Малхас посмотрел на меня, удивленно подняв брови.

– С чего ты взял, Ара?

– Малхас, я не вчера родился – вижу!

– Да я уже понял, что вы с товарищами не простые люди. Вы… смертные? – он спросил неожиданно, в упор, – я вижу в твоих глазах тяжесть веков.

– Века приходят и уходят… но я спросил тебя не об этом. Итак, что тебя беспокоит, друг мой?

– Прости… Ара, – поняв, что влез в дела, его не касающиеся, Малхас опустил голову, – да, есть у меня беспокойство.

– Поясни.

– Мне кажется, что нас ведут.

– Ну… ты же сказал, что у маскутов это нормальное явление, убедятся, что мы им не по зубам, сами отстанут, – я чего-то не понимал.

– Да я не о них, – сказал капитан.

– А о ком? Я что-то никого, никаких других не наблюдал в округе.

– А я заметил всадников… далеко – на горизонте, и это не маскуты. И я не знаю, чего от них ожидать. Потому и тревожно мне.

– Много их? – я заинтересовался.

– Не знаю, я их видел только раз или два, причем очень далеко. И никаких кибиток, никакого кочевья. Это воины, и сдается мне, совсем не уступающие вам, – задумчиво произнес Малхас.

– Почему ты так решил?

– Слишком правильно и слаженно они действуют… как вы, как настоящие воины. Так простые кочевники не действуют. Кочевники – это сброд, грабители. Максимум, что могут – это пограбить, а если удастся – людей в рабство угнать, выкуп затребовать. А те не такие, сразу видно.

– Ара, я согласен с Малхасом, – наконец подал голос Ден, до этого слушавший наш разговор молча.

– Ты что, тоже их видел?

– Пару раз… одинокого всадника на холме. И еще видел, как кто-то следит за нами. Профи. По всем законам разведки.

Это уже не на шутку удивило и заинтересовало меня.

– Что… думаешь, кроме нас еще кто-то здесь есть? Бычкова я убрал еще на суде Хавилы в Вавилоне. А остальных его людей Бел принес в жертву на Зиккурате, – я заметил, что Ден кивает в сторону Малхаса.

Повернувшись к капитану, я увидел в его глазах смесь страха, замешательства и обреченность. Его трясло, откровенно трясло.

– Малхас?

– Не знаю, как обращаться к вам, но простите меня, что мои уши услышали то, что не должны были услышать. Не забирайте мою жизнь.

– Малхас, успокойся, с чего ты взял, что мы собираемся забрать твою жизнь? – как можно дружелюбней улыбнулся я.

Но Малхас на эту улыбку явно не поддался.

– Да у нас каждый ребенок знает легенду о Зиккурате³⁹, праотце и вишапе⁴⁰. А еще про дицев, ходящих средь людей, – объяснил он.

– И?

– Простите меня, кроме того, что я услышал, чего не должен был… я еще и сказал лишнее, – совсем уж обреченно сказал Малхас.

– Ты умен, Малхас, этого у тебя не отнимешь, но об этом мы с тобой потом поговорим, а пока держи язык за зубами. Знаю, что забыть… заставить не смогу, невозможно это, но пусть все останется между нами троими, – попросил я.

– Вы не убьете меня? – кажется, Малхас удивился.

– Зачем? Умных людей и так немного, чтоб убивать… даже одного из них, – мрачно пошутил я, – тем более такого преданного друга, как ты, Малхас.

– Это честь для меня, что ты считаешь меня другом. Как обращаться к тебе, я не знаю, Ара, я… я не встречал еще богов.

Я положил руку ему на плечо и печально сказал:

– Мы не боги, Малхас, мы простые люди, которые потеряли дорогу домой, так что это для меня́ честь иметь такого друга. И давай мы вернемся к нашей теме, а о том, что ты услышал… об этом мы еще успеем поговорить. Обязательно поговорим. И еще: обращайся ко мне, Малхас, как я и просил – по имени. Договорились? – Малхас понимающе кивнул.

Я повернулся к Дену.

– Итак, Ден, что думаешь по делу?

– А добавить нечего, только догадки и подозрения.

– Может, кто-то из наших? – с робкой надеждой предположил я.

– Может. Но здесь из наших никого не должно быть. Никитенко с пацанами далеко на севере… должны быть, Ким – далеко на востоке… Тайжанов тоже. Но… чем черт не шутит. Больше ж никто не выжил тогда, правда?

– Ладно, Ден, всех предупреди, чтоб начеку были, по одному не ходить, минимум по парам. Малхас, это и твоих касается.

* * *

– Ара, просыпайся, у нас ЧП! – услышал я сквозь сон голос Дена.

– Блин, только заснул, – спросонья проворчал я недовольно. Огляделся, вокруг темень, огонь даже не успел просесть, – что там у тебя стряслось?

– Люди пропали.

– Какие люди?

– Брат Малхаса.

…Мы с Деном подошли к группе людей, стоявших недалеко. Это был Малхас с ребятами – с Ромкой, Галузой и Поляковым.

– Блин, Малхас, ну я же просил предупредить своих, чтоб по одному не ходили! – стал я выговаривать капитана.

– Я предупредил, – оправдался он.

– И как же так произошло, что твой брат пропал? – разозлился я.

– Не только он. С ним еще десять человек.

– А… вот это уже серьезно, – присвистнул я.

– И как у нас из-под носа одиннадцать человек пропало, а мы ни сном ни духом?! Где караул? – повернулся я к Полякову, ответственному за караул.

– Ара, да с караулом все нормально, они ни при чем. Сурен с друзьями еще вчера на охоту ушли, до сих пор не вернулись.

– Н-да. Может, далеко ушли, не успели вернуться и заночевали в степи?

– Не знаю, Ара, но тревожно мне, – тихо произнес Малхас.

– Ладно, все равно сейчас темно, хоть глаз выколи, ничего не видно. С рассветом начнем поиски, а пока ложитесь. Все равно до утра ничего не поделаешь, а с утра силы нужны будут. Поляков, на всякий… усиль караул, пусть смотрят в оба.

На рассвете построил поисковые отряды и, пока проводил с ними инструктаж, на горизонте показались пять всадников в разноцветных ярких одеждах маскутов. Значит… все-таки они. Приблизившись на достаточное расстояние, чтоб их услышали, один из них – наверное, главный, крикнул:

– Эй, паршу⁴¹, ваши люди гостят у нас, живые и здоровые, – с этими словами он кинул в нашу сторону какой-то сверток.

Один из наших воинов сбегал за ним. Я развернул его – на́руч.

– Это Сурена, – Малхас узнал его с первого взгляда.

– Я рад, что они живы и в добром здравии. Когда же мы увидим их? – обратился я к послу.

– Вот это я и хотел тебе сообщить, – ответил маскут.

– Я весь внимание.

– Айган-хан проявил гостеприимство, но если ты хочешь увидеть своих людей, подготовь по сто драхм за каждого и двести – за хозяина этого наруча.

Я присвистнул: нехило он затребовал, почти пять кило золота.

– Не многовато ли стоит ваше гостеприимство? – спросил я.

– Это не только за гостеприимство, не забывай, что ты на нашей земле, – радостно ответил кочевник.

– Малхас, вы, когда на север плыли, обычно здесь платили им за проезд? – тихо спросил я.

– Нет, Ара, и никто не платит, – уверенно ответил Малхас, – они по степи кочуют, с чего им платить?

– Эй вы там, а вот мне сказали, что никогда вам за проезд не платили, сколько по Рха ходили.

– Так тó – по Рха, а твои люди на на́шу землю пришли, охотились на ней. А за это, по законам степи, смерть полагается… но мой хан милостивый. Лучше заплати и иди своей дорогой.

– Что-то здесь не то, Ара, – прошептал Малхас, – на такое они не решились бы. Может, орда собралась?

– А если я приду и силой заберу своих людей? – закинул я утку.

– Приходи, но что ты сделаешь против тысячи наших воинов?

– Точно, в малую орду собрались. Наверно, к набегу готовятся.

– Ладно, хорошо, где мы обменяем людей? – я резко сменил интонацию.

– А ты приготовь златишко, а мы придем и заберем. Ну и, конечно, сразу же отпустим их. Айган-хан слово держит, – подумав, что я пошел на попятную, маскут заметно повеселел.

– Я не сомневаюсь, но золото передам, только когда увижу своих людей. Я тоже держу свое слово.

– Хорошо, – кочевник решил не препираться, – тогда давай так: завтра в полдень мы будем ждать тебя с выкупом во-он у той рощи, – повернувшись на коне, он указал на рощицу невдалеке, – но возьми с собой не больше десяти человек, Айган-хан тоже с малой охраной будет.

– Договорились, – ответил я.

Всадники развернули лошадей и ускакали.

– Ара, в натуре, столько бабла им оставим?! – возмутился Ромка.

– Я дал слово, что обменяю, но не говорил, что оставлю им.

– Не понял… но вселяет надежду, – пробубнил под нос Ромка.

– Спасибо, Ара, я верну весь долг, – заверил меня Малхас.

– Приняв мое предложение там, в Амоле, ты стал моим человеком, а о своих людях я забочусь сам, и ни о каком долге не может быть речи. Успокойся, капитан, лучше подготовь охрану кораблей, – строго отрезал я.

– Ара, – встрял в разговор Ден, – не доверяю я им.

– Серьезно? – с сарказмом ответил я. – Так, Поляков, пошли людей из разведки, пусть следят за лагерем этого Айган-хана, и чтоб о каждом пуке мне докладывали… А мы пока пройдемся на место сделки, посмотрим, что там к чему.

* * *

На следующий день, ближе к полудню, мы заняли позицию на самом высоком холме, рядом с рощей. Этот холм мы выбрали потому, что сразу за ним пролегал небольшой овраг, в котором расположились все наши воины. Все, кроме людей Малхаса, их мы оставили на охрану кораблей.

Скоро на низкий курган напротив выехали десять всадников. С ними, сзади, шли связанные Сурен и его десятка. На первый взгляд, вроде не обманули – живы и относительно здоровы. Ну, может, чуток попинали, но не страшно. Галуза их мигом на ноги поставит.

– Ара, рощу проверили, там никого, – доложил Потапов.

– Значит… удара сбоку ждать не надо, остается думать, что их люди за курганом спрятались. Ладно, предупреди наших: как только дам знать, чтобы занимали позицию здесь на холме, а пока чтоб и писка их не было, – приказал я.

– Хорошо.

Потапов ушел к остальным в овраг.

А тем временем из группы маскутов выехал на несколько шагов вперед воин в дорогих доспехах.

– Эй, паршу, это я, Айган-хан, я рад, что ты принял мое предложение. Мне нравятся благоразумные люди. Вот твои люди, – он показал на Сурена с друзьями, – а ты принес золото?

– Да, – крикнул я, для вящей убедительности постучав по сундуку с золотом, – посылай же людей.

От их группы отделились три человека, и вместе с пленными они двинулись в нашу сторону.

От нас тоже пошли навстречу – Ден с двумя воинами и с золотом. Встретившись, маскуты проверили золото и передали пленных. Обмен состоялся, и каждая делегация вернулась к своим. Айган-хан лично проверил золото. Остался доволен. Потом опять обратился ко мне:

– Паршу, я рад, что наша сделка прошла гладко, и поэтому приглашаю тебя к себе – погостить у меня.

– Спасибо тебе, хан. Однако, к сожалению, я должен отказаться от твоего приглашения. Мы должны вернуться с радостной вестью в лагерь и продолжить наше путешествие дальше.

– Боюсь, паршу, у тебя нет выбора, так что мне придется настоять на этом, – сказал Айган-хан.

В ту же секунду из-за холма выехал немалый отряд, примерно в тысячу-тысячу двести копий.

– А вот и рояль в кустах – усмехнулся я, – давай, Ден, выводи наших, – и через мгновение за мной в боевом построении встали сто пятьдесят воинов.

Увидев это, хан рассмеялся и прокричал:

– Паршу, я не ошибся в тебе – ты умен… Но скажи мне, что может сделать ваша кучка людей против моих воинов! Я-то думал, что возьму выкуп и за тебя, и на том разойдемся, а ты мне сделал подарок. Теперь уже всё твое станет моим, – продолжал смеяться Айган-хан.

– Ну, раз так, то приди и возьми, хан… только если, конечно… тебе не жалко своих воинов.

Хан отдал приказ, и конница с ним самим во главе лавой пошла на нас.

– Луки к бою! Огонь! – наши бронебойные стальные наконечники прошивали медные доспехи врага, сразу выкосив почти треть нападавших…

– Гранаты к бою! – прозвучал следующий приказ, когда до всадников осталось метров тридцать, и взрывы скосили еще кучу народу.

Но маскуты с завидным упорством неслись на нас. В последнее мгновение наши воины со второго ряда подняли длинные четырехметровые колья, уперев задний конец в землю. На них и нарвался авангард кочевников, потеряв еще массу народа и лошадей. Короче, пока конница добралась до нас, их осталось чуть меньше половины. Увидев, что стало с их авангардом, остальные всадники сбавили скорость, а без скорости конница абсолютно неэффективна. И тем не менее разница в численности слишком велика: один к четырем. Однако наша стена щитов и длинные копья до сих пор успешно сдерживали натиск кочевников.

И тут вдруг из рощи выскочили всадники – человек сто, не меньше, и на бешеной скорости помчались к нам. Вот этого я не ожидал. «Неужели резерв придержали, сволочи!»

– Потапов, блин, ты же сказал, что в роще нет никого, – перекрикивая лязг оружия, крикнул я.

– Там никого не было, Ара, клянусь!

– А это кто, по-твоему, а? – указал я на новых всадников.

– Ну не было их там, Ара, гадом буду!

Всадников увидели и наши враги и… вот неожиданность! Я почувствовал их замешательство, натиск на нас заметно ослабился. Они стали чаще оглядываться назад. «Наверно, конкуренты местные», – подумал я.

И в этот момент, на ходу красиво перестроившись в боевой порядок клином и опустив копья, незнакомцы врезались во фланг наших врагов, практически прошив их насквозь. Не ожидая такого удара, уже дезорганизованные остатки «конного воинства» Айган-хана, оставив все, бросились врассыпную. Спасаясь, они даже позабыли золото, полученное за пленных. Я запрещал преследование противника без приказа, поэтому наши остались на месте. Наш неожиданный союзник также не бросился в погоню, а сделав круг, помчался в нашу сторону.

– Не расслабляться! Стена щитов! – крикнул я, и снова щиты сомкнулись, строй ощетинился копьями.

Но всадники, не доскакав до нас примерно на расстояние выстрела из наших луков (совпадение ли?), остановились. Из строя выехал всадник на белоснежном коне. Проскакав метров десять, он молча остановился, откинул в сторону копье и слез с коня. Не зная, как поступить, я вышел из строя, отдав копье и щит товарищам.

– Ара, может, ну его на фиг, как знать, что у них там на уме… – забеспокоился осторожный Ромка.

– Может. Но не проверим – не узнаем. Но… что-то не чувствую я опасности, – успокоил я его.

– Чувствую – не чувствую!.. Ара, остановись, что ты с судьбой играешь! – разозлился Ромка.

– А что, тебя мои предчувствия когда-нибудь подводили? – улыбнулся я, зная заранее ответ.

– Нет…

– Ну так зачем кипишуешь, Рабинович?

Я пошел навстречу всаднику, бросив через плечо, чтоб оставались на месте, пока не дам знать.

Подойдя к всаднику на расстояние десяти шагов, я остановился. Доспехи на нем были практически без всяких ненужных украшений, все к месту, все без излишеств, и что самое удивительное и интересное – стальные. Чешуйки бригантины мне что-то напомнили… ага, похожи на мои. А вот единственное украшение на нем – это золотая личина, скрывающая его лицо.

– Спасибо тебе, воин, что вы так неожиданно пришли нам на помощь, – прервал я молчание. Я вспомнил, что недавно и Малхас, и Ден говорили о том, что за нами словно кто-то постоянно следил – «вел нас», и подумал, что это скорей всего они. – Как я могу отблагодарить тебя, воин?

Воин продолжал молчать.

– Ты понимаешь наш язык?

Молчание. Не зная, как поступить дальше, я для начала снял свой шлем, вытер со лба пот.

– Ара, а как, по-твоему, я должен был поступить? – вдруг спросил воин.

Голос из-под личины был глухой, как из пустого ведра. Но все равно… что-то щемяще знакомое.

– Откуда ты знаешь мое имя, воин?

– А кому, как не мне, знать его, брат, – произнес он и снял с себя шлем.

Передо мной стоял Ким.