Глава 2

Джейк

Джесс страдает. Я чувствую это по тому, как напряженно она стискивает мои пальцы. Может, я хреновый бойфренд, раз против воли потащил ее на вечеринку, но надеюсь, что она расслабится и насладится тусовкой вместе со мной. Это последнее сборище перед выпускным классом, и я не хочу ничего пропустить.

Мы идем по шиферной подъездной дорожке к дому семьи Тиган – огромному призмовидному сооружению из стекла, бетона и металла, обращенного к Тихому океану. Острые углы подсвечены дизайнерскими лампами, а панорамные окна от пола до потолка мерцают, как маяк, который вместо кораблей манит подростков.

Родители Тиган много путешествуют, и с тех пор как она пошла в старшую школу, дом стал постоянным местом проведения вечеринок. Она переехала сюда из Алабамы одиннадцать лет назад. Ее мать в течение одного срока занимала пост сенатора США, а отец считается бизнесменом, хотя никто не знает, чем конкретно он занимается. Суть в том, что денег у Шеффилдов куры не клюют.

Когда мы прибываем, вечеринка в полном разгаре: музыка грохочет, изнутри доносятся смех и плеск фонтанов у бассейна. Сердце у меня радостно екает, и я ускоряю шаг, таща неохотно сопровождающую меня подругу веселиться. Над головой сгущаются редкие в августе дождевые тучи, гремит гром, сверкают молнии, и океан у подножия скалы шепчет, словно и вода, и небо живые. Разноцветные стробоскопы освещают лужайку, деревья и бассейн.

– Тиган расстаралась, – замечаю я.

Джесс с болезненной гримасой кивает.

Я поворачиваю к себе ее красивое лицо.

– Мы же идем на вечеринку, а не на казнь.

Она, моргая, смотрит на меня, и в янтарных глазах отражается свет.

– Я не хочу оставаться надолго.

– А то превратишься в тыкву?

– Джейк, – предупреждает она.

– Ладно-ладно, мы по-быстрому. – Я стискиваю ее руку, и она в ответ сжимает мою.

И мы поднимаемся по лестнице. Входная дверь не заперта, и, когда мы входим, шум и духота чуть не валят нас с ног. Я, смеясь, целую свою девушку в губы. Наконец-то она улыбается.

Гостиная ломится от народа. Друзья Тиган танцуют с закрытыми глазами, расплескивая напитки. Потные тела отражаются в панорамных окнах, выходящих на океан. Ритм прокатывается по груди, заполняет уши, и я наклоняюсь к Джесс:

– Хочешь потанцевать?

– Давай потом.

– Хорошо. – Я замечаю своего кореша и его подружку в кухне около бочонка с пивом. – Смотри, Мэнни и Алисса.

Мы с Джесс пробираемся сквозь толчею в кухню, и Мэнни обнимает меня.

– Чувак, тебе удалось!

– Шутишь? Я бы ни за что такое не пропустил. А ты давно пришел?

– Два пива назад. Догоняй. Джесс, выглядишь просто классно!

Он обнимает ее, отрывая от пола. Джесс смеется и выворачивается, пока он не отпускает ее. Алисса и Джесс шепчутся, начинается новая песня, и Мэнни дергает головой в такт.

– Видел бы ты, что внизу. Еды хоть завались, алкогольные шоты, бассейн, пинг-понг, пустые спальни. – Он выразительно поднимает бровь, глядя на Алиссу.

Она кривится.

– Фу, гадость.

Я наливаю себе пиво в пластиковый стакан и даю Джесс бутылку хард-зельцера^[1] из ведерка со людом. Она берет ее и шепотом просит:

– Не пей много, ладно?

Замечание меня задевает, поэтому я его игнорирую. Я много пил, пока болел отец, и совсем не просыхал, когда он умер, но в итоге взял себя в руки. Немного пива, чтобы оплакать окончание лета, мне не навредит. Я смотрю в стаканчик на жидкость цвета утренней мочи, однако, когда отпиваю, ледяной напиток приятно охлаждает горло.

Мы замечаем Хлою, которая наворачивает закуски, разложенные в гостиной. Эта куколка лопает больше любого парня, обычно отдавая предпочтение здоровой пище, но сейчас, позабыв обо всем, уписывает за обе щеки начос. Джесс улыбается, найдя повод смыться:

– Мы с Алиссой пойдем поболтаем с Хлоей.

– Хорошо. Я найду тебя попозже.

Она целует меня и направляется к лучшей подруге. Я, как зачарованный, смотрю на ее качающиеся бедра в обтягивающих джинсах. Джесс даже не представляет, какая она сексуальная.

– Ради тебя она готова на что угодно, – роняет Мэнни. – Пипец. Ты же знаешь, что ей неприятно здесь находиться.

Я резко выдыхаю.

– Знаю. Ничего, она расслабится.

Мы болтаем о серфинге и смотрим на приходящих и уходящих гостей. На глаза мне попадается блюдо с китайскими пельменями, и я в один присест сметаю шесть штук. К нам подходит лучшая подруга Тиган Шона со своим бойфрендом Маркусом, который маячит позади нее, как охранник. Он старше нас, учится в техникуме, и похоже, ему тут не веселее, чем Джесс.

Шона замечает, что я пялюсь на ее кавалера.

– Ревнуешь? – поддразнивает она меня. Запах ее дорогого парфюма неприятно смешивается со вкусом пельменей у меня во рту.

Я пропускаю мимо ушей ее вопрос и тянусь за салфеткой. Глаза Маркуса сканируют комнату, точно глазок камеры наблюдения: внимательно, но отстраненно. Говорят, он грубо обращается с Шоной. Я ему не доверяю.

– Сколько ему лет? – спрашиваю я, понизив голос.

– Побольше, чем тебе. – Шона, усмехаясь, оглядывает меня с ног до головы.

Она красива какой-то изломанностью черт, как женщины на картинах Пикассо: жесткий взгляд, пухлые губы, необычно острые скулы, асимметричные черты обрамлены яркими, невероятно рыжими волосами.

– Уже видел Тиган? – спрашивает она.

– Нет. – Я быстро опускаю глаза и напрягаю плечи. Всем известно, что мы с Тиган встречались шесть совершенно безумных и насыщенных недель и что в итоге я бросил ее. Эта новость потрясла школу, вероятно потому, что во мне нет ничего особенного: я не всеобщий любимец, не сноб и не богатей – просто парень, пытающийся закончить школу. А может, потому, что мы без всякого стыда обжимались по углам, запуская руки повсюду. Несколько учителей даже жаловались на нас.

Я никак не предвидел такой бурной реакции на свой разрыв с Тиган: посты, комментарии, нападки со стороны других парней, внезапное обожание со стороны девочек. Разрыв с самой клевой ученицей школы прославил меня совершенно неожиданным образом.

Когда мы были вместе, я старался угождать Тиган: позировал для фотографий, писал о ней восторженные посты на своих страницах в соцсетях, откликался на ее сексуальные позывы в школе, водил на вечеринки, давал поносить свою любимую фуфайку – но все было мало. Как только мы оставались одни, она меня в грош не ставила. Я просто офигевал. Однажды Мэнни спросил: «И стоит она того, Джейк? Ты просто жалок».

Короче, я слился. Нашел новую девушку, и теперь Тиган прет тараном. Ее друзья все еще считают, что мы созданы друг для друга и в конце концов обречены быть вместе. Такая вот херня.

– Чувак, пойду осмотрюсь, – говорю я Мэнни.

Он хватает горсть крендельков в шоколадной глазури и идет за мной. Мы находим в подвале бильярдный стол и около часа играем с Грейди, братом Тиган, и его друзьями по бейсбольной команде. Громкая музыка будоражит меня, реально вставляет. Надо найти Джесс. Я хочу танцевать.

Выхожу из подвала и тащусь к бассейну. Здесь стоит другой бочонок пива и толпится еще больше народу. Неизвестная мне пара плещется в панорамном бассейне, и я некоторое время наблюдаю за ними, пока не понимаю, что они вовсе не плаванием занимаются.

Внезапно рядом появляется моя девушка и кивает в сторону дрейфующей парочки.

– Наслаждаешься зрелищем?

– А то. – Я с облегчением обвиваю ее талию рукой. Мы вместе, как и положено.

– Хочешь узнать, что я делала? – Она вскидывает голову. – Играла в бутылочку с футбольной командой.

Я смеюсь. Джесс даже со мной не пьет из одного стакана, будет она целоваться с первыми попавшимися парнями, как же. Я хватаю ее за шлевку на поясе джинсов и подтягиваю к себе.

– Ну ладно, а я играл в «две минуты в кладовке» с девчонками-баскетболистками.

Она качает головой:

– Ростом не вышел.

– Чтобы дотянуться до губ, может, и нет.

Она смеется, а я киваю в сторону бассейна:

– Не хочешь окунуться?

Джесс смотрит на парочку, которая уже плещется там, и корчит рожицу.

– Нет уж, спасибо. – Потом она встречается со мной взглядом. – Лучше домой.

Я опускаю руки, потому что еще не готов уходить, и она, как всегда, понимает меня без слов.

– Хочешь остаться, да? – спрашивает она.

– Да, Джесс. Ведь последняя вечеринка лета.

– Ты постоянно об этом твердишь. – Она складывает руки на груди, явно злясь, но почему мы всегда делаем только то, что желает она?

– Уже набрался? – спрашивает Джесс.

– Почти, – отвечаю я, улыбаясь.

Предполагалось, что это шутка, но Джесс воспринимает ее как вызов.

– Ладно, Джейк, напивайся хоть вусмерть, делай что хочешь. Для меня-то это не последняя вечеринка: впереди колледж.

Я беспомощно таращу на нее глаза. Знала бы она, что со мной творится, когда она заговаривает о своем отъезде. В голове все время крутится: «Другие парни, другие парни, другие парни», а где-то на задворках – надоедливое «разойдемся, как в море корабли». Если я продолжу в том же духе, то банально съеду с катушек. Вот бы она позволила мне самому разобраться со своими проблемами. Я бросаю на пол стакан из-под третьей порции пива и давлю его ботинком.

– Знаешь, Джесс, иногда ты жуткая зануда.

Она смотрит на луну и медленно, почти незаметно выдыхает.

– Короче, через час я ухожу, с тобой или без тебя. – И топает по ступеням к террасе.

Мой взгляд и сердце следуют за ней, и я мгновенно чувствую сожаление. Я не хочу ссориться, я хочу танцевать с ней. Не понимая, куда все подевались, я оглядываюсь вокруг. Парочка из бассейна тоже исчезла. Луну закрыли темные тучи, воздух заряжен электричеством, вокруг пахнет дождем.

Я подхожу к краю лужайки и выглядываю за декоративную железную ограду. Далеко внизу океанские волны грызут высокие скалы, вонзаясь в них зубами, как голодные собаки, рвущиеся с цепи.

Меня овевает промозглый бриз, приносящий с собой голос:

– Джейки! Вот ты где.

Каждый мускул в теле съеживается, потому что этот кисло-сладкий южный акцент я узна́ю где угодно: Тиган Шеффилд. Я поворачиваюсь к ней лицом.

– Неужели рай омрачили тучки? – растягивая слова, произносит она, поглядывая на террасу, где пропала Джесс.

– Никаких тучек.

Она улыбается так широко, что я вижу ее коренные зубы, и, как обычно, привлекательность Тиган бьет под дых: большие страстные глаза, изогнутые губы, фигуристое тело. Переехав в Кристал-Коув, она привезла с собой нотки Юга: ленивый шарм, сладкий чай и Библия, которую она не читает. Она чокается двумя стопками, которые держит в руках.

– Мне кажется, ты изнываешь от жажды.

Я смотрю на шоты, потом в блестящие голубые глаза. Общее прошлое пульсирует между нами: секс, поцелуи, ссоры – полтора месяца, которые я никогда не забуду.

Она вручает мне одну стопку, и я читаю надпись на боку: «Выпей меня». Благодаря бесчисленным занятиям с Джесс я определяю, что это повелительное предложение. Ладно, подыграю, от одного шота вреда не будет.

– Спасибо. – Я осушаю рюмку. Алкоголь обжигает мне горло, а потом цветком раскрывается в животе.

Тиган следует моему примеру, морщась от горечи напитка.

– Ух ты! – вскрикивает она, пошатываясь.

Я поддерживаю ее, и свободная блузка чуть сползает с груди. Я украдкой заглядываю в вырез, и Тиган это замечает. Она проводит взглядом по моему лицу и вниз по телу.

– Ты такой аппетитный, Джейк.

Я, как идиот, киваю, осознавая, что мы совсем одни. Ее друзья разбрелись по дому или спустились в подвал, но вблизи от нас никого нет, словно какое-то силовое поле отбрасывает всех назад. Эти волны испускает сама Тиган. От нее исходит скрытое предостережение охотницы: «Держитесь подальше, он мой». Мне это очень хорошо известно.

– Чего ты добиваешься? – спрашиваю я.

Она смотрит на собирающиеся тучи, потом прямо на меня.

– Не хочешь пригласить девушку на танец?

Я хочу пригласить девушку на танец, но не эту.

Тиган кричит в сторону открытой раздвижной стеклянной двери:

– Прибавьте музыку!

Кто-то выполняет ее приказ, и басы отдаются у меня в грудной клетке. Ритм стучит в ушах. Тиган манит гостей пальцем, и ее друзья вываливаются наружу, присоединяясь к нам. Я замечаю около бара Шону и Маркуса, они наблюдают за нами. Маркус, как обычно, выглядит раздраженным. Личный папарацци Тиган Брендон Рид по прозвищу Оператор на заднем плане, как всегда, снимает видео.

Друзья Тиган заметно удивляются, увидев нас вместе, но мы не вместе. Я просто веду себя вежливо, вот и все. Это ведь ее вечеринка. Я закрываю глаза и пропускаю сквозь себя музыку. Над головой грохочет. Все радостно вскрикивают, когда несущиеся по небу летние тучи наконец проливаются дождем и мы мгновенно промокаем насквозь. В падающих хрустальных каплях отражаются цветные огни бассейна.

– Ура! – кричит Тиган, вскидывая руки вверх.

Шона оставляет Маркуса, включает беспроводной стробоскоп, и молодняк Кристал-Коув танцует в мокрой одежде. Всем раздают шоты, Маркус предлагает марки с кислотой и таблетки экстази. На меня никто не обращает внимания. Я перестаю хмуриться и тоже поднимаю руки к небу. Мне хорошо, тепло и весело. Вот почему я здесь – чтобы оторваться. Я оглядываюсь вокруг в поисках Джесс, потому что хочу танцевать с ней, но ее нигде не видно.

И тогда я танцую один. Окруженный народом, но один.