Глава 5

Бриз всегда выполнял обещания, и теперь номер детектива лежал на столе Селиверстовой: спустя целых три дня, но лучше поздно, чем никогда, однако звонить она не собиралась. Пока. Самой узнать что-то мало-мальски интересное ей так и не удалось, а журналистка попросила пару дней, поскольку была в командировке. Умирая от скуки, Александра сходила с Бризом на «Убийство в Восточном экспрессе» и, к своему глубокому сожалению, не получила никакого удовольствия: актер, выбранный на роль Пуаро, ей не приглянулся, и в целом экранизация показалась нудной, зато после просмотра они неплохо посидели в пиццерии и насладились «Маргаритой» совсем не дурного качества. Селиверстова прочитала пару книг Герритсен и начала «Сто лет одиночества» Маркеса, дважды попыталась испечь «Наполеон», но торт ей так и не поддался, принялась за «Медовик» и тот получился сразу. Просмотрела цикл передач BBC о животном мире и разгадала несколько японских кроссвордов. И вот, наконец, в один из таких дней раздался спасительный звонок той самой журналистки: к облегчению детектива, она сумела выяснить некоторую информацию о семье Елесеевых, и теперь Александра могла приступить к настоящему делу. Узнать удалось следующее.

Виктор Владимирович Елесеев был третьим в роду владельцем строительной компании «Большой Город»: до него владельцами были его дед и прадед. Пять лет назад Виктор Владимирович сделал своего сына Романа главным компаньоном. Ни в каких теневых сделках ни отец, ни сын замечены не были. Дела вели успешно, и на данный момент общая сумма доходов семьи составляла не менее шестидесяти миллионов в год. Поговаривали о том, что Елесеев старший владеет сетью подпольных казино, но слухи не оправдались.

Его супруга Анна Андреевна получила в наследство от отца Юрина Степана Степановича сеть магазинов «Уют». На данный момент в ее владении было около сотни магазинов по всему миру. Один из них, расположенный в Швеции, и еще два в Америке были закрыты в январе этого года в связи с введенными против России санкциями. Ни в каких махинациях или теневых сделках так же не была замечена.

Роман Викторович Елесеев единственный ребенок в семье. До того, как стал главным компаньоном отца в строительной компании «Большой Город» работал младшим консультантом в фирме по недвижимости «Атилла». Имел привод в полицию за драку с сыном известного бизнесмена Кириллом Евгеньевичем Павловым. Дело уладили в семейном кругу. Известно, что семья Павловых обладает скандальной репутацией и на данный момент сын имеет уже пять приводов в полицию.

Что касается личной жизни Романа, то известно оказалось немного: в старшей школе был влюблен в Пронину Елизавету Дмитриевну. Отношения продлились три года. Расстались по причине переезда Елизаветы в другой город. На последнем курсе СПБГУ встречался с Китовой Анжеликой Вениаминовной, больше известной, как скандальная ютуб-блогер «Певица с Длинными ресницами». Встречались год. Причиной расставания стал Кирилл Евгеньевич Павлов.

И на этом информация заканчивалась. Ни слова о сестре Романа, что было крайне странно. Александра еще раз пересмотрела электронную почту. Может, сведения об этой женщине шли в приложении или отдельным файлом? Нет. Пусто. Детектив набрала номер журналистки и нетерпеливо стала ждать, покачиваясь из стороны в сторону. После пятого гудка ответили:

– Привет. Говорить могу не больше минуты. У тебя что-то срочное?

– Насчет той информации, что ты прислала… Это точно все? Ты не могла чего-то упустить? Или может кого-то?

– Я поняла о чем ты. Скину смс. Все, до связи.

Прошло не менее получаса, когда долгожданное сообщение наконец высветилось на экране:

«Нет информации об Ире, так как ты просила сообщить факты, касательно семьи Елесеевых. Ира к ней не относится. Она неродная дочь. Ее фамилия Пассажирова. Если тебе нужны сведения и о ней – дай знать, и я завтра пришлю материалы. Все. До связи».

Александра отправила положительный ответ. Вот это новость! Такого она не ожидала. Не ожидала она и того, что Ира лже-Елесеева окажется дочерью человека, с которым она однажды встречалась. Конечно, фамилия могла быть простым совпадением, но в такое совпадение Селиверстова не верила.

…

Около года назад в агентство «Александра» обратился пожилой мужчина. Он был излишне упитан, лыс и выглядел крайне нервным. Его пальцы все время отбивали чечетку, а маленькие чуть раскосые серые глаза то и дело рыскали по сторонам. Этот человек не производил ни плохого, ни хорошего впечатления – он не производил вообще никакого впечатления. Она и имени – то его не запомнила: то ли Михаил, то ли Матвей, а фамилия осталась в памяти только благодаря ассоциации с недавно прочитанной книгой: там, как раз рассказывалось о синдроме «пассажира без багажа», поэтому детектив и запомнила фамилию непримечательного мужчины – Пассажиров. История этого клиента тоже казалась не то, что не интересной, а из разряда тех сказок, что придумывают люди, желающие заработать деньги посредством шантажа.

Он говорил, что его дочь в возрасте пятнадцати лет заявила, что не хочет больше оставаться в семье, где живут от зарплаты до зарплаты и сбежала из дома. Первые дни они с женой, которая уже тогда болела, не волновались, так как дочка часто сбегала из дома, а потом она позвонила и сообщила, что теперь живет в Петербурге, нашла новых родителей и в Сертолово не вернется. Родители думали, что это злая шутка и продолжали ждать. Вскоре жена умерла. Несчастный отец позвонил дочери, и та бросила, что очень ему сочувствует, но возвращаться не собирается, извинилась за все, пообещала, что обязательно вышлет деньги и отключилась. Он звонил каждый день, но отвечали одно и тоже: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

Мужчина стал пить. Его выгнали с работы, он лишился квартиры и выжил лишь благодаря сердобольной сестре. Дочь решил вычеркнуть из жизни. Стал отшельником и полностью повис на шее родственницы, но однажды у той сдали нервы – она поставила ультиматум: или ее брат начинает новую жизнь, или он будет жить на улице. Выбора у него не оставалось.

А потом он увидел по телевизору свою дочь: теперь та жила под новой фамилией, к тому же изменила цвет волос, прическу, но родительское сердце не обманешь, и тогда отец решил во что бы то ни стало заработать денег, переехать в Петербург и… выпороть дочь. Но это оказалось практически невозможно. Семья, в которой теперь жила его девочка, была богатой и известной – так легко не подберешься. Это была семья Елесеевых.

Конечно, тогда Александра посчитала все это бредом человека, желающего обогатиться, шантажируя известного бизнесмена, но в свете новых событий ее мнение в корне поменялось. В тот день она отказалась браться за дело Пассажирова, несмотря на то, что он обещал взять кредит и расплатиться с ней вовремя. Теперь она об этом жалела. Но, к счастью, отчаявшийся отец оставил тогда номера своих телефонов: домашний и мобильный. Конечно, за год мобильный мог поменяться, а сам Пассажиров мог вернуться в Сертолово, но Александра надеялась, что удача ей улыбнется. Тогда, не желая обидеть мужчину, она все же записала данные в свой телефон, но вот под каким именем?

Надо сказать, что записная книжка у детектива была огромной, и многие клиенты значились под пространными словосочетаниями, наподобие «Матьхуд». В этой игре слов могла разобраться одна Селиверстова, и сейчас, листая книжку, она вспоминала, что «Матьхуд» – мать художника, а в памяти мгновенно возникал и образ клиентки, и детали дела, «ЖЖаба» – жертва похитителя, назвавшегося «Жабой», а «Сахарнпара» напоминала о поисках убийц, представляющихся влюбленными. Но вот как она могла назвать непримечательного Пассажирова с его нереальной историей? По фамилии никого похожего не нашлось, записи «Отецшантаж» или чего-то хоть как-то напоминавшего о том деле тоже. Может она и вовсе удалила контакт? Но нет, интуиция подсказывала, что сделать этого она не удосужилась, закрутилась, замоталась и так и оставила ненужный ей номер.

Александра небрежно разорвала упаковку с овсяным печеньем и снова принялась за поиски. Она остановилась на букве «С». Редко попадающиеся кусочки шоколада тем временем таили во рту, а контакты становились все заковыристее: «Солнечный», «Сестракрови», «Самура», но ни одно из них не подходило, и вот наконец Александра увидела знакомое слово «Сиротала». Ну конечно, как она могла забыть?! Сиротала – это одно из старых названий Сертолово, и детектив набрала номер мобильного. Тишина звенела напряжением, и после трех попыток Александра решила позвонить на домашний. К ее счастью не скоро, но все же ответили.

– Да, – голос звучал отстраненно и тихо.

Александра судорожно пыталась вспомнить имя мужчины, но поскольку в голове вертелось слишком много вариантов, то произнесла то, в чем была уверена на сто процентов:

– Пассажиров?

– А вы кто?

– Частный детектив Александра Селиверстова. Вы год назад обращались в мое агентство по поводу пропавшей дочери.

Тишина превысила весь лимит напряжения. Александра уже и не рассчитывала на ответ, когда мужчина сказал:

– Теперь вы мне верите, – голос прозвучал грустно, с усмешкой.

Александра испытала легкий укол совести, но, в конце концов, тогда, год назад у нее была масса интересных дел, а Пассажирову с его малоправдоподобной историей просто не повезло и ответила:

– Мне бы хотелось встретиться с вами.

– Вы знаете, как мне увидеться с дочерью?

– Пока нет, но если вы сообщите мне нужные сведения, то эта проблема станет решаемой.

Мужчина устало вздохнул:

– Я все уже рассказал. Что еще вам нужно знать? Что она неблагодарная дочь?

– Давайте встретимся, и я вам все объясню.

Снова тишина, а потом совсем тихо:

– Я подъеду к вам завтра после трех.

– Отлично и захватите, пожалуйста, пару семейных фотографий.

…

У Александры уже созрел план: довольно рисковый, но этот риск был оправдан, и если дочь Елесеевых и дочь Пассажирова – это одна и та же женщина, то вполне вероятно в семье найдутся и другие тайны. Велика вероятность, что Романа убили из-за одной из них.

На столе было разложено около десяти снимков и на каждом запечатлена серьезная девочка с чуть раскосыми серыми глазами и квадратным подбородком. Детектив сверяла фотографии с распространенными в сети изображениями и приходила к выводу, что Ира совершенно не изменилась. Смена каштановых волос на русые и стрижка каре прибавили ей пару лет и все. Если об этом забыть, то факт становился очевидным: Пассажиров не лгал – его дочь действительно жила в чужой семье.

– И что теперь? – устало поинтересовался мужчина, – вы предъявите эти снимки Ирке?

– Не вижу в этом необходимости, – ответила детектив, – собственно, они нужны были мне, но это еще не все.

Александра поднялась из-за стола, поставила электрический чайник и спросила:

– Вы чай пьете?

– Да, но может вы все-таки объясните зачем попросили меня приехать? Вы что-то придумали?

– Да, – ответила она, доставая из ящичка стола две упаковки с «Юбилейным», – но мне нужна от вас определенная информация. Я хочу, чтобы вы рассказали какие-то личные факты, воспоминания, о которых известно только вашей семье и больше никому.

– И тогда вы поможете устроить встречу с Иркой? – в его голосе проскочила надежда, тонкая и едва уловимая, будто бы он и сам не верил в то, что эта встреча вообще может состояться.

Александра задумалась:

– Понимаете… – неожиданно она вспомнила его имя, – Макар Семенович, прежде всего мне нужно поговорить с ней самой, а потом уже я попытаюсь решить вашу проблему. Я не обещаю, что Ира согласится на разговор с вами, но то, что вы ее увидите гарантирую.

Он вздохнул и тихо сказал:

– И на том спасибо.

Его глаза вмиг погрустнели, и Александре показалось, что мужчина готов заплакать. Этого ей не хватало! Утешать мужчин она никогда не умела. К счастью, все обошлось, он еще раз вздохнул, а затем почти что нежно произнес:

– Знаете, я всего лишь хочу ее обнять. Хочу спросить почему она бросила нас с матерью. Хочу… попросить прощения.

– За что?! – детектив не сдержала эмоций, – За то, что она, как вы сами сказали неблагодарная дочь? За то, что на похороны не приехала?!

– Вы, конечно, правы, – он ссутулился, тяжело вздохнул, поднял голову и отсутствующим взглядом устремился в потолок, – но прежде всего она моя дочь, какой бы она ни была.

От этих слов сердце Александры защемило. Как бы она хотела услышать подобное от своих родителей, но нет: ни отец, ни мать никогда ее не понимали и дело было не просто в выборе профессии – они изначально представляли жизнь дочери иной. Она им «не угодила, не оправдала надежд», как часто выражалась мать. «Не смогла стать их гордостью» – так однажды сказал отец. Детектив почувствовала жжение в глазах: непрошенные слезы норовили вырваться наружу, но она не могла позволить себе этой слабости, а поэтому дерзко произнесла:

– А в прошлый раз вы говорили, что хотите ее выпороть.

Макар Семенович снова посмотрел на Александру:

– За это время эмоции поутихли. К тому же, судя по тому, что я слышу с экрана, она живет вполне счастливо. Для любого отца это главное.

Она снова подумала о своей семье. Почему ее родители не придерживались такого же мнения? Почему каждый разговор с ними заканчивался одинаково: скандалом, обидой и ее бессонными ночами в размышлениях о собственной жизни? Когда случилось так, что они стали совсем чужими? С семьей Пассажировых все ясно: девочке не хватало денег, она мечтала о другой жизни. Но чего не хватает ее собственным родителям? Почему они не ценят того, какой она стала? Чем она их обидела? Тем, что живет по-своему, а не по их указке?

Из размышлений ее вырвал голос Макара Семеновича:

– Простите, ради бога, а чай можно? В горле пересохло.

– Да, конечно, – она виновато улыбнулась и достала из ящика два пакетика с бергамотом, затем сняла с полки две большие кружки и налила горячей воды.

– Угощайтесь печеньем, – Александра пододвинула одну из пачек, – сладкое у меня есть всегда.

Макар Семенович улыбнулся и надкусил печенье:

– Знаете, мы с Иркой всегда любили сладости. Помню, сядем вечером ужинать и вместо того, чтобы есть приготовленный женой картофель с мясом, уплетаем зефир. Люська моя ругалась, а мы с Иркой смеялись, а чтобы жена не обижалась – шли мыть посуду. Знаете, Саша, можно я буду вас так называть? Саша?

Она кивнула. Этот человек вызывал в ней все большую симпатию.

– Иногда Ирка вела себя нормально, бывало и нежность проявляла. Редко, но такое случалось.

Он снова погрустнел, и детектив решила перевести разговор в нужное русло:

– Вы говорите любили вместе есть зефир. Может у вашей дочери были какие-то особые предпочтения?

– Да нет. Она ела и шоколад, и вафли, и конфеты разные. Все любила.

– И все-таки может было что-то особенное? Я, к примеру, больше всего люблю бисквитные торты и все, что связано с шоколадом, но абсолютно не приемлю конфеты с коньяком.

Макар Семенович задумался:

– Знаете, Саша, если так повспоминать, то да, действительно, была у нее слабость, но было это в детстве, и сейчас ее вкусы могли измениться, но вот раньше она прожить не могла без изюма. Могла горстями его есть.

– Интересно, – Александра взяла со стопки чистый лист, из ящика достала зеленую ручку и начала делать записи. – Может что-то еще вспомните? Любимая игрушка, мультфильм?

Он медленно пил чай, размышляя над ее вопросом, затем взял второе печенье и ответил:

– Да, знаете, вот вы спросили, и я вспомнил. Она очень любила мультик о «Золушке»: зарубежный яркий такой и у нее была любимая кукла со светлыми длинными волосами. Ее звали Мася, точнее звали-то ее Маша, но Ирка до шести лет не выговаривала «ш» и поэтому называла ее Мася. Так эта кукла навсегда и осталась Масей. Она до сих пор хранится у меня.

– И вы ее не выбросили после всего того, что ваша дочь сделала?

– Нет. Мася мне дорога как воспоминание.

Александра не сдержала глубокого вздоха. Вот как должны любить отцы своих детей. Вот чего ей всегда хотелось самой: любви и уважения.

– Хорошо. Может еще что-то вспомните? Чем больше фактов мне удастся узнать, тем больше шансов доказать, что она ваша дочь.

– Доказать? Звучит совсем не обнадеживающе.

– И все же.

Макар Семенович снова принялся за чай:

– Не знаю, что еще вам сказать. Дочь моя, по сути, такая же, как все, но более своенравная. Учиться не любила, читать тоже: ни сказки, ни какие другие книги, а вот собирать всякие безделушки – это да. У нее была целая шкатулка с разными колечками и другими такими штучками.

– В детстве почти все девочки увлекаются бижутерией. У меня тоже такая была, – она улыбнулась.

– Вот видите, Саша, ничего особенного.

– А какие-нибудь внешние особенности? Веснушки, родинки, может шрамы?

– Надо подумать… Но знаете, что я вспомнил: у нее была жуткая аллергия на арахис.

На следующий день на почту пришло письмо о Пассажировой. Полученная информация привела в восторг: Иру часто видели в компании с известным мошенником Веселовым Михаилом Дмитриевичем. Конечно, эти данные семья Елесеевых пыталась скрыть, но журналисты на то и журналисты, чтобы выяснять то, что хранилось под замком. История становилась все интереснее. У Александры возникло предположение: « А что, если Веселов и Ира связаны со смертью Романа Елесеева? Учитывая, что Веселов несколько раз обвинялся и в мошенничестве, и в гибели ряда бизнесменов, это становилось вполне возможным. Что касается Иры, то она могла ненавидеть «брата» по причине, предположим, ревности или, что скорее, финансовой зависти. Никто ведь не знает, действительно ли теплые отношения в семье и сколько еще малопривлекательных тайн они хранят?»

Безусловно, пока это были просто размышления, но то, что Елесеевы что-то скрывали – факт, да и история с Пассажировой заслуживала пристального внимания.