Глава 4

Я бывало всем давала

По четыре раза в день.

А теперь моя «давала»

Получила бюллетень.

Русские народные частушки

Любовью именуют и разнузданное наслаждение, и целомудренную привязанность.

Лукиан

Бальный зал, освещенный сотнями свечей в канделябрах и порхавшими под потолком магическими разноцветными огоньками, слепил глаза ярким светом и поражал любого вошедшего пышным убранством. Если бы не нужно было притворяться принцессой, Марина, наверное, раскрыв рот, ходила бы по комнате и с восторгом рассматривала явно золотые, искусно созданные статуэтки на подоконниках, шелковые шторы, полностью закрывавшие окна, удобные вычурные кресла в углах зала. Небольшие деревянные столики, вскрытые лаком, расставленные неподалеку от кресел, демонстрировали, похоже, весь набор алкогольной и безалкогольной продукции данной страны. Марина внимательно наблюдала за тем, как неспешно разбредаются по залу нарядные и надменные аристократы, как вышколенные слуги аккуратно разносят по залу подносы с напитками, мысленно облизывалась и вздыхала про себя.

В далеком детстве они с Ирой, как и многие девчонки, мечтали попасть на бал, самый настоящий, такой, который показывали в диснеевских мультфильмах. И каждая, конечно, хотела стать принцессой и выйти за принца. И вот, спустя годы, детская мечта невероятным образом сбылась: Марина – жена принца, она на самом настоящем балу. Вот только никакой радости в душе не ощущалось. Муж и правда настоящий принц, но при этом еще и злобный урод, бал не для нее – она даже танцевать не удосужилась научиться, несмотря на мечты. И спрашивается, зачем она, Марина, сейчас стоит у окна с золотистыми шторами? Что она сможет здесь сделать или увидеть? Ее воспитывали, как пацанку, этикета она не знает, ни с кем вокруг не знакома…

Упадническое настроение резко перешло в паническое, когда Марина заметила нескольких женщин всех возрастов, целенаправленно шедших к ней. Приятельницы принцессы? Или как там их называли в то время? Фрейлины? И о чем с ними говорить? Марианна точно знала темы. Да и характеристики этих женщин тоже успела составить. А Марина… Как рыба, вытащенная на берег.

– Ваше высочество, это платье так подходит к вашим волосам! – с придыханием сообщила одна из дам, среднего роста брюнетка в годах, красовавшаяся на балу в ярко-синем платье с глубоким декольте.

Платье действительно шло Марине, и она это прекрасно видела. Но после похвалы преданно поедавшей ее глазами незнакомки захотелось снять его и надеть что-нибудь поскромней.

– Ах, ваше высочество, позвольте поздравить вас с бракосочетанием, – проворковала дама помоложе, с тщательно скрываемым злорадством в зеленых глазах.

Марина мысленно сделала себе заметку выяснить, что же такого произошло между принцессой и этой стервой. Ведь недаром последняя прямо светится вся от счастья.

Выступления дам были прерваны появлением в дверях знакомой фигуры. Марина внешне спокойно наблюдала, как муж с маской высокомерия на лице идет по залу, как шепчутся за его спиной, разве что пальцами не указывают, и думала, что больше всего он напоминал ей дьявола: такой же злобный, черный и хромой.

Ричард, как и остальные в зале, терпеливо ждал появления короля. Именно он должен был открыть бал, покружившись в танце со своей фавориткой. И только после этого на паркет могли выходить другие пары. Да и Ричард мог отправиться куда подальше только после танца.

С отцом у Ричарда отношения были прохладные. Он, конечно, старательно выказывал сыновью почтительность, но прекрасно видел не особо скрываемое недовольство собственной персоной. Короля магия смерти обошла стороной, да и другие его магические умения находились на нуле. Впрочем, правителю любой страны это и не нужно. У него есть советники и маги, связанные клятвой крови, они в случае чего и заклинание любое произнесут, и если будет нужно, собственной жизнью за правителя и страну пожертвуют. Ричард порой ловил себя на том, что завидует отцу: магия частенько требовала большего, чем давала, а уж ослушаться приказа покровителя и вовсе возможности не было.

Стоя у одной из внушительных мраморных колонн зала, Ричард то и дело чувствовал на себе взгляды придворных. В лицо ему никто смотреть не отваживался. А вот за спиной – дело другое. Отвращение, брезгливость, страх – знакомые эмоции. Впрочем, он привык считаться изгоем в собственном доме.

Придворные зашевелились. Ричард повернулся ко входу. Серж. С очередной фрейлиной принцессы. Вот же любитель юбок. Одет элегантно, это у него не отнять: фрак, брюки, туфли – всё коричневого цвета. Через полгода после появления в этом мире он уже умел танцевать самые популярные танцы, и от партнерш отбоя не было.

Ричард горько хмыкнул про себя: «А ведь я завидую. Дурак. Давно же понял, что так и помру одиноким. Вроде все чувства убил. Нет же, зависть все еще прорывается».

Король появился в зале практически сразу же после астролога. Высокий, статный, красивый. «Картинка, а не мужчина», – так о нем шептались фрейлины принцессы. А еще верный. После смерти матери Ричарда десять лет назад фавориткой короля стала одна из ее фрейлин. И до сих пор они вместе. Завистницы за ее спиной перешептывались, уверенно говорили, что она приворожила правителя, воспользовалась любовной магией, но Ричард знал – полная чушь. Мужчин королевского рода приворожить нельзя.

Музыканты заиграли шатцу – медленный чувственный танец, этакое признание в глубоких чувствах, которым обычно открывали все балы, – и король заскользил по паркету вместе с фавориткой – миниатюрной, всегда элегантно выглядевшей графиней Марицей дар Астарот. Несколько обязательных кругов, и пара, завершив танец, направилась к креслам на возвышении. Ричард дождался объявления легкой вальты, танца для флирта, и с чистой совестью направился к выходу из зала.

Ритуал вызова неупокоенной души, как в жутких детских страшилках, нужно было обязательно проводить в полнолуние на том кладбище, на котором была похоронено тело.

Воздух, напитанный сыростью, вязкая земля под ногами и холодный пронизывающий ветер радости Ричарду не доставляли. Вспомнив о теплой спальне и ожидавшем его сытном ужине, он раздраженно прошипел сквозь зубы несколько грязных ругательств на языке орков и стал готовиться к упокоению.

«Вы, мессир, принц, вы можете не участвовать в обычных обрядах, не проводить их, – учил лорд Перинар, – но знать их вы обязаны».

Не участвовать и не проводить Ричард не мог: иначе его заела бы скука, а вместе с ней и тоска. Однообразная дворцовая жизнь, наполненная торжественными обедами, танцами, сплетнями и охотой, была не для его деятельного характера. А потому крестьяне в дальних селениях часто пугали непослушных детей злобным черным принцем, который в любой момент появится в ночи на таком же черном коне и заберет малышню в темное подземелье для своих «грязных» опытов. Первый раз услышав подобную чушь, Ричард хохотал, как сумасшедший.

– Тебе о репутации надо думать, а ты ржешь, – недовольно заметил тогда Серж. – Ты ж как-никак будущий правитель.

– Меня уже терпеть не могут, репутация чуть ли не с рождения испорчена, – легкомысленно отмахнулся Ричард.

– И потому ты работаешь рядовым некромантом, – фыркнул раздраженно Серж.

– Зато не скучно, – пожал плечами Ричард.

Он не понимал, как активный друг может все время просиживать во дворце.

– Я уже получил свою долю приключений, – ответил на прямой вопрос Серж, – горячие точки по всему миру, вечная возможность быть убитым и несколько лет на службе Родине выбили из меня желание лишний раз рисковать своей задницей.

Закончив чертить пентаграмму неподалеку от нужной могилы, Ричард начал проводить ритуал. Слова лились привычной рекой, без остановки, произносились без малейшей запинки. Ричард выполнял давно знакомые действия, очистив мозги от посторонних мыслей. Пентаграмма, заклинание, упокоение души. Теперь она уйдет на перерождение и вернется в этот мир в свой срок.

Два часа нудной работы, старательные жесты и движения, и вот уже Ричард садится в седло и неспешно едет по обезлюдевшим улицам ночной столицы. Гнедой Мрак медленно переставлял копыта. Он, один из трех коней, постоянно сопровождавших Ричарда в его различных поездках, постоянно был в строю, готовый в любое время дня и ночи подставить хозяину спину. Ричард расслаблено покачивался в седле и с полузакрытыми глазами лениво размышлял о складывавшейся ситуации. Сейчас, в ночном сумраке, ему казалось, что у богов есть какое-то особое, свое видение всего произошедшего. Ричард допускал, что Марианна исчезла не просто так. Возможно, да, пока лишь только возможно, что попаданка должна сыграть какую-то определенную роль в его судьбе и жизни этого мира. Впрочем, сейчас, ночью, Ричард готов был допустить что угодно. Днем же он, скорее всего, обязательно подвергнет здравому скептицизму свои нынешние мысли и ощущения.

Добравшись до своей комнаты, Ричард вызвал служанку, приказал принести поздний ужин и, утолив голод, улегся спать.

Марина стояла в окружении болтавших фрейлин, стараясь удержать на лице равнодушное выражение, и пыталась разобраться в отношении к поступку мужа. Да, с одной стороны, она была, несомненно, рада, что супруг не попытался оказывать ей знаки внимания при всем дворе. Но с другой… Марина привыкла быть честной с самой собой и сейчас понимала, что уход мужа ее оскорбил: ей показали то место, которое она в данном теле теперь занимала в глазах супруга. «Марианна наверняка только обрадовалась бы этому», – подумала Марина. Вот только она – не Марианна. И ее такое равнодушие коробило.

– Ваше высочество, – знакомый мужской голос вывел ее из задумчивости, – позвольте вас пригласить.

Марина вскинула глаза на говорившего. Серж стоял напротив, надев на лицо маску почтительного придворного. Танцевать? С ним? Она ж ему все ноги отдавит. Хотя… Марина вспомнила их знакомство и решила: почему нет? Гулящая Марианна точно согласилась бы. Вот она, Марина, и развлечется вместо принцессы. А насколько сильно пострадают ноги ее партнера, ее волновать точно не будет.

– Я танцевать не умею, – решила она все же еле слышно признаться, едва они с кавалером вышли на паркет.

Такой же еле слышный вздох от Сержа дал понять, что ее выходка оценена по достоинству.

– Повезло Ричарду, вовремя сбежал, – пробормотал Серж, начиная плавно двигаться под звуки музыки.

Ричарду? То есть ее мужа зовут Ричард? От кого бы она это узнала, как не от любовника принцессы. Вообще, чем дальше, тем больше ситуация напоминала ей фарс, причем совершенно глупый. Сбежавший при первой же возможности супруг, намеренно игнорировавший молодую жену, служил антиподом вечно липнувшему то ли к Марине, то ли к Марианне Сержу. Последний постоянно оказывал ей знаки внимания, но, помня об их связи с принцессой, Марина осознавала, что это внимание ее компрометирует в глазах всех присутствовавших, начиная от слуг и заканчивая королем. Сама же она меньше всего хотела разбираться во всех хитросплетениях местных отношений. Больше всего на свете она желала вернуться домой, к семье, к Артему, к привычной обстановке…

Серж в очередной раз скрипнул зубами.

– А я говорила, – мило улыбнулась Марина, найдя, на ком выместить свое раздражение.

– Принцесса танцевала превосходно, – сквозь зубы недовольно сообщил Серж.

– Вот только я – не она. Надеюсь, до вас обоих это когда-нибудь дойдет, – парировала Марина.

– Заметно, – чуть слышно фыркнул Серж.

– Я хочу уйти отсюда. Когда это можно будет сделать? – стараясь не толкать и так сторонившихся их танцевавших аристократов, уточнила Марина.

– Я тебя провожу, – Серж в очередной раз выругался, когда ее каблук прошелся по пальцам его ног.

– И твое общество в очередной раз меня скомпрометирует.

– Какая теперь-то разница? Или хочешь заблудиться в коридорах дворца?

Заблудиться Марина не хотела. В зал ее проводила служанка, но вряд ли она преданно ожидает свою госпожу где-нибудь поблизости.

С трудом дождавшись окончания мелодии, Марина подала руку Сержу, и он, откровенно прихрамывая, направился к выходу.

Первые несколько минут они шли молча, затем Серж, в очередной раз потирая отдавленную ногу, недовольно сообщил:

– Скажу Ричарду, пусть учителя к тебе отправит.

– И как ты себе это представляешь? Извините, я раньше умела танцевать, а потом за сутки разучилась? – саркастически поинтересовалась, все так же шепотом, оберегая поврежденные связки, Марина. – Хочешь танцевать с принцессой – учи сам. Или пусть сбежавший муж учит.

– Да уж, ты точно не Марианна… – протянул Серж, внимательно посмотрев на нее.

– Звучит, как комплимент, – раздраженно отрезала Марина и хлопнула перед ним дверью собственной спальни.

Ночь выдалась тихая. Самостоятельно раздеться не получилось, пришлось вызывать служанку и терпеть прикосновения чужих рук к собственной коже. Переодевшись в длинное домашнее платье нежно-голубого цвета, Марина встала у раскрытого окна. Звезды, такие яркие, незнакомые и манящие, молча светили с далеких небес. «Зачем я здесь? – тоскливо подумала Марина, отстраненно рассматривая ночное небо. – И главное – почему я? Ведь если существуют другие миры, то и обитателей там должно быть великое множество. Но поменялись душами со мной. Почему?!»

Легла спать она в отвратительном настроении. Во сне она безостановочно бежала по длинному извилистому лабиринту, тщетно пыталась найти оттуда выход и отчаянно звала родных. Проснулась Марина в слезах.