Отзывы на книги автора «Дмитрий Мережковский»

Я уж и забыла, как хорошо пишет Мережковский, очень давно его не читала.

Мережковский, будучи сам очень неординарной личностью, в первой части романа с большим восхищением и очень вдохновенно раскрывает свое понимание яркой личности Наполеона, рассуждает о причинах взлета и падения гения Наполеона.

Мы ведь и души самых близких людей не знаем, - ни даже своей собственной души.

Во второй части - хронология жизни Наполеона, информативно и интересно.

Очень хорошо написано, вдохновенно и красиво.

Я уж и забыла, как хорошо пишет Мережковский, очень давно его не читала.

Мережковский, будучи сам очень неординарной личностью, в первой части романа с большим восхищением и очень вдохновенно раскрывает свое понимание яркой личности Наполеона, рассуждает о причинах взлета и падения гения Наполеона.

Мы ведь и души самых близких людей не знаем, - ни даже своей собственной души.

Во второй части - хронология жизни Наполеона, информативно и интересно.

Очень хорошо написано, вдохновенно и красиво.

Что же это,
что же это,
что ж это за песнь?
Голову на руки
белые свесь.
Тихие гитары,
стыньте, дрожа.
Синие гусары
под снегом лежат.
Николай Асеев.

Что мы помним о декабристах? Страшно далеки они от народа; разбудили Герцена; Некрасов "Русские женщины"; не обещайте деве юной любови вечной на земле. Еще? Два общества: Северное и Южное; Сенатская площадь; Пущин, Чаадаев, Рылеев, Трубецкой, Пестель, Кюхельбекер, Сергей Муравьев-Апостол (имена отчего-то лучше всего помнятся)? Толстой начиная "Войну и мир" прежде полагал написать роман о декабристе, который возвращается, спустя годы, из каторги. И все.

"14 декабря" - роман тщательно и хронологически скрупулезно восстанавливающий подробности декабрьского восстания. Большая часть подготовки: собрания, заседания, трескучие фразы, коими заговорщики обосновывают необходимость цареубийства; непримиримые, на первый взгляд, противоречия между "Русской правдой" Пестеля и конституцией Муравьева; сословно-имущественный дисбаланс между членами Союза благоденствия и Южного обществом - все это уже описано в предыдущем романе трилогии "Александр I". Так же, как биографические детали, внешность и особенности характера ключевых фигур.

У любого события есть причина и внешний повод, который служит толчком к началу. Катализатором этой ситуации стала чехарда с престолонапследием после смерти Александра I, не оставившего за собою наследника.Формально трон должен был перейти к старшему в роду, цесаревичу Константину Павловичу. Который склонности править не имел и еще при жизни Александра отрекся в пользу третьего августейшего брата Николая, а все три с лишним месяца (!), прошедшие со смерти царя и до его похорон. находился в Варшаве. Николай, в свою очередь, тоже не рвался взваливать на себя бремя власти и надеялся, что Константина все же принудят воссесть на престол. Ощущал себя фельдфебелем, а не государем, на царствие на готовился и позже войдет в историю под именем Николая Палкина (прозвище. красноречиво свидетельствующее о фельдфебельских методах правления).

Нет царя, но есть разветвленный многофигурный заговор, исполнители которого люди решительные и привыкшие повелевать. И есть многие основания полагать, что о заговоре известно, а новая власть, буде утвердится, не станет так либеральничать, как прежняя. Ту привыкли называть "тиранством", но на деле Александр проявлял неслыханную снисходительность. Днем восстания решают сделать дату принесения присяги новому правителю, используя павовую вилку "мы не станем присягать самозванцу", три полка приведены были на Сенатскую площадь, выстроены в каре (сильная, практически неуязвимая позиция в условиях города). Правительственные войска подтянуты, но пролить кровь на заре царствования Николай I не решается. Толпа симпатизирует бунтовщикам.

И вот тут впервые за три книги недостатки Мережковского-рассказчика оборачиваются достоинствами. Он многословен и тяготеет к незначимым деталям и, может быть, излишне сентиментален. Подробная хронология событий четырнадцатого декабря - время его триумфа. Четко и протокольно точно восстановленный день. Кто где стоял, кто что сказал, попытки переговоров; убийство Каховским Милорадовича; переход Якубовича на сторону власти; взаимная нерешительность и упускаемое преимущество во времени из-за нежелания кровопролития. Зимний питерский день, переходящий в ночь; стояние на морозце без провианта и (пардон) сортира; толпа вокруг жаждет грабежей и погромов.

И уже под утро орудийные залпы. Первый поверх голов, но сразу за ним боевой. Убитые, раненые, вопли, стоны, давка в толпе. Запоздалая картечь со стороны заговорщиков, невский лед проседает и ломается под весом. Потрясающей силы утренняя сцена с мытьем и катаньем. Герой, князь Голицын, очнувшись после контузии, возвращается на площадь и слышит многие непривычные звуки. Это скребут и замывают кипятком от крови, присыпая после свежим снегом, следы вчерашнего восстания. А тела сбрасывают под лед. Некоторые застревают в наспех выбитых прорубях, так и оставляют - вмерзшими. Трагическая картина мощи необычайной.

Не думаю, что много найдется читателей, чей интерес к неактуальным ныне событиям и не самому популярному из авторов пересилит инерцию, но в эпизодах восстания это того стоит. После, следствие, заключение, казнь - материализация мерзейшей мощи во всех ее ипостасях: от государственной машины подавления до иезуитской беспринципной хитрости, умело играющей на душевных струнах жертв. Это наша история, моя и ваша и теперь я знаю о ней чуть больше. Стоило читать.

Признаюсь честно, я мало что знала о Данте и "Божественной комедии". Он упоминался в школе на уроках литературы, но это было очень-очень давно, так же довольно давно начала читать "Ад", но забросила.

Д. Мережковский написал роман в 1937 году- уже предчувствуя будущую войну. Эмигрант пишет об эмигранте, изгнанничество Данте сравнивается с русским изгнанничеством.

Всех изгнанных за правду, бездомных и нищих скитальцев, всез презренных людьми и отверженных, всех настоящего Града не имеющих и грядущего Града ищущих вечный покровитель - Данте-Изгнанник.

Насколько же сложно и глубоко его самое известное произведение "Божественная комедия"!

Что сделал Данте в Святой Поэме? Подошел так, как никто из художников слова- к вечному делу религии- воскресению мертвых.

Вся "Божественная комедия"- крик, предостережение нам, заблудившимся, идущим по дороге в ад. Цель произведения заключается в том, чтобы "вывести человека из состояния несчастного в этой жизни (земной) и привести его к состоянию блаженному". Путь спасения- под знаком Трех. "Божественная комедия" заканчивается исповеданием Троицы.
Числа 3 и 9 имеют в жизни Данте особый смысл, связанные с любовью всей его жизни- Беатриче.

В жизни смертной женщины является для Данте чудо Пресвятой Троицы. Тут надо выбрать одно из двух: это или кощунство кощунств, ересь ересей, лили в это религиозном опыте Данте заключена какая-то великая, новая для нас непонятнейшая и неизвестнейшая истина.

Как бы оно ни было, Данте видит спасение в истинной любви, способной преодолеть все преграды, испытания, снизойти во ад и спасти.

Кроме романа "Данте" в этой книге еще содержится несколько новелл, действие которых происходит в средневековой Италии. Все они совершенно разные: о силе любви, о справедливости, о хитроумии, о флорентийцах и их чувстве юмора... Особенно мне запомнился "Рыцарь за прялкой". Восхищает хитроумие верной жены и уловка, помогающая избавится от назойливых обожателей.
Особняком стоит "Микеланджело"-трагичная судьба гения.

P.S. Вывод для себя: надо прочитать "Божественную комедию"

Да, именно ощущение, предчувствие чего-то нового, которое вот-вот должно явиться, пронизывает страницы романа. Это новое проявляется в неосознанных призывах жрицы Дио, преемницы главной жрицы Акаккалы. "Приди! Приди! Приди!" - желала ее душа, переполненная болью, тоской и горем. В начале потеряла младшего брата Иола, принесенного в жертву богам. А в след за ним ушла и мать, покончив жизнь самоубийством. Отец не вернулся из плавания. Хотя главная жрица грозила Эфре, матери Дио, что та никогда не увидит мужа,если не принесет в жертву сына. Что ж... такова сила вещих слов и угроз великих жриц.
Сколько жертв на страницах романа.... От этого становится жутко.
Но самые страшные жертвы требует любовь и страсть, которые не находят отголоска и взаимности. О, как переплетаются эти невидимые нити - любви и ненависти, любви и жалости, любви и жертвенности....
Этот роман - вязь символов, красота иносказаний,таинственность предчувствий, топкость и возвышенность религии, двойственность всего происходящего и ощущаемого,... Атон-Амон, Он-Она, все так перемешано, Добро и Зло, одним словом: Лабиринт - не то город, не то душа человеческая, не то человеческая жизнь, а то и политические устремления....
....Тута, египетский посланник на о.Крит, с большой поспешностью покинул остров и, застигнутый ожидаемой бурей, дал обет никогда не пускаться в Очень-Зеленое. Слишком многое пришлось ему пережить и увидеть, сгладилось ощущение того, море опаснее или земля... Подземные толчки, пожар на Кносском ристалище, угроза диких племен, которые возглавил Сарпедомин, брат царствующего Идомина....

Мать Земля в муках родов - муках человеческих - рождает Бога

Пророческая мечта изболевшейся души о Боге, о Боге-Истине, о Боге-Искупителе... о Боге-Жертве...
Чтобы не самим быть жертвой, а чтобы Бог принес в жертву своего Сына.... Наверное, чтобы сам прочувствовал, что чувствуют родители, когда приносят своих детей на жертвенный алтарь, завязав в мешок, чтобы не видеть его лицо и не сжалиться.

Первый роман трилогии "Христос и Антихрист" Дмитрия Мережковского повествует о жизни Юлиана II (Юлиана Оступника) - последнего римского императора, исповедующего эллинских богов. Он стремится вернуть людям красоту и радость жизни. Но поздно - империи, как правило, отвергают политеизм, они нуждаются в в едином боге и полном подчинении оному.
В этом и состоит трагедия главного героя. Поэтому он гибнет вместе со старыми богами. Но и первые христиане у меня симпатии не вызвают: мелочные, склочные - заняты выяснением отношений. Многие из них ищут в новой религии личную выгоду, а кое-кто готов менять свои убеждения хоть каждый день.

Первый роман трилогии "Христос и Антихрист" Дмитрия Мережковского повествует о жизни Юлиана II (Юлиана Оступника) - последнего римского императора, исповедующего эллинских богов. Он стремится вернуть людям красоту и радость жизни. Но поздно - империи, как правило, отвергают политеизм, они нуждаются в в едином боге и полном подчинении оному.
В этом и состоит трагедия главного героя. Поэтому он гибнет вместе со старыми богами. Но и первые христиане у меня симпатии не вызвают: мелочные, склочные - заняты выяснением отношений. Многие из них ищут в новой религии личную выгоду, а кое-кто готов менять свои убеждения хоть каждый день.

Короткая, но исключительно атмосферная книга, которая переносит читателя в середину второго тысячелетия до н.э., в период расцвета уникальной минойской цивилизации на Крите, по сути, первой высокоразвитой культуры Европы. Время власти царей и жриц, обрядовых игрищ с быками, поклонения древним богам, время тайных обрядов и жертв. Погружение в эпоху стопроцентное. Яркие персонажи, обилие исторических деталей, своеобразная политическая и любовная интрига, тесно связанная с религией - все это несомненные достоинства произведения, которым не мешает даже определенная доля фантазии, к которой прибегнул писатель.

Наиболее спорная составляющая этого полуромана - религиозная. С одной стороны, Мережковский стремится добраться до корней древних верований детей Миноса и показать, что именно из них произросли все прочие религиозные системы. С другой стороны, он допускает явный уклон в сторону христианства. Трудно судить без глубокого изучения вопроса, однако одинаково трудно верится и в то, что минойцам были знакомы такие понятия как "бог-сын, принесенный в жертву" или "диавол". Если не обращать внимание на такие сомнительные моменты, то вопросы веры и отношения с богами, волнующие главных героев, хоть и не оригинальны, но все равно интересны. По сути, Мережковский словно ищет в минойской культуре истоки монотеизма - не зря по ходу сюжета не раз упоминается имя Эхнатона, послом которого при Кносском дворце состоит Тутанкамон...

Несмотря на всю спорность идей, книга интересная и запоминающаяся. Минойская цивилизация - одна из малоизученных и даже загадочных страниц европейской истории, и любая крупица сведений, даже представленная в рамках художественной обработки, может оказаться ценной. А за атмосферность и своеобразное мыслительное путешествие на древний Крит "Рождение богов" заслуживает самого высокого балла.

Тяжело далось чтение этой книги и в смысле самого текста и конечно в философских и религиозных рассуждений. Я человек совсем нерелигиозный и мне порой неприятно , неинтересно и даже противно читать когда идет повествование о борьбе двух религий, неважно каких, но чаше это христианство и какая то другая. В этот раз борьба против эллинизма, против религии древнего Рима. В романе описан период, когда Олимпийские боги ушли в прошлое, а на смену им выступила религия Христа.Отвратительно читать про то, что творилось в Риме в это время. Император Юлиан вступивший на престол решил возродить религию древних богов, но не тут то было. Власть имущим , а в особенности народу по душе не красота и радость жизни сейчас , а вера в загробную жизнь потом, хотя отказаться от цирка например они еще не в силах. Не буду вдаваться в подробности романа- кто захочет прочтет, что это его желание привело лишь к смерти его и окончательному крушению богов Олимпа. Не понимаю, как можно поменять было то, что имели раньше, на то, что получили потом. Если бы я выбирала веру наверно я выбрала бы Олимпийцев , мне они ближе , в крайнем случае это все здесь и сейчас, а не когда то потом. Про Христа здесь мало, да и не особо в этом есть смысл- автор описывает именно цели и желания всех этих ранних христиан.
Если кто-то отметил, что язык легкий, мне не так не показалось почему тоо, да и само повествование такое тягучее, вязкое.Читать мне было сложно и просто потому , что здесь много рассуждений, диалогов именно о различии вероучений , каких то наставлений. И да много было конечно имен римских, и названий, которые опять таки трудно читались . Лишь когда были сцены обычной жизни , бытовые описания , можно было расслабится и насладится тем, как много автор знает об этом периоде и пытается донести до читателя. В итоге просто не задалось у меня чтение. Я заметила, что в последнее время у меня плохо идут книги про Древний Рим и Грецию, а тут еще и религия христианства - нет это просто не мое оказалось, особенно первая часть была так неприятна, что хотелось просто бросить книгу. Всегда неприятно опять осознавать, что все зло и все войны случаются из-за религиозных убеждений. И с каждой книгой я все больше убеждаюсь, ну или авторы делают так , что самая неприятная для меня религия оказывается именно христианство, хотя мои предки и были христианами .

Казалось бы, так много великих имён, о каждом из которых можно написать тома, под такой не очень толстой книжкой, что от повествования ждешь какой-то поверхностности. Но на самом деле все представленные истории любви не поверхностны, благодаря добавлению воспоминаний и писем самих главных героев. Вообще по стилю изложения истории больше похожи на очерки, и во многом характеризуют личности самих главных героев.

Нет среди русских поэтов спокойных лиц. Кто умер от разрыва сердца, кто от пули.

Понятно, что столь неспокойные люди, вряд ли умеют спокойно любить. Тем более в такое нелёгкое для страны время. Как писал в своей книге Ходасевич:

Любовь открывала для символистов и декадентов прямой и кратчайший доступ к неиссякаемому кладезю эмоций. Достаточно было быть влюбленным - и человек становился обеспеченным всеми предметами лирической необходимости: Страстью, Отчаянием, Ликованием, Безумием, Пороком, Грехом, Ненавистью... Поэтому все и всегда были влюблены, если не в самом деле, то хоть уверяли себя, что влюблены. Малейшую искорку, того, что похоже на любовь, раздували изо всех сил.

Только это было справедливо не только к символистам и декадентам, но к поэтам того времени в целом. Любовь была увлечением и игрой, без которой невозможно было писать. Только и сами поэты в этой любви были детьми - непостоянными, эгоистичными, капризными, но не от того ли более других, нуждающимися в защите. Не каждый человек может вынести рядом с собой такого вечного ребёнка, поэтому союзы двух поэтов, например Гиппиус - Мережковский кажется наиболее благоприятными, хотя и там были свои «подводные камни», и этот случай скорее исключение из правил.
В представлении Нины Щербак, благодаря отрывкам из воспоминаний современников поэты видятся более живыми, не такими как в различных сборниках с сухими справочными материалами. В Сергее Есенине, например, за маской всем знакомого простого рязанского парня, на мой взгляд, скрывался расчётливый человек, который прекрасно знал цену деньгам и не хотел их упускать, из его письма Илье Шнейдеру:
Если бы Изадора не была сумасбродной и дала бы мне возможность где-нибудь присесть, я очень много заработал бы денег. Пока получил только сто тысяч марок, между тем в перспективе около 400 ...
В ином свете для меня предстал Владимир Набоков - (к которому после прочтения Лолиты я отношусь с подозрением) - в своей любви, в отличие от многих представителей серебряного века он был заботливым отцом и хорошим семьянином.
Любовь поэта Михаила Кузьмина продемонстрировала состоятельность долгих гомосексуальных отношений - с 1913 года и до конца своих дней (1936) он жил вместе с Юрием Юркуном.
По-другому, благодаря этой книге, мне открылся треугольник Блок-Менделеева-Белый. Вообще все истории своими героями связанны между собой, иногда складывается чувство, что ты разматываешь клубочек судеб, и ниточек в том клубке великое множество. Кстати, почти в каждом очерке повествуется не только о самих поэтах, но и об их произведениях. Иногда даже даётся ключ к пониманию некоторых творений.
Во всем этом чувствуется любовь и неподдельный интерес автора к данной теме. Хотя и он иногда пишет странные вещи. Например, в истории любви Софии Парнок и Марины Цветаевой, автор указывает, что когда эта пара гостит в Коктебеле, в Цветаеву влюбляется Максим Волошин, но в других источниках я читала, что это все-таки был Осип Мандельштам, ведь Волошин и до Коктебеля знал Цветаеву и относился к ней, как друг и учитель. Возможно, это просто описка, даже в жизни такое бывает - думаешь об одном человеке, а произносишь имя другого. Но все-таки и других опечаток в книге много, такая небрежная работа редактора, тем более в книге, посвященной судьбам, чьи имена неразрывно связанны с литературой, может оттолкнуть внимательного читателя. И ещё, что лично мне кажется упущением - отсутствие списка источников и литературных произведений, на которые опирается автор, в самих статьях он, конечно, говорит, откуда взял ту или иную цитату, но все-таки хотелось бы иметь упорядоченный список, а не искать каждый раз по статье.
В остальном же, с точки зрения человека, интересующегося судьбами поэтов серебряного века, книга, на мой взгляд, заслуживает пристального внимания, ведь, по словам Ирины Одоевцевой, приведённым в книге:

Любовь помогает узнать человека до конца - и внешне и внутренне. Увидеть в нем то, чего не могут разглядеть равнодушные глаза. Когда любишь человека, видишь его таким, каким его задумал Бог.