Такой режим продлился ещё две недели, в течение которых я стал просто неутомим. Мартын уже просто не мог подобрать мне нагрузку, которая была бы приемлема для тренировок. Наноботы, противодействуя тому стрессу, который получал организм, постарались в перестройке моего тела на славу. Причём внешне я ничуть не отличался от себя месячной давности, только на ощупь мышцы стали как сталь. Также заметно улучшилась моя реакция. Этот злобный старикашка сдержал своё слово и пинал меня в любой момент, когда я хотел расслабиться. В итоге через месяц я уже мог уклониться или заблокировать примерно половину прилетающих мне от моего мучителя тычков, даже если я в момент их нанесения был полностью в своих мыслях.

– Не заставлять же тебя таскать телегу, гружённую железом, это уже не тренировка, а издевательство получится, – задумчиво говорил он.

В итоге к концу четвёртой недели им было решено всё-таки прекратить мучить меня и начать обучать мечу, о чем он мне и сообщил. Радости особой я не испытывал, потому как месячный марафон отнял у меня все моральные силы.

Начиная со следующей недели я начал отрабатывать простые удары и связки. Как сказал Мартын, спарринговать нам ещё рано, тело должно запомнить, как оно должно двигаться. Поэтому весь день я стоял и махал палкой, повторяя то, что показывал мне учитель. Если месяц назад всё, что я мог, это доползать до кровати, то теперь, заканчивая тренировки, я мог посвятить несколько часов себе самому.

Первое, о чем я подумал – мне необходимо продолжить тренировки с магией, две нити силы одной стихии это очень мало для поступления в академию. Поэтому я решил час перед сном проводить в медитации, для отработки своего контроля. К моему сожалению, ничем другим из магии я пока заниматься не мог.

Второй же была мысль, что я живу как нахлебник. Пока Мартын гонял меня как раба на галерах, я как-то об этом не задумывался, просто не до этого было. А вот как появилось время на раздумья, я понял, что быть приживалой мне не нравится. Когда я был в деревне, я помогал целыми днями Алевтине и Никону и такого ощущения не испытывал. Здесь же всё, что я делаю, это тренируюсь и ем, ем и тренируюсь, причём ем очень много.

На следующий день перед тренировками я озвучил свои мысли Мартыну. Он попытался мне объяснить, что если я захочу сам зарабатывать, то мне придётся сильно урезать тренировки. Чего бы он совсем не хотел, потому как я показываю поразительный прогресс в моем обучении. Такой ученик, как я, по его словам, это вызов старости и его будущая гордость.

Меня такие слова не особо порадовали, так как непосредственно моей заслуги в таком прогрессе было мало. Выносливость моя обуславливалась работой наноботов, а то, что я быстро запоминал, как правильно делать движения, благодарить нужно только персоком. Стоило мне один раз правильно выполнить тот или иной удар, следующие разы мне просто было необходимо сверяться с записью персокома, а не просить каждый раз учителя поправить, что не так. Ошибки всё равно случались, и Мартыну приходилось меня поправлять, а мне подновлять базу движений в персокоме, но такое редкое участие в коррекции моих движений убедило старика, что у меня талант к владению мечом. Сам я думал иначе, и уверен, первый спарринг после всех этих занятий покажет, что Мартын ошибается насчёт меня.

Спорили мы долго, Мартын всё никак не хотел понимать, зачем мне идти работать, если он меня всем обеспечивает. А так как наши словесные баталии происходили в основном во время тренировок, в остальное время Мартын просто игнорировал мои попытки заговорить на эту тему. Каждый наш спор постоянно сдабривался внезапными тычками, дабы я не слишком увлекался аргументацией своей позиции. Причём, в зависимости от настроения моего тренера, регулировалась и сила тычков, само собой, в таких условиях, я старался не сильно давить на старика.

К концу второй недели тренировок с мечом Мартын сдался. Он, правда, согласился на то, что я буду тратить время на работу не только за счёт тренировок, но и сна. Теперь мне придётся вставать раньше на два часа и, похоже, опять забыть про магию.

Чем мне заниматься, вопрос не стоял. Алевтина меня хорошо натаскала по травничеству и знахарству. Единственная проблема была найти место, где я буду этим заниматься, ну и клиентуру, конечно.

С местом обещал помочь Мартын. Та пристройка, где я жил, одной из стен упиралась в забор. Её площадь вполне позволяла сделать отдельное помещение для лавки знахаря. Осталось только нанять плотников сделать проем в заборе, чтобы моим будущим клиентам не пришлось ходить через территорию, где мы живём.

Так как денег своих у меня по-прежнему не было, пришлось занимать у старика и тем самым опять плодить свои долги. Эта ситуация мне не нравилась, я ещё не знаю, как отдавать серебряный, что я должен Никону с Алевтиной, а теперь ещё приходится занимать столько же у Мартына. Но выхода я не видел, сам я точно не смогу нормально сделать проход со стороны забора и поставить там калитку. А ведь работа плотников нужна не только по забору, но ещё и в пристройке. К тому же надо покупать травы и инструменты для работы.

Единственное, что меня утешало в этой ситуации, так это слова моего учителя о том, что район, где мы живём, давно нуждался хоть в каком-нибудь целителе неподалёку. Сейчас всем приходилось идти минимум полчаса до ближайшего лекаря. Поэтому я ожидал, что клиентов будет много, и свои долги я окуплю достаточно быстро. Да и район тут был для людей среднего достатка, а не трущобы, так что клиентам было чем платить, и цены на свои услуги можно было сильно не занижать, дабы привлечь народ.

С бригадой плотников я договорился, они обещали закончить все за три дня. Эти три дня были посвящены полностью делам и тренировкам. Даже помедитировать перед сном не успевал. Всё свободное время отнимали закупки необходимого для лавки.

И вот через три дня, торжественно прикрепив простенькую вывеску на входе, я начал ждать клиентов.

Прождав час и так никого и не увидев, я решил не терять времени даром и принялся за тренировки с магией. Получается, идея с работой оказалась мне вдвойне на пользу. Мало того что у меня появлялась возможность отдать свои долги, так ещё и появилось время заняться тем, ради чего собственно я в этом городе и оказался. Тренировки с Мартыном заставили меня забросить занятия с магией, а ведь именно к ней я тяготел. Упражнения с мечом я воспринимал как необходимое зло, без навыка фехтования в этом мире мне просто было не выжить. Но от занятий с магией я испытывал настоящее наслаждение. Возможности, которые она мне открывала, заставляли мою фантазию просто зашкаливать от перспектив.

Так и потянулись мои дни, утром тренировки с мечом, потом работа в лавке, которая чаще всего была занятиями магией, и тренировки вечером. Благодаря тому, что я теперь имел возможность посвятить занятиям магии много времени днём, перед сном я старался просто отдыхать, так как режим постоянной занятости сильно изматывал морально.

Клиенты в лавке начали появляться примерно через неделю после её открытия. Первой зашла женщина лет сорока и попросила что-нибудь от живота, который донимал её уже второй день. Я решил, что на такой случай проще ей помочь исцелением, чем делать какой-либо настой. Через пять минут довольная посетительница уже покинула меня. А я впоследствии узнал, что решение помочь ей магией было правильным. Со скоростью сарафанного радио по району разнеся слух о маге, который может вылечить любые болячки. Женщина, которую я лечил, сделала мне такую рекламу, что намеренно и не повторишь. Оказалось, что она не просто пришла ко мне с больным животом, а чуть ли не приползла на последнем издыхании. Я же, чтобы вылечить её, применил просто-таки нереально могучие чары, которыми, если судить по слухам, мог бы гордиться и архимаг. Думаю, что рекламные агентства на моей родине с руками бы оторвали такого перспективного рекламного агента, как эта женщина.

После подобных слухов народ не сказать, чтобы повалил, но клиентов стало достаточно много. Теперь в день у меня бывало не меньше трёх-четырёх человек. К счастью для меня, далеко не каждый клиент требовал много времени, чтобы его обслужить. Поэтому подобный наплыв посетителей практически не сказался на моих занятиях магией.

Занятия эти, кстати, уже через две недели принесли свои плоды. Я смог более-менее управляться с нитями силы двух разных стихий, что дало мне наконец-то возможность пользоваться последним, до этого недоступным мне заклинанием малого ночного зрения. Которое я, едва дождавшись ночи, и испробовал. Малым оно назвалось не просто так, моё зрение ночью не стало идеальным, а просто окружающее пространство стало чуть более различимым.

С мечом пока никакими результатами я похвастаться не мог. Мартын показывал мне всё новые связки и заставлял их заучивать, одновременно подключая к ним все изученные до этого. Получалось так, что мастер той школы меча, которой меня обучал старик, должен сражаться, не прекращая движения. Один удар переходит в другой, затем в блок, блок снова в атаку. И все это, при должном исполнении, должно выглядеть одним движением. Как подобное возможно не в тренировочной связке, а в реальном сражении, я представить не мог. Но в словах Мартына я нисколько не сомневался. В его мастерстве я убедился уже давно.

Кроме новых движений, мне ничего нового пока не демонстрировалось. На вопрос, как я могу понять суть всего, что он мне показывает, не спаррингуя с применением этих знаний, старик отвечал, что для спаррингов ещё не время. Когда будет это самое время, понятное дело, просвещать он меня не собирался.

Также хорошим событием, помимо возможности применения теперь уже всех изученных мной заклинаний стало то, что я наконец-то заработал серебряную монету, работая в лавке. Произошло это спустя полтора месяца после приёма моей первой пациентки. С довольным видом я вернул свой долг учителю и пообещал впредь отдавать ему половину дохода со своего начинания. Все-таки он мне предоставлял кров, рабочее место и еду. Старику это явно не понравилось, но противиться не стал. А вот когда я заикнулся ещё и о расчёте за то время, которое я у него провёл, сильно осерчал. Сказав, что денег ему в благодарность не нужно, своих хватает, и лучше б я вместо дуростей всяких усерднее занимался. Как мне заниматься усерднее, я, к сожалению, не представлял, потому как и так выкладывался на занятиях по полной.

Интерлюдия

Старик стоял и смотрел в спину удаляющегося юноши. В руке лежала серебряная монета, а внутри царило смятение. Жизнь Мартына резко поменялась после того, как, он поначалу решил, молодой пацан постучался в его ворота. Только с приходом этого человека старик наконец-то понял, насколько одиноко ему было жить в этом доме. Когда умерла его жена, он долго горевал и, доучив до конца срока оплаты последнего ученика, перестал заниматься преподаванием.

Очередная потеря близкого ему человека сильно ударила по его состоянию. Если после смерти брата его поддержала жена, то после её смерти оказать поддержку было уже некому. Дом, напоенный шумом и гамом молодых оболтусов, согретый теплом и любовью его жены, стал пустым и безжизненным.

Сейчас, обучая Максима, он вспоминал все то, что чувствовал когда-то. И понимал, что теперь этот человек стал ему как сын, которого у него никогда не было. Несмотря на не столь долгое знакомство, старик сильно проникся к этому юноше. Парень определённо умел к себе располагать, однако делал это явно неосознанно, что ещё больше импонировало старику.

А что делать с его тренировками? Он прогрессирует просто семимильными шагами. Все движения, что старик ему показывал, заучивались им на раз. После пары дней занятий он уже мог повторять самые хитроумные связки. То, на что у него самого ушло несколько лет, этот «горе-ученик», как иногда он назвал своего воспитанника, смог повторить за несколько месяцев. А выносливость этого человека? Она ведь просто зашкаливала. Складывалось впечатление, что над ним поработал очень опытный маг жизни, который кардинально изменил его тело.

Насколько Мартын знал, подобная услуга стоила просто баснословных денег, и провести такую операцию по всему миру могло всего несколько разумных. Само собой, такие люди в цене на свои услуги не стеснялись.

В пользу предположения о модификации говорил и его настоящий возраст. Так выглядеть, при этом не являясь опытным магом жизни, может только тот, кто может себе позволить пользоваться услугами этих самых магов. Может, его шутка относительно родства с королём, была не такой уж и шуткой. Как ещё можно объяснить его полное неумение обращаться ни с оружием, ни с рабочими инструментами? Хотя тут тоже неясно, как аристократа не могли научить обращаться с мечом.

Слишком много загадок окружало этого паренька. Но Мартын решил уже давно, что не будет пытаться ничего выведывать. Если парень захочет, сам расскажет.

Развернувшись в сторону своего дома, старик пошёл готовить ужин. Кухарку он себе не заводил, хотя мог себе позволить, потому как готовить он любил, и не был ещё настолько стар, чтобы подобные заботы были ему в тягость. Хотя все равно приходилось нанимать уборщиков раз в месяц, потому как все постройки и территорию убирать у него не было никакого желания.

Как-то раз он попробовал привлечь к готовке Максима, но потом долго плевался от того варева, которое у этого «горе-ученичка» получилось. Так не уметь готовить тоже своего рода талант, подумал он тогда. Кстати, тот факт, что сам себе его ученик даже приготовить ничего не мог, тоже указывал на его аристократическое происхождение.

Похоже, что ученик всё-таки готов к практике с мечом. Решено, завтра с утра начинаем спарринговать, была его последняя мысль в тот день, прежде чем он заснул.