Цитаты из книги «Путь магии и сердца»

газета, как вскоре выяснилось… – Нет у них совести, господин тренер, – зло усмехнулся маг. – Чувство стыда тоже незнакомо. Вот теперь и Кир происходящим заинтересовался. Разжал объятия и медленно обернулся. При этом умудрился встать так, чтобы загородить меня, ну и обзор заодно. Я из-за спины брюнета, разумеется, вышла. Я же дочь Форана из рода Бьен, а не какая-нибудь… нежная фрейлина. – Карас, Даяну и Лим приговорили к пожизненной каторге, – заявил Кейн. Потряс той самой газетой. – Завтра на девчонок наденут браслеты лишения и отправят на рудники, в Северные горы. Они будут кормить и… – лицо парня исказила гримаса ненависти, – и обслуживать тех, кто добывает камушки для всяких там… колье. Я намёк поняла. Остальные, разумеется, тоже. По толпе побежал шепоток, в нас с Киром полетели недоумённые взгляды. – Наши девочки будут стараться, чтобы такие, как эта, – Кейн указал пальцем, словно под куполом есть кто-то, кто сомневается или не понимает, – могли блистать на балах, приседать в реверансах и кувыркаться с богатыми, заносчивыми уродами. – Хватит, – оборвал Кир. Очень спокойно прозвучало, но по спине прокатилась волна холода. – Нет, не хватит… – протянул сокурсник и сделал шаг вперёд. Я медленно опустила щиты, которые по-прежнему держала, и глубоко вздохнула, готовясь вытерпеть ещё одну порцию грязи. – Не хватит, ваша… светлость. Или как вас там, а? Кирстен из рода… а из какого ты рода, Кирстен? Кто ты, если позволяешь себе вершить судьбы… – Хочешь сказать, что это я вынес приговор? – перебил Кир надменно. – А кто?! – воскликнул Кейн, подходя почти вплотную. Между нами не больше четырёх шагов осталось. Точно знаю, если б не зрители, Кир пресёк бы этот цирк самым жестоким образом. Он говорил не для Кейна, он говорил для защитниц и боевиков, которым выпало стать свидетелями столь некрасивой сцены. – Насколько мне известно, решение принимал Совет Ордена

– Та-ак… – выдохнул тренер. – Та-ак… Кто ещё готов попробовать… – Попробовать обломать зубы? – ехидно уточнил некто, спрятавшийся за спинами сокурсников. – Разговорчики! – бухнул тренер злобно. – Попробовать пробить эту спайку! Шаг вперёд был не менее слаженным, чем недавний стон разочарования. И почему я не удивлена? Тренер тоже не удивился, его губы тронула лёгкая, несколько злорадная улыбка. – Один против всех? – Реплика адресовалась Киру. – Ну что ж… Конечно, мне следовало испугаться: две с лишним дюжины спаек против нас двоих! Но страха не было. Возможно, я просто не осознала масштаб грозящих неприятностей, ведь за моей спиной стоял Кир. – Хорошо, – выдохнул Канг. – Рассредоточились! Нас окружали медленно и плавно, как особо опасных. Это был второй момент, когда, возможно, следовало испугаться. Но мне снова не до тренировки было… Кир мягко, но настойчиво развернул лицом к себе и всё-таки поцеловал. Отвечая на его прикосновения, я в тысячный раз клялась держаться подальше от синеглазого брюнета. И мысленно бранилась, потому что… потому что поцелуй был дежурным, а я всё равно таяла! – Да сколько ж можно… – в голосе тренера прозвучала обречённость. – Кирстен, Эмелис, у вас совесть есть? Кир оторвался от моих губ в явном намерении ответить, но сказать не успел. – Совесть? Откуда, господин Канг? Я невольно поёжилась, а сообщник напрягся. – Кейн? – удивился тренер. Тут же посуровел: – Кейн, какого тролля? Да ещё в таком виде? Чтобы понять, о чём речь, пришлось встать на цыпочки и выглянуть из-за плеча Кирстена. Тот, кому не повезло родиться с «бабьим» даром, стоял в шаге от круга атаки. Крупный, широкий и… совсем нетрезвый. Кейна заметно штормило, щёки заливал широкий, нездоровый румянец, выпученные глаза неестественно блестели. А ещё он сжимал в руках нечто напоминающее свёрнутую в трубочку газету. Впрочем, это и был

– Эмелис в единице сражаться не будет! – Кир не говорит, шипит, подобно морскому королевскому змею. Тому самому, который с лёгкостью пробивает днища кораблей, чтобы полакомиться человеческим мясом. – Эмелис не может! Ей нельзя! – Всё она может! – Канг тоже шипит. Только он не змея, а трёхрогую гидру напоминает. Зверушка столь же опасная, но менее подвижная. – Я говорил с Жарком! Он подтвердил! – Не может! У неё травма! – Этой травме сто лет в обед! – Тренер, не заставляйте меня идти на крайние меры! – Ты кому угрожаешь, сопляк?! – Вот теперь шипение в визг перешло. Очень, вернее очень-очень, возмущённый. – Я ещё не начинал… угрожать, – выплюнул мой синеглазый сообщник, а я… а мне аж дурно стало. Ведь сейчас на самом деле подерутся. – Кир… – позвала тихо-тихо, но боевик услышал. Подарил быстрый, невероятно хмурый взгляд и снова на тренера нацелился. Пришлось отбросить сомнения и ещё пару шагов сделать. Правда, вклиниться между мужчинами смелости не хватило. Да и не смогла бы я этого сделать, потому что Кир, едва оказалась рядом, обвил рукой талию и притянул к себе. Жест получился предельно собственническим. – Эмелис в единице сражаться не будет, – повторил Кирстен уже спокойнее. – Ещё как будет, – парировал Канг. Он тоже обороты сбавил – видать, моё присутствие всё-таки повлияло. Три секунды тишины, тяжелый вздох боевика, и… – Хорошо. Единица так единица. Но в спайке со мной. – Если в спайке с тобой, то один-три, – выдал тренер. Я чётко расслышала скрежет зубов. Взглянуть в лицо сообщника не решилась. – Да хоть против всех! – рыкнул Кир, а Канг… Канг кивнул и сказал совершенно серьёзным тоном: – Ловлю на слове. – И уже в сторону: – Джаст, отдыхаешь. Лора-Лиан, на позицию. Мне нужны ещё две спайки. Кто готов выйти против Кирстена и Эмелис?

– Господин тренер, можно вас на пару слов? Я вздрогнула. С запозданием сообразила – я не единственная, кто среагировал на голос Кирстена столь нервно. Кажется, эту реплику только Канг и выдержал. – Что тебе? – рыкнул он, обернувшись. – На пару слов, – повторил синеглазый. – Желательно наедине. Впрочем, я и при всех сказать могу. Я не знаю, почему сердце забилось быстрей – причин, чтобы сменить шаг на бег, у него не было. А у тренера не было причин реагировать на столь вольную просьбу… Тем не менее Канг ругнулся и поспешил к Киру. Двигался препод стремительно и резко, что не давало поводов сомневаться в его настроении. Кир тоже навстречу двинулся. Мой сообщник напоминал перетянутую тетиву, даже глаза какими-то… неживыми стали. Они встретились в десятке шагов от толпы заинтригованных студиозусов. Я не могла слышать, о чём говорит боевик, но выражение лица и жесты настораживали. Ещё напрягал тот факт, что Канг, который стоял спиной, выпрямился и упёр кулаки в бока. – Кажется, сейчас состоится куда более интересная драка, – шепнул Джаст. Я нервно сглотнула. Потом сглотнула ещё раз и не выдержала. Глупо думать, что речь обо мне. Ещё глупей полагать, будто сумею развести двух сцепившихся рогами баранов – а в том, что они сцепились, сомнений не осталось. Тем не менее я подобрала подол и уверенно направилась туда, где намечалась стычка.

– Господин Канг, я… Договорить мне не дали. – Ты… – процедил препод. Потом демонстративно втянул ноздрями воздух и высказал наболевшее: – Ты полтора месяца голову мне морочила! Средний уровень силы, – тут он передразнивать начал, кого – не знаю, – средний уровень силы! Теперь по полной работать будешь, поняла?

– Если получится договориться, кого в атаку возьмём? – Кирстена? – Вроде бы вопрос, но так похож на утверждение… – Нет. – Прозвучало куда резче, чем хотелось бы. Зато продолжила уже нормальным тоном: – Давай Сина попросим? А Леора на подстраховку возьмём. Ну, на случай, если у Сина резерва не хватит. Милли молчала гораздо дольше, чем положено, и я уже чуяла, какой вопрос услышу. И мысленно костерила свою недальновидность. Ведь зарекалась давать подруге поводы… – Эмелис, что между вами происходит? – А что между нами происходит? – попыталась закосить под дурочку я. Не вышло. С Милли подобные фокусы вообще не удаются. – Эмелис! – в голосе подруги зазвучали откровенно злые нотки. Пришлось вдохнуть поглубже и сказать с убеждённостью человека, которого… которого учили убеждать! – У нас всё хорошо. – Я эту лапшу на протяжении трёх недель кушаю, – фыркнула собеседница. – Это не лапша, а чистая правда. У нас с Киром всё хорошо. Всё как всегда. – Эмелис… Под пристальным взглядом зелёных глаз было крайне неуютно, но я удар держала. Просто других вариантов не было. – Мы не поссорились. Не поругались. Мы в порядке. Оба. И отношения наши… – Эмелис, ты сама-то в это веришь? Сложный вопрос. Если смотреть на ситуацию с позиции влюблённой девушки – разумеется, нет. Но я же не влюблена! У нас с Кирстеном деловые отношения, у нас сделка. И с этой точки зрения всё замечательно. – Я не верю, я знаю. Да, я считаю Милли своей подругой, но признаваться в том, что всё не так, как кажется, не могу. Ведь это не только мой секрет. Да и ни к чему Милли такие знания. Они вызывают слишком много вопросов, заставляют совать нос куда не следует, а любопытство до добра не доводит. – Эмелис, ты прости, если лезу не в своё дело, но со стороны временами видней. Что именно видит Милли, я спрашивать не стала – уже спрашивала, уже знала. Она считает, будто наши отношения развиваются неправильно. Уверяла, дескать, то, что я называю сдержанностью, в действительности зовётся холодностью, и… в общем, Милли много чего говорила. Я же не уставала объяснять – всё в порядке. Просто период бурной романтики кончился, мы насытились эмоциями, повзрослели… в каком-то смысле. Да, повзрослели. Именно поэтому больше не целуемся на лекциях и в коридорах главного учебного корпуса. Именно поэтому Кир больше не «вытирает рот» о мои волосы во время обедов и ужинов. И по той же причине мы реже бываем наедине. Вернее… вообще не бываем. А всё почему? Потому что в тот день, когда я приняла решение держаться подальше от синеглазого боевика… он такое же решение принял. Кир по-прежнему встречал по утрам, водил на завтрак. Всё так же держал руку на моей талии во время совместных лекций и семинаров. А вот целовал по-другому – сдержанней. И о мужском общежитии уже не заикался. Это было правильно. Верно. Абсолютно так, как должно быть! Обязательства перед семьёй важней сиюминутных симпатий. Хорошо, что Кирстен об этом вспомнил. Я тоже вспомнила, правда… временами на меня нападала амнезия, приходилось отвешивать себе пару мысленных пощёчин, а то и подзатыльников. – Милли, всё хорошо. И оставим эту тему, ладно? Подруга шумно вздохнула, но спорить не стала. – Значит, просим Сина и Леора? – Ага. Но только после того, как заручимся поддержкой госпожи Флессы.

меня сделал? – Кир, я… – Ты… – подхватил боевик. Замер. И хотя выражение его лица было самым что ни на есть нейтральным, я почувствовала себя глупым оленёнком, угодившим под прицел охотничьей стрелы. – Я не могу. Сообщник ничуть не растерялся. Спросил тем же тихим, проникновенным голосом: – Почему? – Потому что прогулка в мужское общежитие – это перебор, – потупившись, пробормотала я. Да, поцелуи – это одно, а вот общага… общага – это слишком! Кира ответ не удовлетворил, попытка спрятать глаза понимания тоже не вызвала. Боевик поддел пальцем мой подбородок, заставил глядеть прямо. А мне пришлось приложить все усилия, чтобы не зажмуриться, когда наши взгляды встретились. – Эмелис, я прекрасно понимаю, чего ты боишься. И обещаю – приставать не буду. Я… – он шумно вздохнул, – я очень соскучился. Просто побудь рядом. – И добавил чуть слышно: – Пожалуйста… Нет, Кир, ты не понимаешь. Ты действительно не понимаешь, чего я боюсь! – Кир, я не сомневаюсь в твоей порядочности. – Что тогда? О Всевышний! Я в своей порядочности сомневаюсь! Но сказать об этом вслух не смогу! И не проси! – Лекции, домашка… А ещё курсовик не дописан. – Ясно, – сказал боевик и накрыл мои губы поцелуем. Жар. Холод. Снова жар. Сердце стучит где-то в горле, ноги не держат, мир кружится и плывёт. Отстраниться нельзя, потому что сил сопротивляться ласкам синеглазого нет. Равно как и желания. А на задворках сознания набатом стучит мысль: всё верно! Ни шага в сторону мужского общежития. Никогда! Кир, хвала Богине, отнёсся к моему решению уважительно. Довёл до крыльца женской общаги, подарил ещё один головокружительный поцелуй и, дождавшись, когда скроюсь за массивной дверью, ушёл.

Я спешно натянула перчатки, накинула капюшон плаща и выдохнула, мысленно отмечая, что пора доставать из чемодана шубку. Она, хоть и короткая, всё-таки теплей. Да и удобнее, если по правде. Кирстен привычно приобнял за талию, поймал мою руку и потёрся носом о полусогнутые пальчики. Боевик уже не злился, был спокоен, как закованный в броню дракон. Я же, наоборот, нервничать начала. Просто отлично помнила, как он о планах на вечер спрашивал, и продолжения этого разговора… побаивалась. – Так что с планами на вечер? – подал голос боевик. Вот ведь! Не везёт так не везёт! – Домашку по теории магии иных миров сделать нужно. Брюнет усмехнулся. Причём так, будто в курсе, что сочинение про гоблинов только через две недели сдавать. – Ещё пропущенные лекции переписать нужно, – нашлась я. Ну почему сразу про это не вспомнила?! – И к завтрашним занятиям приготовиться. У нас, кажется, завтра ещё и теория щита в расписании, а госпожа Флесса… – Ближайшую неделю преподы тебя точно трогать не будут, – сообщил Кир. – Даже если уснёшь посреди семинара. Да, я и сама догадываюсь, но… Мы спустились с крыльца столовой и остановились под ближайшим из фонарей. Синеглазый притянул ближе, обнял так, словно пытался предотвратить попытку побега. У меня даже рёбра слегка заболели. – Эмелис… – сказал и замолчал. Я тоже молчала. Торопить даже не думала, задавать наводящие вопросы не собиралась. В сознании трусливо билась мысль: а может, обойдётся? Не обошлось. – Эмелис, я понимаю: гоблины, лекции, домашка… Но я очень по тебе соскучился, и… Эмелис, пойдём ко мне? – последняя фраза была сказана на выдохе, словно Кир и сам всей этой ситуации побаивается. Я в отчаянии закусила губу. Многострадальное сердце забилось испуганной птичкой, дыхание сбилось. – Кирстен, я не…

перенапряжение. Пять суток без сознания. Вероятность полного выгорания и смерти. Все слышали? Да, слышали все. Некоторые даже закивали, я и сама едва от кивка удержалась. – Ваши вопросы, дорогие… коллеги, неуместны! – Голос Кира совсем страшным стал. Таким, что вся нечисть и все боевые умертвия позавидуют. – Любому, кто подойдёт к Эмелис с подобными, – взгляд Кирстена вперился в Кейна, – претензиями, голову оторву. Все поняли? В этот миг я сообразила, что слова ложатся на очень благодатную почву. То есть Кирстен не впервые объясняет сотоварищам своё отношение к их любопытству. Только раньше, как поняла, до угроз не доходило. Просто достаточно хорошо изучила Кира, чтобы сказать с абсолютной убеждённостью: если бы он такое пообещал, Кейна бы уже в лазарет несли. – Сплетников постигнет та же участь, – не унимался синеглазый. – И не говорите, что не предупреждал! Картина нападения и применённых заклинаний составлена. Своё любопытство вы можете удовлетворить в деканате, у госпожи Флессы, господина Канга и Ликси. Это для тех, кому общего разбора не хватило. А рядом с Эмелис… увижу – убью. Кир не красовался и не лгал. Я знала наверняка, потому что в своё время очень внимательно слушала нанятых папой педагогов. Ещё я не без удивления отметила тот факт, что боевик использует особую интонацию.

– Так вот, раз уж ты здесь, Эмелис, будь лапой, объясни, что за фигню нам всем впаривают? Двойной кристаллический щит со спонтанным иксовым элементом – это что? Хм… хороший вопрос. Только знать бы ответ. – И как этот твой иксовый элемент мог отбить классическую молнию высшего порядка, которой атаковала Карас, а? Карас атаковала классической молнией? Ну ничего ж себе… А я была уверена, что магичка била усреднённой, то есть атака была полегче. Впрочем, усреднённая башню с часами подпалить не могла. Вернее, могла, но не так сильно. – И какого драконьего хвоста ты… – Захлопнись, – процедили рядом. Лишь теперь вспомнила о Кире, повернулась, чтобы взглянуть. Да, это он предложил Кейну замолчать, вот только голос был неузнаваем. Впрочем, не только голос… Я не сразу опознала в брюнете, который медленно поднимался на ноги, того самого парня, что четверть часа назад целовал в висок и норовил покормить с ложечки. Здесь и сейчас передо мной стоял не парень – мужчина. Боевик! (Да-да, именно так, с большой буквы). И он был невероятно, сверхъестественно зол. А самое ужасное в том, что злость Кира была подобна ледникам Северных гор. Я даже поёжилась, потому что на самом деле холодом повеяло. – Кейн, ты нарываешься. – Не угроза, просто констатация факта. Но совершенно ясно – даже намёк на возражение смертельно опасен. Ударит без предупреждения. Защитник, несмотря на явный перебор с брагой, ситуацию оценил верно. Побледнел, убрал кулаки со столешницы и сделал шаг назад. Кирстена реакция удовлетворила, но не настолько, чтобы успокоиться. – У кого ещё вопросы есть? Реплика адресовалась всем. В гробовой тишине, воцарившейся в столовой, она прозвучала особенно жутко. Даже дородная повариха, которая к делам магов никаким боком, и та вздрогнула. – Отлично, – так и не дождавшись ответа, процедил Кир. – Теперь слушаем и запоминаем. Моя девушка