– На работу ускакал, – фыркнула недовольная подруга, яростно запихнула щеточку в тюбик от туши, и повертела ей в разные стороны. – Тьфу ты, опять тушь закончилась.

– Ты бы поменьше ей мазалась, а то глаза скоро открыть не сможешь, – посоветовала я ей, включая чайник и выглядывая в окно.

Дядя Миша обнаружился на своем посту – мел двор. На эту должность он устроился пару месяцев назад, когда обнаружил, что жить на одну пенсию практически невозможно. С тех пор мой сосед исправно трудился на благо общества, летом махая метлой, а зимой – лопатой.

Чайник щелкнул. Налив себе кофе, я устроилась за столом, глядя, как Люська наводит обязательный марафет. Из дома без боевого макияжа она не выходила, полагая, что в любой момент может встретить свою судьбу в лице одинокого и обаятельного мужчины. Я ей всячески намекала, что тот самый мужчина может быть гораздо ближе, чем она думает, но Люська упорно отнекивалась и называла дядю Мишу «дармоедом» и «пьяницей».

– Лешке звонила? – спросила она, запихивая косметику обратно в коробку, некогда бывшую упаковкой для блендера.

– Нет еще. Время-то, – я глянула на часы. – Почти восемь.

– Матерь Божья, опаздываю, – Люська вскочила, заметалась по квартире.

Из разных комнат доносились ее причитания и ахи, пока я мирно попивала свой утренний кофе. Через десять минут она уже стояла в прихожей, давая мне инструкции перед уходом:

– Ты смотри, на рожон не лезь, много не болтай. А ежели придется, то говори ласково – мужики это любят. И вообще, сделай лицо попроще.

– А что с ним не так?

– Больно умное, – буркнула Люська и скрылась за дверью.

На всякий случай я посмотрелась в зеркало – лицо как лицо, вполне обычное, ну, может быть, немного уставшее. С подозрением оглядев темные тени под глазами, я полезла за собственной косметичкой. Она у меня многого не хранила – тональный крем, пудра, тушь и блеск для губ. Вот и весь набор.

Накрасившись, я задумчиво пожевала губу и все-таки набрала Лешку. Тот ответил после первого гудка, словно все утро караулил возле телефона, ожидая от меня звонка.

– Думал, ты не позвонишь, – с облегчением выдал он. – Как дела?

– Пойдет. Ты дома или на работе?

– Пока дома, на больничном.

– Серьезное что-то?

– Нет, обычная простуда.

– Ну, раз так, можешь помочь? Это касается моего нового знакомого.

Лешка настороженно молчал в трубку.

– Льдов Владислав Андреевич, – продиктовала я. – На вид лет…

Тут я призадумалась, потому что вчера, когда Влад зашел в магазин, решила, что мы с ним ровесники. Но к вечеру мое мнение изменилось – теперь я считала, что ему не меньше двадцати восьми, а может, и все тридцать три.

– Понял. Попробую что-нибудь узнать, – сказал Лешка. И тихо добавил: – Будь осторожна.

– Я всегда осторожна, – заверила я, и сбросила вызов.

Так, с этим разобрались. Вернувшись на кухню, я налила себе вторую чашку кофе и уселась возле окна. Не успев поднести чашку к губам, как закашлялась – во дворе рядом с дядей Мишей стоял Влад, и о чем-то с ним разговаривал.

Бросив кружку в раковину, я быстрее пули помчалась в прихожую за одеждой, и через две минуты направлялась к ним.

– О, Маринка, – дядя Миша заметил меня первой. – Ты куда это собралась?

В ответ я продемонстрировала пакет с мусором, который прихватила из дома.

– Тю, так я сам бы выбросил, – удивился сосед, поскольку эта почетная обязанность обычно лежала на нем.

– Да мне несложно, – ответила я, и перевела взгляд на Влада. – Привет.

Он кивнул в ответ, и обратился к дяде Мише:

– Так в какой квартире этот Степаныч живет?

– Ну, подъезд третий, а квартиру не помню, – почесал затылок дядя Миша. – Этаж вроде второй… Или третий.

Он нахмурился и тут же поморщился – видать, голова сильно болела после вчерашнего. Все еще сохраняя доброжелательное выражение лица, я вмешалась в беседу:

– Тебе Вадим Степанович нужен? Я знаю, в какой квартире он живет, только номер не помню. Могу показать.

– Ну, пошли, – без особого интереса согласился Влад.

Спрятав улыбку, я последовала за ним. Возле третьего подъезда он вдруг остановился и спросил, кивком указав на мои руки:

– Ты вместе с пакетом пойдешь?

Я растерянно глянула вниз, обнаружив, что так и несу мусор в руках. Вот блин.

– А, мусор… Я забыла совсем. Сейчас, – я торопливо направилась к бакам, вскоре заметив, что Влад пошел вместе со мной.

Выбросив пакет, я отряхнула руки и радостно сказала:

– Ну, все, идем?

– Ага. Слушай, а ты всегда мусор выкидывать накрашенная ходишь?

Я малость оторопела, а потом вспомнила, что и в самом деле накрасилась с утра. И покраснела.

– Да это… Дела у меня потом, – проблеяла я, не надеясь, что он поверит.

Влад неожиданно не стал ничего комментировать. В молчании мы дошли до третьего подъезда, зашли внутрь, и я провела Влада на второй этаж, к темно-серой двери.

– Вот здесь он живет.

Степаныч, открыв дверь, почему-то не капли не удивился. Оглядел меня, Влада, затем спросил:

– Что случилось?

– Разговор есть, – ответил Влад.

Степаныч посторонился, приглашая нас войти внутрь.

– Ну, проходите, коли так. Потолкуем.

В тесной кухоньке было не протолкнуться – Степаныч занял место у окна, Влад уселся напротив, а я осталась стоять у стены, подпирая пятой точкой кухонный гарнитур.

Посмотрев на меня, Влад поморщился, и неожиданно велел:

– Сядь на диван.

Я бросила удивленный взгляд на него, но послушно двинулась к маленькой кушетке, часть которой располагалась на кухне, а вторая – в коридоре.

Разумеется, я уселась поближе к беседующим, скромно примостившись на краешке.

– Ну? О чем речь пойдет? – спросил Степаныч, внимательно рассматривая Влада.

– Об одном инциденте, произошедшем одиннадцать месяцев назад. В ноябре. Девятого числа вы с Михаилом Ивановичем славно отметили получение его пенсии. Припоминаете?

Степаныч наморщил лоб.

– Так это когда было-то… Мы с тех пор не один раз его пенсию отмечали. Он ведь ее каждый месяц получает.

– Вы тогда сильно напились и полку сломали. В ванной у Марины, – Влад кивнул в мою сторону. – Припоминаете?

– Ну, вроде. Что-то такое помню, да. И чего?

– А десятого вы договорились встретиться у вашего подъезда и опохмелиться. Михаил Иванович пришел не один, а с девушкой. Что-нибудь помните об этом?

Вадим Степанович прищурился, растерянно потерев виски. Огляделся, и жалобно сказал:

– Память ни к черту. Подводит, зараза, вот раньше я все помнил, вплоть до того, в каких колготках дочь в первый класс пошла. А сейчас…

– Пожалуйста, постарайтесь вспомнить, – настойчиво произнес Влад. – Эта девушка пропала. Ей может грозить опасность.

Степаныч тяжело вздохнул, и неуверенно сообщил:

– Ну, вроде помню я ее. Я тогда удивился, что Миха с какой-то девчонкой идет. Издалека подумал, что Маринка, потом смотрю – волосы вроде светлее. Решил, что перекрасилась – нынче девки вон каждую неделю цвет волос меняют. А когда они ближе подошли, понял, что не знаю ее. У Мишки спросил – говорит, просто прохожая, помогла по доброте душевной. Вот и все. Не знаю, что еще рассказать.

– Вспомните в деталях, как это было. Михаил подошел, наверняка протянул вам руку…

– Да нет, он остановился в трех шагах от меня, что-то ей сказал. Наверное, поблагодарил. Потом ко мне подошел, сел рядом. На сердце пожаловался. Я предложил скорую вызвать. Он отказался.

Степаныч нахмурился, и вдруг сказал:

– А девка эта обратно пошла. Точно, откуда они пришли, она развернулась и туда же направилась.

– В какую сторону?

– Да наискосок, в сторону первого подъезда, – пожал плечами Степаныч.

– А в том направлении что еще есть?

– Ну, за домом пустырь. Потом дорога, которая из города ведет. За ней – лес.

– А во что одета она была, не припоминаете?

Степаныч замялся.

– Нет. Не помню. Да обычно одета, ничего яркого вроде. Может, джинсы, а может, штаны. Куртка вроде была… Тоже обычная.

– Ясно. Больше ничего?

– Нет, – Вадим Степанович покачал головой. – А что с этой девкой? Когда пропала?

– В тот же день и исчезла.

– Так вы, получается, Мишку подозреваете? Он-то последний, кто ее видел.

– Нет, Михаил пока вне подозрений, – Влад встал, я тоже вскочила со своей кушетки, как верная собака при виде хозяина. – К тому же есть вы – свидетель, что девушка ушла, а вы остались вместе с другом.

– Это да. Это я подтвердить могу, если потребуется, – стукнул себя в грудь Степаныч.

– Спасибо за помощь, – Влад пожал ему руку и направился к выходу. Я посеменила за ним.

Провожая нас, Степаныч вдруг сказал:

– По поводу одежды… Я вот что вспомнил: она когда спиной повернулась, то на куртке красное пятно было, большое. Что-то типа вышивки или рисунка на спине, на красный круг похожее. В глаза бросилось, я еще тогда подумал – как мишень.

– Хорошо, благодарю, – Влад кивнул, и с деланным равнодушием спросил: – А Марину вы давно знаете?

– Меня? – изумилась я.

– Ее? – вытаращил глаза Степаныч.

– Да, – с намеком на раздражение произнес Влад.

– Так годков с десяти, наверное… Бабушку ее знал, Ларису Анатольевну. Ух, какая была женщина! Всех в ежовых рукавицах держала. Воспитательницей работала.

Кивнув, Влад вышел на лестничную клетку. Торопливо попрощавшись со Степанычем, я шагнула вслед за ним. Едва дверь закрылась, как я возмущенно воскликнула:

– Что это было?

– Где? – как ни в чем не бывало спросил Влад.

– Только что. У Степаныча. Зачем ты спросил, как давно он меня знает?

Влад пожал плечами и направился вниз по лестнице.

– Обычная предосторожность.

– Какая еще предосторожность? Стой, – задохнулась я от гнева. – Ты что подумал, что пропавшая Вика – это я?

Влад вдруг резко развернулся и шагнул ко мне. Я попятилась, забыв, что стою на лестнице, наткнулась на ступеньку и упала бы, если бы Влад не схватил меня за ворот куртки, удерживая на весу.

Я беспомощно трепыхалась. Одной рукой он удерживал меня, вторую поднес к моему лицу и больно схватил за подбородок, заставляя повернуть голову сначала вправо, потом – влево.

– Что ты делаешь? – просипела я. – Отпусти.

– Тихо, – шикнул он. Теперь его пальцы отпустили мой подбородок, но, вместо того чтобы убраться от моего лица, он провел большим пальцем по моей нижней губе, слегка надавливая.

Жест получился слишком интимным, поэтому я застыла в недоумении, таращась на него. Проделав те же манипуляции с верхней губой, Влад меня отпустил и, как ни в чем не бывало, принялся спускаться по лестнице дальше.

Изумленная, я пару секунд смотрела ему вслед, а потом, опомнившись, бросилась за ним.

– Стой!

Я догнала его уже на улице, схватила за рукав куртки. Обернувшись, Влад стряхнул мою руку, вскользь заметив:

– Никогда больше так не делай. Чего тебе?

– Как это – чего мне? Что это было вообще? Зачем ты меня трогал?

– Я не тебя трогал, а проверял.

– Что проверял?

– Одну теорию. Успокойся, она оказалась неверной.

– Теория о том, что Вика – это я? С чего ты вообще так подумал?

– Потому что вы похожи, – ответил Влад. – Я не сразу заметил, но кое-что общее во внешности есть. И Степаныч сейчас подтвердил это, сказав, что сначала принял Викторию за тебя.

– Мы абсолютно разные!

– Только нос и губы, которые можно с легкостью изменить у косметолога. Остальное – почти одинаково.

Я поморщилась.

– Ты решил, что я – это Вика, которая уменьшила нос и увеличила губы? Что за идиотизм?

– Каюсь, виноват, – с легкой улыбкой сказал Влад. – Извини.

– Простым «извини» тут не отделаешься!

– А чего ты хочешь? – Влад, засунув руки в карманы, насмешливо уставился на меня.

На этом моменте я впала в ступор, потому что сама не знала, чего хотела. Поразмыслив, твердо сказала:

– Ты же занимаешься расследованием? Я тоже хочу участвовать.

– Ты? – Влад расхохотался. – Зачем?

– Интересно. Всю жизнь мечтала побывать в шкуре частного детектива.

– Я – не частный детектив.

– Но занимаешься ты тем же, что и он, – упрямо стояла на своем я. – И подумай сам: я хорошо знаю город и местных жителей. Я могу быть тебе полезна.

– Ты будешь мне мешать, – покачал головой Влад. – Я не работаю в паре.

– Я не буду мешать, – пообещала я, молитвенно сложив ладошки. – Ну, пожалуйста! Исполни мою детскую мечту.

– Звучит как-то пошловато, – скривился он, но согласно махнул рукой. – Ладно, но только один день. Я собираюсь опросить твоих соседей, можешь пойти со мной. Возможно, там ты даже пригодишься…

Решив никак не комментировать сомнение в его голосе, я радостно подпрыгнула. Вместе мы направились к моему подъезду, и, мудро рассудив, что мы теперь партнеры, пусть и на один день, я спросила:

– Какой план?

Влад вздохнул:

– Я говорю, ты молчишь и слушаешь. Если тебя что-то смущает или кажется подозрительным, то указываешь мне на это. Наедине. Такой план тебя устраивает?

– Вполне. С какой квартиры начнем?

– С твоих соседей по лестничной клетке.

– С семейной пары? Их вроде зовут Ксения и Сергей. Я же упоминала, что они недавно заехали… Вряд ли они могут что-то знать.

– Посмотрим, – неопределенно ответил Влад. – У нас и так немного шансов. Черт, я думал, что она мертва.

Он провел ладонью по волосам, недовольно щурясь, а я задалась вопросом: действительно ли он был незнаком с Викторией? Что, если Влад солгал? А вслух спросила:

– Почему ты решил, что она мертва? Из-за того, что сказали спасатели?

– Не только. Видишь ли, есть один важный нюанс. Вика не умела плавать. Никак, даже по-собачьи. Ее дядя упомянул, что она боялась воды как огня, и вообще старалась держаться от водоемов подальше. Тогда я решил, что девчонка точно хотела умереть, потому и выбрала такой способ – знала, что сразу пойдет ко дну.

– Возможно, Вика научилась плавать? – предположила я. – А ее семья просто этого не знала. Думаю, у них не очень хорошие отношения.

– Даже если предположить, что за пару месяцев до происшествия Виктория научилась плавать, она бы все равно не смогла доплыть до берега, учитывая расстояние и температуру воды. Я разговаривал со знакомым спасателем – шанс есть, минимальный, и воспользоваться им мог только профессиональный пловец. Виктория им точно не была.

Я поежилась, представив, как тону в темной и ледяной воде, которая утягивает меня на дно. Вокруг только темнота, холод и чувство удушья – легкие горят от боли, желая получить хоть немного воздуха.

Влад, заметивший перемены в моем лице, нахмурился.

– Что не так?

– Однажды в детстве я чуть не утонула. До сих пор не могу забыть это жуткое ощущение, – поделилась я. – А у тебя бывали похожие ситуации?

– Те, в которых я мог умереть? – поднял брови Влад. – Полно.

И, пока я переваривала его ответ, мы уже добрались до моего подъезда. Остановившись, Влад повторил:

– Молчишь и слушаешь. Это понятно?

– Да.

– Ладно, идем, – он зашел в подъезд первым, я последовала за ним, молча пялясь ему в спину.

Откуда в его жизни могло быть столько опасностей? Кем, черт побери, он работал? Или… Все еще работает?

2 3 4

Бесплатно

4.67