– Твоя? – шепнула Анри, не отрывая от него тающего блаженного взгляда. – Обещаешь?

– Моя, – подтвердил он, обнимая льнущее к нему тело и говоря то, что хотела услышать Анри. – Никому не отдам. Иди ко мне…

Толкнулся снова в горячую скользкую плоть, ловя губами сорвавшийся с губ Анри томный всхлип, двинул бедрами. Анри, уткнувшись лицом ему в плечо, раздвигала ноги, поднимая колени все выше, и гладила спину Алекса то ладонями, то кончиками пальцев… Спустив с плеча полурасстегнутую рубашку, сначала целовала, потом стала осторожно прикусывать.

– Давай, девочка, – тяжело дыша, разрешил Алекс. – Оставь мне метку.

И тихо рыкнул, когда ему чувствительно прихватили кожу между шеей и плечом зубами. Усмехнулся, впиваясь в ответ в радостно подставленные губы, скользнул языком вглубь рта… Анри двигалась в совершенном ритме, отдаваясь так, словно для нее во всем мире не существовало ничего, кроме любовника. Таяла, обнимала, рвалась навстречу, вскрикивала и выстанывала:

– А-а-а-алекс!… Ох, А-а-алекс… Еще! Мой лэрд… мой повелитель… Бери… сильнее…

А потом билась в его объятиях, то приникая, то отталкивая, чтоб тут же прильнуть еще теснее. И в последний момент, когда Алекс, уже выплескиваясь, немного отодвинулся назад и погладил пальцами самое чувствительное местечко женского лона, – в этот момент Анри стиснула его плечи, извиваясь, захлебываясь протяжным стоном…

Потом они лежали, обнявшись, и Анри лениво помогала Алексу стянуть все, что еще не успело сняться само, многострадальную рубашку, например. Оставив его голым, прижалась всем телом, обвила руками и ногами, положила голову на плечо. Алекс, улыбаясь, погладил темные спутавшиеся волосы, вдохнул запах. Шепнул, гладя влажные от пота плечи и спину:

– Как ты себя чувствуешь, драгоценная моя?

– Боже-е-ественно, – с чувством протянула Анри, тоже, судя по голосу, улыбаясь. – Ох, Корса-а-ар… ты великолепен, знаешь ведь?

– Мне говорили, – усмехнулся Алекс. – Но все равно благодарю. Ты тоже восхитительна и чудесна, милая.

Немного повернувшись, чтоб Анри было удобнее, он коснулся губами темноволосой макушки, подул, шевеля дыханием пряди. Обнял крепче, прижал к себе… И в который раз подумал, что нельзя же быть таким мерзавцем… Анри достойна любви человека, для которого будет единственным и величайшим счастьем. Но как подобному человеку появиться в ее жизни, если умная, прекрасная и божественно талантливая Анри безнадежно влюблена в него, всего лишь друга и покровителя. И где найти человека, который поймет и примет ее всю, такую сильную, но хрупкую и уязвимую, нуждающуюся в темных порочных играх, чтобы выйти из них очищенной и сбросившей на время груз памяти и страха? Так что неизвестно, что будет большей жестокостью и лицемерием: длить эту давнюю связь или разорвать ее?

– А-алекс? – игриво протянула Анри, приподнимая голову и требовательно заглядывая ему в лицо. – О чем ты задумался? Или о ком?

– О тебе, – легко сказал он, целуя припухшие губы. – О ком же еще я способен сейчас думать?

И тут же в памяти непрошено всплыли, стирая все только что случившееся, светло-голубые льдинки глаз с так и не пролившимися слезами, и темные круги под этими глазами, и ладонь, которую девочка не отдернула там, в парке… И страх, отчаяние, стыд – все, что угодно, даже вымученное болезненное желание… Только не то, что Алекс видел сейчас в глазах Анри. Ни капли нежности, благодарности, желания брать и отдаваться…

– И я должна сделать вид, что верю? – усмехнулась Анри, ответив на поцелуй. – Милэрд Корсар, вам не идет ложь из вежливости. Вы изволите безнравственно думать о ком-то другом – но это я сейчас исправлю. Помнится, вы что-то говорили про мои губы и их должное применение?

– Ох, – выдохнул Алекс, откидываясь на подушки и чувствуя холод влажной салфетки, которой умелая женская рука ловко обтерла его усмиренную плоть. – Ты хочешь…

– А ты надеялся так легко отделаться? Сам сказал, что мой… – жарко выдохнули губы Анри перед тем, как сомкнуться на его мужской гордости.

«Твой, – с беспомощным сладким раскаянием подумал Алекс. – Увы, только до утра. И прости меня за это…»

* * *

Лэрд стряпчий не изволил появиться в особняке и утром. Маред проснулась еще до появления горничной, свежая и выспавшаяся. Понежилась в постели минут пять, потом вспомнила, что если Монтроз уехал на мобилере, то ее повезут в карете. И, значит, следует встать пораньше. Примчавшаяся на звонок рыжая горничная Сэлли помогла одеться и заплела Маред волосы, но осторожных намеков, что гостья была бы не прочь узнать что-нибудь о жизни лэрда, старательно не заметила. Ах, милэди так очаровательна в синем! Милэди будет к завтраку чай или кофе? Милэди изволит завтракать у себя или спустится вниз? Какие чудесные у милэди волосы, густые и послушные, а как блестят…

Маред, которую за всю жизнь не называли милэди столько раз, сколько здесь за одно утро, только вздохнула, не в силах справиться с потоком почтительных восторгов, и обреченно согласилась спуститься.

После завтрака ее отвели к экипажу и поручили заботам усатого толстяка, словно сошедшего со страниц сказки, где фейри-покровительница отправила бедную сиротку на бал, превратив подвернувшуюся крысу вот точно в такого кучера. Маред даже улыбнулась, садясь в карету. Не нужно ей никакого принца, пусть только сегодня начнется настоящая работа стряпчего!

Сидя в карете, следовавшей уже знакомыми улицами, она достала фониль и вызвала на экран календарик. Половина юниуса уже промчалась, но впереди оставалась вторая и еще два месяца. Если лэрд стряпчий будет почаще задерживаться в городе, оставаясь там ночевать, это замечательно. Правда, Маред и оставшихся на ее долю ночей хватит с лихвой… Эта мысль изрядно подпортила настроение, но думать о плохом не хотелось. Только не таким дивным утром!

Карету ей то ли случайно, то ли, напротив, предусмотрительно выделили без герба, так что Маред преспокойно доехала до самого «Корсара». Не дожидаясь помощи кучера, соскочила с подножки и снова залюбовалась строгой красотой серых стен и сияющих чисто вымытыми стеклами окон. Поднимаясь по лестнице, она старательно выбросила из головы мысли о лэрде королевском стряпчем, а потом и в самом деле о нем забыла.

Третий день работы на новом месте оказался превосходен, как предчувствие Йоля с его подарками-сюрпризами и особенным сказочным духом! В первый было слишком много суматохи, вчера Маред еще не освоилась, а потом Монтроз все испортил домогательствами в ванной, но сегодня…

Сегодня секретарша Тилли улыбнулась ей, как старой знакомой, а тье Эстер благосклонно кивнула и пожелала приятного дня. Маред прошмыгнула на свое место, бросив взгляд на настенные часы и убедившись, что не опоздала и даже пришла несколько раньше. А отдел постепенно заполнялся гулом голосов, шелестом клавиш и бумаги, звонками фонилей и колокольчиками связи внутри здания. Маред выдали для начала огромную папку бумаг и велели разобрать их на входящие и исходящие, а потом разложить по принадлежности к определенному учреждению. Нудная работа, но стоило уловить принцип, и руки стали раскладывать желтые от времени листочки сами, почти без участия головы. Так что когда тьен Даффи собрал всех и объявил о новом деле, Маред невольно насторожила уши в своем уголке.

Тендер… Да еще и конкурсный! На глазах Маред весь контрактно-корпоративный отдел закипел оживлением, словно и вправду началась раздача подарков на Йоль. Только вот здесь, как она поняла, подарок достанется двум-трем счастливчикам, которые сделают лучшую работу. Служащие Монтроза азартно обсуждали условия, так что островком спокойствия, в конце концов, остался только стол тье Эстер. Пожилая дама подняла голову от вычислителя и меланхолично напомнила «дорогим коллегам», что обычный рабочий процесс никто не отменял и текущие дела сами себя не закончат.

После этого стряпчие мгновенно разбежались по местам, а Маред, разложившей бумаги, стало тоскливо. Материалы по тендеру были совсем близко. Вот они, на вычислителе у Тилли. Тьен Даффи специально подчеркнул, что попробовать силы может любой желающий, только вот смотрел при этом почему-то на практиканта Макмиллана, а не на своих подчиненных. Макмиллан же неопределенно пожал плечами и снова скрылся в соседней комнате, задержавшись только у столика с кофеваркой.

А Маред осталась рядом с вожделенными материалами. О, конечно, всерьез браться за разработку контракта с крупной компанией, да еще и иностранной… Она еще не настолько обезумела, хвала Бригитте. Но хотя бы посмотреть? Любопытно ведь! Когда еще ей такое попадется в руки и попадется ли вообще?!

За несколько минут до обеденного перерыва Маред все-таки набралась храбрости. Голос, когда она подошла к Тилли и попросила скопировать материалы на ключ-камень, изрядно подрагивал, но Тилли не заметила – ей было решительно не до волнений практикантки Уинни. Тилли негодовала!

Какой-то глупый шутник постоянно таскал у нее со стола печенье, орешки и прочие мелкие вкусности. Таскал нагло и изворотливо, ухитрившись ни разу не попасться на глаза! Никто в отделе не принимал жалобы Тилли всерьез, а счет украденных лакомств приближался к приличной сумме, и теперь Тилли была в ярости. Алиби оказалось разве что у практикантов, потому что безобразие началось до их появления.

– Тьеда Тилли, не хотите спуститься в кофейню вместе? – робко предложила Маред, рассчитывая хоть что-то узнать о порядке проведения конкурса и, может быть, получить совет, как попроситься к кому-нибудь в помощницы.

– Нет уж! – бросила Тилли, опускаясь на стул, с которого только что встала. – Я останусь здесь. И храни сама Морриган того, кто подойдет к моему столу. Тье Уинни, дорогая, вы не принесете мне шоколадку?

– О, Тилли, но носить вам шоколад – это моя привилегия! – провозгласил высокий молодой человек, слегка похожий на викинга растрепанными рыжими волосами, куда длиннее, чем полагалось бы служащему, широченными плечами и вольным костюмом, часть которого составлял кожаный жилет. – Какую шоколадку вы хотели бы, владычица клавиш и карандашей?

Тилли заулыбалась, смущенно и мило хлопая роскошными ресницами, а Маред мгновенно поняла, что сейчас и здесь она лишняя. Пришлось спускаться одной.

У прилавка с готовыми блюдами уже выстроилась длинная очередь. Если бы Маред не промялась у стола Тилли так долго! Дурацкая стеснительность, ну что стоило попросить секретаршу сделать все побыстрее? Для того она там и работает! А вот теперь…

– Тье Уинни! – окликнул ее смутно знакомый голос, и Маред с удивлением подняла взгляд. – Предлагаю договор! Я возьму обед сразу на двоих, а вы займете свободный столик. Ну как?

Пораженная до глубины души Маред молча посмотрела на лэрда Макмиллана, стоящего почти у самого прилавка.

– Что вам принести? – поинтересовался лэрд, поняв, что от нее вразумительного ответа не услышит. – Коллега Уинни?

– Кофе! – выпалила Маред. – И… все равно что, на ваш выбор.

Невольно тронула пояс, где обычно висел кошелек, но вспомнила, что обед в кофейне для сотрудников конторы бесплатный, значит, она нисколько не будет обязана лэрду. Но все равно, как-то странно…

Макмиллан кивнул, и Маред оглянулась, торопясь выполнить свою часть сделки. Столик на двоих как раз освободился у окна, и она поспешила туда, а через несколько минут появился и лэрд, неся уставленный тарелками поднос со сноровкой, которой можно было бы ожидать от лакея, но никак не от потомка знатного рода.

– Ваш кофе, коллега Уинни, – сообщил Макмиллан, расставляя тарелки с чашками. – И ваше «все равно что». Кажется, нам попалась тушеная баранина. Вы не против?

– Нет, конечно, – растерянно отозвалась Маред. – Благодарю, вы очень… любезны.

Назвать любезным молодого мужчину, относящегося к женщине с такой равнодушной деловитостью, было явным преувеличением. Макмиллан не был любезным. Он был… каким-то совсем другим. Маред с любопытством взглянула в худое и не слишком привлекательное лицо лэрда. Да, некрасив. Но Бригитта милосердная, он снова назвал ее не «милая тье», а «коллега»! За одно это Маред готова была видеть в нем посланника самого Луга, покровителя законников.

– Боюсь, я ужасающе не любезен, – невозмутимо подтвердил ее мысли лэрд. – Зато кофе взял не готовый, а попросил сварить свежий. Вы ведь тоже пьете черный?

– Да… Как вы…

– Вы брали здесь черный кофе вчера и позавчера. Приятного аппетита, тье. Наверное, называть вас коллегой все-таки излишняя вольность с моей стороны.

– О, нет, – Маред отчаянно и неловко улыбнулась. – Мне было бы приятно! Ведь мы… и в самом деле коллеги, – тихо добавила она, чувствуя себя дерзкой и невоспитанной.

– Тогда заранее простите меня за то, что вскоре я перейду исключительно на фамилию, – предупредил лэрд, пожав плечами с тем же полным отсутствием кокетства, свойственного большинству мужчин рядом с женщинами. – Дурацкая привычка, я знаю. Можете одергивать, и тогда есть вероятность, что я вспомню о хороших манерах.

– Ничего страшного, – чуть смелее улыбнулась Маред. – Я не против…

Несколько минут они молча ели баранину под соусом из мяты с розмарином. Молчание совершенно не казалось неловким, как бывает, когда собеседники не могут найти общих тем. Напротив, Маред было подозрительно легко и спокойно в обществе странного лэрда.

– Неплохо… – протянул Макмиллан, поначалу попробовавший свой кофе с осторожностью. – Вчера был хуже. Как вам работа, коллега Уинни?

– Великолепно.

Маред счастливо улыбнулась во весь рот и даже не спохватилась, как обычно, что это неприлично.

– А вам… нравится, ваша светлость?

– Зовите меня проще, умоляю, – усмехнулся лэрд. – Коллеги так коллеги. Да, любопытно. Хотя я буду гораздо счастливее, если смогу уклониться от сегодняшнего…

Он неопределенно покрутил в воздухе пустой вилкой. Маред поняла, вспомнив взгляд начальника отдела.

– Тендер? Вы не хотите в нем участвовать? Но ведь это не обязательно. Хотя я…

Она осеклась и начала краснеть. Макмиллан, быстро глянув на нее и снова перенеся внимание на рагу, пожал плечами.

– Не люблю коммерцию. Моя семья имеет много финансовых интересов, но лично я этим заниматься не хочу. Мне интересно право, но уголовное, а не экономическое.

– Понимаю… Но тогда зачем вы здесь?

– С моей семьей не поспоришь, – как-то криво усмехнулся лэрд. – Так не все ли равно, где поперекладывать бумажки одно лето?

Маред никак не могла понять, что происходит. До этого момента лэрд Макмиллан относился к окружающим с изысканной холодной вежливостью, которая порой граничила с сарказмом. И студента Финлисона, и тьена Даффи, своего нынешнего начальника, он не подпустил для общения ни на шаг ближе, чем позволял отдалиться деловой этикет. И вот теперь уделяет внимание ей, обычной студентке без связей и самого простого происхождения. И не просто уделяет, но и заметил, какой кофе она пьет, а это уже за рамками обычной внимательности.

– А вы, значит, любите коммерческое право? – небрежно уточнил Макмиллан.

Маред смущенно кивнула. И тут ей в голову пришла неожиданная и скорее всего глупая мысль. Говорить об этом с едва знакомым человеком было странно, но она вдруг решилась. Макмиллан был с ней так прост в общении, совсем не как с Финлисоном. А заниматься нелюбимым делом – что может быть хуже?

– Почему бы вам не побеседовать об этом с лэрдом Монтрозом? Я читала… – она вовремя сообразила, что выдавать излишнюю осведомленность о делах и жизни главы конторы не стоит – что он начинал, как стряпчий по уголовным преступлениям. Может быть, он подскажет что-то полезное? Или найдет вам работу по душе…

– Не знал… – с некоторым удивлением отозвался Макмиллан. – Я полагал, что Монтроз всегда занимался гражданским правом. Интересная идея, Уинни, благодарю вас.

– Не за что, – все-таки смутилась Маред, допивая кофе.

– А вы хотите попробовать себя в конкурсе?

– Да, – призналась она. – Но я совершенно не знаю, с чего начать. Жаль, что вы…

– Нет уж, – решительно сказал лэрд. – Только не я! Мой дед покровительствует этому проекту в министерстве финансов. Хватит с них и одного Макмиллана. Но знаете, Уинни… Не люблю оставаться в долгу. Если решитесь, я, пожалуй, попрошу деда подсказать что-нибудь полезное.

– О-о-о…

Маред замерла, не зная, что сказать.

– Только уговор: вы никому не скажете, от кого это узнали.

Макмиллан улыбнулся, и его некрасивое лицо озарилось изнутри, став вдруг вполне интересным.

– Обещаю, – выдохнула Маред, сжимая в пальцах пустую чашку. – Но как… зачем вам…

– А, пустое, – махнул рукой лэрд, поднимаясь из-за стола. – Пусть думает, что спрашиваю для себя.

Не дожидаясь ответа, он снова улыбнулся и, слегка поклонившись, ушел. Пораженная Маред смотрела вслед, понимая, что теперь-то просто не сможет отказаться от разработки контракта, не сделав хотя бы попытку. Но где найти сотрудника, не возьмется же она в одиночку за такой огромный проект? Сам Макмиллан отказывается, а другим стряпчим не нужна студентка-практикантка. Правда, обещанные Макмилланом сведения могут оказаться огромной форой в конкурсе, в коммерции такое преимущество дорогого стоит. Но выдавать лэрда нельзя… Маред вздохнула, окончательно запутавшись в чувствах. Может, еще ничего не выйдет. Так что она просто посмотрит на материалы. Вот сейчас пойдет – и посмотрит!

Она едва не зажмурилась от своей неожиданной смелости.

ГЛАВА 3. Две стороны доверия

После ланча время помчалось еще быстрее, словно Маред попала в Волшебную страну. Нырнув в ворох бумаг, она не замечала ничего, что делалось вокруг. Ей наконец-то дали настоящее дело – и какое любопытное! Книжное издательство заказало исследование порядка выплаты налогов и составление их оптимизации с учетом рисков. Кто-то, работавший по этому делу ранее, уже провел аудит правильности исчисления и уплаты, так что Маред осталась самая эффектная и приятная часть задания: упорядочить результаты и составить собственно схему оптимизации. Прелесть же, а не работа!

Но, добравшись до прошлогодней налоговой декларации, которую составлял тоже стряпчий «Корсара», Маред обнаружила налоговый спор и насторожилась, как охотничья собака, почуявшая след. Ее предшественник действительно выявил излишне уплаченные налоги и начал их возврат в судебном порядке, но окончательного пакета документов по делу почему-то не было. Хотя каким бы ни оказался исход, схему следовало строить с его учетом и именно сейчас, так что, набравшись духу, Маред отправилась к тье Эстер.

Дальше – интереснее… Решение, как она и предположила, было, причем положительное. Но служащий, который вел иск, рассчитался из «Корсара» в прошлом году, а тье Эстер, вспоминая его, скривилась и как-то брезгливо дернула крупным енохианским носом. Впрочем, никаких комментариев не последовало, только указание для Тилли выкопать остаток документов по делу из архива и предоставить их тье Уини. О, до чего ласкало слух это равнодушно-деловое упоминание фамилии – как у настоящей служащей! Дожидаясь секретаршу, Маред не удержалась – открыла на вычислителе материалы по конкурсной разработке и опомнилась, только когда настенные часы отдела мелодично прозвенели шесть пополудни.

– Коллега Уинни, вы решили ночевать здесь? – поинтересовался лэрд Макмиллан, проходя мимо с неизменной чашкой в руке и задержавшись у стола Маред.

Она завистливо вдохнула аромат, но сразу же спохватилась:

– Извольте держать кофе подальше, прошу вас!

– Я не страдаю дрожанием пальцев, – сообщил лэрд, но послушно убрал чашку в другую руку. – Чем это вы занимаетесь с таким упоением?

– Налоговым иском…

Маред потерла пальцами уставшие глаза, отодвинула подальше вычислитель. Экран ее собственного, оставшегося в коттедже Монтроза, уже начал тускнеть, намекая, что неплохо бы заменить кристалл астерона на свежий, так что служебное устройство пришлось кстати.

– Ибо неизбежны в нашем мире только смерть и налоги, – напыщенным тоном провозгласил Макмиллан и тут же, портя впечатление, насмешливо улыбнулся, на прощание слегка поклонившись Маред.