Мы пожали друг другу руки, Винсенту же вместо рукопожатия достался взгляд, полный негодования. Хмыкнув и повев плечами, король Аркола развернулся и пошел в сторону своей палатки, что-то бормоча себе под нос. Мы же с моим старым боевым товарищем сначала отправились к обозу, сопровождавшему все это время армию Винсента и снабжавшему его воинов одеждой и провиантом, где Морроу переоделся во все чистое, натянув, правда, белье на грязное тело, а после – к кострам, где он подкрепился куском жареного мяса и бутылкой вина. Я решил, что настало время порасспросить его.

– Ну, Морроу, расскажи мне теперь свою историю, – попросил я.

– Я начну с того момента, когда Вы сбежали из дворца, – начал было он.

– Нет, нет, – перебил его я. – Начни, пожалуйста, с событий годичной давности, которые так сильно повлияли на Скворта.

Я немного блефанул. Нет, я ни в чем не подозревал Морроу, ведь он спас меня от неминуемой смерти. Просто он мог забыть какие-нибудь мелочи, посчитать незначительными какие-либо факты, а теперь он знает, что мне известно кое-что, и постарается воспроизвести все как можно точнее, постарается вспомнить события до мельчайших подробностей, так как подумает, что даже один упущенный момент может вызвать у меня подозрение, что он что-то утаивает. Конечно, я верил ему, и если бы он что-нибудь упустил в своем рассказе, то я не заподозрил бы его ни в чем, даже знай я подробно о том, что происходило в те дни. Но, осознавая, что его только что освободили из клетки, в которой он находился, так как его посчитали шпионом врагов, и, не ведая о том, что мне почти ничего не известно, он выложил мне все, что знал.

Оказывается, год назад Скворт, желая подлечить замучившую уже его подагру целебными грязями Южных Болот, вместе с небольшим отрядом телохранителей, среди которых был и Морроу, отправился из Акресса на юг страны. Они остановились в моем замке, где узнали, что я пропал, оставив на своем столе документ, согласно которому все дела на время своего отсутствия поручал вести управляющему Донату. Неделю гостил Скворт в замке, ожидая, что со дня на день я объявлюсь. Но меня все не было и не было, и тогда он начал расспрашивать челядь, при каких обстоятельствах я исчез. Никто ничего не знал, кроме того, что однажды, когда я лег спать, то утром в постели меня уже не было. Скворт сперва разволновался не на шутку, но потом успокоился, решив, что это какая-то прихоть новоявленного герцога, который еще несколько месяцев назад был простым наемником из Нурона, страны, являющейся северным соседом Бермандии (это была моя легенда). Скворт каждый день ездил на болота, где погружался по шею в грязь и проводил в таком положении по несколько часов. Каждый раз его сопровождала ровно половина отряда охранников. Однажды, когда Морроу был среди тех, кто остался дежурить в замке, Скворт вернулся с болот злым и раздраженным. Его все выводило из себя, он кричал на своих воинов, бил моих слуг. Он орал на моих людей, что они продали душу демону, что всех их надо казнить. Вечером, за ужином, он вроде бы немного отошел. Скворт шутил, смеялся над чужими шутками, не сводя при этом глаз с молодой и красивой дочери управляющего. Похотливый пес! На следующее утро, сопровождаемый телохранителями, он покинул замок, вежливо попрощавшись со всеми его обитателями и, мотивируя свой отъезд тем, что в Акрессе его ждут важные государственные дела. Вернувшись в столицу, он потихоньку начал поднимать налоги, увеличивая и их количество. По стране прокатилась волна облав, в результате чего лишились жизни сотни преступников, начиная от жестоких убийц и заканчивая мелкими воришками. Затем стали вешать и ни в чем не повинных людей, руководствуясь при этом лишь откровенно лживыми доносами. Скворт превратился в тирана. Все считали, что он немного тронулся, так как все свои действия он оправдывал тем, что страна должна быть готова к встрече с демоном, то есть со мной, а значит стране нужны деньги и железная дисциплина. Люди смеялись над ним, считая такие заявления о своем спасителе от болотных монстров, то есть обо мне, полнейшим бредом. Правда, делали они это тайно, опасаясь несправедливой кары. Меня все помнили, уважали, а некоторые даже считали богом, что, впрочем, было недалеко от истины. Потом появился Курт Ирвинг. Говорили, что Скворт заметил его на каком-то цирковом представлении и, пораженный его силой, ловкостью, мастерством, приблизил к себе. Больше полугода назад он подарил ему мои земли и мой титул, отправив жить в замок, где тот женился на дочери управляющего. Ходили слухи, что Ирвинг по приказу короля набирает там отряд воинов для борьбы с оправившимися после поражения тварями из болот.

Около двух месяцев назад король почему-то решил, что через несколько недель я должен объявиться. Скворт страшно боялся этого события, что было видно по его суетливым движениям и широко раскрытым глазам, но хорохорился и кричал, что даст мне "просраться". Он вызвал к себе Курта, и они постоянно обсуждали планы моего уничтожения. Но я появился в Подлунном Мире немного раньше предполагаемого врагами срока, когда они еще не были к этому готовы.

Когда я добрался до дворца, Курт развлекался в Акрессе. После того, как Скворт выслушал меня и отправил отдыхать, в город сразу был послан человек, который привел к Скворту Ирвинга, и они начали экстренное совещание. Морроу предупредил меня о ловушке, которая благодаря нему не успела захлопнуться. Парень остался во дворце и следил за всем происходящим. Он рассказал мне, как организовывались погони и засады, как разведчики сообщали о моих передвижениях по стране в течение тех трех ужасных дней, как Скворт кричал на Ирвинга, обвиняя его в невнимательности и тупости. Еще бы, ведь он меня упустил, когда я был уже у него в руках, причем я ничего не знал о том, что Скворт предал нашу дружбу, и поэтому представлял из себя легкую добычу. Когда меня подхватил туман и понес с огромной скоростью на восток, о чем сообщил один из отрядов преследователей, то Скворт запаниковал. Потом, когда появились донесения шпионов о том, что я в Арколе и вместе с Винсом готовлюсь к войне, то подготовка началась и в Бермандии. С каждым днем Скворт чувствовал себя все уверенней и уверенней, а когда Морроу видел его в последний раз, перед тем, как переметнуться к аркольцам и ко мне, то король просто излучал собой счастье.

Новые факты подтверждали мою версию относительно происходящего. Я ошибся только насчет Живущего-В-Тумане. Если он и пошел на союз со Сквортом, то преследовал при этом свои цели. Выйдя на меня, он предал его. А как еще можно объяснить то, что он нес меня на восток, а не в Акресс – сердце Бермандии? Первоначальный испуг Скворта при моем появлении в Подлунном Мире, а после – его растущую уверенность в себе я объяснял тем, что с каждым днем Скворт все больше и больше убеждался в том, что я не обладаю былым могуществом.

Морроу говорил и говорил, а я, завернувшись в меховой плащ, все думал и думал. Что движет этим человеком, ради моей жизни рисковавшим своей, бросившим карьеру ради старой дружбы? Я смотрел на его мужественное лицо с четкими и правильными чертами, думая о его верном сердце. Я вспомнил те дни, когда я был один в этом Мире, и мне стало жутко. Неужели не было рядом со мной Винсента, Гора, Морроу, Луизы? Теперь меня окружали друзья, готовые пойти на край света, и от этого на душе становилось как-то спокойнее и теплее.

Завтра все должно решиться. Армия Бермандии почти разбита, и нам не составит особого труда уничтожить ее полностью. Тем самым я отомщу за себя и окончательно выясню все непонятные в этой истории моменты, а Винсент станет королем двух государств. Одна молниеносная атака – и остатки войск Скворта будут истреблены. Все это стало возможным, благодаря людям, окружающим меня – Морроу, Винсу, Гору, к которому я успел сильно привязаться за время нашего недавнего рейда почти через всю Бермандию.

Ночь была очень темной, и мне вспомнился дворец из черного хрусталя. Я долго ворочался, стараясь уснуть, а перед глазами стояла жуткая картина: мое отражение отделяется от стены и заносит надо мной меч. Меч. Меч и тьма. Меч, тьма и я. Тьма и я. Я. Я погружался в сон, и странные, загадочные образы стали возникать в голове. Черный рассвет. Черное солнце встает над Миром, затмевая своей тьмой черные звезды. Я вижу море. Оно черное, так как не вода гигантскими волнами накрывает берег, а кровь, густая, пенящаяся на гребнях. Тишина. Не слышно грохота падающих волн. Мрак пожирает небо и землю.

– Лерон. – шепчет он.

– Лерон! – кричит солнце.

– Лерон, – отзывается молчавшее до этого море…

– Мэтлок! Мэтлок, проснись!

Я вскочил, выхватив из ножен Схайорел.

– На нас напали! – перекрикивая шум битвы, орал мне на ухо Гор.

И тут я увидел тех, кого уже не ожидал увидеть в Подлунном Мире никогда. Тысячи болотных монстров вонзали свои острые, как бритва, когти в тела еще не отошедших ото сна аркольцев и рвали их на части. Встав на мощные морщинистые задние лапы, они медленно шагали по степи, давя огромными ступнями людей. Их морды, напоминающие крокодильи, вертелись по сторонам. Они искали жертву, чтобы сомкнуть на ее горле сильные челюсти и выпить кровь, прокусить клыками череп и высосать мозг. В предрассветной дымке их фосфоресцирующая кожа светилась бледно-зеленым, их зловещий вой летел к самым звездам, еще мерцающим в сером небе. Я взмахнул мечом, отсекая одному из чудовищ голову, и побежал к шатру Винсента. Кто-то схватился за край моего плаща, и я хотел было уже тыкнуть назад мечом, но услышал хныканье, характерное лишь для Толсона, схватил его за шиворот и, перекинув через левое плечо, побежал дальше. Добравшись до палатки Винса, мы с Гором помогли ему разделаться с тремя тварями, и стали быстро седлать коней. Подлетел Морроу, весь в зеленой дымящейся крови чудовищ. Держа в каждой руке по короткому мечу, он отогнал монстров начавших скапливаться вокруг нашей группы. Вскочив в седла, мы неслись по степи, а болотные твари, опускаясь на четыре лапы, мчались за нами, не отставая. Слишком настырных мы убивали, но, переворачивая груды грунта и возникая у нас на пути, они вылезали из-под земли уже и впереди. Я не верил в реальность происходящего, я думал, что это продолжение моего сна. Удар мечом направо, взмах налево. Трупы болотных чудовищ падали среди трупов аркольских воинов, и их зеленая зловонная кровь смешивалась с красной человеческой. Страшная боль пронзила мою ногу, я отрубил лапу монстру, и она, застряв когтями в бедре, телепалась из стороны в сторону, заливая мои штаны вонючей жидкостью, била меня по колену, подпрыгивая с каждым прыжком моего коня. Это не сон, весь этот кошмар происходит наяву! Мне некогда было сбросить обрубок, я пробивался сквозь стену из тел чудовищ. Падал один монстр, на его месте возникал следующий…

Когда мы, наконец, вырвались из этого ада, и унеслись на достаточно большое расстояние от ужасных и омерзительных созданий, я осознал, что от огромной армии Винсента осталось всего четыре человека: сам Винс, его сын Гор, Морроу и я. Пятым был Толсон. И еще я понял одну вещь ― Скворт вступил в союз с этими уродами.

Мы потерпели поражение, когда, казалось, победа была уже так близко.