Самый известный южнокорейский роман, посвященный гражданской войне – это философский роман Чхве Инхуна (Choi In-hun, 1936–2018) «Площадь» \ «Пространство» (The Square, 1960).
Писатель Чхве Инхун родился в 1936 году на Севере Кореи, в городе Хверён (Hoeryong) в северной провинции Хамгён (North Hamgyong). Когда в 1950 году разразилась Корейская война, он вместе с семьей переправился в Южную Корею на борту десантного корабля ВМС США. В 1952 году Чхве Ингю поступил в юридический колледж Сеульского национального университета (College of Law, Seoul National University), но, не окончив последний семестр, ушел в армию.
Сначала Чхве Ингю работал переводчиком английского языка, а затем он прослужил офицером TI&E (информация о войсках и образование) до 1963 года.
В 1959 году его первый роман «Размышления о маске» (Reflections on a Mask) был опубликован в журнале «Свободная литература» (Free Literature, Jayu Munhak).
С 1977 по 2011 год Чхве Инхун работал профессором литературы (мастерство прозы) в Сеульском институте искусств (Seoul Institute of the Arts)[397].
Второй роман Чхве Инхуна «Площадь» \ «Пространство» впервые был опубликован в журнале «Рассвет» (Dawn, Saebyeok) в 1960 году, когда автору было 24 года. В 1966 году роман Чхве Инхуна был награжден литературной премией «Донин» (Dong-in Literature Award)[398]. Это случилось тогда, когда в Республике Корея тема разделения Кореи уже была под цензурным запретом.
Роман «Площадь» стал первым в корейской литературе, в котором автор использует прием внутреннего монолога и подробно описывает состояние корейского общества до, во время и после окончания Корейской войны. Тема разделённой Кореи раскрывается в раздумьях и воспоминаниях главного героя.
В романе «Площадь» описывается жизнь молодого корейца в Сеуле в конце 1940-х годов. Студент-философ Ли Мёнчун (Yi Myong-jun) живет с матерью в Сеуле, в доме друга отца, и учится в университете. Мёнчун знает, что его отец – известный коммунистический деятель, и что он строит справедливое общество на Севере.
Студент Мёнчун наблюдает за жизнью в Южной Корее и размышляет: «Действительно ли так исполнено смысла катание по улицам на джипе с американскими солдатами и объяснение с ними на детсадовском английском языке? С людьми, которые только и знают что марки автомобилей и фотоаппаратов, да то, что в Америке много небоскребов… И это с них мы должны брать пример? Это они должны открыть нам новые горизонты жизни?»[399]
Вскоре главного героя арестовывают, как неблагонадежного гражданина. В южнокорейской тюрьме Мёнчуна пытают, как сына коммуниста. Психически и морально надломленный парень выходит из тюрьмы и отправляется на Север. В Пхеньяне он находит отца и с энтузиазмом начинает работать в газете. Но вскоре Мёнчун «увидел, чем живут и дышат простые люди, рабочие и крестьяне. Они начисто лишены права на собственное суждение, это какие-то бездумные существа, постоянно живущие с оглядкой… Северокорейские коммунисты – ленивые и злобные сторожевые псы при стаде»[400].
Неожиданно Мёнчун узнает, что войска КНДР вторглись в Южную Корею. Мёнчун воюет в северокорейской армии и влюбляется в девушку Ынхе (Eun-hae). Она успевает сообщить Мёнчуну, что беременна и погибает в бою. А Мёнчун попадает в плен. После Перемирия Ли Мёнчун становится непосредственным участником обмена пленными.
Самый яркий и кинематографичный фрагмент в романе «Площадь» Чхве Инхуна – это процедура обмена пленными после окончания Корейской войны: «Перед военной комиссией в Пханмунджоме … Члены Совместной комиссии воюющих сторон сидели за столами в просторной комнате. Пленные входили с левой стороны, проходили собеседование и шли к выходу, расположенному справа. От коммунистической партии присутствовало пять человек: четыре офицера и представитель Китая – в военной форме. Они начинали опрос первыми…
Сидящий впереди офицер любезно предложил:
– Садитесь, товарищ.
Мёнчун не отреагировал на предложение и продолжал стоять неподвижно.
– Куда вы хотите поехать?
– Хочу в нейтральную страну.
Они переглянулись. Предлагавший сесть офицер нагнулся низко над столом и сказал тихо:
– Товарищ, любая нейтральная страна – капиталистическая. Как вы будете жить в незнакомом месте, где к тому же царствуют голод и преступность?
– Хочу в нейтральную страну.
– Подумайте еще раз! Это очень ответственное решение, не подлежащее пересмотру. Ради чего вы отказываетесь от своих законных прав?
– Хочу в нейтральную страну.
Тут вмешался офицер, сидевший рядом:
– Послушайте. Сейчас в Народно-Демократической Республике принят новый закон о пенсионном обеспечении участников войны, предоставляющий большие льготы. По новому закону они пользуются преимущественным правом при приеме на работу, им оказывается почет и уважение как народным героям. Весь наш народ ждет вас. Родные горы и реки будут счастливы увидеть вас вновь.
– Хочу в нейтральную страну.
Склонив друг к другу головы, они стали совещаться.
Затем заговорил тот, кто первым к нему обратился:
– Мы вас понимаем. Мало кто может выдержать такую длительную психическую обработку, какую империалисты проводят среди пленных, но мы великодушны и готовы простить ваши временные заблуждения…
– Хочу в нейтральную страну.
Китайский представитель что-то вскричал резким голосом. Только что говоривший офицер в ненавистью посмотрел на Мёнчуна и процедил
– Ну что ж.
И обратил взгляд на следующего вошедшего пленного.
Мёнчун перешел в другой конец помещения, где за столом сидели представители сил ООН.
– Так вы откуда родом?
– …
– Гм… Уроженец Сеула… Вы пишете в заявлении, что хотели бы уехать в нейтральную страну, но где вы найдете место лучше родины? Все, кто побывал за рубежом, в один голос говорят, что только за границей чувствуешь, насколько она дорога. Я хорошо понимаю причины вашего недовольства своим правительством. Никто не отрицает, что сейчас и у нас в Республике Корея наблюдаются трудности переходного периода. Но этот период близится к концу. Зато у нас – свобода. Для человека ничего нет важнее свободы. Вы, как человек, прошедший все круги ада Северной Кореи и лагеря для военнопленных, на себе испытали тяготы жизни без свободы…
– Хочу в нейтральную страну.
– Вы же представитель интеллигенции. Вы даже учились в университете. Нашей стране очень не хватает таких людей, как вы. Неужели вы со спокойной совестью можете оставить родину в трудный для нее час?
– Хочу в нейтральную страну.
– Мы знаем, что существующим положением особенно недовольна именно интеллигенция. Но стоит ли губить все тело, если только часть его болит, если это только гнойник? Нужно всего лишь умелое медицинское вмешательство – и вы опять здоровы и жизнерадостны. Я говорю о нашем обществе в целом. Нам очень нужны интеллектуалы. Они просто на вес золота. Лучше потерять десяток невежественных мужиков, чем одного такого, как вы. Вы еще очень молоды. Впереди вас ждут большие дела. Я, как старший по возрасту, советую вам: не принимайте опрометчивое решение, оставайтесь с нами, и вы найдете себе достойное место среди строителей своей страны. Вы произвели очень хорошее впечатление на всех членов нашей комиссии. И лично мне почему-то очень симпатичны. Мне кажется, что в вас я вижу младшего брата. Если все же решите остаться в Южной Корее, обещаю вам личную помощь и содействие в дальнейшем устройстве вашей судьбы. Ну как?
Мёнчун поднял голову, посмотрел в потолок. Затем несколько приглушенно, будто про себя, сказал:
– Хочу в нейтральную страну.
Говоривший отшвырнул карандаш, ударил по столу рукой и взглянул на сидящего рядом американца. Тот пожал плечами и засмеялся, прищурив глаза.
…Море обещаний, конечно, вздор, но ждать исполнения обещанного еще глупее. Море… и чашка воды, необходимая для утоления жажды – между ними пропасть, доверху наполненная людскими слезами, кровью и потом. Мы виноваты лишь в том, что не знаем глубины этой пропасти. Грустное заблуждение «интеллигента», выросшего в отставшей от жизни, бедной стране. Он верит не в науку, а в волшебство… Он верит ловкачам, хитро жонглирующим словами, чтобы продать подороже квинтэссенцию человеческого счастья, верит власти и покидает надежную гавань в наивной надежде получить чашечку магического напитка»[401].
В финале романа главный герой навсегда покидает разделенную Корею и отправляется в «третью страну». Но на пути в Неизвестность он кончает жизнь самоубийством – бросается с борта корабля в волны Индийского океана.
Сам автор романа признавался: «В книге «Площадь» предметом повествования является не судьба государства, не политика или жизнь и деятельность «великих людей» мира сего. Я сам всегда в гуще народа и меня, естественно, интересовало прежде всего то, чем живут простые люди». (Русскому читателю от автора)»[402].
Примечательно, что писатель Чхве Инхун написал три предисловия к переизданиям своего романа, «переходя от очевидной надежды на «рассвет» для Кореи к крайне пессимистичному заключительному предисловию: «Несмотря на волнения и бедствия, Корея Ли Мёнчуна была полна надежд и мечтаний о лучшем обществе. Хотя позже он понял, что мечты не могут легко сбыться, он никогда бы не подумал, что Корея окажется практически в тех же условиях сорок лет спустя. Помимо предположений о психологии главного героя, даже я, как сам автор, не ожидал, что проблемы Ли сохранятся и сегодня»[403].
По мнению исследователей, самоубийство главного героя романа «Площадь» – «это не просто акт лишения себя жизни, но результат и выражение его глубокой рефлексии, прозрения, что между любовью и идеологией всегда нужно выбирать любовь, потому что она – истина… в романе «Площадь» впервые на передний план выходит личность в её современном понимании – главный герой романа, который испытывает шок, обнаружив, насколько реальность не соответствует пропагандируемой идеологии, обретает подлинную любовь, но платит за это слишком дорогой ценой»[404].
Нелинейная структура изложения, рваная композиция, когда события то и дело отсылают нас в прошлое, впервые была использована в этом корейском романе. Большинство южнокорейских исследователей считают роман «Площадь» «выдающимся произведением корейской литературы, предложившим читателям более глубокую интерпретацию образа и влияния Корейской войны»[405]. Роман «Площадь» «превратился в литературный символ Южной Кореи 1960-х годов… Этот роман заложил литературную тему «разделенной Кореи», к которой впоследствии не раз обращались корейские писатели и поэты»[406].
Литературные критики считают основным достоинством романа «Площадь» мужество писателя Чхве Инхуна, беспощадно описавшего пороки обеих идеологических систем[407] – капиталистического Юга и социалистического Севера. В одном из некрологов в связи кончиной Чхве Инхуна отмечалось, что роман «Площадь» расширил «горизонты корейской литературы, и он был одним из первых писателей, кто запечатлел идеологические битвы, которые имели место во второй половине XX века и продолжаются до сих пор»[408].
Тема войны и ощущения взрослеющего человека в трагический период гражданской войны, раскрытые в романе «Площадь», до сих пор остаются самыми популярными. Несомненно, роман Чхве Инхуна оказал сильное влияние на формирование сознания молодых корейцев в Республике Корея.
Например, в фильме «Объединенная зона безопасности» (JSA: Joint Security Area, Gongdong gyeongbi guyeok JSA, 2000) режиссер Пак Чханук использовал тему эмиграции отца героини в нейтральную страну после окончания Корейской войны – это омма́ж (от фр. hommage) – дань уважения писателю Чхве Инхуну, автору знаменитого романа «Площадь». В фильме главная героиня, дочь корейского эмигранта Софи Чан (Sophie E. Jean), родившаяся в Швейцарии, работает в демилитаризованной зоне в составе войск ООН и расследует инцидент между пограничниками Республики Корея и КНДР. Фильм «Объединенная зона безопасности» был лидером национального проката в 2000-м году.
О проекте
О подписке