В воскресенье мы снова пришли на Базу. Пит похвастался, что для него, Рома и Пола организовали занятия по стрельбе из боевого огнестрельного оружия. Джейн вся сияла, сообщив, что вчера Аманда подрядила её на секретное задание.
Я же была чрезвычайно рада увидеть на Базе наших очень хороших друзей Рома и Пола – Поджигателя и Разрушителя. Мы как раз встретились с ними на Рецепции. Для них с первого сентября тоже начались учебные будни в институте. Пол намекнул, что когда мы будем вечерами пересекаться на Базе, то продолжим тренировки по паркуру, а Ром пообещал всё хорошенько запомнить на занятиях по стрельбе, чтобы помогать, когда придёт моё время осваивать эти навыки. Мы собрались разболтаться, но пришла Мунда и забрала меня.
Мы продолжили вчерашнюю тренировку. Сегодня Мунда немилосердно муштровала меня! Уличный бой – это нечто. Мунда нападала, хватала за пояс, отрывала от земли, и, если я зазёвывалась, швыряла меня на маты как драную кошку. Когда я пыталась «дать сдачи» свирепой тренерше, она ловко уворачивалась и все мои атаки обращала против меня, не забывая доброжелательно подсказывать, что и как мне в следующий раз делать. За успехи она хвалила, а если я по ошибке пропускала удары, ругала, что, если я в таком духе буду драться в полевых условиях, мои родственники не соберут костей моих. Мы разработали график тренировок. Когда я уходила после занятия в душ, еле держась на ногах, Мунда заявила:
– Я слеплю из тебя настоящего атамана разбойничьей шайки, помяни моё слово!
Несмотря на то, что я полдня валялась потом дома на диване, не в силах пошевелить ни ногами, ни руками, тренировка мне понравилась. Мунда чередовала наскоки и жёсткие броски с теоретической частью о том, как происходят нападения на улицах, что на уме у нападающих, как нужно правильно себя вести, и так далее.
С такими выходными я напрочь забыла о школе! И когда я в понедельник утром вскочила по звону будильника, мне почудилось, что я провалилась в параллельный мир.
Первый урок алгебра. В классе стоял галдёж. Котс и Ган шутливо переругивались. Котс скомкал бумажку и кинул в Гана, Ган уклонился, бумажка попала в Сорык. Прыщавая дылда тут же скомкала свою бумажку и с воплями стала кидаться во всех подряд. В другом конце Заккари, Рэджен, Церон, Торри и Прэйфи обсуждали дискотеку. Гамонс и Макферсон громко смеялись с Ровсом. Сайлес, Карри и Сайд обсуждали матч. Что-то все очень оживленны на первом уроке. Только Гоинг спокойно спал, лёжа на локтях на парте, да всегда спокойная Лэнг красила ногти. Терри подписывала аккуратным бисерным почерком новые тетрадки.
Ко мне прилетела бумажка Хелен, переданная по эстафете весёлой Макферсон. Я схватила её и кинула в мусорку, которая стояла у учительского стола. Перелетев через полкласса, через головы Гоинга, Ровса и других ребят, бумажка ровнёхонько бухнулась в урну. Те, кто это видел, изумлённо «ваукнули» и зааплодировали. Френди как всегда с заумным видом фыркнул. Я пронзила его змеиным взглядом. Раздался звонок. Поскольку госпожа Шебри ещё не пришла, все продолжали заниматься своими делами.
Пришёл Прайс. Опоздал на две минуты! Было видно, что он бежал. Он вошёл взъерошенный, запыхавшийся. Когда он сел, его никто не заметил, кроме меня.
– Как выходные? – спросила я, чтоб наладить контакт.
– Нормально, – тривиально ответил он. И стал доставать из аккуратного кожаного ранца пенал, тетрадку, новый учебник по алгебре.
Я хотела с ним пообщаться, но вошла Шебри. Она призвала всех шумных господ и дам к дисциплине и начала урок. Сразу на доске появились задачи проверочной, Уолтер немилосердно списывал у меня. Терри теребила в спину, прося подсказать. Терри я подсказывала скрепя сердце, потому что её в свою очередь теребили присмиревшие Сорык и Квэзи. Потом Шебри вещала новую тему:
– Переменную «икс» называют независимой переменной, или аргументом. Переменную «игрек» – зависимой переменной…
Вторым уроком – физика. Тщетно я ждала Уолтера – он так и не пришёл! Хотя из кабинета алгебры мы выходили вместе.
– Куда Прайс подевался? – тихо спросила у меня Терри.
– Я почём знаю?! – пожала я плечами.
– Ну ты же с ним дружишь, я думала, ты знаешь.
А в самом деле, почему бы мне не знать, куда подевался Уолтер? Но зачем мне влезать в его частную жизнь?! Да может всего-навсего зуб у него разболелся, вот и отпросился.
Перед третьим уроком на большой перемене он-таки появился. Третий урок – география. Я одной из первых вместе с Терри зашла в кабинет. Там как раз расходилась группа «Б».
Трое из группы «Б» сегодня привлекли моё внимание. Я поймала на себе взгляды Тима Когана, Эрберта Джиллса и Кларенса Локуста. Кроме того, что их так зовут, я не знала о них практически ничего. Чего они так на меня уставились?
Коган, Джиллс и Локуст учатся вместе в группе «Б» с самого первого класса. Они всегда ходят впятером – вместе с ещё двумя учениками группы «В» – Соломоном Мэрмотом и Кевином Вайлом. Эта пятёрка всегда держится особняком, похожа на законспирированную группу, словно у них какой-то элитный закрытый клуб. Их часто можно видеть, стоящих отдельно от основной толпы на школьных мероприятиях. Они вместе впятером уходят из школы. Даже если у группы «Б» шесть уроков, а у «В» – семь, то Коган, Джиллс и Локуст непременно поджидали 45 минут Мэрмота и Вайла, сидя в раздевалке. И наоборот. Когда я вижу их, каждый раз почему-то в ассоциациях у меня всплывают фильмы про гангстеров и мафиози.
Тим Коган среднего роста, чуток выше меня. Светлые стриженные ёжиком волосы, нагловатое и резковатое лицо, хитрые, высматривающие всё подряд карие глаза. Манеры его развязны и размашисты, он очень уверен в себе, если не сказать – самонадеян. И представляется мне довольно агрессивным и недобрым типом. Не то что б я его боюсь, но я почти уверена, что никогда не стану иметь с ним никаких дел.
Эрберт Джиллс – этакий громила-верзила, косая сажень в плечах, при этом передвигается легко и изящно. Голос мягкий, тихий и даже приятный, что никак не вяжется с его устрашающим обликом. Из парней в классе «Б» он самый высокий, всё время держит на лице серьёзную мину, когда смотрит молча на кого-то. Не каждый выдерживает его пристальный взгляд холодных серых глубоко посаженных глаз.
Кларенс Локуст имеет обманчивую внешность пай-мальчика – среднего роста, кудрявый блондин. Голубые глаза отдают хитринкой. Одет с иголочки, элегантен, жеманен, подлизывается к дамам – будь то учительницы или одноклассницы, и всегда от них добивается своего: хороших оценок или чтобы ему дали списать.
Сол Мэрмот – щуплый, вёрткий, проворный и пронырливый. Имеет светлые волосы, которые отращивает и носит хвост на затылке. Ярко выраженный неформал, причисляет себя к непонятной субкультуре – то ли к металлистам, то ли к панкам, то ли к готам, то ли ко всем сразу.
Кевин Вайл внешне напоминает противного Алекса Френди – такой же высокий, худой как скелет, чёрные зачёсанные назад волосы, скуластое грубоватое лицо аки череп, и всегда одет в чёрное. Наверное, тоже к субкультуре себя причисляет.
Явный лидер в их шайке – Коган, и это видно невооружённым глазом. Даже мрачный громила Джиллс и упрямый бунтарь Вайл считаются с ним. Коган не упивается властью, он просто говорит своим ребятам, а они делают. Не понятно, откуда и почему он заслужил такую верность и преданность с их стороны.
Коган и его шайка не хулиганы. Учатся весьма посредственно, учителям не дерзят, но педагогический состав их не любит за отстранённость и равнодушие. С одноклассниками они выстраивают отношения неоднозначно. С когановской шайкой дружат, их сторонятся, кто-то их побаивается и предпочитает не спорить, а кто-то, напротив, фанатеет. Я располагала слухами, что Коган страстно любит футбол, баскетбол и хоккей. Спорт объединяет мужское население школы испокон веков. Поэтому на этой почве у Когана и его ребят недостатка в общении нет. Но опять же – никаких близких контактов они не выстраивают. В отношениях с одноклассниками они придерживаются чёткой и только им понятной стратегии.
Пока они не внушают мне доверия, и я не горю желанием дружить с ними. С другой стороны, такая каста «элитных неприкасаемых» привлекает моё любопытство. И вот, перед географией, когда Коган, Джиллс и Локуст посмотрели на меня, не мигая, я гадала – для чего они это делают. И сама стала смотреть на них, переводя медленно взгляд с одного на другого. Мы недолго играли в гляделки. Они, не говоря ни слова и продолжая смотреть на меня, вышли из кабинета. Прикалываются, наверно.
На географии Уолтер сидел, как ни в чём не бывало, записывал конспект, заполнял контурную карту. Ни словом не обмолвился о том, почему отсутствовал весь второй урок. Я не стала его об этом спрашивать. Потом было две литературы, иностранный, культуроведение. И с непривычки я устала за день, голова была тяжёлой от переизбытка новой информации.
Перед тем как разойтись по домам, мы с Терри поболтали на школьном дворе. Я краем глаза увидела, как перед ступеньками главного хода остановились Мэрмот и Вайл, дождались, пока из дверей выйдет Коган в сопровождении Локуста и Джиллса. Потом они пошли на выход. И Коган снова посмотрел в нашу с Терри сторону. На меня. Он кинул запоминающий хитрый взгляд. Я ответила на этот взгляд своим, отстранённым и равнодушным – «не нужны мне ваши игры в гляделки, давайте канайте уроки делать!».
К середине недели я поняла: Уолтер изменился за каникулы. Он стал замкнутым, настороженным, неразговорчивым. На мои попытки завязать непринуждённую беседу отвечал односложно, а то и вовсе отмалчивался. А на переменах куда-то пропадал. Никогда такого не было, чтобы Уолтер уходил на переменах! Обычно он сидел в кабинете, ел бутерброд, общался со мной на интеллектуальные темы или просматривал конспекты по предмету. А тут – стал отлучаться!
Мне б, любопытной вороне, проследить бы за ним, но Терри отвлекала повседневной болтовнёй. Плюс со мной сдружились Нинель и Элис. Похоже, в этом учебном году я стала пользоваться популярностью! Мне следовало сбавить обороты – наверняка я, сама не замечая, тоже изменилась за каникулы, и была тому причина, которую нужно держать в строжайшей тайне. Я ведь стала агентом Только Для Ваших Глаз!
На физре я пробежала лучше всех, больше всех смогла провисеть на брусьях, а в игре в баскетбол, к вселенскому потрясению злобствующих над Итчи-неумехой Котсом и Френди, забила шесть мячей! Эмиль, Нинель и Элис приглашали меня в кино. На истории, когда нас разделили на команды, меня выбрали капитаном в той команде, где собрались бесспорный лидер Заккари и силач по предметам и по физическому развитию Беар. Причём именно Беар предложил мою кандидатуру! А на литературе Клот Итчи была названа аж восемь раз при ответе на вопрос Серджион «С кем бы из вашего класса вы бы отправились на необитаемый остров?» Такая чрезмерная популярность напугала меня! К концу четверга меня осенило: за три дня я, следуя рекомендации Мунде жить жизнью класса, завоевала авторитет. Я изменила стратегию поведения и получила соответствующее отношение!
А вот Уолтер правда давал шороху. Что это с ним стало? Подростковый период так на него действует? Может, я его чем обидела? Но резкие перемены в его характере касались не только меня. С Терри он вёл себя так же. А однажды, когда придурошная Сорык стала высмеивать Уолтера, когда Шебри отошла, Уолтер встал, подошёл к ней и сказал тихим голосом, пристально глядя ей в лицо:
– Ужасом жилы заморожу, и сопли жевать будешь, вытри прыщавую рожу и по башке получишь!
Он проговорил это свиристящей скороговоркой. Сорык подавилась собственным глупым смешком, в полном ауте уставилась на Уолтера. Тот посмотрел на неё ещё, потом угрожающе замахнулся – глаза его метали молнии, Хелен зажмурилась. Уолтер не ударил, просто вернулся на своё место, сел, уставившись невидящим взглядом в учебник. Он тяжело дышал. Хелен притихла до конца дня, потом я видела, как она расплакалась, и Квэзи успокаивала её.
У меня челюсть отвисла. Потому что, учась на базе на семинарах по психологии запугивания и выведения из строя, я знала в теории, что только что проделал Уолтер. Он дезорганизовал психологически Хелен, показав власть над её неуравновешенной психикой, сказал очень страшную для подсознания формулу угрозы и вылил всю накопившуюся на Хелен за годы её приставаний и насмешек злость. Хелен оказалась сломлена и подавлена. В четверг она заболела и не пришла в школу.
Уолтер сразу после уроков пошёл в другую сторону от той, где он живёт. Я отметила это и стала быстро прощаться с Терри, соврав, что мне нужно срочно в магазин. На самом деле я увязалась за Уолтером.
Пока я обучалась на Базе Только Для Ваших Глаз, я практиковала слежку за человеком. Сейчас слежка усложнялась: Уолтер меня знает. Если он заметит преследование, мне нужно объяснить, почему я хожу за ним по пятам. Я подумывала обратить всё в шутку – будто иду в кружок после школы, который у меня как раз по четвергам.
Уолтер шёл в сторону улицы Эргос. Свернул в маленький переулок, где громоздились небольшие жилые дома – спальный район. Я отметила, что походка Уолтера тоже поменялась. Раньше он семенил по улице, смотря себе под нос. Сейчас он шёл уверенно, голова прямо, в одной руке нёс портфель, второй рукой уверенно размахивал вперёд-назад. Куда делся школьный тихоня? В который раз подтвердилась истина, о которой упоминала Мунда: мы все в разных ситуациях носим маски, играем каждый раз разные роли.
О проекте
О подписке