– 9 –

– Значит паспорт фальшивый, – уверенно произнес Акира.

– Да, но именем Аманда подписана картина, – задумчиво сказал Максим.

– Может, она специально подбирала такое же имя, чтобы не выдать себя случайно. Фамилия не совпадает, наверняка, – предположила Сара.

– А что Валдис узнал? – обратился к Саре Кальман, решивший вдруг принять участие в детективном развлечении.

– Проснулся, милый? Что он узнал? Он пошёл по адресу, который я ему написала, и спросил Аманду.

– Ну и?

– Ну и познакомился с Амандой.

– А как он объяснил, зачем она ему?

– Этого уж я не знаю. Он сообразительный. Придумал что-то. Я ему просто написала, что нужно проверить, не живет ли по этому адресу некая Аманда Хаксли, – внешность я ему описала со слов Максима, – и не жила ли она в Центре последний месяц. Под описание она не подходит, а в Центре, вообще, никогда не была.

– А ему как ты объяснила, зачем это всё нужно? – спросил Акира.

– Ой! – воскликнул Кальман. – У Сары уже давно не спрашивают, что и зачем нужно. Исполняют и всё. Ну что? Я же прав? – закончил он, виновато глядя на Сару.

– А ему можно верить? – спросил вдруг Максим.

– Да ну ты что, Максим? Мы с ним с детства знакомы. Или, ты думаешь… да ну тебя! – Сара рассмеялась. – Вон, у Риты спроси, она с ним знакома…

В субботу Сара написала Валдису письмо, в котором просила узнать об Аманде, а в среду от Валдиса пришёл ответ. Максиму уже рассказали, кто такой Валдис и что он делает в Ветреном. Возвращаясь вечером в отель с Ритой, Максим вдруг сказал:

– Знаешь, что? Мне кажется, всё закончилось.

– Не поняла, – отозвалась Рита.

– Эти письма, угрозы, слежки. Ничего не происходит. Зря мы этим занимаемся, видимо. Если что-то и было, то уже прошло. Может, нас с кем-то перепутали? А как поняли это, просто взяли и отстали. Канули. С концами. А мы? Неужели нас до сих пор ждут каждый вечер на Триумфальной площади?

– Это-то можно легко проверить. Завтра четный день, моя очередь, – улыбнувшись, произнесла Маргарита.

– Ну, уж нет. Я пойду.

– Ты уже один раз сходил, – заметила Рита.

– Давай забудем мою первую неделю в Городе… – Максим запнулся и тут же сменил тему: – Кстати, как у тебя с институтом?

– Не знаю ещё. Точно неизвестно, когда меня экзаменовать будут. Сейчас все из отпусков вернутся. Завтра пойду туда. Меня будут консультировать. А как у тебя с поисками работы?

– Как-то туго, – грустно сказал Максим. – Единственное, куда предложили пойти сразу, это на стройку разнорабочим. Опыт работы у меня туманный, никому ни о чём не говорящий… специальности толком нет никакой. Одним словом, я пустое место.

– Да ладно тебе. Всё у тебя получится.

– Пойду я, видно, на стройку. До конца недели поищу ещё. В пятницу встречусь с кем-то там, и… посмотрим, в общем.

Иногда, если была такая возможность, Ян Гашек и Симба обедали вместе, в их излюбленном кафе. Кафе находилось в десяти минутах ходьбы от места работы Симбы, и в двадцати минутах от конторы Гашека. Десять минут, подаренные Гашеком Симбе, обозначали, как он выражался, степень его уважения к возрасту последнего.

– Думаю, началась война, – пояснил Симба Яну причину трех убийств, произошедших за последнюю ночь в разных концах города. – Все трое мелкие перекупщики «дури». Явных мотивов нет. Но в свете последней информации, это связано с падением цен. Один из них должен был встречаться сегодня с продавцом. За последние дни от наших информаторов мы получили сведения о том, что, начиная с середины этой недели на рынок должно попасть около тонны героина.

– Сколько? – Гашек подавился сэндвичем. – И…

– Мы подняли все силы. Беда в том, что нам известно лишь о, – только не смейся, – пяти килограммах. Где остальное – одному Богу известно. Если они, вообще, есть, конечно. Сегодня четыре сделки, завтра четыре, в субботу три, в воскресенье, не помню уже. Потом…

– Работают без выходных? Ты думаешь, это кто-то один?

– Думаю, да, и кто-то совершенно незнакомый, иначе фирмы пресекли бы.

– Но, убийства…

– Это, без сомнения, сигнал к тому, что игрока не пускают. Убили тех, кого могли отсечь. Причем заметь, это исключительно перекупщики. Если уж они сами не могут выйти на продавцов, то, что делать нам?

– Нет-нет, нам «глухарей» не нужно. Разбирайся тут, кто кого обидел, кто «замочил»! – смеясь, возмущался Ян. – Так что, давайте, работайте. Что на сегодня?

– Сегодня, я, пожалуй, сам поучаствую…

– Ты что?

– Надо разобраться, что к чему. А что делать? К тому же, людей не хватает.

– Я тебя одного не пущу. Возьми офицера из «убойного» отдела в подмогу.

– Знаешь, Ян, бойцов-то у меня хватает… с грамотными операми проблема.

– Ты хочешь меня обидеть, старый ты крокодил!

– Ян, информация секретная. Будь ты хоть моей тенью, я не имею права тебе о ней говорить. Мне до пенсии осталось совсем ничего, не хочу под конец по шее получать. И это в лучшем случае. Так что, извини.

– Мне кажется, ещё совсем недавно тебя это не сильно волновало. Тем более, ты мне уже сказал, что сегодня что-то будет. Так что, деваться некуда. Думаешь, я не соображу, как выяснить всё остальное? Ты обо мне такого невысокого мнения? Мы же в одном окопе, только на разных фронтах. Да не узнает никто! Обещаю!

– Да зачем тебе?

– Интересно! Ты же понимаешь…

– Ох, всё я понимаю… Женись ты уже, в конце концов!

– Колись, пенсионер!

Симба понял, что от Гашека ему не отделаться.

– Хорошо. Только, имей в виду, если меня лишат пенсии, то тебе придется содержать меня до самой смерти.

– Договорились! Остаётся надеяться на то, что она не за горами.

– Что у тебя за язык?..

– Прости! – Ян рассмеялся. – Я хотел сказать, что это для меня будет честью ухаживать за почётным гражданином. Рассказывай!

– Пойдем, пройдемся.

Они вышли из кафе.

– От информаторов мы знаем, что сегодня вечером, с восьми до двенадцати, должны произойти четыре сделки. В разных концах города. Думаю, четыре, это только, те, что нам известны. Сколько их на самом деле?..

– Извини, я тебя перебью. А что в этом такого? Вы на каждую сделку так реагируете? Сам же сказал, мелочь.

– Понимаешь, цена, по которой сливают товар, сказочно низкая. Помнишь, я тебе рассказывал о совещании у начальника отдела? Там, где речь шла о массовых распродажах. Вот отсюда и такой подход серьёзный. Серьёзнее обычного. Из-за чего, ты думаешь, начали мочить скупщиков? На продавцов выйти не могут. Мы не можем. Откуда ноги растут – неизвестно. Ничего неизвестно.

– Так, а откуда информаторы «инфу» берут?

– Я тоже задумывался над этим. Да, берут-то, понятно, откуда – отовсюду… Подозрительно, что она есть, и в таких количествах. Будто кто-то намеренно пытается вести нас по следу, но так и не дает ухватить за конец. Итак, для себя я выбрал наибольшую сделку. Сто грамм героина. Ну, и к тому же, она ближе отсюда.

– Где это?

– Клуб «Бомба». Слышал?

– Конечно, слышал. Рок-клуб. Там и без твоих ста грамм наркоты достаточно. А ты в сам клуб решил заглянуть? Прикинешься старым рокером?

– Я снаружи подожду.

– Да? И как ты думаешь всё выяснить? Вообще, что-нибудь, кроме того, что там что-то будет, известно? Известно, кто покупатель?

– Известно.

– И кто это?

– Завсегдатай клуба. Всё, что о нём успели выяснить. Нигде не работает, ничем не занимается. Никогда раньше не попадался.

– И сам на игле?

– Возможно.

– Несерьёзно как-то это всё.

– Это-то и настораживает. Хотя, какая разница, кому продавать? Сами-то они не попадаются. А…

– Внимание привлекают. Ты это хочешь сказать?

– И…

– Думаешь, отчего-то отвлекают? Я помню твое совещание.

– И…

– Ты не знаешь, за что браться.

– Всё!

– На всё есть своя причина, – размышлял Манчини. – Не знаю, имеет ли Князь ко всему этому какое-то отношение?

Манчини вспоминал, как в последнюю субботу, после всех встреч, с Князем и со Слоном, собравшись с Ремоном и Вялым, он расспрашивал последнего о продавце. Удивляясь себе, как он не сделал этого раньше, полностью доверяясь Вялому, он поразился, что сейчас подумал об этом. Да, он доверял Вялому, как и Ремону, да, ему не нужно контролировать каждый их шаг, именно по той причине, что он им доверяет. Что же его навело на мысль о недоверии сейчас? Разговор с Князем? Что в нём было? Слишком много тумана? Это всегда. Что-то ещё? Что-то он заметил, но не мог определить, рассмотреть, что это было.

– О чём вы с ним разговаривали? – спрашивал он Вялого.

– Мы не разговаривали, – ответил тот.

– То есть? – не понял Леонардо.

– С ним разговаривал Князь.

– Так, расскажи-ка подробно, что было. – Манчини начали терзать сомнения.

– Когда я пришёл…

– Как ты, вообще, попал к Князю?

– Его человек поймал меня, когда я выходил из офиса, и сказал, что Князь срочно хочет меня видеть, и пообещал по пути всё рассказать. По пути он рассказал мне, что Князь в данный момент встречается с продавцом и хочет свести меня с ним, поскольку мы, как он помнит, собирались выходить на этот рынок, и ищем свои пути. Сказал, что Князь хочет поделиться каналом, или полностью его отдать. Для этого он и вызывает меня, ну и так далее…

– Больше ничего не сказал?

– Нет. А, и ещё предупредил о том, чтобы я ничего не говорил в присутствии продавца. Все нюансы, мол, я обсужу с Князем наедине.

– А кто это был?

– Да Мокрый, правая рука Князя.

– Так, дальше. Вы к Князю поехали?

– Нет, в ресторан «Ландыш». Там я сел с ними за стол. Князь познакомил меня с продавцом…

– Ты же не знаешь имени, как он познакомил?

– Ну, Князь сразу сказал: «Опустим имена». Просто, сказал продавцу, что я – тот человек, о котором он ему говорил. Продавца он представил, как «наш шанс» и попросил его озвучить то, что тот только что, как я понял, рассказал ему самому. Всё. Буквально три минуты. Условия ты знаешь. Ну, и после того, как продавец встал и ушёл, Князь сказал мне о тридцати тысячах.

– А как Князь говорил в присутствии продавца «нам» или «вам»?

– Не понял. – Вялый осёкся.

– Когда он обращался к тебе, он говорил, что это «наш шанс»?.. Ваш или наш?

– Ну, наш…. Или ваш. А какая разница?

– Так, когда он обращался к тебе, он как говорил: «Этот человек», этот «шанс» предлагает «вам» или «нам»?

– Я не помню. Не понимаю, Змей, чего ты к словам цепляешься? Что ты хочешь?

– Ладно. Закрыли тему пока.

– Я тоже тебя не понимаю, – вставил Ремон.

– Мне пора. – Вялый, обиженный допросом Леонардо, ушёл.

Манчини некоторое время смотрел на закрытую за ним дверь, после чего тихо произнес:

– Знаешь, Ремон, ты только не обижайся. Я тебе потом объясню. Но это необходимо сейчас. Я буду рад, если окажусь не прав. Но… Поставь за Вялым «глаз».

– Ты что, Змей? – воскликнул Ремон.

– Я прошу тебя. Так надо.

– Ты не заигрываешься? Мы двадцать лет рулим вместе…

– Ремон! – повысил голос Манчини.

Уже совсем скоро Ремон пришёл к Леонардо и сообщил о том, что Вялый встречался с человеком Князя. У Ремона было такое выражение лица, будто он собирался расплакаться.

– Что ты думаешь? – спросил он Леонардо.

– Думаю, он считает, что занимает не свое место, – ответил Манчини, вспомнив размышления Слона. – Я давно это заметил. Только не мог объяснить это вот так просто. Сейчас это не важно. Сейчас нам нужно использовать это.

– Но. Вялый…

– Именно его и нужно использовать. Потом будем петь о дружбе.

– Лео!.. – начал было Ремон.

– Всё, я сказал, – отрезал Манчини.

– Так мы вступаем в игру? – упавшим голосом спросил Ремон.

– У нас ещё три дня до пятницы.

Наступил четверг.

– Змей! Тебе предъявляют! – ворвался в кабинет к Леонардо Ремон.

– Я так и думал. Не зря Слон предупреждал. Нарыли что?

– Да, Лео. Скажи, ты уже решил?

– Да, мы входим в игру, но по своим правилам, – уверенно произнес Манчини.

Ремон остановился.

– Я всегда верил тебе, Лео, – проговорил он. – Но, буквально за одну неделю против нас ополчились все. Такое ощущение, что после того, как ты вышел от Слона, в субботу, он сразу же приказал всему Городу: «Фас!», и указал на нас. Что происходит? Нет, если бы я услышал о том, что кто-то решил заняться новым для себя бизнесом, тем бизнесом, которым занимаюсь я, и тут же начался беспредел, то в первую же очередь я подумал бы, что причиной этого беспредела является именно этот «кто-то». Но я никогда не думал, что на этом месте окажемся мы! И почему подозрения пали на нас?

– Чёрт его знает… Князь или Слон. Сейчас не важно, после разберёмся, если нужно будет. Всё бывает в первый раз. Мы очень долго жили спокойно. И знаешь почему? Потому что ничего не предпринимали. Ничего не случается только с тем, кто ничего не делает. Пора подниматься, брат.

– Ты с таким энтузиазмом говоришь о наркобизнесе? На тебя это не похоже.

– Это лишь переходный этап. Это цена подъёма. Всё, хорош пылить. Что у тебя?

– Привезли покупателя, пацана какого-то. Боюсь, он не в теме, к тому же нет гарантий, что его продавец тот, кто нам нужен.

– Цена известна?

– Это-то да, но…

– Я понял тебя. Ты думаешь, если его сделка и связана с централизованным сливом, то она может и не иметь отношение к нашей половине тонны. Вялый в курсе?

– Нет.

– Отлично. Нужно, чтобы он ничего об этом не знал пока. Когда у пацана стрела?

– Сегодня вечером в «Бомбе».

– Где?

– Это Рок-клуб, вот вся информация по нему.

– Отлично. Сажаем на «крюк». И не дай Бог сорвется. Давай его сюда.

К Манчини привели запуганного до смерти Рыжего.

– Чего ты дрожишь-то? – спросил его Леонардо. – Или ты не в курсе, что то, во что ты влезаешь, чревато последствиями. Давно в теме?

– Я не понимаю, – с трудом пролепетал Рыжий.

– Да, как ты, вообще, на это решился? – удивился Лео. – И не ной. Ничего я с тобой не сделаю. Ответь мне на вопрос. Как ты нашёл продавца?

– Я не находил. Он сам предложил.

– Кто он?

– Мужик один подошёл ко мне и спросил, нужен ли мне порошок, и сразу цену назвал. И в любом количестве, говорит. Я задумался, но, вот только денег у меня нет.

– Где же ты их собираешься добыть?

– Я занял.

– Раньше ты этого мужика не видел?

– Нет. Он, какой-то… но, главный не он, а другой.

– Какой?

– Тот, с которым мы встречались через день.

– Мы?

– Да, я друга взял.

– Для подстраховки?

– Ну да. Тот, первый, сказал, что, если я не верю, но надумаю, чтоб приходил туда же через день, и мы всё обсудим. Мы пришли.

– Куда, кстати?

– К Центральному рынку. Он, второй мужик, сам подошёл. Мы всего одну минуту говорили. Он просто сказал, что почём. В общем, тоже, что и первый, только так… в общем, мы и не обсуждали ничего, просто… тот второй тоже сказал то же самое, но так как-то, что… так… – Рыжий замялся.

– Что с тобой? – удивился Манчини.

– Он так это сказал…

– Как?