– А потом, мы с тобой прыгнем в окно! – воскликнула девочка, звонко засмеявшись.

– Нет, нет, нет, идите к чёрту, я не буду никуда прыгать! – завопил Гера, пытаясь встать с кровати и убежать куда-нибудь от окружавшей его компании. Он задергался всем телом, пытаясь освободиться, но, конечно, из этой затеи ничего не вышло – ремни надежно удерживали даже самых буйных.

Медсестра отвлеклась от писанины и вздохнула, глядя на пациента, которого била трясучка. Потом она снова взялась за авторучку, решив сначала закончить начатое дело, не обращая внимание на компанию, которая собралась вокруг койки Г. А. Свиридова. Медсестра попросту не видела порождений воспалённого сознания, потому что делирий – вещь сугубо личная. Приспешники Зелёного змия разыгрывают незабываемый спектакль исключительно для одного зрителя, и делают это столь хорошо, что не поверить в происходящее перед глазами просто невозможно…

– Ну давай, прыгнем в окно, ну Герасим, – упрашивала девочка.

– Убирайся отсюда, демон! – завопил Гера, пытаясь сбросить с лица когтистую лапу мохнатого чёрта. – Я не буду никуда прыгать!

– Не будешь? А если так! – обиженно воскликнула девочка, вонзая скальпель прямо в печень несчастного Геры, который громко завыл от боли.

Медсестра отложила бумажки в сторону. Держа в руке непонятно откуда взявшийся шприц, она подошла к вопящему от ужаса пациенту и сделала укол. Через пару мгновений сознание Геры заволокла пелена тумана, скрывшая больничные стены, потолок, соседа слева и чудовищ, которые внезапно затихли. Демоны, пожаловавшие в наш мир из королевства Белой горячки, исчезли. Исчезло всё, кроме тумана. Гера уснул мёртвым сном без сновидений или просто впал в забытьё – он, пожалуй, и сам не мог понять. Скорее, последнее, ведь его сознание все же воспринимало отголоски реальности, например, разговор двоих неизвестных ему людей:

– Этот? – спросил некто.

– Да, этот, – ответил другой. – Вон того тоже можешь забрать. Про деньги не забыл?

– Помню, не беспокойся. У них точно нет родственников?

– Нет, всё окей.

– Ладно, давай обоих. Может ещё сгодятся на что… козлы поганые!

Сделав нечеловеческое усилие, Гера проснулся. Не во сне, нет. Проснулся по-настоящему – огляделся вокруг, посмотрев на обветшалые стены и потолок, на деревянное окно, на печь, в которой ещё горело пламя.

«Ненавижу эти сны!» – подумал ведьмак, укладываясь поудобнее.

Неприятные воспоминания не давали ему уснуть. Гера перевернулся на спину и, глядя в потолок, начал считать овец, потом плюнул, решив оставить это занятие пастухам. В его голову лезли воспоминания из жизни. Той самой жизни, когда он ещё не был ведьмаком.

Гера прибухивал с девятого класса. Уже поступив на исторический факультет Энского гуманитарного института, будущий ведьмак окончательно перешёл с пива на водку, объявив бойкот всем алкогольным напиткам, крепость которых была меньше сорока градусов. Мама Герасима была слишком мягким человеком – ей не хватало жесткости для наставления непутевого сына на путь истинный. А кроме неё жесткость в воспитании проявить было некому – отец Герасима решил уйти из жизни сына, когда тому стукнуло ровно два года. Дедушки и бабушки тоже давно оставили этот мир. В общем, ничего удивительного в том, что Гера вырос абсолютным раздолбаем, не было. И это полбеды. Настоящей бедой будущего ведьмака был алкоголь.

Мама Герасима умерла, когда тому стукнуло двадцать два года – однажды утром она просто не проснулась. Врачи зафиксировали остановку сердца, выразили убитому горем сыну искренние соболезнования и на этом всё – из жизни Геры исчез последний оплот, ради которого он пытался сохранять какую-никакую дисциплину и трезвость. После похорон его окончательно прорвало.

Через год Гера загремел в «наркологичку» с диагнозом делирий – какое красивое слово, а?! Им бы следовало назвать дворец какого-нибудь эльфийского короля или волшебный напиток, возвращающий молодость! Но нет, кто не в курсе, я поясню – делирием называют белую горячку. В майские праздники Гера пил с друзьями целых пять дней. Пил страшно! А на шестой день водка кончилась и деньги тоже, зато ближе к вечеру начались «чудеса».

Соседи, услышав безумные вопли, вызвали докторов. Прибывшие эскулапы спеленали всю компанию и отвезли в дом скорби. В «наркологичке» компании алкоголиков поставили один из самых распространенных диагнозов, распространённых среди людей, злоупотребляющих спиртным. Гера тогда жутко испугался чертей, которые внезапно нагрянули в гости – ему-то казалось, будто всё происходит на самом деле. Только потом он понял, что к нему пришла «белочка». И не маленькая, пушистая, которая грызёт орешки, а огромная клыкастая мразь с когтями! Возможно, дорогой читатель, тебе доводилось видеть её на этикетке одной известной водки – фото образины напечатано с обратной стороны. Называть, марку я, конечно, не буду, у меня к судам душа не лежит.

После целительного укола, который подарил медикаментозный сон, Гера очнулся в некоем подобии армейской казармы. Правило здесь действовало только одно – надзиратель всегда прав, и применялось единственное правило в самом широком смысле. Очнувшись, он обнаружил в казарме десятки других людей, которых видел впервые. Попытка Геры выйти на улицу и выяснить, где он вообще находится, была прервана на входе – двое крепышей в странной форме хорошенько дали ему по зубам, мгновенно отбив желание выяснять, что, где и когда.

Через несколько часов, когда все очнулись, в казарму вошли трое ребят, которые были одеты так же, как те двое, научившие Геру уму-разуму. Они выгнали всех на улицу и построили в шеренгу по одному. Особо разговорчивых, желающих выяснить, что такое происходит и куда их занесла нелёгкая, били без лишних вопросов. Особенно сильно били людей, пытавшихся давать сдачи.

Наконец пришел неизвестный в маске, перед которым надзиратели выстроились, вытянувшись по струнке. Он молча кивнул офицерам, и оглядел юношей и мужчин, которые тревожно переговаривались между собой.

– Так, уважаемые отбросы общества, – заговорил обладатель маски, обращаясь ко всем сразу и к каждому в отдельности. – Вы все здесь – алкаши, наркоманы, преступники, маргиналы, педерасты…

На последнем слове шеренга неодобрительно загудела. Люди снова начали переглядываться, пытаясь выяснить, кто же из них относится к жертвам проклятия голубой луны.

– А ну заткнулись, суки! – громко закричал, большой босс, сверкая глазами, глядевшими на мир через прорези в маске. Надзиратели мгновенно напряглись и приготовились пустить в ход кулаки. – Вы все – мусор! – продолжал он. – Вы перестали быть людьми – все! Но у вас есть шанс снова обрести человеческое лицо. Мы дарим вам уникальную возможность начать всё сначала. Всю вашу жизнь. Но за этот шанс придётся заплатить… большинство из вас сдохнут!

Тип продолжал расписывать безрадостные перспективы, которые ждали «отбросов общества», утверждая, что большинство и так закончили бы жизнь в канаве, забрав с собой кого-нибудь ещё, например, убив по пьяному делу или за дозу. Отчасти, он был прав. Освоение профессии ведьмака для одинокого человека, у которого никого нет в целом мире, и скатившегося на дно – пожалуй, одна из лучших перспектив. Другое дело, что далеко не все господа, перед которыми распинался тип в маске, хотели встать на путь истинный. Да только никто их особо не спрашивал…

Многие люди, с которыми Гера познакомился в тот день, умерли – примерно с три четверти кандидатов в ведьмаки так и не смогли пережить мутации, который вызывали особые эликсиры. Возможности охотников на чудовищ должны были превосходить человеческие, иначе дальнейшее обучение стрельбе, знакам, фехтованию и алхимии просто не имело смысла. Кроме того, человеческий организм не выдержит токсичности даже самых простых зелий, вроде Ласточки, без которой ведьмак почти как без рук.

Гера выжил. Освоив профессию ведьмака, он… продолжил пить, как лошадь. Правда, у мутаций, которые произошли в его организме, проявился интересный побочный эффект – эндокринная система начала вырабатывать особый фермент, который расщеплял алкоголь в десятки раз быстрее, если сравнивать с обычным человеком. Короче говоря, Гера больше не мог напиться, что называется в слюни, как ни старался. Всё, чего ему удавалось достичь – то самое состояние, которое в народе принято называть «навеселе».

Друзья-собутыльники исчезли из жизни Герасима. Одни не могли смотреть в кошачьи глаза с вертикальными зрачками, другие – не могли выносить общество человека, который лишал их душевного равновесия. Ещё бы, не перепить, ни оскотиниться с ним на пару, упившись до соплей – что это за друг за такой?! Говно! Хуже зожников… Примерно так думали бывшие Герасимовы дружки.

Обучение на ведьмака заняло пару лет. Дальше у Геры появились первые заказы, первые деньги, первые клиенты. Обычно его находили через куратора, обращаясь напрямую в Энский КВД (Комитет ведьмачьих дел) или по рекомендации знакомых, которым ведьмак помог избавиться от напасти, связанной с колдовством или разного рода монстрами.

«Да… интересно – подумал Гера, переворачиваясь на другой бок – а что было бы если б я не пил? Какой бы тогда была моя жизнь? Закончил бы институт, работал бы, завёл семью, жил бы как белый человек… А теперь что? Люди от меня отворачиваются, пока гуль за жопу не схватит. Ребятёнка завести я не могу, и толку от хвалёной ведьмачьей потенции совсем не так много, как кажется. Правильно Дашка от меня свалила, я просто алкаш и раздолбай, который обречён убивать монстров, пока монстров не окажется больше, чем я смогу убить…»

Орден ведьмаков существовал многие века. Технологии развивались, техники боя менялись, зелья совершенствовались, но одну проблему пока так и не удалось решить – проблему ведьмачьего бесплодия, которое на фоне великолепной потенции и чрезмерного либидо казалось просто каким-то недоразумением! Тем не менее, факт оставался фактом – алхимикам пока не удалось решить досадную проблему, из-за которой охотники на чудовищ не могли жить полноценной жизнью. Хотя, некоторых это устраивало…

Гера ворочался до самого утра. Ему удалось вздремнуть с полчаса, может, час – это был просто сон без сновидений. Ведьмака разбудил Григорий, который долго-долго стучался в окно – казалось, доверенное лицо Смирнова быстрее разобьёт стекло свое костлявой рукой, чем добудится спящего охотника на чудовищ, храпящего как великан из сказки.

Наконец приказчик разбудил Геру, и тот, нецензурно выражаясь, открыл глаза. Он спал очень крепко. Разбудить ведьмака после охоты на монстров – задача не из простых…

– Чего тебе надо?! – недовольно пробормотал Гера, приподнимаясь на скрипнувшей кровати. – Мы же договорились, что я загляну к тебе около полуночи, разве нет?

– Я просто хотел уточнить, в силе ли наши договоренности! – закричал Григорий, стоя у окна.

– Ну, конечно, в силе! А теперь исчезни, сделай милость! Я маленько не выспался…

Гера ещё раз выругался и улёгся, закрыв глаза. Он попробовал задремать, но сон ушёл и, судя по всему, не собирался возвращаться, по-крайней мере, до ночи.

«Хрен лысый, разбудил меня! Ладно, сейчас пойду к Фёдору… надо помедитировать» – подумал ведьмак, нехотя покидая нагретое ложе.

Перед тем как отправиться в гости к старику, Гера подкрепился сухим пайком и, конечно же, хорошенько выпил, благо предрассветные муки совести развеялись вместе с мраком ушедшей ночи. Он взял пару бутылок виски, решив удивить Фёдора – наверняка человеку, который провёл всю жизнь Жокинке, никогда не доводилось пробовать напитки из погреба миллионера!

Ведьмак вышел из избы, хмуро посмотрев на хату, занятую Григорием, и ещё раз обругал того по матушке. Гера направился в гости к Фёдору, который всегда был рад гостям, преподносящим булькающий презент. Ну, и, конечно, дров он не жалел, тем более за виски из Смирновского погреба! Старик настолько обрадовался сразу двум презентам, что даже помог Гере донести дрова до дома.

Ведьмак накидал в топку побольше дров и растопил печку знаком игни.

«Все ли дела я сделал? Кажись, пока ни одна проблема не требует срочного вмешательства, а значит, иди оно всё лесом до вечера!» – подумал Гера и погрузился в медитацию.

Его разум вернулся из глубин мироздания в двенадцатом часу ночи. Дрова в печи давно прогорели, в доме царил лютый холод – как будто была середина зимы, а не начало сентября! Ведьмак встал с колен, поёживаясь от холода, и решил подготовиться на всякий случай – он перезарядил пистолет, проверил все ли эликсиры на месте, и посмотрел в окно на ночное небо, на котором тускло светила бледная луна, подумав: «Ласточка, Филин, Кошка… ладно Раффарда брать не буду. Вряд ли сегодня будет страшнее, чем вчера. Скорее всего, вообще ничего не будет, и мы быстренько вернёмся обратно, после того как Гришка всё проинспектирует…»

Ведьмак взял бутылку виски и, выхватив стальной кинжал, отбил горлышко молниеносным движением. Сделав глубокий глоток, он вышел на улицу и направился к дому Григория – в окне горел свет, а значит не очень уважаемый «инспектор» ещё бодрствовал.

«Значит, будить не придётся» – подумал Гера, подходя к окну, прикрытому занавеской.

Ведьмак постучал в дребезжащее стекло. У окна почти мгновенно появилась физиономия Григория – тот вопросительно посмотрел на возмутителя его августейшего спокойствия, от которого разило виски за три версты.

– Вечер в хату, – проговорил Гера и приложился к бутылке, – пойдём, проверишь мою работу.

– Сейчас, сейчас, я уже готов, – сказал Григорий.

Через пару минут приказчик вышел на улицу, недовольно поглядывая на «пузырь», которым ведьмак решил скрасить ночную прогулку до усадьбы. Ведьмак кивнул и пошёл по дороге, которая шла через всю деревню до самой усадьбы графа Жокина. Григорий поспешил за ним, желая убедиться в отсутствии монстров на территории имения, которые испортили Смирнову два ведра крови и сожрали небольшой вооруженный отряд.

Приближаясь к графской обители, Гера ещё издали заметил движение на берегу озера. Подойдя ближе, он различил человеческие фигуры и удивлённо выругался. Григорий, который тоже заметил утопцев, произнёс насмешливо:

– Кажется, ваша работа выполнена не до конца, Герасим! По-крайней мере, её часть бесцельно шатается у воды!

– Что за ерунда? Я же лично убил их вчера ночью! – воскликнул Гера. – И утопцев, и плавуна!

– Что ж… могу сказать, что не всё здесь так просто, иначе мы бы справились без вас, – проговорил Григорий. – Я бы посоветовал вам внимательнее осмотреть руины. Возможно, вы найдёте что-то необычное. Более того, я уверен в этом! Просто вам нужно быть внимательнее!

– Думаешь?..

– Повторюсь, я уверен! Впрочем, не мне вас учить. Думаю, вы останетесь?

– Пожалуй…

– Хорошо, тогда я пойду спать. И прошу вас, не будите меня ночью! Обсудим всё утром, если будет что обсуждать.

– Да, ладно, ладно, иди уже! – раздраженно воскликнул ведьмак, отмахнувшись от приказчика как от назойливой мухи.

Григорий отправился в деревню. Гера, мельком глянув ему вслед, задумался над дальнейшим планом действий. Собственно, вариантов у него было немного – снова перебить всех монстров и хорошенько обыскать усадьбу на предмет чего-нибудь из ряда вон выходящего, как посоветовал Григорий.

Ведьмак сделал глоток Кошки, Ласточки и Филина из пузырьков, спрятанных на поясе. Почувствовав резкое повышение токсичности, он допил оставшийся виски в несколько глотков, от чего его печени мгновенно полегчало.

Гера пошёл к озеру, собираясь разделаться с утопцами. Ему показалось, будто это были те же самые монстры – едва завидев ведьмака, они с остервенением бросились на него и даже плавун, отстававший от стаи, казалось, стал ещё злее! Ведьмак снова попытался очаровать вожака разлагающихся тварей аксием, но, увы, знак не сработал, а только разозлил плавуна, который горел желанием отомстить своему убийце! Впрочем, и убийца тоже не имел желания затягивать представление развлечения ради – Гера выхватил из-за пояса пистолет и разрядил обойму за считанные мгновения, стреляя в смердящие человекообразные туши. Серебра хватило всем, кроме одного утопца, который в порыве ярости и отчаяния с воплем прыгнул на ведьмака, но тот ловко отскочил в сторону и ударил его кинжалом в затылок! Оружие вошло в гниющую плоть, громко хлюпнув, и уже через секунду Гера вынул его ещё до того как утопец упал на землю.

Глядя на бездыханного монстра, ведьмак подумал: «Блин, это какая-то ночь сурка! Всё как в прошлый раз! Неужели опять придётся убивать грайвера, призраков и…»

Тут ему в голову пришла отчаянная мысль. Гера вспомнил о тёмной в подвале, которая была единственным разумным существом среди обитателей Жокинской усадьбы. Конечно, он знал, что тёмным нельзя верить, но… здесь явно происходило что-то не то, здесь в усадьбе. Возможно, демоническое создание внесёт некоторую ясность!

Да, тёмные не являются монстрами в прямом смысле слова. Неискушенный человек вряд ли заметит разницу между тёмным и призраком, но ведьмак прекрасно понимал, с кем имеет дело. Один призрак не представлял для опытного война никакой угрозы, если только тот не боится до смерти унылых завываний и могильного холода. Тёмные же легко могли убить кого угодно, кроме искусных мечников, владеющих основами боевой магии, к которым относились и ведьмаки. Гера дважды встречался с этими созданиями. Вторая встреча могла закончиться плачевно, если бы не знак квен… Впрочем, это уже совсем другая история.

Как и призраки, тёмные относились к бесплотным. Они разумны и хитры. Существо это представляет из себя сгусток негативной энергии, выделенной непосредственно перед смертью. Облик тёмных формируется на основе отпечатка души покойного – именно поэтому они напоминают людей, которые дали им жизнь своей смертью. И та тёмная, которая сидела в подвале на ступеньках, по всей видимости, когда-то действительно была некоей Ирой. Только какое нам теперь дело до прошлого демонической сущности…

Гера решил пока отложить мартышкин труд и не убивать монстров, имеющих дурную привычку воскресать по ночам. Он отправился к подвалу, в котором ему довелось повстречать тёмную. Ведьмак сделал несколько шагов, гадая, найдёт ли снова её снова на том же самом месте и услышал:

– Куда направился, дорогой? – раздался знакомый скрипучий голос.

Гера отпрыгнул в сторону, развернувшись на сто восемьдесят градусов, и сделал знак квен. Тёмная, одетая в те же самые лохмотья, стояла метрах в пяти и смотрела на него огромными жёлтыми глазами.

– О… досадно, что ты так боишься женщин, – проговорила она. – Зачем пожаловал? Опять будешь стрелять мне в голову?

– Не знаю, – честно признался Гера. – Всё возможно… и вообще-то надо бы, тёмная!

Тёмная вздохнула, покачав головой, и проговорила:

– Меня зовут Ира, и я никакая не тёмная, или как ты там говоришь…

– Допустим, – сказал ведьмак и слегка расслабился, видя, что тёмная не собирается нападать. – Допустим… Ира. Почему ты вчера не убежала? Ты что, не знаешь, что я – ведьмак, что моя работа – убивать монстров? Блин, неужели по мне не заметно? – удивлённо спросил Гера.

– Я никогда не слышала про ведьмаков, – сказала Ира, пожав плечами.