Юнис видела краем глаза, как к ним спешат чьи-то фигуры, когда Ноэль снова вознесла руку, но промахнулась, ударив по мату. Кулак рыжей девушки пронесся совсем близко от лица брюнетки, и, испугавшись, та словно озверела, вцепившись в ответ в руку Юнис. Бинты размотались, и не думая ни о чем, кроме желания отомстить, рыжая девушка схватила соперницу голой рукой за плечо.

Раздался дикий вопль, и Юнис почувствовала, что больше никто не прижимает ее к полу.

Задыхаясь, она перевернулась на бок и увидела, как стонет Ноэль, прижимая руку к раненному месту. Не понимая, что она натворила, рыжая девушка попыталась встать, и тут ей на помощь подскочил высокий парень в очках. Юрий что-то спросил, но из-за звона в ушах Юнис не слышала его слов. Да и внимание ее приковал Крамб, с угрозой во взгляде надвигающийся прямо на нее.

Глава 7. Виновна

Время уже близилось к ночи. Филипп ровным шагом направлялся в одну из комнат абсолютов, где в очередной раз назревало веселье.

Туда приходили те, кто любил шумные компании, азартные игры и сплетни. Проводя вечера подобным образом, эти люди забывали о своих настоящих проблемах. Филипп же проводил время с пользой: наблюдал за поведением абсолютов, анализировал их речь, способность адекватно выражать свои мысли, умение ладить с другими, и делал выводы, с кем можно будет работать в команде после отбытия за стену.

Среди абсолютов Филипп выделял несколько категорий людей: «трудоголиков», не выделяющихся особым умом, но которых можно использовать как рабочую силу, «инженеров и физиков», которые из консервной банки способны соорудить рацию, «ботаников», разбирающихся в растениях и умеющих находить что-то съедобное даже в пустыне, а также «экспертов», мастерски владеющих новыми полученными способностями, и «серую массу», представителей которой было сложно определить к вышеперечисленным категориям – их Филипп считал претендентами на звание «первой жертвы». Он понимал, что всем абсолютам не выжить, и потому мысленно отсеивал слабых.

– Снова здесь?

Филипп обернулся, услышав голос Ноэль. Девушка медленно приближалась, держась рукой за перевязанное плечо.

– Как и все, – ответил юноша, когда брюнетка поравнялась с ним. – Как здоровье?

– Ох, не делай вид, что тебе не все равно, Фил, – подняв бровь, усмехнулась Ноэль. – Собираюсь сейчас всем раскрыть глаза на Харрисон.

– У тебя к ней личная неприязнь? – поинтересовался Филипп, понимая, что особой выгоды унижать Юнис у нее нет. – Или просто нужна игрушка для битья?

– Ну, в этот раз побили меня, – поправила брюнетка с хитрой ухмылкой. – А этого делать не стоило.

– Да уж, с тобой опасно иметь дело, – заметил юноша.

– Не так опасно, если ты довольно смел, – Ноэль шагнула ближе, подняв на парня томный взгляд. – Хочешь проверить себя?

Филипп заметил, как расширились ее зрачки.

– Зайдем внутрь, – предложил он и открыл дверь перед девушкой.

Юнис вошла в комнату и поняла, что здесь никого нет. Она была немного удивлена и даже не предполагала, где могут находиться ее соседки, после того как был объявлен отбой. Но так даже лучше. Ее окружили серые стальные стены и долгожданная тишина.

«Что за монстра из меня сделали?» – вертелось в голове девушки. Она так жаждала ранить Ноэль, что забыла обо всем. Но даже сейчас, стараясь почувствовать вину, Юнис не могла этого добиться. Ей не было жаль Ноэль. Она ответила за свои слова. Но осознавать то, что собственная сила неподвластна никакому контролю, становилось все тяжелее. Приобретенный дар не помогает, а только усложняет жизнь Юнис.

Девушка грузно повалилась на кровать. Она так устала за этот день. Ее тело было вымотано ровно, как и мысли. В голове творился хаос. Юнис уже не знала, как реагировать на все происходящее вокруг. Когда на экране показалось лицо матери, убитое горем, сердце девушки хотело разорваться от тоски. Как же они там без нее? Справляется ли мама? Не ушла ли в себя Пенни после всего произошедшего? Мысли о близких сводили Юнис с ума. Между ними выстроили стену, которую ей теперь никогда не пересечь. Ксандер… Мог ли он подумать, что его сестра будет находиться вот так далеко от дома и с ужасом ждать своей участи? Ей так сейчас не хватало его совета. Вот если бы ее сразу забрали вместо него…

Подумав об этом, Юнис окатил волной очередной жар. Все могло быть иначе. Но почему сейчас уже нельзя ничего изменить?

А если бы Ксандер в этот момент сидел сейчас здесь, стал бы он мучить себя подобными мыслями? Он бы наверняка принял свою судьбу достойно. Этот человек мог перенести на своих плечах любые тягости, в отличие от своей сестры, состояние которой граничило с нервным срывом. Она вообразила, как он получил такой же дар, как у нее. Ксандер не стал бы жаловаться на свою судьбу. Девушка посмотрела на соседнюю пустую койку, представив сидящего на ней рыжеволосого парня с серьезным взглядом.

– Ксандер… – в тишину прошептала девушка, чувствуя, как горячая слеза скатывается вниз по щеке. Образ брата был таким реальным, что Юнис на секунду поверила, что он и правда находится здесь.

– Я с тобой, Рыжик, – уверенно ответило воображение.

– Я так устала, – заплакала девушка, позволив жалости к самой себе вырваться наружу. Почему все это происходит именно с ней?

– Оставайся сильной.

Именно так бы он и сказал.

«Я слабая», – хотела бы произнести Юнис, но ее губы дрожали так, что не могли вымолвить хоть что-то внятное. Девушка закрыла лицо руками. Слезы уже не слушались, заполняя глаза и орошая щеки.

Нет, в этот раз Юнис жалела не себя, а то время, проведенное с братом, которое теперь уже никогда не вернется. Всего лишь месяц назад он был рядом. Вот бы повернуть время вспять и вернуться к тем беззаботным дням, проведенным вместе. Тогда бы Юнис больше ценила каждую минуту, каждый миг. Почему тогда она не понимала, насколько была счастлива? Все прошлые проблем стали ничтожными. В один день жизнь перевернулась с ног на голову, и теперь кажется невозможным найти хоть какой-нибудь смысл в своем существовании, которое становится невыносимым. Юнис просто пыталась выжить, но не понимала, зачем.

Время было уже давно за полночь, а в комнате номер девять было по-прежнему шумно. Время азартных игр и веселья закончилось, и теперь велись оживленные беседы обо всем, что приходило абсолютам на ум. Кто-то вел рассказ о своей интереснейшей жизни до прибытия в Кастрис, кто-то признавался друг другу в любви, многие спорили о том, что их ждет за стеной. Понемногу некоторые уходили спать в свои комнаты.

Филипп сидел рядом с Раджи, краем глаза наблюдая, как на соседней койке Ноэль жалуется на свою боль в плече собравшимся вокруг нее абсолютам. Те сочувственно глядели на раненую девушку, чуть ли не открыв рты – так красноречиво она описывала момент, когда Юнис опалила ее во время схватки.

– Она и правда опасна, – шептал парень по имени Джерт. – Как они разрешили ей находиться с нами? Они хотят, чтобы она всех тут спалила, и никто не попал за стену?

– А ты так жаждешь туда попасть? – огрызнулся Раджи, сверля взглядом этого парня.

Тот растерялся, а затем снова принял возмущенный вид.

– Лучше я постараюсь выжить там, чем сгорю заживо от рук какой-то неадекватной девчонки!

– Я видела в ее глазах такую ярость! – продолжила бравировать Ноэль. – Это была жажда смерти, она явно хотела убить меня…

– И было за что, – хмыкнул Раджи, даже не стараясь скрыть свое презрение.

– Что это? Ты на ее стороне, Ворон? – скрестив руки на груди, недоверчиво спросила раненая девушка.

– Я ни на чьей стороне, – твердо заявил смуглый парень. – Но в этот раз ты сама напросилась.

– Я лишь озвучила то, о чем думал каждый из нас, – не сдавалась Ноэль. И вряд ли ее можно было переубедить.

– Это так, – подхватила темнокожая девушка Рудо, сидевшая рядом с Джертом. – Мы все возмущены тем, что показали по новостям.

Все вокруг включились в разговор и стали выкрикивать свои недовольства по отношению к Юнис и к ее семье, которую так несправедливо выделил канцлер. Филипп молча наблюдал за происходящим безо всякого интереса. Этот случай взбудоражил чувства каждого, и теперь за абсолютов говорили эмоции, которые перекрывали здравый смысл. Вот еще вчера никто не брал новенькую в расчет, а сегодня она взбрыкнула и показала клыки. Чем не потеха?

Тем временем Раджи уже вскочил на ноги, активно жестикулируя руками, пытаясь что-то доказать разгоряченной толпе. Ноэль взобралась на стул, тыча в Ворона пальцами и отстаивая свою позицию с пеной у рта.

– Если она вспыхивает от любого неправильного слова в свой адрес, этой девчонке место где-нибудь в психушке, но явно не среди здоровых людей!

– Посмотри на себя! – чуть не расхохотался Раджи. – Кого ты называешь здоровой?!

– Чего ты добиваешься? – вмешивался Джерт. – Чтобы мы признали эту сумасшедшую своим другом?

– Я не хочу даже находиться с ней поблизости, – в панике лепетала Рудо.

– Сначала из-за нее шестерых расстреляли, затем Ноэль пострадала, чего еще от нее ждать?

– Но ее все равно отправят с нами…

– Слышали бы вы себя со стороны! – вдруг послышался твердый голос с ноткой отвращения. Все взгляды обратились к парню, который стоял у входа, сжав кулаки. –  О каком выживании за стеной может идти речь, если вы боитесь девушки, которая такая же, как мы?

– Она может сжечь тебя заживо! – сверкнув глазами, как можно убедительней произнесла Ноэль. – Это не шутки, Юрий.

От ее слов лицо юноши и без того неестественного болотного оттенка еще больше позеленело от злости. Он поправил очки на носу.

– Юнис очнулась несколько дней назад и еще не умеет управлять своей силой. Это нормально. Вспомните себя после введения сыворотки.

Как ни странно, но его слова каким-то чудом усмирили абсолютов. Все стихли, прислушиваясь к Юрию. Обычно этот парень вел себя незаметно, не привлекая особого внимания. Видимо, в этот раз что-то задело его за живое, и он решил высказаться. Филипп подался вперед, чтобы лучше видеть происходящее.

– Вы ведете себя, как трусы, не желая понимать очевидного – Юнис просто не нравится Фридману, и он всеми способами пытается надавить не нее и сделать изгоем.

– Да что ты несешь? – скривил лицо Джерт.

– Послушайте! После того, как Юнис высказала свое недовольство в лицо Фридману, ей ввели неизвестную сыворотку, узнали результат, взяли нужные анализы и решили избавиться от нее. Думаете, новости, которые почему-то допустили в эфир Кастриса, тоже случайность? Если вы правда ничего не понимаете, то вы стадо тупых баранов!

Юрий не дождался реакции абсолютов и вылетел из комнаты, трясясь и чуть ли не дымясь от негодования. После его ухода несколько секунд стояла гробовая тишина, а затем все принялись обсуждать его слова.

Филипп сидел, потупив взгляд в закрывшуюся за Юрием дверь, находясь в странном замешательстве. Этот парень был далеко не глуп, и из всех категорий он относился к физикам, ум которых был очень и очень ценен для абсолютов. Его слова были вполне справедливыми. Переосмыслив все случившееся еще раз, Филипп понял, что действия Фридмана и правда не обоснованы, и единственным оправданием могла быть только личная неприязнь к Юнис Харрисон. Наверное, в этой девушке командир видел какую-то угрозу, но какую? С чего бы главе Кастриса бояться обычной девчонки?

– Фил, а ты что скажешь? – обратился к нему парень по имени Максвелл. – Что ты думаешь насчет слов Юрия?

Филипп поднял голову и увидел, что на него обращены взгляды всех, кто находился в этой комнате. Наверное, он был единственным, кто еще не высказался. К тому же, юноша отлично знал, что его мнение для многих являлось авторитетным. Почти каждый спор разрешался только с помощью слова сына канцлера.

– Думаю, Юрий прав в том, что ее не стоит бояться, – уверенно произнес Филипп, и в комнате вновь воцарилось бурное обсуждение.

Краем глаза юноша заметил, как к двери почти незаметно пробрался один из абсолютов и молча вышел из комнаты, словно стараясь оставаться незамеченным…

– Филипп…– чей-то шепот посреди ночи заставил юношу проснуться. Кому не спится в такой час? Парень снова закрыл глаза, решив сделать вид, что крепко спит.

– Эй, Фил, – позвал голос чуть громче, и стало ясно, что это Септимий не может угомониться. Филипп не был удивлен, ведь этот парень не только мог проснуться среди ночи, да еще и частенько бродил в темноте по комнате, пугая всех остальных. Нет, он делал это не специально, а утверждал, что ему приходят разные видения, и он путешествует во сне по другим мирам. Услышав его зов еще раз, Филипп глубоко вздохнул, поворачиваясь к длинноволосому парню лицом. Неужели ему стало скучно путешествовать в одиночку?

– В чем дело? – почти в голос прошипел Филипп, пытаясь привыкнуть к темноте и разглядеть черты юноши на соседней койке.

– Наконец-то. Я уж хотел кинуть в тебя подушкой, – непринужденно произнес Септимий, отчего Филиппу захотелось треснуть ему по голове.

– Чего тебе? – медленно зевая, спросил Филипп, зная, что пока он его не выслушает, парень не отстанет. Если вдруг они разбудят Раджи, то Септимию не поздоровится вдвойне.

– Я тут подумал, – начал, наконец, юноша. – Мне кажется, Кэрри ко мне неравнодушна.

– О, Боже! – Филипп закатил глаза, с головой ныряя под одеяло.

– Нет, я серьезно! – почти в голос воскликнул неугомонный юноша. – Я стал замечать, как она смотрит на меня, как говорит со мной, краснеет, смеется…

– Может, потому что ты клоун? – буркнул Филипп, высунув голову из-под одеяла.

– Самое главное, она мне тоже нравится, – пропуская шутки Филиппа мимо ушей, продолжал Септимий. –  Она такая добрая, такая сильная внутри и слабая снаружи. Мне хочется защищать ее…

– Какое счастье! Вы только посмотрите на него, – иронично сказал Филипп, подперев подбородок рукой и с умилением глядя на влюбленного друга.

– Знаешь, ведь именно на любви держится весь этот мир…

Филипп покачал головой, подумав о том, в каком мире они сейчас живут. Люди ставят это чувство на последнее место после чувства самосохранения. Взять, например, его отца. Но как удивительно приятно видеть, с каким трепетом лепечет сейчас Септимий. Интересно, он самый наивный или же самый мудрый из всех?

– Послушай, Филипп, кто знает, как скоро нас постигнет смерть. С каждым днем, я чувствую, она все ближе и ближе к нам. Возможно, нам осталось радоваться жизни считанные дни. Вдруг мы погибнем, как только пересечем стену? И что тогда? – Септимий перевернулся на спину, подложив руки под голову и задумчиво глядя на потолок, словно он видит там звездное небо. – Я должен сказать ей о своих чувствах.

– Это бессмысленно, если ты собираешься скоро умереть, – с долей иронии в голосе произнес Филипп, начиная задумываться над словами друга. Иногда его бред казался умнее всяких других речей.

– Пусть в ближайшем будущем мы разлучимся, но мы сможем хотя бы недолго побыть рядом, – уверенно объяснил Септимий, улыбнувшись самому себе. – И к тому же, наши души все равно встретятся даже после смерти…

Юноша мечтательно глядел в потолок, а Филипп восторженно следил за его эмоциями на лице. Неужели он все еще верит во все это? Как можно после стольких горестей в жизни все еще надеяться на светлое будущее? Наверное, в этом и заключается вся сила Септимия. Именно поэтому он еще жив.

– Знаешь, что я тебе отвечу? – вдруг произнес Филипп, прервав мечтания друга. – Скажи ей все это.

– Ты думаешь? – воодушевленно и в то же время взволнованно спросил Септимий.

– Ответит она взаимностью или нет, какая разница? Нам уже нечего терять…

Юнис сидела за столом в отдельном кабинете, и перед ней лежала большая стопка книг, пугающая той информацией, которая могла скрываться внутри. Дело в том, что добродушный Говард велел своей провинившейся подопечной прочитать их все. В них, как он говорил, записаны все исследования последних десятилетий о мире за стеной.

В то время, как другие абсолюты совершенствуют свои способности, Юнис не должна сидеть без дела. Наставник, конечно, был безгранично разочарован последним поступком этой девушки и не раз причитал, почему именно она досталась ему под опеку. Но все же то, что он не бросил все на самотек и потрудился найти для нее хоть какое-то занятие, заставляло Юнис прощать наставнику его резкие реплики в ее сторону, ведь его действия говорили о том, что Говарду не все равно на судьбу девушки.

  Юнис задумчиво перелистывала одну книгу за другой, не находя в них ничего, что могло бы заинтересовать ее. Это занятие уже начинало казаться ей бессмысленным и скучным. Правильно ли это, сидеть за книгами, когда до отправки осталось три дня? Хотя зачем обманывать себя: тренировки не помогут ей стать сильнее. Только не за такой короткий срок.

Размышления девушки прервал звук отворившейся двери.

– Почему ты здесь прохлаждаешься?! – воскликнул Льюис, стремительно приближаясь к столу, где сидела рыжеволосая девушка в окружении книг. Его губы расплывались в широкой улыбке. Юнис подняла на него изумленный взгляд.

– Я…

– Бедняжка моя, Говард снова над тобой издевается! – иронично произнес он, присев на край стола и взяв в руки одну из книг.

Юнис чувствовала себя лучше, когда Льюис оказывался рядом. Они словно были знакомы уже не первый год. Этот человек вселял спокойствие в ее сердце и вызывал улыбку.

– Он не виноват, – вздохнула девушка, понимая, что Говард старался как лучше. – Это я горе луковое…

– Тут не поспоришь! – смеясь, произнес мужчина, блеснув своими глазами. – Но позволь тебя осчастливить…

Льюис вдруг полез в карман. Девушка сдвинула брови, проследив за его рукой, как вдруг он вытащил оттуда знакомый до боли медальон.

– Ты оставила его при осмотре, помнишь? – улыбнулся молодой мужчина, видя, как растрогана девушка.

Юнис приняла медальон и с нежностью провела по нему пальцами. В нем до сих пор оставалось последнее прикосновение Ксандера. Будто еще вчера брат отдал его ей…

Льюис решил прервать размышления Юнис, достав какую-то книгу почти с самого низа той огромной стопки, которая возвышалась над столом.

– Ты помнишь о нашем с тобой уговоре? – спросил он, не отрываясь от просмотра книги.

– Странно, что ты первый заговорил об этом, – улыбнулась девушка. Она знала, что теперь может попросить у этого человека все, что угодно. Естественно, она уже думала об этом.

– Можешь озвучить свое желание, – поднял свои голубые глаза Льюис, уставившись на девушку, которая смотрела на него хитрым взглядом. – Я могу просить об адекватности твоих намерений? – слегка настороженно, но в то же время понимающе спросил мужчина.

– Разумеется, – уверенно произнесла Юнис. Она понимала, что этот человек не может вернуть ее брата, не сумеет возвратить ее домой, а это все, о чем мечтала девушка сейчас, но все же она смогла придумать более реальное желание. – Перед отправкой достань для меня то, что скрасит мою жизнь за стеной…

Льюис задумчиво потупил взгляд в пол. Похоже, его мозг активно работал, впитывая слова Юнис. Возможно, она заставит его поломать голову. Но она не смогла придумать ничего конкретней, потому что не знала, что ей понадобится там, в неизведанном мире. Пусть Джаред, наконец, пофантазирует на тему мира за стеной. Нельзя же бесконечно избегать мыслей о том, что находится так близко от тебя.