствие от жизни.