Юрий
Квартиру снял через два дня, помог Саше перевезти ее вещи, купил всё необходимое на первое время, дал денег и помчался работать. Теперь ему надо зарабатывать еще больше, чтобы хватало и на жену, и на Сашу.
Он мчался по московским улицам и постоянно спрашивал себя, что же такое с ним случилось? Почему он так счастлив с этой женщиной? Что в ней особенного? Почему он готов для нее на многое? Быть может, все дело в ее беззащитности, в том, в каком положении она оказалась из-за какого-то мерзавца, считавшегося другом ее покойного мужа, прибравшего к рукам все семейные деньги? Кто он такой и по какому праву он забрал деньги ее мужа?
Но самый главный вопрос заключался в том, что он никак не мог придумать причину, по которой ее муж сам, добровольно, переписал свой бизнес на друга и передал ему все деньги.
Быть может, они вдвоем собирались расширить бизнес, и поэтому деньги оказались в его руках? Но, с другой стороны, разве он не понимал, что рискует, переводя деньги на чужой счет? Он мог бы и сам это сделать. Разве что его друг – настоящий мошенник, который специально придумал этот план с расширением бизнеса, чтобы каким-то хитроумным способом убедить его, что переводом денег займется он сам лично. И какие это были деньги, наличные или нет?
Другой вопрос мучил Юрия: в каких отношениях были супруги Борисовы (паспорт Саши он рассмотрел во время переезда, воспользовавшись суматохой)? Быть может, они были на грани развода и он не доверял жене? Но спрашивать об этом Сашу он не хотел. Он боялся услышать что-то такое, что заставило бы его усомниться в Саше, он не хотел, чтобы ее образ потускнел, покрылся налетом сомнения и тем более почернел.
Ему важно было, чтобы рядом с ним была эта чистая и прекрасная женщина. И то, что она осталась без средств к существованию и почти на улице, заставило его действовать, ему хотелось уже о ней заботиться, хотелось сделать ее счастливой. В свое время он примерно такие же чувства испытывал и к своей жене и сделал для нее все, чтобы она была довольна.
Она ни в чем не нуждалась, у нее был свой маленький бизнес, она могла позволить себе многое. И даже тот факт, что она не могла иметь детей, не повлиял на его желание жить с ней. Он смирился с этим и ни разу ее не упрекнул. Но чувства к ней остыли давно, и ему, как мужчине, нужна была вот такая эмоциональная встряска, новая свежая женщина, и ею стала чудесная Саша.
Он работал много, сильно уставал, но знал, что вечером он позвонит в дверь новой квартиры, и ему откроет дверь Саша. Что он обнимет ее и не отпустит до самого утра.
Он даже купил жене путевку в Сочи, чему она страшно обрадовалась, быстро собралась и улетела. И вот теперь Юрий был совершенно свободен и мог жить так, как ему хотелось. А жить ему хотелось только с Сашей. А она, эта нежная женщина, быстро свила гнездо в квартире, отмыла ее, обустроила, даже повесила на стены купленные на блошином рынке картины с уточками и ромашками, сменила занавески на окнах и постелила возле кровати теплый шерстяной ковер. И если поначалу любовники заказывали еду на дом, то потом Саша сама выказала желание готовить ему.
И вот образовалась вторая семья, где ему было хорошо, сладко, комфортно. Страсть подогревала тайна, в которой он жил, как в коконе. Да, ему повезло, у него теперь было две жизни.
Про злодея, который превратил Сашу в нищую, она почти не вспоминала. Зато Юрий хотел найти его и отобрать причитавшееся Саше. Восстановить справедливость. Но на все вопросы, как фамилия этого мерзавца и где он живет, Саша отмалчивалась. Жертвы часто так себя ведут. Это от страха и от неверия, что что-то можно исправить.
– Да пойми ты, – говорил Юрий, глядя ей прямо в глаза, словно только таким вот образом ей можно внушить здравую мысль, – человек должен быть наказан за свое преступление, понимаешь? А что было бы, если бы в тот день в такси был другой человек, который не смог бы защитить тебя? Ты только представь! Ты ждала бы его на той ужасной даче, сидела бы, как овца на заклание, переживала, и он бы приехал, понимаешь ты? Приехал бы и изнасиловал бы тебя! А потом снова и снова! И никаких денег бы ты от него все равно не получила бы. Он превратил бы тебя в свою сексуальную рабыню. Да он мог бы вообще запереть тебя на этой даче, поскольку у тебя жилья своего нет, и приезжал бы туда, сама знаешь для чего, да чтобы покормить.
– Но, к счастью, водителем оказался ты! Мне просто повезло. Ну, не может же человеку совсем ни в чем не везти.
Она так мило это говорила и выглядела при этом еще более беззащитнее, слабее, чем прежде. Да что там, она теперь полностью находилась от него в зависимости. Брось он ее, и всё, она пропадет! Скорее всего, пойдет по пути наименьшего сопротивления, свяжется с этим «жирным и противным» Виктором и вступит с ним в связь.
– Ты не бойся, я тебя не брошу. Слышишь? Что бы ни случилось, даже если мы поссоримся, у тебя всегда будет крыша над головой и еда. Я почему это говорю-то… Знаешь, в жизни всякое случается, я могу заболеть, к примеру…
Она слушала его и качала головой, нет, он никогда не заболеет, он всегда будет с ней, и они будут любить друг друга. Так говорят все влюбленные, и все верят, что так оно и будет. Так же было у Юрия с женой Валентиной, вот только все куда-то улетучилось… Но все равно они вместе, хотя и порознь как будто. И ведь он изменяет ей, обманывает ее, но почему же совершенно не чувствует вину? Как так? А не лучше ли совсем не думать о ней? У нее все хорошо, она счастлива. Сейчас купается в море, ест персики…
Как-то ночью, утомленные и счастливые, они лежали на кровати, и вдруг Саша, не открывая глаз, тихо сказала:
– Хорошо, я назову тебе его адрес. Он часто там бывает.
Что случилось? Почему она вдруг изменила свое мнение и решила отомстить Виктору? Неужели женщины в любви теряют рассудок и осторожность настолько, что готовы на все, чтобы только угодить мужчине?
Саша догадывалась, что он страдает, зная, что ее обидчик не наказан. Что этот Виктор, пользуясь своим более выигрышным положением (он же сильный мужчина!), может бесконечно долго унижать ее своим условием возвращения денег, зная, что она одна, что за ней никого нет. Неужели близость способна так сильно воздействовать на женщину, делая ее подчас покладистой и глупой?
Юрий ужаснулся своим мыслям. Да как он посмел так рассуждать о женщинах, и о Саше в частности? Разве он не ценил ее? Разве не понимал, что ею изначально двигает страсть? Что это, может, и не зависит от нее? Хотя на первых порах, может, это была и не сама страсть, а желание загнанной в угол женщины, чтобы ее обняли, поцеловали, ей хотелось тепла и сильной мужской руки. Это потом в ней проснулось желание и теперь не отпускало ее. Как и его.
Но все равно, как же это получается, что мужчина и женщина, соединившись, становятся близкими не только телесно, но и духовно. Она, испытав только что в его объятиях сильнейший разряд и успокоившись, вдруг поняла, что настал тот самый момент, когда можно полностью довериться мужчине. И теперь готова была сдать своего мучителя Юрию, поручить ему казнь.
Это ли была не награда?
Женя
На Осенний бульвар Женя добралась на такси. Борис звонил ей несколько раз, она не отзывалась. И не просматривала его сообщения.
Адвокат! Он что же, думает, что ему все позволено? Обнимает жену своего подзащитного, позволяет ей обзываться. Кто знает, какие между ними на самом деле существуют отношения? А что, если он так ведет себя вообще со всеми женщинами, которые оказываются в круге его, пусть даже и профессионального общения? Придет к нему, скажем, дамочка с проблемой, упадет в ноги, мол, денег нет, но помогите, на все готова…
Быстро набрала в поисковике: «Как часто адвокаты заводят романы со своими подзащитными?»
И тут же посыпалось: «К чему приводят романы с юристами…», «…по этике адвокату нельзя иметь близкие отношения с клиенткой, которую он защищает, старый адвокат удивился. Говорит – не было таких ограничений, заводи роман с кем хочешь…», «Нет, ни тогда, ни сейчас ограничений официально никогда не было. Однако близкие отношения с клиентом считались и считаются неприличным делом, и настоящий адвокат этого не допустит хотя бы из интересов клиента, так как в результате все равно пострадает дело», «Я советую женщинам в бракоразводном процессе найти компетентного адвоката и завести с ним роман», «Американского адвоката отстранили от юридической практики на три месяца за сексуальные отношения со своей доверительницей»…
«И почему это я раньше никогда не задумывалась над этим?» Одно дело – случайные знакомства, и совершенно другое, когда к адвокату приходит сломленная женщина, слабая от навалившихся на нее проблем, когда ей нужна помощь, и тогда она включает все свое обаяние, очарование и готова буквально на все, чтобы только ее спасли. И адвокат-мужчина с добрым сердцем может ведь и не устоять! Особенно если женщина хороша собой.
Конечно, вспышка ревности к Эмме была раздута Женей нарочно, чтобы вызвать в муже чувство вины. Но как же хорошо и долго можно будет на этом поиграть? Помучить его!
Женя злилась на своего мужа из-за его идеальности и положительности, ведь она сама чувствовала себя предельно виноватой перед ним за роман с Журавлевым. И хотя последнее время любовники не виделись, и Павел явно избегал не то что встреч, но даже не отвечал на ее звонки, факт измены все же был. И так хотелось, чтобы и у Бориса было рыльце в пушку! Ради этого можно было и выдумать его роман с Эммой.
Женя выключила телефон, чтобы не видеть уже всех этих доказательств возможности связи адвоката со своими подзащитными, и хотела было уже расплакаться, как вспомнила недавние слова Журавлева, на время вернувшие ее к жизни: «Соскучился страшно». И сразу от сердца отлегло, и стало легче дышать. Так он реально ей это сказал или и это она тоже выдумала? Нет-нет, он ведь сжал ее руку и сказал четко, с волнением.
Он скучал, но тогда почему же не хотел с ней разговаривать? Посчитал, что пора уже и закругляться, что ему, мужчине, следует поберечь ее, позаботиться о ней в том плане, что не надо бы разрушать семью…
Звонок Реброва прервал ее мысли. Ну надо же, вспомнил о ней!
– Ты где, Женя?
– Еду на Осенний бульвар.
– Понял. Извини, что мы так быстро уехали, не успели толком выработать план действий. Но ты молодец, не растерялась.
– Ты только для этого звонишь?
– Нет, конечно. Хотел отправить тебе информацию о муже Троицкой, его зовут Юрий Борисович Еремеев, он таксист. Сейчас скину тебе его адрес.
– В смысле, его адрес? Они что, с женой жили отдельно? У них и фамилии разные.
– Троицкая – это ее девичья фамилия, которую она оставила, тоже зарегистрирована по этому адресу. Так что, скорее всего, они и проживали вместе. Вот все и узнаешь.
– Но разве ему еще не сообщили о смерти жены, не нашли его, не вызвали?
– Конечно, сообщили, и он уже едет к нам. Ты поговори с соседями.
– А… Поняла. Хорошо. Присылай.
– И еще… это… Короче, это я запретил Пашке… Поговорил с ним. Понимаю, не мое это, конечно, дело, но я же так часто бываю у вас, Борис мой друг, ну не могу я спокойно смотреть, как разваливается ваша семья. Словно это я во всем виноват. К тому же еще и взял его к себе на работу, и теперь все дела мы ведем вместе, а ты рядом… Что мне делать? Женя, ты слышишь меня?
Женя почувствовала, как лицо ее запылало. Да, безусловно, она понимала его и могла ведь догадаться, откуда дует ветер измены. Но до последнего не верила. Ведь Ребров просто обязан быть ее другом, пажом, тихим безмолвным передатчиком их любовных посланий, он должен был быть всегда лишь на ее стороне, а не думать о Борисе. И кто знает, какой образ жизни ведет сам Борис в Москве, когда его скучающая молодая жена томится в огромном доме, не зная, чем себя занять, когда маленький Миша спит.
А что, если Ребров знает о романах Бориса? Что, если эти мужчины заодно, и их связывает не только дружба, но и пресловутая мужская солидарность?
– Валера, если ты такой правильный и так печешься о сохранности нашей семьи, так будь справедлив и объективен. И если ты берешь на себя ответственность кому-то что-то там запрещать, то запрети тогда и Борису встречаться с Эммой, чтобы я не думала-гадала, от кого она ждет ребенка.
– Женька, ты что, спятила? Что такое ты говоришь? – возмутился Ребров. – Какая еще Эмма? Хованская, что ли? Что ты себе напридумала! Она ждет четвертого ребенка и любит своего мужа. И как тебе только это в голову пришло?
– Да так и пришло, когда я случайно подслушала их разговор сегодня в гостиной. Они разговаривают на «ты», она назвала его свиньей за то, что он не ее адвокат…
– Они просто друзья. Не накручивай себя. Господи, ну какие глупости!
– Вот ты Борису об этом и скажи. А Павел… Уж не знаю, чем ты его там держишь, чем шантажируешь, какие рычаги используешь, но он и вправду перестал отвечать на мои звонки. И вообще, тебе не кажется, что ты перешел грань, черту, что ты попытался коснуться моей личной жизни?
– Женя, Павел влюблен в тебя, и он не остановится, ему уже мало ваших редких встреч, он хочет твоего развода, хочет жениться на тебе, он сам мне говорил. И что тогда будет, ты только представь! Ты сделаешь несчастным Бориса, а он хороший, добрый и порядочный человек. У вас семья, Мишка растет… Ты вот спроси меня, почему я до сих пор один…
– В смысле, почему один? У тебя же была…
– Ну не выдерживают женщины долгого отсутствия мужчины. Это для них невыносимо. И когда ты поймешь это, когда представишь себе, что ждет тебя, когда ты выйдешь замуж за Павла, тогда, может, что-нибудь и поймешь. Тебе придется расстаться с вашим домом, с привычной обстановкой, с тем высоким уровнем жизни, к которому ты привыкла, с Борисом, который сейчас является твоим самым надежным тылом… Как много времени он бы ни проводил в Москве, вечером он мчится домой, к вам с Мишкой, и вот вдруг одним махом ты все разрушишь. Ты ведь и Павла не знаешь, у него тоже характер не сахар, он вспыльчивый, кроме того, он аскет, понимаешь? Его совершенно не интересуют деньги. Ну не сможет он дать тебе ту жизнь, к которой ты привыкла. Ты будешь целыми днями одна, няни у тебя уже не будет, домработницы тоже, да и Пашки дома тоже не будет! Он будет возвращаться зачастую ночью, уставший, даже не съест приготовленный тобой ужин, и ты обидишься… Я уже все это проходил. Женщины ждали меня, готовили, а я просто валился в постель и засыпал. Все! Вы с Борисом – мои друзья, почти моя семья, близкие мне люди, ну не мог я поступить иначе…
По щекам потекли слезы. От стыда, от бессилия, от обиды уже на всех, и на Реброва, и на Павла, и на Бориса, с невозможностью повесить на него связь с Эммой или с кем-то еще.
– Ладно, я все поняла. И вообще, я не могу сейчас разговаривать…
О проекте
О подписке