Цитаты из книги «Красный блокнот, или Парижский квест Cherchez la femme»

Теперь, когда он дни напролет сидел дома, пытаясь работать над текстом, он уже жалел о принятом решении, лишившем его общества учеников. Непоседливые, хитрые, изворотливые, порой до умопомрачения темные в смысле культуры, они, как он понял только сейчас, сидя перед монитором, наполняли его дни жизнью. Их представления о литературе зачастую лишали его дара речи.

Вот и все. До чего легко один человек исчезает из жизни другого! Может быть, так же легко, как в нее входил? Случайная встреча, сказанные друг другу слова, и вот между двумя людьми уже завязался роман. Потом другая случайная встреча, другие слова, и роману настает конец.

Лицо Доминики внезапно утратило всякое выражение. Лорана охватило отвратительное чувство ни в чем не повинного, но подозреваемого в самых страшных преступлениях человека, которому не верит никто, даже собственный адвокат.

Лежа в постели и обнимая ее, Лоран нет-нет да и поворачивал голову в сторону шкафа, где хранилась спрятанная сумка. Доминика приникла к нему с поцелуем, а у него в мозгу неотступно крутилась фраза: «Боюсь красных муравьев».

На краткий миг их взгляды встретились – это был тот самый миг, в который толком не знакомые мужчина и женщина без слов дают понять друг другу, что эта встреча – не последняя.

Черный флакон из сумки! Дернул же его черт пшикнуть из него духами! Значит, в квартире до сих пор веяло ароматом «Хабаниты». А ведь он нажал на распылитель всего один раз, и с того момента прошло не меньше двух часов. Но Доминика, словно охотничий пес, учуяла присутствие в атмосфере флюидов, которые ни один мужской нос – в этом Лоран не сомневался – не уловил бы ни за что и никогда.

Ему вспомнились слова Саши Гитри: «Смотреть на спящего человека – все равно что читать чужое письмо». Бутылка вина наполовину опустела, а картофельная запеканка так и стояла забытая на кухонном столе.

Вообще-то говоря, мне нужна подруга, которая была бы моей точной копией. Уверена, я стала бы себе идеальной подругой.

Отдел, принимающий заявления о кражах, больше всего напоминал чистилище для женщин, лишившихся своих сумочек. Их здесь было пятеро, молодых и не очень, молчаливо ожидавших своей очереди. В одном из кабинетов пожилая дама с палочкой, утирая слезы, рассказывала свою историю; ее лоб закрывала толстая марлевая повязка. Пришедший вместе с ней седой мужчина явно чувствовал себя не в своей тарелке и не знал, куда девать глаза. Лоран находился в одном из тех ужасных мест, куда лучше не попадать, – вроде отделений неотложной помощи, служебных кабинетов таможенников в аэропорту, исправительных заведений и т. п. Проходя мимо одного из таких учреждений, мы тихо радуемся, что сейчас не там, а здесь, на улице, даже если с неба льет как из ведра. «Да что толку-то? – вслух произнесла невысокая брюнетка, читавшая “Вог”. – Все равно никто нам наших сумок уже не вернет». Мимо них прошествовал молодой офицер с толстой пачкой отксерокопированных документов.

От серости буден нас спасет только нечто возвышенное. Ален Фурнье