Глава XIII. Откровение святого Толсона

Зима была на исходе. Все теплее и теплее пригревало солнце, побежали ручьи, мутные, но быстрые и веселые. Снег смешался с землей, и эта серая каша громко чавкала, когда я бесцельно бродил по лагерю. Грязные сугробы, первые прогалины и подснежники. Птицы, вернувшиеся в родные края из дальних жарких стран, суетливо носились вокруг башен замка, выбирая места для своих гнезд. В воздухе витал аромат сырой земли, проснувшейся ото сна и сбросившей с себя пушистое снежное одеяло, скомкав его и измазав грязью. Птичий щебет доносился до моего слуха, солнечный свет слепил глаза. Ранняя весна вступала в свои права, с каждым днем все больше отвоевывая Подлунный Мир у зимы.

А мы бездействовали. Наша армия стояла огромным лагерем вокруг замка, ожидая. Чего? Я и сам не знал, чего мы ждем. Болота были прочесаны нашими следопытами вдоль и поперек, но болотных тварей они не обнаружили. Монстры и их вожак пропали, когда я был уже у цели, и оставалось нанести врагу последний удар. Из центральных районов страны аркольские шпионы доносили, что там все спокойно, и передвижения каких-либо войск не было. Мне все это очень не нравилось. Когда после бурных событий наступает затишье, то нет никаких сомнений, что это затишье перед очередной и более сильной бурей. Скорее всего, что в данном случае она разразится в виде Великой Битвы, о которой в последнее время я старался не думать, а вел войну со Лжесквортом, лелея тайную надежду, что мне не придется иметь дело непосредственно с Коргами. Я искал аргументы в пользу того, что все разговоры об этой Битве пусты; я, безоговорочно веривший во все пророчества Толсона, заставлял себя думать, что он ошибся в том, что касалось моего в ней участия; я, уважавший опыт и мудрость своего отца, сомневался в его словах о гибели этого Измерения. Но сейчас, когда я целыми днями шатался среди палаток и костров, лишенный всяческой возможности продолжать войну по причине исчезновения врагов, я все больше и больше склонялся к мысли о том, что болотные твари испарились не без помощи Коргов и что Подлунный Мир находится накануне Великой Битвы.

Шагая по щиколотки в грязи, подставляя лицо теплому ветерку, я часами копался у себя в голове, перебирал события и мысли, анализировал, сопоставлял, отвергал и вновь возвращался к фактам, перетасовывая их, пытаясь кое-где передернуть. Наедине со своим сознанием, один на один со своими мыслями в течение семи дней. Я успел многое передумать, обнаружил ошибки, допущенные в действиях промахи, вспомнил и свои умные ходы, и верные решения, не обойдя вниманием и мудрость врагов. Лжескворт трубил на всю Бермандию о том, что я демон, чтобы люди королевства ополчились против меня в случае провала плана с наемниками. Последних же он хотел обмануть, сказав, что я болотный монстр, тем самым он заставил бы их не бояться меня, напасть и убить. Только благодаря счастливой случайности я остался в живых и не впал в немилость у народа Бермандии. А может это была и не случайность, а просто Лжескворта неверно информировали о времени моего возвращения? Кто информировал? Кроме Коргов некому. А кто из моих родственников общался с оборотнем? Арда. На первый взгляд, очень легко складывались части этой, как еще недавно казалось, неразрешимой головоломки. Оставались лишь вопросы о целях, преследуемых Ардой, который, судя по всему, устроил мое прибытие в Подлунный Мир, где он расставил мне западню, а также старые вопросы об отражении, кровавой сфере, мече, задании Всадников. А вот тут-то ничего и не сходилось. В Подлунный Мир я попал благодаря Всадникам Судьбы, а они не подчинялись никому, никто во Вселенной не мог повлиять на них, поэтому вариант с Ардой отпадал. Вот так по кругу и шел я, то склоняясь к тому, что за всем этим стоит мой брат, то отвергая эту мысль, как лишенную оснований. Вроде бы задача уже была решена, но, как обычно, появились неучтенные ранее данные и всплыли неизвестные факты, и вновь я зашел в тупик. Эта бесконечная история мне уже порядком поднадоела.

В очередной раз я оставил попытки выбраться из лабиринта мыслей, развязать хитросплетения событий, добраться до причины, выяснить подоплеку. Я вспомнил о Луизе, Толсоне, Морроу. Перед глазами возникло лицо Семилианны, и печаль опустила на мое чело свои крылья. Но, думая обо всех тех, кто был мне дорог, и погиб или предал меня, я не смог уйти от других вопросов, и, конечно, они находились в тесной связи с теми, которые ставили меня в тупик. Если мне было понятно, почему Лжескворт устроил свадьбу Ирвинга и Луизы, почему Луиза и Донат оказались во время первого нападения на Бермандию в замке без особой охраны, то я не знал и даже не догадывался о роли, которую должен был сыграть монстр с багрово-красными щупальцами в этом кем-то тщательно отрежессированном спектакле. Он превратил уже его из драмы в трагедию, и я понимал, что на этом он не остановится. Ирвинг, фиктивный муж Луизы, был ее телохранителем, рядом с ним она была в безопасности, и Лжескворт был, наверное, уверен в том, что его чадо без препятствий и трудностей появится на свет. Конечно, король допустил ошибку, когда вызвал Ирвинга под Тровер для участия в битве, оставив тем самым Луизу без присмотра. Но откуда он мог знать, что я задумал рейд по его тылам? Не мог. Луиза же, хитрая бестия, повела себя умно, и ей удалось обмануть меня. Только непонятно, почему ее отец был в подземелье. Неужели только для того, чтобы я поверил в рассказанную мне историю? Неужели они с Донатом так умны и так быстро отреагировали, узнав, что я в замке? Сумбурные мысли, паутина размышлений. Битва. Великая Битва. Она над всем этим, она за всем этим. Откуда Толсон знал о ней? Почему я не расспросил его подробнее о той гравюрке? Может, он читал о Битве в книгах? "Сказания Подлунного Мира"!

Я побежал в замок, из-под моих ног летели брызги грязи. Ворота, двор, коридор, лестница, опять коридор, моя комната. Шуба, где моя шуба?! Ага, вот она в шкафу! Я достал из внутреннего кармана смятые листки, залез с сапогами на кровать и, разгладив вырванные страницы, о которых совершенно запамятовал в водовороте страшных и удивительных событий, произошедших в Тровере, начал читать.

"…Вспомнят Боги и Демоны позабытый ими и брошенный много веков назад на произвол Судьбы Подлунный Мир, и настанет тогда Судный День, День Великой Битвы. Будет это тогда, когда Красноволосый Бог даст недостойной низкой твари из болот ужасный дар, позволяющий изменять облик, когда обратится чудовище в короля одного из государств Подлунного Мира, когда во второй раз из Глубин Вселенной придет в Мир Бог-С-Серебряным-Мечом, ранее звавшийся Бог-Победивший-Болотных-Тварей, когда Лжекороль, желая отомстить ему за смерть своих собратьев, начнет преследовать его, когда станут звать Бога Беглецом, когда встретит Беглец Смертного-Из-Другого-Мира, когда вместе пойдут они войной на оборотня, когда призовет монстр своих мерзких сородичей на битву, когда приютит Потерпевшего Поражение и его друзей прекрасная девушка, когда выберет Бог-С-Серебряным-Мечом не ту, которую следует, когда родится у него на глазах страшный демон, являющийся ребенком оборотня и Той-Которую-Выбрал-Бог, когда убьет этот демон Старого Друга, Ту-Которую-Не-Выбрал-Бог и Автора-Этих-Строк…"

Что?!!! Толсон написал эту книгу?!!! Выходит, что он знал все заранее, потому что обложка фолианта была сильно потрепана, когда я видел его у Толсона в первый и последний раз, да и желтые страницы подтверждали, что книга была написана очень давно. Но почему он не дал прочесть все это мне раньше?!!! Ведь я мог избежать стольких ошибок! Была бы жива Семилианна, не родился бы ужасный сын Луизы, не погиб бы и сам Толсон! Почему, почему он поступил так?! Ради чего он пожертвовал не только жизнями Семилианны, Морроу, Дика, Генри, но и своей собственной?! Это он сделал не просто так, должно быть какое-то объяснение!

"… когда враг превратится в друга, когда состоится между Красноволосым Богом и Богом-С-Серебряным-Мечом разговор, когда поймет Бог-С-Серебряным-Мечом, что представляет его меч. Но понимание сути Серебряного Меча не озарит его владельца, если хоть одно событие, упомянутое выше, не произойдет. И тогда не состоится Великая Битва, которая должна очистить Подлунный Мир, уничтожить его и создать новые законы времени и пространства в этой части Вселенной.

На этом заканчиваются Сказания Подлунного Мира, ибо после Великой Битвы он прекратит свое существование".

И все. Что за черт! Все это сильно попахивало Библией и муркоковским "Вечным Воителем". Бог, Второе Пришествие, Судный День, меч сверхъестественного происхождения! А что значит "создать новые законы"? Я вскочил, схватил Схайорел и принялся крушить все, что находилось в комнате, прыгая в бешенстве из угла в угол, от стены к стене. Вопросы, вопросы, сотни вопросов, тысячи вопросов, миллионы! Где же конец этого нескончаемого потока вопросов?! И где его истоки?! Задыхаясь, обливаясь потом, я продолжал беспорядочно скакать по комнате и высекать мечом из стен, уже несколько минут назад лишившихся драпировки, искры. Бог! Я никогда не считал себя богом, я всегда был человеком! Пусть бессмертным, пусть обладающим большими, чем остальные люди способностями и возможностями, но человеком, с присущими ему недостатками, слабостями! Почему я, а не кто-то другой, должен непрерывно пускать кровь врагам и видеть, как истекают кровью друзья, решать задачи, зная, что за ними незамедлительно последуют более трудные, почему?!!!

Когда я успокоился, и устало опустился на перевернутый и растрощенный шкаф, то внезапно осознал, что Толсон обладал намного большим даром, чем я подумал. Он мог не только предвидеть будущее, но и проникать в тайны мироздания. Откуда он узнал, что есть такие понятия, как Глубины Вселенной, Другой Мир, законы времени и пространства? Были ли для него это простые слова, или он понимал, что они означают? Все это он знал, именно знал, а не угадал, потому что угадать так точно невозможно. Все это надо знать, чтобы так свободно оперировать понятиями и именами, а чтобы знать, надо быть одним из нас, одним из Детей Силы, или кем-то еще более могущественным. Черт, черт и еще раз черт!

Мысли мои переключились на Арду, моего старшего брата, веселого и бесшабашного великана с красными длинными волосами и желтыми глазами. В моем мнимом детстве он был моим наставником, учителем, другом и примером во всем. Он был отличным фехтовальщиком, искусным в обращении с Силой, мастером в чтении мыслей и даже подсознательных образов, умным собеседником, азартным, ловким и умелым игроком. Я вырос под его присмотром (по крайней мере, несколько месяцев назад я был в этом уверен на все сто процентов), если не принимать во внимание опеки многочисленных дядюшек и тетушек, братцев и сестричек, воспитавших своим поведением во мне такие присущие Детям Силы качества, как презрение к чванству, наглой лжи и высокомерию. Арда сильно повлиял на формирование моего характера, моего мировоззрения, хотя, конечно, ему не удалось сделать из меня своего двойника. Мы часто состязались с ним на мечах, соревновались в применении Силы, устраивали долгие словесные споры, и всегда победителем выходил он. После того, как я набрался достаточного опыта, и отправился на поиски приключений в Измерения, я больше не встречался с ним – я всегда возвращался в Черный Дворец, когда Арда блуждал по Мирам. Хотя… Не может быть! От волнения я чуть не потерял сознание. Неужели? Да, теперь я не мог ошибиться – это был он! Тогда я страшно испугался и, возможно, это повлияло на то, что я долго не мог вспомнить лица того парня, но сейчас те далекие события ожили в моей памяти.

Это случилось тогда, когда я после безрезультатных поисков отца решил на время прекратить свои путешествия по Измерениям и немного пожить во дворце матери. Я летел сквозь Тоннель… Нет, нет, это произошло тогда, когда я, вдоволь нагулявшись по Мирам, возвращался в Страну Миллиона Мелких Капель. Я летел сквозь Тоннель, но внезапно он круто изогнулся, и я упал в грязь. Черт, к отцу или к матери я летел тогда? Сердце забилось быстрее, я хватал, как рыба, ртом воздух, но мне не хватало его, и я разорвал ворот куртки, а затем и рубашки. Я нашел! Вот она, точка слияния двух рек моего детства в одну! Эффект был такой, как если бы я совместил взглядом два плоских рисунка и получил стереоскопическое изображение – так ясно и отчетливо я понял все произошедшее тогда. Я возвращался к отцу, вывалился из тоннеля и оказался в местности, лишенной признаков жизни, как растительной, так и животной. Повсюду была грязь, даже не грязь, а черная вонючая жижа. Я лежал на дне глубокой ямы, своими краями касающейся серого неба. Потом, через вечность, я увидел, как по склону кто-то спускается, причем со скоростью, превосходящей скорость света, казалось, в миллион раз. Этим "кем-то" был Арда, но не добрый наставник и учитель, а проклятый отцом сын и коварный похититель. Тогда я еще не знал, что он мой брат. Он подошел ко мне и ткнул сапогом под ребра: