– Я что, послал тебя в Листирию слушать байки крестьян про увечных детей?

Вира скрипнула зубами. Озирис всегда менял тему беседы, если она ему не нравилась.

– Нет, ты послал меня в Листирию убить мятежного губернатора в Кушель-Кине. После этого я поговорила с крестьянами.

– Губернатор сопротивлялся?

Губернатор умер, так и не заметив присутствия Виры в своих покоях.

– Дело не в губернаторе. Меня больше интересует старуха.

Озирис небрежно отмахнулся:

– Она дала ребенку противовоспалительную настойку. Он бы все равно оправился через неделю, старуха просто немного ускорила события. Такое часто бывает. Мы имеем дело с совсем другой ситуацией.

– Я хочу, чтобы Каиру отключили от этих аппаратов. Немедленно.

– Не забывай, что поспешные действия для нас очень рискованны. Каира в любое время может трансформироваться.

Спустя несколько дней после ранения Каиры Вард объяснил, что именно представляет опасность для таких особенных людей, как она и Бершад. Вира решила, что Озирис все выдумал, – невозможно представить, чтобы человек превратился в дерево, хотя, конечно же, в мире полным-полно вещей, которые невозможно представить, но они все-таки существуют.

Если Вард говорил правду, Вира не могла так рисковать жизнью Каиры.

– Сайлас получил тысячи жутких ран и ни во что не трансформировался.

– Ох, ты опять за свое? Повторяю, Каира существенно отличается от своего брата. У Сайласа Бершада врожденная устойчивость к трансформации, а еще он на удивление восприимчив к моему препарату, подавляющему трансформационный процесс. Когда я работал с Бершадом в Бурз-аль-дуне, одна-единственная инъекция препарата позволила мне провести целый ряд серьезных операций, которые в обычных условиях вызвали бы трансформацию, но этого не произошло. У Каиры такой устойчивости нет. Для того чтобы я мог предпринимать малейшие попытки регулировать деятельность ее организма, требуется постоянная циркуляция высококонцентрированного подавляющего препарата в ее крови, чтобы предотвратить начало трансформации. – Вард указал на шланг, соединенный с левым запястьем Каиры. – Если я прекращу подачу раствора, то, поверь, Каира превратится в дерево. Мы вынуждены действовать медленно и очень осторожно.

Озирис Вард еще полгода назад говорил то же самое об опасности, грозящей Каире. Буквально теми же словами. На выполнение заданий Варда Вира отправилась по одной-единственной причине: она ему не верила, но хотела заручиться доказательствами его лжи.

Наверняка Каиру можно вылечить гораздо быстрее, однако Варда ничто не побуждало к этому. Он просто наслаждался своей безграничной властью.

– Если ты ее не исцелишь в кратчайшие сроки, я найду того, кто это сделает, – заявила Вира.

Вард удивленно вскинул бровь:

– Неужели? И кто же этот невероятно опытный лекарь? Старуха из глуши?

– Я навела справки, – сказала Вира. – Поговорила с алхимиками.

– С алхимиками… – презрительно протянул Озирис. – За сотни лет они так ничему и не выучились, только и умеют, что смешивать травки и выкачивать денежки из глупцов в обмен на обещания крепкого стояка. Переломанный позвоночник травками не срастишь. Алхимики нам не помогут.

– А как же божий мох? – спросила Вира.

Озирис отвлекся от своих аппаратов и посмотрел на нее.

– Что тебе об этом известно? – напряженным голосом спросил он.

– Говорю же, я навела справки.

– Какие справки?

Вира расспросила пятерых алхимиков о завязях, но только один из них рассказал ей о божьем мхе, да и то лишь потому, что она ткнула его Кайсой в морду и пригрозила располосовать щеки.

– Соответствующие.

От алхимика удалось узнать немногое: божий мох был большой редкостью, и завязи реагировали на него с невообразимой силой. Однако сам алхимик никогда в жизни с этим не сталкивался.

– Итак, что произойдет, если использовать божий мох для лечения Каиры?

Вард погрузился в размышления, теребя редкие пряди бороденки.

– Естественно, мы добьемся определенной реакции. Если ввести мох перорально, то к Каире вернется способность говорить и дышать самостоятельно. Однако, принимая во внимание объем подавляющего раствора, необходимого для поддержания ее в человеческом состоянии, это будет временным явлением. Всего на пять, в лучшем случае на десять минут. А потом все пойдет по-прежнему.

Вира скептически уставилась на него, и Озирис несколько смягчил тон:

– Видишь ли, божий мох – сильнодействующее средство, но контролировать его не представляется возможным. А состояние Каиры весьма деликатно и требует мягкого, осмотрительного подхода.

– Я все-таки надеюсь отыскать то, что сработает побыстрее.

– Как тебе будет угодно, – пожал плечами Вард.

– Вот и хорошо. Тогда я первым делом вернусь в Паргос.

– Зачем? Ты же там так ничего и не узнала.

Спустя месяц после того, как Вард подключил Каиру к дыхательному аппарату, Вира отправилась в Паргос, пытаясь отыскать в архивах гильдии алхимиков какой-нибудь быстродействующий метод лечения. К сожалению, в огромном здании архива хранились лишь документы с описаниями растений и насекомых, а также множество образцов почвы.

– Вряд ли алхимики хранят свои записи только в архиве. Я не обнаружила там никаких сведений о драконах, о завязях или о божьем мхе. Да, столичный Архив знаменит на всю Терру, но, по слухам, существуют и тайные хранилища, разбросанные по деревням. Я хочу их найти. Может быть, там есть какие-то упоминания о божьем мхе.

– Я же объяснил, что божий мох – временная мера.

– Тем не менее это тоже представляет ценность. Я еду в Паргос.

– Нет-нет, – торопливо возразил Озирис. – Я отправил тебя в Листирию, потому что там назревал мятеж. Паргос не представляет для нас угрозы, поэтому тебе там делать нечего. А вот на севере Баларии бунтуют шахтеры. Складывается очень неприятная ситуация, особенно учитывая, что именно там добывают для нас серебро и никель. Сейчас, когда в империи Каиры так неспокойно, не время бродить по Паргосу в поисках несуществующих тайников. В Паргос ты поедешь, если один из тамошних губернаторов решит начать мятеж.

Пока Вира не заговорила о поездке в Паргос, Озирис не упоминал ни о мятежах, ни о бунтах. Значит, он очень не хотел, чтобы Вира снова посетила Паргос. Что ж, это важно.

Вира решила, что больше давить на Варда не следует. Она и так уже узнала все, что ей требовалось.

Вира притворно дрогнула губами, покраснела, тяжело вздохнула и заговорила дрожащим, словно бы от слез, голосом:

– Мне так без нее плохо… Я просто хочу, чтобы она поскорее выздоровела. Как ты думаешь, все эти эликсиры, растворы и аппараты внушают хоть какую-то надежду на то… что Каира все-таки поправится и сможет дышать самостоятельно?

Озирис изобразил сочувственную улыбку и костлявыми пальцами коснулся Вириной руки. Невероятным усилием воли Вире удалось сдержать отвращение и не отдернуть ладонь.

– Да. Я в этом совершенно уверен.

Ясно было, что он старается вложить в свои слова как можно больше убедительности, и ему это почти удалось.

– Тогда продолжай, – прошептала Вира.

– Мудрое решение, – сказал Вард и взглянул на часы. – Извини, но меня ждет срочная операция: из раненого Змиеруба получится превосходный аколит. Солдат – единственный, кто уцелел из отряда патрульных, уничтоженного в схватке с воинами-ягуарами. Они расправились и с моим аколитом. Я пытаюсь выяснить, как им это удалось, ведь прошлой весной я снабдил всех аколитов усиленной защитой. Наверное, мятежники нашли какой-то новый способ.

– А можно я немного побуду с Каирой? – спросила Вира. – Я очень по ней соскучилась.

– Да-да, Вира, конечно.

Оставшись наедине с Каирой, Вира достала из-за нагрудного щитка скомканный лоскут размером с яйцо. Под лоскутом оказался кусочек мха – темно-зеленого, с мелкими голубыми цветами, пахнущими медом и перегноем.

Божий мох.

Для того чтобы узнать, как именно божий мох действует на завязи, ей пришлось пригрозить алхимику клинком. Для того чтобы раздобыть божий мох, понадобилось сделать нечто гораздо хуже, но Виру это не огорчало. Угрызения совести – невеликая цена за жизнь Каиры.

Вира аккуратно вложила комочек мха в рот Каире, потом нежно помассировала ей горло. Мышцы рефлекторно сжались, и Каира проглотила мох.

В мгновение ока цвет ее кожи изменился, болезненная землистость превратилась в здоровый румянец. Бирюзовые глаза Каиры распахнулись, зрачки сузились сообразно освещению комнаты.

– Каира! – с облегчением выдохнула Вира. – Ты меня слышишь?

Каира с трудом сглотнула:

– Где я? Что… – Она провела рукой по шраму на животе. – Я умерла?

– Нет-нет, ты жива. Ты в безопасности, Каира. Озирис спас тебе жизнь. Но у тебя тяжелое увечье. Мы пытаемся тебя исцелить, однако возникли некоторые осложнения. У нас с тобой есть всего несколько минут, а потом ты опять уснешь.

Вира оглядела шланги и трубки, торчавшие из груди Каиры, борясь с отчаянным желанием отсоединить их и увести Каиру отсюда, хотя тут же вспомнила о гигантском аколите-охраннике. Вдобавок, если Озирис не солгал и действие божьего мха временное, Каиру нельзя лишать аппарата искусственного дыхания.

– Я не могу шевельнуть ногами, – сказала Каира. – Я их вообще не чувствую.

– Это ненадолго, – успокоила ее Вира, стараясь внушить уверенность и себе.

– Я помню… кинжал. На меня напала папирийка… вдова…

– Императрица Окину нас предала, – объяснила Вира. – Она отправила к тебе убийцу, вдову Сосоне.

– Что с ней случилось?

– Я ее убила.

Каира кивнула:

– Я долго спала?

Вира задержалась с ответом. Ей очень хотелось многое утаить от Каиры, но, разумеется, лучше было сказать правду.

– Шесть месяцев.

Каира в ужасе распахнула глаза, но, как ни удивительно, сдержалась и спокойно спросила:

– И что произошло за это время?

Вира вкратце обрисовала положение дел. Рассказала, как Озирис всего за две недели захватил почти все земли Терры – в общем, без излишнего кровопролития, но при необходимости прибегая к помощи устрашающих аколитов. О бомбардировке Папирии Вира говорить не стала, сказала только, что императрица Окину заплатила за свое предательство.

– Дайновая Пуща – единственная незавоеванная провинция, – добавила она. – Под покровом джунглей Воинству Ягуаров неболёты не страшны. Вдобавок там еще и драконы.

– Воинство возглавил Карлайл Лайавин? – спросила Каира.

Незадолго до покушения на ее жизнь Каира заключила мирный договор с Карлайлом. К сожалению, после этого Карлайла убили, но у Виры не хватило смелости сказать об этом Каире, которой и так предстояло узнать много нового.

– Не знаю, – солгала Вира. – До нас почти не доходят вести из Дайновой Пущи.

– Понятно. – Каира задумалась, а потом недовольно сморщила нос. – Фу, Вира, от тебя так воняет!

– Ох, извини. – Вира отступила на шаг, сообразив, что не помнит, когда в последний раз принимала ванну. – Я так занята, что помыться некогда.

– От тебя несет не только немытым телом, но и мерзким табаком.

– Трубка помогает мне расслабиться.

– Ты расслабляешься только после боя.

Вира пожала плечами.

– Скажи мне честно, какие поручения дает тебе Озирис Вард? – спросила Каира.

Вира вздохнула:

– По его приказу я путешествую по всей империи.

– Эшлин когда-то говорила мне, что вдовы путешествуют по одной-единственной причине.

– Ну… не только это. Еще я пытаюсь отыскать способ тебя исцелить. Мы с тобой сейчас разговариваем только потому, что в своих путешествиях я кое-что раздобыла.

– А чем же ты еще занимаешься? – спросила Каира, с трудом выговаривая слова, – похоже, действие божьего мха подходило к концу.

– Не имеет значения.

– Нет, имеет. Я не хочу, чтобы из-за меня ты поступилась своей честью и достоинством.

– Моя честь и достоинство мне давно без разницы.

– Не говори так. Не предавай себя ради меня. Из-за этой ужасной войны страдают все люди в Терре. Отыщи способ им помочь. Спаси их.

– Для того чтобы их спасти, нужно убить Озириса Варда. Я не могу этого сделать до тех пор, пока он тебя не исцелит.

– Можешь. Моя жизнь не имеет значения.

– А для меня имеет, – с нажимом сказала Вира, не справившись с нахлынувшими чувствами. – Ты – единственная, кто имеет для меня значение. Понимаешь, Каира? Я…

Она осеклась, не в силах продолжать.

– Я понимаю, Вира, – слабым голосом откликнулась Каира. – Я разделяю твои чувства.

Вира утерла слезинку со щеки и кивнула.

– Я принесла всем столько бед, – продолжила Каира. – И своим близким, и всем людям Терры.

– Бед у всех хватает.

– А еще я о многом сожалею, – сказала Каира.

– Знаешь, о чем я сожалею больше всего? – спросила Вира.

Каира помотала головой.

– Прошлой зимой, когда ты предложила мне улететь на «Синем воробье», мне следовало согласиться. Нам с тобой надо было сразу же уйти с того проклятого пира и умчаться куда глаза глядят. Вдвоем. Подальше от всего этого. – Вира коснулась Каириной щеки, просунула ладонь под голову, ласково погладила Каире затылок и расчувствовалась до боли в груди. – Мы с тобой увязли в этом бардаке, но я обещаю сделать все возможное, чтобы ты вышла отсюда здоровой.

Каира кивнула:

– Мне становится трудно дышать. Времени у нас почти не осталось. Я должна задать тебе один важный вопрос.

– Спрашивай.

– Что ты ела на завтрак?

– По-твоему, это важный вопрос?

– Расскажи мне о себе. Самые обычные, простые вещи. Мне надо это услышать.

Вира замялась. В последний раз она ела перед их с Гарретом визитом к Гарвину – черствый ломоть хлеба и кусок жесткого вареного мяса. Хотя, конечно, она понимала, что хочет услышать Каира.

– Я завтракала свежими паровыми булочками со свининой, из дворцовой пекарни в Незатопимой Гавани. Одна из твоих служанок принесла мне их в опочивальню.

Каира слабо улыбнулась:

– Ты совсем не умеешь врать.

– Правда-правда, – с улыбкой заверила ее Вира. – Ты так долго болеешь, что я переехала в твои покои и теперь мне служит вся твоя свита. Я велела, чтобы мне каждое утро приносили паровую булочку на серебряном подносе. После этого мне подают рыбное блюдо, свежий суп и десерт. А потом две служанки двадцать минут массируют мне ноги, облачают меня в роскошное одеяние, и я целыми днями прохлаждаюсь.

Каира снова улыбнулась, но улыбка быстро исчезла. Каира задышала с трудом. Цвет лица снова стал землистым.

Вира заглянула ей в глаза, стараясь запечатлеть в памяти их точный цвет и форму.

– Спи, – сказала она. – Сейчас подключится дыхательный аппарат.

Каира послушно сомкнула веки и снова погрузилась в забытье.

Вира еще долго стояла рядом с ней, перебарывая дрожь во всем теле.

Покидая башню, Вира пыталась сообразить, как же снова попасть в Паргос. Будет трудно, но что-то наверняка можно устроить.