Глава третья

Томас знал всех жителей Искута, так же он знал многих, кто жил в ближайших городках и по большей части ни один из этих людей не мог похвастать хорошей репутацией. Да среди них были люди, которых он уважал, и с которыми ему было приятно общаться. И всё же у людей окружавших его, можно сказать, не было будущего. Они каждый день занимались одними и теми же делами, и он точно мог сказать, каким их жизнь будет через год или два. И самое отвратительное, что и у самого Томаса всё было точно так же. Но речь не об этом. Были в Искуте ещё несколько человек, которые вызывали у Томаса отвращение, с ними не хотелось пересекаться и даже встречаться взглядом. И Томас стоял у двери дома одного из таких людей. Ему хотелось развернуться и уйти отсюда, ведь ему ещё надо было сходить к заброшенному ангару. Но ему пришлось напомнить себе, что он хранитель правопорядка в этом городе, и обязан выполнять поручения старшего по званию. Он послал к чертям свою работу, собрался с духом и постучал в дверь.

Дом Дика Маерса стоял на окраине Искута и выглядел он хуже, чем все остальные. Хозяин не следил за домом и тот медленно, но уверенно терял былую форму. Доски давным-давно выцвели и местами прогнили. Если приглядеться ближе, то можно было заметить, как древесину пожирают жуки. Из-за того, что бревна и доски стали терять свою прочность, крыша просела и скривилась. Перед дверью была огромная лужа, и Томасу пришлось изловчиться, чтобы не встать в неё. Он, конечно, итак вымок до основания, но наступать в лужи ему хотелось меньше всего. В окнах было темно, и Томас молился про себя, чтобы ему никто не открыл дверь. Только он уже и сам чувствовал, что сегодня не его день, а значит, он будет отвратительный настолько, насколько это вообще возможно. Дверь открылась, и на пороге показался мужчина заросший щетиной и явно позабывший, что значит стричься. На нём была та же самая одежда, которую Томас видел полмесяца назад в их последнюю встречу. Серые заляпанные грязью штаны, и такая же серая куртка. Какого цвета одежда была изначально, определить было уже невозможно. Из-за пояса у мужчины торчал огромный нож, с которым он не расставался. Дик был на полголовы выше и многие его побаивались. За спиной хозяина маячил огромный пес и злобно рычал. Ротвейлер пускал слюну и собирался прорваться наружу, возможно, чтобы вцепиться в горло незваному гостю. Имени у собаки не было, и хозяин никак к ней не обращался. Правда, это не мешало псу слушаться.

– Чего тебе! – грубым тоном проговорил хозяин. Он смотрел в глаза гостю и явно не проявлял гостеприимства. Томас хотел сказать что-то, но вовремя понял, что в этом случае, нельзя допускать слабость. Нужно было говорить увереннее, ведь он тут представляет власть.

– Я пришёл поговорить! Я могу войти? – сказал Томас, чуть громче, чем говорил обычно со всеми остальными горожанами. Дик смотрел прямо на него, и о чём-то размышлял пару секунд. Потом сделал шаг на улицу и отошёл в сторону. Ротвейлер заметил суровый взгляд хозяина и поспешно убежал вглубь дома и больше не появлялся. Томас занервничал, но пасовать сейчас было плохим вариантом. Он переступил порог и вошёл в дом. Тут было темно, и ориентироваться было не просто. В воздухе стоял неприятный запах гнили и грязи. Томас шаг за шагом проходил глубже в дом, чувствуя, что Дик Маерс идёт следом за ним. Дверь за спиной закрылась, и стало совсем темно.

– Осторожно, – только и сказал Дик.

А теперь пора познакомиться поближе с Диком Маерсом. Он жил в этих краях с самого своего рождения и сейчас ему было уже сорок семь. В Искуте его все считали странным. Он нигде не работал, и редко пересекался с остальными жителями. Родители рано ушли из жизни и много лет он жил постоянно в одиночестве. Но так ему было вполне комфортно, и он хорошо себя чувствовал. Единственно его увлечение – это охота. Он часто уходил в леса и возвращался с какой-нибудь добычей. Дома у него хранилось несколько ружей, ножи, капканы и другие приспособления, помогающие ему в охоте. Патроны он покупал в магазине на деньги от продажи шкур и мяса диких животных. Прирезать какого-нибудь кролика или лисицу для него было обыденным делом. Он был хладнокровным и решительным человеком. В городе он многим внушал откровенный страх. И бояться было чего – с его то арсеналом.

Томас ударился головой обо что-то и остановился. Он поднял голову и понял, что это висит капкан. Дик чиркнул спичкой, и зажёг свечу. Он поднял её над головой, и теперь Томас мог рассмотреть всё немного лучше. Рядом с его головой свисали ещё несколько капканов. Они были запачканы грязью и кровью и они зловеще покачивались на веревках, устрашая огромными зубьями. Чуть дальше были подвешены свежие шкурки животных. Справа на полке лежало ожерелье из медвежьих когтей. Томас повернул голову и увидел голову волка на стене. Он сглотнул и пошёл дальше. Подобная обстановка была во всём доме Дика Маерса. Они зашли в комнату, где было чуть свободнее и Дик сел в своё кресло, обойдя гостя. Он не собирался с ним церемониться, и это было очевидно. Свечу он поставил прямо на пол и из-за этого везде на стены наползали жуткие тени. Томас нашёл взглядом стул и присел на него. Молчание уже затянулось, и нужно было начать разговор.

– Вчера на заправочной станции ты угрожал ножом, приезжему, – сказал серьёзным голосом Томас и посмотрел на реакцию хозяина. Но Дик сидел спокойно и даже не дёрнулся. – Расскажешь, что произошло?

– Там и рассказывать нечего. Думаю теперь, этот тип подумает, прежде чем грубить кому-то.

– Кто-то повредил машину того мужчины, и он хочет, чтобы полиция разобралась с этим. Если мы ничего не сделаем, он будет жаловаться в региональное отделение. Нам этого не нужно. Так как всё было? – настаивал на своём Томас.

– Я хотел купить немного бензина, что-то случилось с пистолетом и топливо не поступало. Я отошёл разобраться, а этот умник поставил свою фуру и начал заправляться, бензином который я оплатил! Пришлось его немного воспитать. Мы немного поболтали и всё! Больше я ничего не знаю.

– А что с машиной?

– Я уже всё сказал! – Чуть повысил голос Дик, и вынул из-за пояса свой огромный нож. Он не нервничал, а наоборот был спокоен, как удав. Он положил лезвие ножа себе на ладонь, осматривая его на наличие царапин. Оно слегка поблескивало при свете свечи. Томас сидел молча, размышляя, как можно разговорить хозяина. Тот поднял голову и посмотрел на гостя. – Что-то ещё?

– А, да! – Томас слегка замялся. – Алексис Гослинг. Ты его не видел случайно? Он куда-то исчез.

– Нет, – только и произнёс Дик Маерс. В воздухе снова повисло молчание, и Томас стал чувствовать себя крайне неловко. В конце концов, он встал и сделал пару шагов в сторону выхода. В последний момент он остановился, чувствуя, что его никто не собирается даже проводить. А между тем огромный ротвейлер смотрел на него из темноты, готовый броситься в атаку по первому слову хозяина. Блант вздрогнул, но взял себя в руки и переборол страх.

– На будущее Дик, – тихим голосом заговорил Томас и Маерс поднял голову. – Ещё одна жалоба на тебя, кто-то упомянет про твой нож, и нам придётся принять меры в отношении тебя.

– Ты что, мне угрожаешь? – Дик поднял нож и почесал рукоятью себе шею.

– Предупреждаю, – сглотнув ответил Томас.

– Ты бы лучше предупреждал на въезде в город людей, чтобы они вели себя сдержанно. Кому что-то не нравится, пусть подходят мне лично говорит!

– Я надеюсь, мы поняли друг друга, – сказал Томас, сделав вид, что не расслышал, речи хозяина. На этом Томас и вышел от Маерса.

Как он и ожидал, визит не принёс ему ничего хорошего. Даже информации он толком никакой не получил. Что-то узнать о том, что произошло ночью на заправочной станции можно было лишь посетив саму станцию, но Джошуа собирался туда заглянуть сам, поэтому идти туда не было смысла, а дел и без того хватало. Сейчас же, всё что оставалось Томасу, это сходить к заброшенному ангару. Дождь всё продолжался, и дорога сейчас должна была быть изрядно размытой. На рабочей машине туда тоже не добраться, мост не был рассчитан на вес и габариты автомобиля. Томас посмотрел на серое небо и заметил, как за тучами еле-еле просвечивает солнце. Он хотел выкурить ещё одну сигарету, но решил этого не делать, чтобы не задерживаться у дома Дика Маерса. Вместо этого он направился обратно в сторону школы, это была самая короткая дорога к ангару.

Искут, как уже упоминалось, существовал благодаря деревоперерабатывающему заводу и мусороперерабатывающей фабрике. В большей степени заводу и в меньшей фабрики. На заводе трудилась большая часть горожан и завод единственное, что удерживало людей уехать из этих мест. Завод не приносил достаточно прибыли, чтобы его можно было считать стратегически важным объектом в регионе. И всё-таки какую-то часть возложенных на него надежд он оправдывал. Из-за небольшого потока деревьев, завод работал лишь в треть заложенной мощи. Но больше деревьев поставлять было просто невозможно. Директора завода не один год бились за то, чтобы выбить у государства, хотя бы небольшой кусок лесов, прилегающих к заводу, чтобы можно было не тратиться на доставку деревьев, и в то же время обеспечить себя достаточным количеством древесины. Всё было бесполезно – леса были неприкосновенны. Гружёные машины преодолевали больше двухсот километров, чтобы доставить лес к заводу, а потом ещё триста, чтобы доставить готовый продукт на фабрики мебели и строительные магазины. Разумеется, это было не выгодно для самого завода. Но государство хоть и не давало разрешений на вырубку леса, но поддерживало завод в виде различных льгот, частично покрывая его траты.

Внутри завод выглядел достаточно мрачно, как и другие здания в городе. Невзрачные конструкции поддерживали потолок завода, располагаясь по центральной линии. Тут не было окон, и все стены были сделаны просто из кирпича. Дополнительная отделка означала лишние затраты, а они тут совсем ни к чему. Повсюду лежали опилки, даже в щелях между кирпичей и на паутине. На полу тут и там можно было наблюдать темные крупные, маслянистые пятна, присыпанные опилками. В одном из углов был небольшой склад вышедших из строя и сломанных деталей от станков. Этот металлолом был свален в кучу достаточно крупную, чтобы опасаться подходить близко. Ещё одна такая куча была на улице, за зданием завода. Вывозить этот хлам никто не спешил, и его становилось только больше.

На заводе трудилось чуть больше десятка человек, а руководил всем Самюэл Пичес, которому было уже сорок два. Он трудился тут с самого основания завода и поэтому знал его как свои пять пальцев. Когда ещё только возводили стены, а потом завозили оборудование, Самюэл находился в самом центре событий и лично всем руководил. В холе полицейского участка, на стене среди прочих, можно было заметить пару фотографий, на которых Самюэл ещё совсем молодой стоял в строительной каске посреди стройки. Сам директор завода не любил разглядывать эти снимки, на них он просто стоял и наблюдал за работой. Самюэл не любил сидеть без дела и с других требовал того же. Вот только предоставить работу он не мог в должной мере, из-за отсутствия леса и это его раздражало. Самюэль был женат на Мэдисон, и у них уже была взрослая дочь – Миа. Мэдисон переехала в Искут вместе с мужем, и дочь родилась у них уже тут. Нельзя сказать, что в семье всё было гладко, но Самюэль всё таки ценил близких.

Он сидел в своём кабинете и заполнял отчёт о проделанной работе за прошлую неделю. Пичес старательно просматривал данные на таблицах и переносил их в свой отчёт. Кабинет был небольшой, но вполне комфортный для плодотворной работы. Он находился в самом центре завода сверху, под самой крышей здания. Со всех сторон кабинета были панорамные окна, чтобы можно было видеть, чем занимаются сотрудники. Одного взгляда хватало, чтобы заметить, что кто-то халтурит, или совсем не вышел на работу. За спиной Самюэля стоял шкаф с папками, вешалка и вентилятор. В комнате было душно, и вентилятор постоянно работал с шумом разгоняя воздух. Из-за этого ветром иногда раздувало бумаги, а на стене покачивался календарь. Обнаженная фотомодель в каске на нем прикрывалась пильным диском, и её лицо выражало полнейшую растерянность. На столе у Самюэля стояло два телефона и чашка с кофе, которое уже успело остыть. Он наливал его и погружался в работу, а когда вспоминал о кофе, тот уже был холодный. Из-за окон доносился шум станков, к которому Самюэль давно привык. Шум был для него показателем плодотворной работы, и когда становилось тихо, это было сигналом, что работа встала. Так случилось и сейчас.

Самюэль не поднимая головы, определял, какие станки работают, а какие делают паузу. Ленточная пила перестала работать, заметил про себя Самюль. Уже сейчас он почувствовал, что пила проработала слишком мало, чтобы делать паузу. Но пауза возникла, и он продолжал писать. Только когда пауза затянулась, он оторвался от писанины и поднял голову. На ленточной пиле произошла поломка – вот в чём было дело. Мужчина чертыхнулся, откладывая ручку в сторону. Самюэль тут же поднялся из-за стола и, набросив на себя рабочую куртку, вышел в цех. На других участках работа продолжалась, но поломка на одном станке могла вызвать остановку всех рабочих процессов, а этого нельзя было допустить.

– Что случилось? – с серьёзным тоном спросил Самюэль, подходя к станку, где стояла пара человек. Это были Вильям и Джордан, одни из самых возрастных сотрудников на заводе. Они оба были старше своего начальника и поэтому иногда относились к директору пренебрежительно, без должного уважения. Самюэлю это не нравилось, но он не мог просто так взять и заменить сотрудников другими. Не на кого было менять, всё-таки опыт работы тут играл важную роль.

– Движок накрылся! – махнув рукой, сказал Джордан.

– Дерево плохо просушили, ленту закусило, и движок не выдержал, – добавил Вильям со знанием дела.

– А вы на что тут стоите! – выругался Самюэль, подходя ближе к станку. Огромное бревно одним концом лежало на конвейерной ленте, а другим повисло в воздухе, крепко зацепившись за пильное полотно. Вокруг все было засыпано опилками, но проблема сразу бросалась в глаза опытному начальнику. Вильям с сомнением поглядывал на перекошенное бревно, которое уперлось в стальную балку. Самюэль повернулся к Вильяму и вопросительно мотнул головой. – Своими силами сможем справиться?

– Сложно сказать, надо сперва бревно убрать в сторону. Полотна тоже под замену, не думаю, что они останутся в хорошем состоянии после такого! Думаю, их хорошенько повело и выправить уже не выйдет, – Вильям махнул рукой в сторону.

– Да это не сложно! – послышался голос Джордана, и Самюэль испуганно повернулся. Мужчина уже стоял рядом со станком недалеко от того места, где полотна зацепили бревно.

– Стой, не трогай! – закричал начальник, но было поздно. Мужчина надавил на бревно обеими руками, и оно сорвалось с места. Полотна не выдержали и лопнули, разлетевшись на части в разные стороны. Осколки полотен просвистели мимо Джордана, едва не зацепив, и он успел лишь подумать, что ему очень повезло. Бревно хоть и висело на небольшой высоте, но весило достаточно, чтобы нанести хороший удар. Оно ударилось о ленту и отскочило в сторону Джордана буквально на четверть метра, но всё же ударило его по руке. Мужчина от неожиданности и боли упал на пол, кисть отзывалась пульсирующей болью. – Какого чёрта ты туда полез? – Самюэль уже сидел рядом с Джорданом, поглядывая на его руку.

– Ты как? – спросил Вильям. Подходя ближе.