– Вы, ваше высочество, знаете, как сложна ситуация вокруг бургундского наследия. Здесь замешано столько сил, что трудно представить. Тайных обществ в одной только Фландрии великое множество, и даже я не всегда знаю, чем они на самом деле занимаются. Однако с точки зрения наследования и сохранения крови все те смерти не имели смысла, ни для наших сторонников, ни противников. Правда, я не всегда понимаю пути и смысл интриг такого масштаба.

И все-таки мне кажется, что главной причиной смертей была алчность, жажда денег, а не власти. Не забудьте, что вашему прадеду были переданы великие сокровища, в том числе и легендарные, имевшие гораздо большее значение, чем обыкновенные богатства. Это были святые реликвии. Кто-то мог охотиться и за ними. А кто-то просто хотел поживиться, урвать себе кусок от сокровищ. Достаточно вспомнить, что в сокровищнице герцога находился самый крупный алмаз Европы, ваш дед очень любил его.

Думаю, что смерти связаны именно с этим, хотя и не имею достоверных сведений. Вот, например, португальская принцесса Беатрис, первая жена Адольфа Равенштейна, которая была отравлена. Она прибыла в наши края из Португалии одновременно с сокровищами. Её отец, Педру, герцог Коимбры, брат Изабеллы Бургундской, был очень значимой фигурой в тайном мире. Думаю, он относился к числу тех, кого мы называем Избранными, в чьих руках находятся все нити заговора и кто принимает общие решения. Он погиб при загадочных обстоятельствах. Как и все члены его семьи, включая Беатрис. Видимо, кто-то хотел, чтобы они замолчали.

Что касается вашей матери, то её гибель – страшная трагедия для нас! – считается просто несчастным случаем на охоте. Её смерть доставила огромную радость уже умиравшему Людовику XI, но я не думаю, что он в ней повинен. Для всех нас, членов ордена, это был огромный удар, ставивший под угрозу всю нашу миссию. Я не представляю, кто мог бы быть в ней заинтересован. Ведь вы с вашим братом, её наследники, уже были рождены, и, слава Господу, вас обоих никто за это время не тронул.

Они говорили и о тайных обществах, и различных орденах, существующих во Фландрии, де Ла Марш, как мог, вводил её в курс дела.

– Про Ордена Злотого Руна вам хорошо известно. Члены его в числе прочего дают тайную клятву оберегать бургундских наследников любой ценой, даже своей жизни. Их символ Золотое руно, который вы хорошо знаете, и так называемый бургундский, или Андреевский, крест. Святой апостол Андрей считается крестителем и покровителем Бургундии, он, согласно Евангелию от Иоанна, которое для нас является первоопределяющим, последовал за Христом как за «Агнцем Божьим», а тот сделал его «ловцом человеков».

Благородное братство Святой Крови, с начала прошлого столетия находящееся в городе Брюгге, открытой обязанностью которого является охрана реликвии Святой Крови, привезенной из Иерусалима крестоносцем Тьерри Эльзасским, следит за чистотой царской крови. В состав братства входит тридцать человек, их парадное одеяние состоит из черного платья и красной накидки с изображением пеликана. Декан, являющийся главой братства, носит золотую цепь, как знак высокого достоинства. Ежегодно они устраивают в Брюгге шествие Крови, поддерживая духовную роль святыни. Помимо этого существует еще и Благочестивое братство Святой Крови, выполняющее исключительно тайные функции и контролирующее деятельность Благородного братства. Их деятельность тесно связана с Базиликой Святой Крови в Брюгге, настоятель которой возглавляет и тайное Благочестивое братство.

Надо сказать, что культ Девы Марии, столь распространенный в бургундских землях, также напрямую связан с деятельностью наших организаций. Дева Мария почитается как родная кровь Великой династии, будучи тетей Апостола Иоанна. Мария из Вифании – имя его супруги, ведущей свой род от Древней Богини-Матери. Наконец, в последнее время еще и образ вашей матушки Марии активно вплетается во все эти культы, происходит очередная подмена. Несколько раз во время шествий в честь Богоматери я видел сценки, изображавшие Марию Бургундскую в качестве покровительницы тех или иных обществ и городов.

Многочисленные местные братства, посвященные Деве Марии (а через неё и остальным Мариям), порой очень странные, как правило, также выполняют некие секретные функции, чаще всего связанные с распространением нужной нам информации среди жителей подвластных бургундских владений. Вы понимаете, что необходимо, во-первых, укреплять веру, это основа будущей власти, а во-вторых, поддерживать авторитет правителей и их потомков.

Одним из крупнейших культовых центров всегда являлся собор Пресвятой Девы Марии в Дадизель, высоко чтимый вашей матерью, как и её предки, неоднократно совершавшей туда паломничества. Много лет его куратором (и главой тайного общества Девы Тернового Венца, её удивительное изображение, вызывающее массу толкований, находится в Соборе) был уважаемый нами всеми Яна ван Вердегем из Дадизель. Ваша мать ему безгранично доверяла, и я до сих пор гадаю, не это ли стало причиной его загадочного убийства на улице в Антверпене за год до её гибели. Похоже, перед смертью его пытали, явно пытаясь получить какую-то информацию. Он был храбрый человек и рыцарь, верю, что его тайны ушли вместе с ним. Вину тогда свалили на сторонников Максимилиана, с которым он вроде бы вошел в конфликт (хотя и воевал на его стороне при Гинегате). Сомневаюсь, ваш отец не так глуп, чтобы так нелепо убирать своих влиятельных союзников.

В Брюгге существует и Братство Мадонны высохшего дерева. Оно было тесно связано с последними Бургундскими герцогами, хотя возникло гораздо раньше их появления в этих местах. Самым известным изображением, благодаря которому о братстве стало известно довольно широко, является картина знаменитого нашего художника Петруса Кристи, члена этого братства. Дева Мария с Христом стоят в центре высохшего дерева, сухие ветки которого обрамляют их. Картина очень сильная, даже в чем-то пугающая. Лицо Пресвятой Девы очень похоже на лицо вашей матери, в то время среди художников существовала традиция изображения её в облике Богоматери. И Петрус Кристи был одним из тех, кто поклонялся обеим Мариям: и небесной, и земной.

В руках у младенца Христа – круглая золотая держава, увенчанная крестом, высший знак монаршей власти. Если вы помните, шар, который некоторые считают гранатом, держала и Кубаба, возможно, это древнейший символ королевской власти. А обилие зерен внутри делает его еще и символом плодородия и продолжения жизни. Древо же, согласно распространенной среди членов братства легенде, зацветет, когда на земле установится единая королевская власть подлинной династии и повсеместно восторжествует истинная вера. В некоторых церквях устанавливают сухое дерево, а посередине водружают мадонну с младенцем, тоже производит сильное впечатление.

В это братство входили как множество знатных придворных, так и богатые горожане и известные художники. Например, активным членом общества была Изабелла Португальская, ваша прабабка. Согласно легенде её супругу, Бургундскому герцогу Филиппу Доброму, перед важной битвой было видение: на сухом дереве появилась Дева Мария. Победу в бою он отнёс на счёт своей молитвы и якобы учредил это братство. Это, конечно, неправда. Он существовало гораздо раньше, не забудьте, что нижние земли традиционно связывали с бургундскими владениями, даже когда они были разобщены. Так что работа здесь велась уже несколько столетий назад.

В том же Брюгге есть и Братство Девы Марии Снежной. Его символом является лебедь. И члены братства раз в год устраивают пир, на котором непременно подают эту благородную птицу. Они же присматривают за тем, чтобы в каналах и прудах города всегда водились лебеди, считается, что они охраняют город от бед. Члены этого братства в своё время преподнесли Марии её любимую кобылицу Олор, что означает «лебедь».

Братство это стало чрезвычайно популярно после того, как случилось чудо. В 1464 году умиравшая от неизлечимой болезни в страшных мучениях нищая пятидесятилетняя вдова, в канун празднования дня Девы Марии Снежной 5 августа, увидела Деву Марию, которая послала ей исцеление. Весть об этом разнеслась повсеместно, и количество членов братства резко возросло. Однако посвященными в тайны были лишь немногие, братья-лебеди, как они назывались. Среди них был и герцог Карл, и Людвик де Грютюз, и Адольф де Равенштейн.

Легенды о рыцаре-лебеде связаны с темой чаши Грааля. Так что неудивительно, что на членов этого братства возложена миссия беречь царские святыни. С которой они, как я понимаю, не справились. Если только исчезновение реликвий в то критическое время не было хорошо спланированной операцией по их спасению. Но, как вы уже знаете, каждая из наших тайных организаций держит свои секреты при себе, и только Избранным дано знать все.

– Вы видели эту Чашу, – шепотом спросила Маргарет, – какая она и в чем все-таки её смысл?

– Она прекрасна в своей простоте. И она – важный символ любви и божественной мудрости. В качестве таковой Чашу берегли веками, чтобы использовать в то великое время, когда все объединятся под единой властью и наступит мир и благоденствие. Её роль нашла отражение во многих легендах и мифах о древней бургундской династии. Отпившие из кубка обретают мудрость, понимают язык птиц и растений, могут читать мысли, если же из чаши отпивают мужчина и женщина, они связывают себя вечной любовью.

Вот кубок браги, вождь бранного веча,

В нем смешана сила с мощной славой,

Полон он песен, письмен на пользу

Разных заклятий и радостных рун.

– Так говорится в одном из сказаний.

Это венчальная Чаша, будь то венчание на царствие или при брачном союзе. Из этой Чаши испил сам Христос, Царь всех Царей. Из этой Чаши Мария и Иоанн испили вино, соединившись навек. И этой Чашей, я все-таки надеюсь, она не пропала и непременно найдется, будет венчан на царство тот, кто сможет объединить народы в новом едином царствии.

Да, и ещё, вы должны знать это. Чаши на самом деле было две – одна, из которой пил Наш Господь на Тайной вечере, а вторая – в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь Христову после его смерти. Первая предназначена для любви, вторая – для власти. Если вы внимательно изучите творения художников, о, это очень важный источник сведений, его, как правило, недооценивают, вы обнаружите, что в иконографии запечатлены две Чаши. Одна – у Марии (сейчас чаще всего у той, которую называют Магдалиной, поскольку существование другой просто забыли, хотя и не случайно). Говорят, что это чаша с благовониями, которыми она пришла умаслить тело Христово (кстати, в Библии это собиралась сделать как раз Мария, сестра Лазаря). Это чаша любви. Вторая – у святого Иоанна апостола. Согласно легенде его пытались отравить, но он, выпив из чаши яда, остался жить. Ну что ж, тоже попытка объяснения. Его чаша – Чаша мудрости и власти. Обе они были в сокровищнице, переданной герцогам, и обе пропали.

Что ещё? Да, в Хертогенбосе есть прославленное братство нашей Благословенной Девы. Центром поклонения в нем является древнее деревянное женское изображение, которое находится, обратите внимание, в храме Святого Иоанна. Символ их, символ Апостола, орёл. Вся семья ван Эгмонтов, предков хорошо вам знакомого Флориса, ну и включая его самого, издавна состояли в этом братстве, чаще всего возглавляя его. К числу его членов относится и наш странный художник Иероним Босх. Думаю, в его картине зашифровано многое из того, что известно этому братству.

Ну это, пожалуй, самые главные. Число их гораздо больше. Ушедшее столетие было богато на тайные общества.

– Есть еще одно, со следами и деятельностью которого я сталкивалась несколько раз. Самое главное, в бумагах моей матери есть загадочные записки, скрепленные знаком: крест, оплетенный цветущей розой. Это общество явно могущественно. Не от него ли исходила угроза жизни Марии? Записки очень туманны.

Оливье де Ла Марш замолчал и задумался. Затем, с видимым усилием, он возобновил свой рассказ.

– Я никогда бы ничего не сказал вам, ваше высочество, если бы не те особые обстоятельства, в которых вы оказались. На ваши плечи и так легло огромное бремя и ответственность. Разобраться в том, что происходит вокруг, очень непросто…

– Да простится мне это нарушение чужой тайны! Видит Бог, я вынужден это сделать. В числе приближенных Бургундских герцогов было благородное семейство де Мелён. Виконт Жан де Мелён, отпрыск этого древнего дома, был кавалером ордена Золотого Руна, бургграфом Гента, коннетаблем Фландрии. Он честно нёс свою службу и был достойным слугой своего господина, герцога Филиппа Доброго, они были ровесниками, и именно при его дворе, без малого пятьдесят лет, Жан провел большую часть своей жизни. После смерти герцога де Мелён по возрасту вышел в отставку, ему ведь было уже за семьдесят. Он удалился в свой родной город Монс в графстве Эно.

Так получилось, что Бог даровал ему долгую жизнь. Человек деятельный, он оказался в значительной изоляции и пустоте. Почти все дети его скончались раньше него. Единственный оставшийся в живых сын выполнял (и, кстати, продолжает выполнять по сей день) обязанности коннетабля Фландрии, это наследный пост их дома. Развлечений в Монсе немного, если не считать раз в год знаменитую процессию, которая совершается перед Пасхой. Но за свою жизнь Жан вдоволь насмотрелся битв святого Георгия с драконом, это традиционное представление в этот день, так что все это ему порядком надоело. И вот в голове его родилась безумная, с моей точки зрения, мысль: создать своё собственное братство. Вы знаете, какое количество организаций появилось в ушедший век в наших краях, и это я упомянул только главнейшие. А так их сотни, и у каждого свой символ, свой знак, свой устав, свой покровитель и непременно свои традиции совместных приемов пищи, что для многих такого рода сообществ составляет самое главное содержание.

Хотя я и осуждаю своего приятеля за столь нелепый поступок (говорят же, к старости впадают в детство, а он прожил почти сто лет), но где-то могу и понять его: он просто хотел высмеять все те нелепости и крайности, которыми полнится наш мир. Думаю, в своем стремлении к помпе, чрезмерности, ритуальности и церемониальности мы где-то перегнули палку, нынешняя эпоха полна шутников и пересмешников, и это не случайно. Жан де Мелён просто стал одним из первых.

Добавьте к этому появление в последние десять-двадцать лет многочисленных магов и чернокнижников, и вы, возможно, не осудите моего приятеля.

Жан был неутомим, в его жизни появился новый смысл. Он создал «документы» общества, манифест, тайные бумаги, символику, структуру организации, собственную «биографию» как основателя ордена, в конце концов, даже имя. В этом своём вымышленном мире, в который он погружался всё больше и больше, он стал Христофором Розенкрейцем («роза-крест»), и именно розу на кресте он сделал знаком своего «ордена». «Члены» Братства Розы и Креста ставили своей главной целью постижение Божественной мудрости, раскрытие Тайн природы и оказание помощи людям. Причём последнее совершенно безвозмездно.

Он показал мне как-то одно из своих «творений». Оно представляло собой комическое нагромождение разного рода ритуалов и обязательств, основанное на тех деталях, которые и впрямь существовали в нашей реальной жизни, в том числе и на собраниях Ордена Золотого Руна. Рыцари в нём давали клятву.

1) относить основание нашего Ордена только к Богу и Его служанке Природе;

2) возненавидеть всякое распутство и не осквернять Орден подобным злом;

3) использовать свои таланты для помощи всем, кто в них нуждается;

4) не стремиться к земному достоинству и высокому авторитету;

5) не желать жить дольше, чем Бог положил нам.

(Последнее было для него крайне актуально.) В конце герой этого «творения» направляется в небольшую часовню, где он «повесил свое Золотое Руно и шляпу», прямой намёк на авторство. И закончил его словами: «Высшая мудрость – это не знать ничего». Намекая, видимо, на обилие тайн в окружавшем его мире. Собственно, он думал, что такая концовка сделает всем понятным, что это за шутка, но люди не всегда видят очевидные вещи.

Но то, что он сделал далее, было уже совсем из ряда вон. Он попытался придать достоверность вымыслу и оставить «следы» в истории. Отсюда появление нелепых загадочных и туманных писем в самых разных концах Европы, знаков креста и розы, которые по его просьбе из уважения к его заслугам и сединам оставляли ничего не знавшие путешественники и дипломаты в тех местах, куда направлялись. В конце концов, он спрятал куда-то свои бумаги, сказав мне, что в нужное время их найдут и ему смертельно жаль, что он не узнает, чем закончится его представление. Он был уверен, что будут ещё последствия и ему удастся «наследить» и в будущем.

Я умолял его прекратить всё это, говорил, что шутка зашла слишком далеко. Особенно я разозлился, когда узнал, что он послал свои «листки» и Марии. Как будто ей мало было проблем и бед в жизни! Боюсь, перед смертью он совсем выжил из ума. Это было так недостойно званий рыцаря и кавалера ордена Злотого Руна! Но я поклялся не раскрывать его тайну, и вы единственная, кому я вынужденно рассказал её. Надеюсь, теперь вы успокоитесь на этот счёт, простите моего старого друга, он умер несколько лет назад, и сохраните его секрет.

Маргарет история показалась занимательной, тем более что она и сама устала от тайн и интриг, так что она от души согласилась.

А вот о судьбе сокровищ де Ла Марш ровным счётом ничего не знал и был в таком же недоумении, что и другие.

– Я много думал об этом. Либо их похитили, но в этом случае они бы, хотя бы частично, уже где-то появились, зачем похищать и не продавать? Либо их спрятали из соображений безопасности после гибели Карла члены ордена по приказу Избранных, и нам просто не сообщили об этом для сохранения тайны. В этом случае рано или поздно вам сообщат об их судьбе, вы теперь возглавляете династию. Либо произошло нечто непредвиденное, тогда только случай и сможет раскрыть, что же случилось.

Однажды де Ла Марш пригласил Маргарет на небольшую прогулку. Они зашли в церковь Святого Якова в Кауденберге, прямо рядом с герцогским дворцом. Старый придворный показал Маргарет на небольшой закуток в стене:

– Здесь я найду своё последнее пристанище, – сказал он гордо. – В этой церкви крестили вашу мать Марию. Это было величайшим событием в моей жизни. Здесь отпевали её мать, вашу бабку Изабеллу. Я не мог бы найти лучшего места. Всю свою жизнь я отдал Бургундскому дому. Я не так старомоден и глуп, я понимаю, что моё время прошло, но я счастлив, что мне пришлось жить в столь достославное время и умереть, не дожив до перемен. Мы, смешные рыцари, со своими представлениями о чести, славе, доблести, знающие наизусть, сколько раз и пред кем надо опуститься на колено, как низко поклониться, где и как встать, сесть, вздохнуть, как поднести чашу своему господину, над нами уже смеются, а вскоре будут потешаться ещё сильнее, мы уходим. Но мне жаль вас всех. Мне жаль всех.

Так и запомнился он Маргарет, старик, грустно покачивающий своей седой головой.