«Пьяная» смена

Хмурая, тоскливая осенняя слякоть на время отступила. Морозец сегодня, минус четыре. На ясном небе видна живописнейшая утренняя заря. Эх, снять бы фотопейзаж «Восход в городе»! Но сегодня некогда мне этим заниматься. На работу я притопал.

И вновь конференции не будет. Но это еще ничего не значит. На планшеты нам разослали указание главного врача, что на оформление медицинской документации отводится не более десяти минут. Н-да… Это как же они себе представляют? Ведь нужно сделать записи в планшете и в бумажной карте вызова. Причем записи подробные, вдумчивые, а не просто черкнуть пару слов. За эту «пару слов» страховые оштрафуют прямо сходу, не раздумывая. В общем, решили мы с коллегами, что пока это указание в официальный документ не оформлено, будем его попросту игнорировать.

Сидим в «телевизионке». Всех разогнали по вызовам. Остались только мы и первая – реанимационная бригада. Лениво треплемся под аккомпанемент какой-то ерунды из телевизора. Коллега сетует, что их бригада в основном на «пьяные» вызовы ездит. Но сетуй-не сетуй, а никуда от этого не деться. По большинству пьяни поводы к вызову очень серьезные – «без сознания» или «плохо, теряет сознание». А как заранее определишь, что там на самом деле? Может, действительно человеку нужна экстренная помощь? Так что, наши возмущения бесполезны, как ездили, так и будем ездить.

Вот и первую угнали. Только мы остались, единственные из всех выездных медиков. В начале десятого и нам вызовок прилетел: «ФИО, адрес такой-то. М., 47 л., отравление суррогатами алкоголя. Вызывает друг, телефон такой-то». Ну вот, о чем поговорили, то и сбывается. Поехали.

Обшарпанная однокомнатная квартира в «хрущевке». Кругом беспорядок, пол грязнющий. Унылые, никогда не мытые окна без занавесок. Крепко поддатый друг больного рассказал с пьяными слезливыми эмоциями:

– Помогите ему! Он вчера вечером «незамерзайки» выпил, потом ему плохо стало, блевал то и дело! А я ему говорил! Ты че, говорю, дур-р-рак, что ли, «незамерзайку» пить?! Сдохнешь, говорю!

– Много ли выпил-то?

– Ну… стакан, наверное. Сначала-то, как выпил, говорит, все зашибись. И мне еще предлагал! Эх, Колян, Колян! Эххх, <самка собаки> жизнь наша …!

Больной, неухоженный, с бледно-желтым цветом лица, лежал на кровати, укрытый двумя грязными куртками. И был он без сознания. Рот приоткрыт, дыхание частое, поверхностное. На окрик не реагирует, в ответ на покалывание слегка шевелит пальцем. Давление 90/60 мм. На низком давлении вены «спрятались», фельдшер Толя еле подкололся. Но все ж таки зарядил ему капельницу с вазопрессором. Давленьице повысилось до 110/70 мм. Но обольщаться не стоит, ведь оно будет держаться на приемлемых цифрах, только пока капается препарат.

А вот с переноской больного в машину возникли проблемы. Никто из соседских мужчин не согласился помочь. Как только слышали, кого именно придется нести, так тут же дверь захлопывалась. Понятно, что пациент был далеко не ангелом и наверняка успел достать соседей до глубин души. Но ведь раньше считалось, что случившаяся беда устраняет прежние обиды или, хотя бы, отодвигает их на задний план. Очерствели люди… В общем, несли мы его вчетвером с третьего этажа. И это была отдельная песня.

Довезли бедолагу без проблем и передали в приемное отделение стационара.

Команда двигаться в сторону центра. Нет, Надюша, не дашь ты нам доехать. Ну, точно, вызов пульнула: «ФИО, адрес такой-то, М., 29 л. Отравление таблетками <Название>. Вызвала жена, телефон такой-то». Да, есть такой хитрый препарат, строго рецептурный, подлежащий особому учету. Применяется он в качестве транквилизатора, снотворного и противосудорожного. А некоторые господа кушают его, чтобы опьянение получить. Ну и, конечно же, он зависимость может вызвать.

Супруга болезного, молодая женщина с заплаканным, измученным лицом, рассказала:

– Он <Название> опять нажрался! Он пил не просыхая, на год закодировался, а теперь вот на таблетки подсел! Ой, как мне это надоело! Все, разводиться надо…

Сам виновник торжества увлеченно играл в ноутбуке, эмоционально восклицая: «Н-н-на, <самка собаки>! А вот … тебе! Ага, щ-щ-щас!».

– Станислав, ну-ка, отвлекись! – прервал я его игровой процесс.

– А? Че? – повернулся он к нам и сфокусировал весьма мутный взор. – Вика, на … ты их вызвала?! Ты че, дура, что ли?!

– Я дура, что живу с тобой! Все, разводимся! Пусть тебя твоя мама лечит! – ответила супруга.

– Да и … с тобой, разводись!

– Так, Стас, а ну прекратил сейчас же! Лучше скажи, сколько ты таблеток выпил?

– Да не пил я ничего! Че она гонит-то?!

– Стас, ты понимаешь, что у тебя зависимость развивается? От пьянства закодировался, а теперь на таблетки переключился!

– Нет у меня никакой зависимости! Какие таблетки?!

– Стас, давай давление померяем.

– Не надо мне ничего мерить, чего вы пристали-то?

– Ты отказываешься от осмотра?

– Конечно! Я че, больной, что ли?!

Ну что ж, хозяин – барин. В подобных случаях мы не вправе насильно оказывать помощь.

– Вика, если он так будет себя вести, сразу вызывайте полицию! Пусть его посадят на пятнадцать суток! – нарочито громко сказал я. Но это было сказано лишь в воспитательных целях. Конечно же, я понимал, что полиция здесь ничем не поможет.

Стас насупился и ничего не ответил.

Все оформил быстро, минут за пять. Да и чего там оформлять-то, если господин от осмотра отказался.

Следующий вызов не заставил себя ждать: «Адрес такой-то, ж/д вокзал, у центрального входа со стороны привокзальной площади. М., 50 л. Человеку плохо, алкогольное опьянение. Вызвала полиция». Понятно все. Очередная жертва неравной борьбы с зеленым змием.

Господин весьма потрепанного вида сидел на заднице и самозабвенно пускал слюни. Рядышком, как заботливые родители, стояли двое полицейских.

– Вот, – лаконично сказал старший сержант.

– Да видим, что «вот», – ответил я. – У него документов-то никаких нет?

– Нет, вообще никаких.

Гера с Толей подняли это великолепие и с великим трудом завели в машину. Там ему нашатырочки дали понюхать, кордиамин в нос закапали. Но, к сожалению, господин даже не думал трезветь.

– Тебя как зовут?

– Ничччо, …, все пучком!

– Как тебя зовут?

– Гера.

– А фамилия как?

– Гера.

– Гера, как твоя фамилия?

– Гера, <распутная женщина>!

В общем, паспортные данные господина, так и остались в секрете.

– Вот, смотри, будешь пить, станешь таким же, как твой тезка! – назидательно сказал я фельдшеру Гере.

– Я не пью. Я третий год на игле, – ответил Гера.

– Ну, если так, то я за тебя спокоен!

И вновь велено следовать в сторону Центра. Как скажешь, Надежда. Следуем. Как ни странно, но доехать дали.

Оказывается, сегодня начали новую форму выдавать, как и обещали, в конце года. И это очень кстати, а то как-то я пообносился и пообтрепался. Кстати говоря, должностная инструкция обязывает нас соблюдать установленную форму одежды. Да, будто мы все при погонах. Но, несмотря на инструкцию, носили мы кто во что горазд. Один фельдшер за собственные деньги купил скоропомощную форму, очень похожую на гаишную. По его словам, иногда на вызовах люди недоумевали, зачем к ним гаишник приехал?

Вот и получил я обновки. Кастелянша Любовь Викторовна оказалась настолько любезна, что даже дала мне пакет огромный. Возьму домой, супруга мне все погладит, а уж в следующую смену надену.

Почти час не вызывали. Ну, прям чудеса какие-то сегодня! Но вот и вызовок: «ФИО, адрес такой-то, М., 38 л. Психоз, больной не учетный. Вызывает полиция».

Двухкомнатная квартира в «хрущевке». Хороший ремонт, чистенько, уютно. Но все происходящее там выделялось неприятным контрастом. Супруга больного, молодая миловидная женщина, испуганно рассказала:

– Слушайте, я даже не знаю, что с ним такое! По квартире бегал, все искал кого-то, глаза бешеные! Меня ка-а-ак швырнет об стену! Я испугалась, сразу полицию вызвала.

– Он выпивал сегодня?

– Нет, вот в том-то и дело! Он уже четвертый день вообще ни капли не пьет!

– А до этого?

– Пил почти месяц.

Двое полицейских удерживали сидящего на кровати мужчину, который делал руками движения, будто пытался вытащить изо рта нечто длинное.

– Ааа… Ну вытащите ее… Ну вы же видите?! Ааа… я сейчас задохнусь!

– Руслан, что у тебя там? Что ты вытаскиваешь?

– Да …ли вы спрашиваете?! Вон, зеленая лента мне в рот лезет! Ааа… Вытащите ее! Она пропанкой воняет!

– А что это за пропанка?

– Ну газ такой, пропан! Ааа… Ну че вы смотрите-то?! Вы че, не видите, что ли?!

– Так, Руслан, поехали в больницу, избавят там тебя от этой ленты!

– Ну вытащите ее! Ааа… Ой, …! Ну посмотрите, вот она! Вот, вот, смотрите, прямо в горло лезет! Ааа…

В машине первым делом дали больному кислород. Когда-то некоторые читатели недоумевали, мол, зачем нужен кислород при белой горячке? Так вот, у некоторых больных возникает удушье, замаскированное под галлюцинаторные образы. В данном случае некая лента проникала в горло. От чего же оно возникает? А от того, что организм суживает сосуды, в результате чего уменьшается всасывание алкоголя. И, казалось бы, это хорошо. Но вместе с тем уменьшается и количество кислорода в крови. Вот так и получается кислородное голодание.

Руслан, жадно дышавший кислородом, и, казалось бы, успокоившийся, вдруг схватил тяжеленный, двухлитровый кислородный баллон. Хорошо, что Гера мгновенно среагировал и отобрал. Но он не остановился на достигнутом, а попытался к выходу пробиться. Вот ведь засранец какой, неугомонный! Так и пришлось вязки надевать. Увезли в наркологию. А по дороге Руслан то и дело спрашивал фельдшеров, мол, почему же они не видят зеленую ленту?

Только освободился, как прилетел следующий вызов: «Неизвестный, адрес такой-то, в 4 подъезде на 3 этаже. М., 45 л. Без сознания. Алкогольное опьянение. Вызов получен через 112». Давно уже сложилось впечатление, что этих алкоголических господ выращивают в специальном инкубаторе. А после созревания разбрасывают по городу, чтоб скорая без работы не оставалась.

Возле подъезда нас встретил стихийный митинг из шести человек.

– Да сколько можно-то, в конце концов?! Там же притон натуральный! Вся шваль с района у них собирается! Весь подъезд позасирали! А эта скотина спать завалилась прямо на площадке!

– А он здесь живет, что ли?

– Нет, вообще какой-то незнакомый!

На лестничной площадке между вторым и третьим этажами, уютно свернувшись калачиком, лежал весьма вонючий господин.

– Уважаемый, просыпаемся! Давай, давай!

– Ии на …! – отмахнулся он.

Возиться с носилками очень не хотелось. Принесли из машины нашатырку, нанюхали господина. К сожалению, речь к нему не вернулась, если не считать его коронное «Ии на …!». А вот ножками, хоть и заплетающимися, господин все же пошел. Разумеется, не сам, а при надежной поддержке фельдшеров. В общем, сдали мы болезного в вытрезвитель как неизвестного.

Так, пора бы уже и пообедать, уже времечко не только подошло, но и перешло. Но у Надюши были другие планы. Еще вызов запулила: «ФИО. Адрес такой-то, психоневрологической диспансер, каб. № 6. Ж., 36 л. Медицинская эвакуация в ОКПБ. Вызвала врач Ушакова Л.А., телефон такой-то». И спорить нельзя, ведь вызов-то наш профильный.