После вкуснейшего ужина на фоне музыки, лившейся из ниоткуда, они поднялись наверх. Ленц смутился, взглянув на Мартина, и девушка тоже испытала неловкость. Парень прочитал мысли ее мужчины, а потому, как только они скрылись за дверью спальни, она наложила на Мартина заклинание, уберегавшее его мозг от вторжений.

– Что такого можно было подумать, чтобы вогнать подростка в краску? – игриво спросила его девушка. Мартин прижал ее к кровати:

– Я лучше покажу.

С тех пор как они восстановили равновесие, уничтожив лорда Замана, и Катарина простила себя за гибель Габриэля: ей перестали сниться сны. Но в ту ночь девушку снова одолевали кошмары. События переплетались: она видела смерть колдуна, его безжизненные глаза, и как душа лорда разлетается на осколки, и последний взгляд Габриэля.

Катарина желала покинуть сон, но он не отпускал, погружая все глубже в страхи, поселившиеся у нее в глубине души. Она кричала, рвала на голове волосы, а затем заметила светлое сияющее пятно, и заглушила агонию. Оно разрасталось до тех пор, пока не приняло овальную форму портала. Девушка смотрела на него какое-то время, размышляя остаться ли ей в кошмаре или ступить в неизвестность: и решила шагнуть. Глаза слепило от яркого света, но вскоре они привыкли, и она стала различать очертания. Это была улица: узкая, уютная, маленькие домики, магазинчики на первых этажах, смуглые люди. «Где это я?» В ответ на вопрос в голове у нее зазвучал строгий голос Черы: «Испания. Мы с твоим дедушкой однажды здесь отдыхали. Приятное местечко, не правда ли?»

– Бабуль? – ее голос отдавал эхом, разделяясь надвое. Чера вышла из яркого света: красивая, стройная, седовласая.

– Я хотела посетить твой сон, но там творится такое, что мне не хватило смелости. Что происходит, милая? Ты неплохо справлялась, – взяла она девушку за руку, успокаивая ей нервы.

– А как, по-твоему, должен выглядеть сон убийцы? С радугой и волшебными нимфами? – фыркнула она раздраженно.

– Ты сделала то, что должна. Не вини себя. В этом нет пользы, – улыбнулась ей Чера теплейшей из улыбок.

– Расскажи это Ленцу. Я ведь прикончила его отца, – девушка вдруг поняла, почему ее посещают кошмары.

– Его отец – Кристофер. И пусть Ленц не одной с нами крови, это ничего не меняет. Скажи мальчику правду. Он заслуживает знать. – Катарина опустила голову на грудь. – Но я пришла не за этим, дорогая. Надвигается буря. Ты должна быть готова сражаться. Борись со страхами, и узнай о брате все, что сможешь. Не забывай оглядываться… – Чера растворялась и прекрасное место вместе с ней.

Катарина неохотно вернулась в кошмар. Напоследок у нее в ушах прогремел зловещий смех, от которого кровь стыла в жилах.

Девушка собиралась рассказать Ленцу правду, но не могла придумать способ, который имел бы минимум последствий. Ленц освоился в доме, и тот уже не пытался его придушить. Но иногда он все же забавно вздрагивал, когда по коридору проносилась очередная проекция. Юная Чера внезапно возникала из стен и пугала его, хохоча как припадочная.

Катарина с трудом сдерживала порывы энергии, лучи пробивались. Она стала часто выходить в сад, где могла пообщаться с Грандом и дать волю лучам. Энергия соединяла их воедино, когда девушка седлала его и мчалась галопом к обрыву. Они двигались в такт, ритм сердец ровно отстукивал, ветер путался в гриве и волосах.

Вернувшись с прогулки на задний двор дома, она поблагодарила Гранда за чудесное утро. Конь громко заржал, бодая ее своей громадной головой. Золотые лучи обвивали их, весело кружась: некоторые садились на коня, другие – на нее, сверкая на солнце, словно сотканные из бриллиантов. Грохот на крыльце заставил девушку насторожиться: на нижней ступеньке стоял Ленц, а рядом его ног лежал разбитый цветочный горшок.

Пальцы парня тряслись, затем к ним присоединилась и голова, и он рухнул на землю, содрогаясь всем телом. Катарина подбежала к нему и попыталась остановить тряску физически, но метод не сработал. Тогда она обхватила его лицо ладонями и зашептала заклинание, направляя на него лучи. Ленц затих, и его осунувшееся лицо растянулось в улыбке перед тем, как он окончательно потерял сознание.

Она велела лучам отнести парня в комнату. Чуть позже они с Мартином стояли возле кровати, наблюдая за мирно сопящим подростком, который был всего на пять лет моложе нее, но выглядел словно ребенок.

– Что случилось? – прошептал Мартин, обнимая ее за плечи.

– Приступ. Похоже на эпилепсию, только без пены. Я так испугалась! Отец бы мне этого не простил, – виновато заглянула она ему в глаза. – Нужно выяснить, что это, пока есть время.

– Что ты имеешь в виду?

– Во сне ко мне приходила Чера. Грядет что-то ужасное. Я должна узнать о брате как можно больше, пока есть возможность.

– Она не сказала, что именно?

– Не знаю, какой Чера была при жизни, но после смерти все, что она говорит, туманно, – девушка закатила глаза, вызывая у него улыбку.

– Старая, добрая Чера, – пропел Мартин. – Я пойду в библиотеку, посмотрю, есть ли там что-нибудь о припадках.

– Смотри еще закатывание глаз и шептание странных слов. – Он нахмурился, чмокнул ее в губы и отправился на поиски информации.

Катарина присела на край кровати и взяла Ленца за руку. Еще недавно парень выглядел более или менее сносно, а сейчас она заметила, что он совсем истощал. За время, проведенное в доме, он умудрился скинуть несколько килограмм. Пока она размышляла об этом, у него в кармане зазвонил телефон. На экране высвечивалось «мама». Катарина тяжело вздохнула и взяла трубку.

– Катарина? Что происходит? Уже три часа дня! Где мой сын? – кудахтала Вета.

– Все в порядке. Он на конной прогулке с Мартином. Мужской день, понимаешь?

Вета продолжала расспросы, и девушка невольно представила место, которое ей описывала. Увлекшись разговором, она не сразу заметила, как воздух вокруг кровати начал подрагивать. А когда Вета спросила про дату возвращения, Катарина уже оглядывалась по сторонам, не веря собственным глазам. Быстро прервав разговор, девушка повесила трубку.

Рука Ленца все еще лежала в ее ладони, а кровать стояла на песке посреди пляжа, – море шумно омывало ей ноги. Чайки пронеслись у нее над головой, выкрикивая боевой клич. Солнце клонилось к закату, окрашивая в нежно-розовые и оранжевые тона небеса. Девушка вдохнула морской воздух, и в памяти у нее всплыло воспоминание о том, как они всей семьей ездили на море. Они с отцом бегали по пляжу, играли в мяч, а мама читала на берегу книгу. Конечно же, она читала чушь из разряда «Как быстро и легко разбогатеть», оборачивая ее в другую обложку (чаще всего классического произведения). Отец, не замечавший нюансов, восхищался начитанностью своей жены и ее тягой к прекрасному.

Катарина широко улыбнулась маленькому воспоминанию из детства, и вдруг осознала, что с момента переезда в другую страну, мать ни разу с ней не связалась.

– Это я перенесла нас сюда? Или это сделал он? Но как он бы смог сотворить такое в отключке?

Раньше девушка уже пользовалась переходом из одного мира в другой, и знала, что колдун умел переноситься и в повседневной жизни, куда пожелает, но побаивалась пользоваться энергией в таких целях, предпочитая проверенные средства передвижения. Веки Ленца затрепетали, и он начал подниматься в кровати.

– Я умер? – смотрел он на пенившееся у нее за спиной море.

– Кто-то перенес нас сюда. Полагаю, это сделала, – запрокинула она голову, закат был настолько прекрасен, что пробивал эмоциональную брешь у нее в душе, на глаза наворачивались слезы.

– Мы на острове? Мать меня точно убьет, – откинулся Ленц на подушку, закрывая лицо руками.

– Знаешь, в двадцать три ты мог бы уже отлепиться от маминой юбки! – рявкнула Катарина, завидуя материнской любви, которую он получал. Ленц втянул шею.

– В двадцать четыре. День рождения было на той неделе, – пробормотал он.

– Почему не сказал? – закипала девушка, бесхребетность парня ее раздражала, напоминая о себе в прошлом.

Катарина смотрела на юношу: молодого, нескладного, истощенного неизвестной болезнью, и понимала необходимость разговора, который до сих пор не состоялся из-за ее трусости и чувства вины. Остров показался ей идеальным местом. «Сделай это сейчас», – твердо сказала она себе.

– Я попрошу не перебивать. Когда я закончу, ты сможешь высказаться по полной, идет? – Парень был явно напуган и осторожно кивнул. – Ты не сын Кристофера, – выдохнула она: он собирался что-то ответить, но она перебила. – Дай сказать. Когда я была у вас в прошлый раз, то случайно нашла письмо. Оно было адресовано твоим отцом матери. Настоящим отцом. – Ленц мотал головой. – Он угрожал рассказать все Кристоферу, если твоя мать не примет условия и не поможет ему кое с чем. Я не стала лезть, но сейчас тебе необходимо знать правду. Мой отец не обладает магическими способностями. Я унаследовала их от бабушки. Твой настоящий отец передал тебе свои, – у нее дрожали колени, ком застрял в горле.

– Ты лжешь! Ты просто не хочешь признавать моего родства! Я видел, как ты смотришь на меня! Думаешь, родословная позволяет тебе унижать других?! Черта с два! – вскочил он на ноги, вены вздулись у него на лбу, лицо побагровело.

Ситуация вышла из-под контроля. Ленц этого не хотел, но не мог сдержать порыв, и пожелал сгоряча. Заклятие невообразимой силы ударило бы Катарине в плечо, если бы она вовремя не подставила руку. Девушка отлетела на пару метров, приземлившись на песок, смягчивший падение.

– Спятил?! – кричала она, опоясываясь защитой.

Ленц стоял посреди райского острова, бледный, убитый горем, взирая на свои ладони, как на источник всемирного зла, и медленно осознавая, что натворил. Слезы хлынули у него из глаз. Устыдившись, он закрыл лицо руками и в голос разрыдался. Она с опаской подошла к нему и обняла, а он повис на ней, как на родной, цепляясь за шею.

– Что я такое, Кэти? Я мог тебе навредить! Прости меня! – хлюпал он носом.

– Ничего, ничего. Мы разберемся, ладно? Давай придумаем, как вернуться и позвонить твоей маме. А то она отправит на поиски спасательную команду, – хохотнула девушка, и парень немного упокоился, спазматические рыдания прекратились.

Катарина прогулялась по берегу, пытаясь открыть портал. Сработало, но она решила разобраться с новым способом перемещения. После возвращения из «параллельной» девушка отметила, что стала сильнее. Получается, прямо сейчас она открывала в себе новые возможности. Она взяла Ленца за руку и подумала о доме, представляя комнаты, коридоры и свой любимый зал. Воздух рябил и подрагивал, реальность крутанулась: – ножки кровати не выдержали путешествия.

– Я сделаю тебе новую, помягче, – виновато произнесла девушка.

– Где вас носило?! – ворвался в каминный зал Мартин.