Земскую службу Владимир Карлович успешно сочетает с хозяйственной деятельностью. На правах мужа и помощника он активно занимается управлением и модернизацией хозяйства супруги. Благодаря его усилиям патриархальное хозяйство Лукиных превращается в экономию капиталистического типа. При этом его супруга, Мария Владимировна Лилиенфельд, остается номинальной собственницей и управляющей поместьями. В 1898 году на III-ей Губернской сельскохозяйственной выставке в Пензе её экономия в селе Казинка была отмечена наградой «в области зернового хозяйства, овощеводства и овцеводства». Несомненно, что значительный вклад в это достижение внес её энергичный и амбициозный супруг.

После выслуги предельного шестилетнего срока в должности председателя земской управы Владимир Карлович продолжает деятельно участвовать в земской и общественной работе. В «Памятных книжках Пензенской губернии» на 1902–1904 годы мы находим надворного советника Владимира Карловича Лилиенфельда в качестве гласного (депутата) уездного и губернского земских собраний, члена Саранской городской думы, члена уездного училищного совета по линии Министерства Народного Просвещения, члена Саранского Епархиального училищного совета, члена Общества Потребителей и Почетного Мирового судьи.

На протяжении многих лет В.К. Лилиенфельд совмещает служение на благо Родине с активной литературно-публицистической деятельностью. С 1892 по 1898 гг. он пишет и издает несколько статей и брошюр, среди которых особое место занимает брошюра «Какъ предупредить дворянское землевладеніе отъ неминуемой гибели? Маленькое изследование помещика Пензенской губернии В. К. Лиліенфельда» (посвящается интересам российского земельного потомственного дворянства), СПБ, 1894 год. В заключительной части этого опуса звучит пламенный призыв автора даровать потомственное дворянство крупным землевладельцам-недворянам, достигшим значительных успехов в сельском хозяйстве и землеустройстве.

Потомственное дворянство было «больной мозолью» обоих братьев Лилиенфельдт, состоявших (считавших себя) в дальнем родстве с представителями остзейского дворянства. Их непосредственные предки уже к середине XVIII века утратили землевладения и выбыли из службы. Дослужив на флоте до чина поручика корпуса флотских штурманов, а на статской службе по Морскому Министерству – до коллежского асессора (гражданский чин, соответствующий майору в армии и дававший право на потомственное дворянство, но только до Высочайшего указа от 9 декабря 1856 года!), Владимир Карлович не удостоился потомственного дворянства. После 9 декабря 1856 г. потомственное дворянство жаловалось чиновникам статской службы, дослужившихся до чина действительного тайного советника (4-й класс Табели о рангах), соответствующего в армии чину генерал-майора. Даже на пике карьеры и общественного признания, надворного советника Владимира Карловича Лилиенфельда отделяла от заветной цели пропасть в целых два класса, преодолеть которую, ему не было суждено. Потомственной дворянкой по праву рождения, была его жена Мария Владимировна. Однако, выйдя замуж за коллежского асессора, она по законам Российской Империи утратила право на потомственное дворянство (по закону, жена переходила в сословие мужа).

Активно занимаясь земской службой В. К. Лилиенфельд, интересуется вопросами развития экономики страны. В 1899 г. он издает в Саранске «Доклад председателя Саранской уездной земской управы В. К. Лилиенфельда, прочитанный в марте 1899 года в С.-Петербургском собрании экономистов и в Обществе Содействия Русской Промышленности и Торговле на тему: "Учреждение Всероссийского сельскохозяйственного банка, как лучшее средство предупреждения переживаемых сельскохозяйственных кризисов». В том же году Владимир Карлович написал и опубликовал в Казани еще две брошюры: «Объяснительная записка к Проекту устава Всероссийского сельскохозяйственного банка» и «Проект устава Всероссийского сельскохозяйственного банка».

В. К. Лилиенфельд также был известен в Саранске тем, что в 1899 году подарил городу памятник-бюст А. С. Пушкина. Предыстория данного события такова. В 1899 году в столетний юбилей поэта было решено назвать городской сад на Успенской площади Пушкинским и ходатайствовать об установке на центральной площадке сада памятника – бюста А. С. Пушкина. Ответа на поданное заранее в Министерство Внутренних дел прошение о разрешении на установление памятника получено не было, а сроки празднования юбилея Пушкина приближались. Денег на сооружение памятника великому поэту без официального разрешения выделено быть не могло. Тогда по своей личной инициативе и на собственные средства Владимир Карлович заказал бронзовый бюст поэта в петербургской литейной мастерской Генриха Миттельбергера. В качестве модели для отливки был взят оригинал скульптора-классика Ивана Петровича Витали. Местная интеллигенция, не дожидаясь, разрешения Пензенского губернатора установила памятник 27 мая 1899 года. Ходатайство пролежало в царской канцелярии почти пять лет, и только 2 января 1904 года Николай II, лично рассмотрев проект, дал разрешение поставить памятник А. С. Пушкину в Саранске. Бюст стоял на центральной площадке Пушкинского сада, напротив летнего театра. Во время реконструкции парка он был передан в Мордовский республиканский краеведческий музей, а на новой площади поставлен другой памятник, изображающий поэта в полный рост.

Занимаясь документальной идентификацией пензенского В.К. Лилиенфельдта как нашего Гуго Карловича, я в 2013 году по электронной почте обратился в Пензенский Государственный Архив со следующим запросом:

АНКЕТА ЗАЯВИТЕЛЯ (Генеалогический запрос)

Ваша фамилия, имя, отчество Воронцов Андрей Ростиславович_

Цель запроса: меня интересуют установление возможной идентичности моего дальнего родственника, уроженца мызы Абия Лифляндской губернии, поручика корпуса флотских штурманов, а на гражданской службе – колежского асессора Владимира (Гуго) Карловича Лилиенфельд (также Лилиенфельдт) и Владимира Карловича Лилиенфельда – члена уездной управы Саранска (Пензенская губерния) в 1910-е годы. Интересуют (в случае установления идентичности личности) продвижение по гражданской службе, дата и место смерти (и погребения), детали жизни дочери и потомков, если таковые имелись и имеются. Владимир-Гуго Карлович Лилиенфельд имел младшего брата Юлия Карловича – полковника штурманского корпуса (умер в Санкт-Петербурге в 1912) и младшую сестру (мою прапрабабушку) Марию Карловну Лилиенфельд (в замужестве – Мартинсон, умерла в Москве в 1920 г.).

Родители: Отец – Карл Рейнгольд Лилиенфельд, родился в 1830 г. в Нейхофе (Курляндия). Служил лесничим в поместье барона фон Штакельберг в Лифляндии.

По семейному преданию – убит браконьерами между 1866 и 1868 гг. Мать – акушерка Анна Ивановна Лилиенфельд, 1833 г.р., урожденная Йоханна Елисавета Тереза Калкау, место рождения – Гренцхоф, Курляндия. Дочь лесничего Йохана Калкау и Эммы Калкау (урожденной Клим).

Не прошло и двух недель, как я получил следующий ответ по электронной почте:

Уважаемый Андрей Ростиславович, по Вашему запросу сообщаем, что в архивном фонде Пензенского дворянского депутатского собрания имеется дело «по прошению жены коллежского асессора Марии Владимировны Лилиенфельд, урожденной Лукиной, о причислении к роду Лукиных. В деле имеется:

1. Прошение М.В. Лилиенфельд, датированное январем 1899 г.

2. Письмо мужа М.В. Лилиенфельд В. Лилиенфельд, председателя Саранской уездной земской управы, датированное 6 февраля 1899 г.

3. Метрическая выписка о рождении и крещении Марии Владимировны Лукиной

4. Свидетельство о бракосочетании Гуго Карловича Лилиенфельда и Марии Владимировны Лукиной.

Других сведений, касающихся В.К. Лилиенфельда, обнаружить не удалось. Если Вас заинтересуют вышеперечисленные документы, то мы можем отсканировать их и выслать Вам по e-mail после оплаты 3587 р. Прайс во вложении. По оплате обращаем Ваше внимание, что в последнее время по какой-то неизвестной нам причине работники Сбербанка (особенно из столичных городов) просят указывать еще какие-то дополнительные данные, в том числе КБК, так как в ином случае оплату они принять не могут, но у нас нет КБК, есть только отраслевой код. Чтобы исключить возможные мытарства с переводом, можно также перечислить оплату через Сбербанк на номер карточки Сбербанка VISA 4276 4800 1057 0490. Здесь никаких проблем быть не должно, только, пожалуйста, укажите номер Вашего запроса – 21-т.

С уважением, Кашаев Павел Вячеславович, зам. директора

Я находился в это время на работе по контракту в Швеции. Племянница моя Наталия Алексеевна оплатила заказ. Вскоре после оплаты заказа по интернету пришли и копии документов, однозначно доказывающих тождественность колежского асессора Гуго Карловича с коллежским асессором Владимиром Карловичем Лилиенфельдом.

В свидетельстве о браке, выданном причтом церкви Горного института в Санкт-Петербурге, говориться, что «в метрической книге означенной церкви за 1889 год, во второй части под № 3 значиться: «Служащий в Отделе Заготовлений Главного Управления кораблестроения и снабжения по Морскому Министерству поручик Гуго Карлович Лилиенфельдъ 34-х лет от роду, вероисповедания лютеранского, 1889 года Апреля шестнадцатого дня вступил в первый законный брак с дочерью умершего поручика девицею Марией Владимировной Лукиной 33-х лет от роду, исповедания православного. Поручителями были: действительный статский советник Петр Алексеевич Симоновъ^[4] и помощник старшего инженера-механика (фамилия в свидетельстве отсутствует), по невесте: потомственный дворянин Эмилий Феликсович Даватц и капитан Петр Кондратьевич Захаров». Свидетельство подписано: «Церкви Горного Института священник Петр Кириллов».

По законам Российской Империи, после вступления в брак Мария Владимировна перешла по закону в сословие мужа и утратила, таким образом, право на потомственное дворянство. Это объясняет появление на свет следующих документов, копии которых были мне присланы Пензенским Государственным Архивом. Среди этих документов: «Прошение» Марии Владимировны и «Дело о прошении Марии Владимировны Лилиенфельдъ, урожденной Лукиной в Пензенское Дворянское Депутатское Собрание о причислении к роду Лукиных» за № 569, поданное 5 мая 1899 года, письмо Председателя Саранской Уездной Управы Владимира Карловича Лилиенфельд в Пензенское Дворянское Депутатское Собрание, написанное на бланке председателя управы, от 6 февраля 1899 года с просьбой о зачислении его жены в потомственные дворяне. Дело венчает УКАЗ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА, признающий правильность постановления Пензенского Дворянского Депутатского Собрания 29 сентября 1899 года «О сопричислении дочери Поручика Владимира Петровича Лукина Марии, по мужу Лилиенфельд к роду Лукиных», признанного определением Правительствующего Сената 28 июня 1899 года в дворянстве, со внесением во 2-ю часть дворянской родословной книги. Мария Владимировна и ее дочь Наталия Владимировна, восстановленные в дворянстве, с этого времени стали носить родовое имя Лукиных.

Тут бы нам и закончить повествование о счастливой жизни супругов Лилиенфельдов-Лукиных. Но история поворачивается к нам весьма трагической стороной. Нужно сказать, что сведениями о дате смерти Владимира Карловича Лилиенфельд мы не обладаем. Пик его карьеры отмечен в «Памятной и адресной книжке Пензенской Губернии на 1904 год» – надворный советник, гласный Пензенской губернской думы, почетный мировой судья, и т. п. Однако уже в аналогичной книге на 1906 год никаких упоминаний о В. К. Лилиенфельде уже не содержится, как нет его имени и в книжках на 1911 и 1913 годы. Известно также из полученных из архива документов, что 16 января 1916 года дочь Марии Владимировны и Владимира Карловича – Наталия Владимировна Лилиенфельд получала копию метрического свидетельства о рождении и крещении Марии Владимировны Лукиной. Целью получения выписки, по всей видимости, была смена фамилии Наталией Владимировной с Лилиенфельд на Лукину. Это было в условиях Германской Войны патриотично и гарантировало безопасность от возможных эксцессов со стороны ревнителей защиты Отечества.

Супруга Владимира Карловича – Мария Владимировна завершила свою земную жизнь трагически. В процессе работы в интернете над сюжетом эпопеи с памятником А. С. Пушкину, установленному в Саранске на деньги Владимира Карловича, я неожиданно наткнулся на заметку, в которой говорилось, что «благодарные земляки достойно оплатили усилия Лилиенфельда по установке памятника поэту. В 1918 году они зарубили топорами старуху мать и покалечили сестру…». Я сразу подумал, что это какая-то ошибка. Вряд ли мать Владимира Карловича, родившаяся в 1833 году, дожила до 85 лет. Да и единственная сестра его и Юлия Карловича – Мария Карловна Лилиенфельд-Мартинсон, наша прапрабабушка, тихо умерла в Москве в 1914 году и похоронена на Введенском («немецком») кладбище в Лефортове. Да было ли это вообще? Что же случилось на самом деле, я случайно обнаружил в книге Романа Гуля «Конь рыжий», о которой уже упомянул ранее в этой главе. Приведу соответствующий текст целиком (далее идут цитаты из книги): «Мать рассказывала, как в Евлашеве убили Марью Владимировну Лукину. Ее убийство евлашевские крестьяне обсуждали на сходе, выступать мог свободно каждый. Против убийства выступил Никита Федорович Сбитнев, но большинство не захотело слушать кулака; на убийство мутил пришедший с фронта солдат Будкин. Но тогда несогласное с убийством меньшинство потребовало у общества приговор, что они в убийстве неучастники, и поднятием рук сход постановил: выдать приговор несогласным и убить старуху. И взяв колья, толпа двинулась во главе с Будкиным на усадьбу убивать старую барыню и ее дочь, которую все село с детства полуласково-полунасмешливо называло "цыпочкой". Как друзья ни уговаривали М. В. Лукину в эти дни разгромов и самосудов бросить Евлашево, старуха наотрез отказалась: "тут родилась, а если Бог судил, тут и умру"; и осталась в разваливающейся родовой усадьбе. Когда сельский сход голосовал ее смерть, она ужинала с дочерью, но из парка вдруг в окно забарабанила чья-то темная рука; дочь подбежала, открыла фортку, на пол упал комок бумаги.

На бумаге накарябано: "бегите скорей, вас идут убивать", и от темного окна какой-то мальченка кинулся бегом по сугробам. Но сырая (? – так у автора) старуха успела добежать только до каретника; их учуяли бросившиеся за ними крестьянские собаки, а за собаками набежала и темная толпа с кольями. Марию Владимировну убили, вероятно, первым же ударом кола, с "цыпочкой" же случилось чудо. Окровавленная, она очнулась на рассвете у каретника, когда ей облизывал лицо их ирландский сетер; из последних сил девушка подползла к матери, но увидав, что мать мертва, поползла дальше из сожженной усадьбы; ирландский сетер шел за ней, он и спас ее, когда она, не доползши до хутора Сбитневых, потеряла сознание; сетер бросился к избе, скребся, лаял, и вышедшие Сбитневы подобрали "цыпочку" и отвезли в Саранскую больницу»… и далее, после нескольких страниц красочного описания разграбления и сожжения своего и соседних дворянских поместий, читаем: «К вечеру к нам пришла Наталья Владимировна Лукина, "цыпочка". Голова забинтована, с трудом поворачивает шею. Рассказывая об убийстве матери, плакала и чему-то жалобно, страдальчески улыбалась. Но, как это ни противоестественно, к убившим ее мать и недобившим ее мужикам она не чувствовала ненависти. Со слезами тихо говорила: – Ну, звери, просто звери… а вот когда узнали, что я не убита, что я в больнице, ко мне из Евлашева стали приходить бабы, жалели меня, плакали, приносили яйца, творог… – Да это они испугались, что им за вас придется отвечать!

– Нет, что вы, перед кем же им теперь отвечать? Власти же нет. Нет, это, правда, они жалели меня, – и Наталья Владимировна плачет, поникая забинтованной головой». Вот такая ужасная концовка вышла у красивой истории. Прямо в духе страшных русских народных сказок с плохим концом из собрания Николая Александровича Афанасьева…

ВЛАДИМИР-ГУГО КАРЛОВИЧ ЛИЛИЕНФЕЛЬДТ – другая версия рождения.

Находясь длительное время на исторической родине предков в стране Швеции в отрыве от дома и семьи, я обычно коротал долгие зимние вечера «плавая» в интернете. Иногда делал это без всякой задачи, иногда целенаправленно пытался найти какие-либо связи, «концы». Действовал по методе игры в моской бой: -23 «Давайте побробуем так. Гляди ж, может и попаду!» Записи метрических книг Халиштского прихода показывали, что хозяин мызы