– О, это совсем в другой части лавки! – с усмешкой заметил старичок в темно-коричневом бархатном костюму с бирюзовым бантиком. Его аккуратно причесанные белые седые волосы, аккуратные усы и блестящее черепаховое пенсне успокоили Аленику. Еще больше ее успокоили его темные, широко раскрытые детские глаза. – Давайте я вас провожу.

– Конечно, – Аленик кивнула, придерживая тяжелую шляпу на голове и незаметно натягивая вуаль ниже на лицо.

Она двинулась за проворным старичком, придерживая подол длинного платья. Каблуки ее шнурованных ботинок гулко застучали по сухим доскам книжной лавки.

– Вы не думайте, ко мне без опаски даже темные ланки заглядывают, ничего запретного я не держу, – заметил он, покосившись на шляпу гостьи. – Меня, кстати, зовут Вильхем Поннур, меня в этом городе все знают.

Вильхем отлично помнил каждого своего покупателя, которых было немало. Новенькие маги в городе почти не появлялись, особенно в последнее время, когда начались все эти беспорядки, потому девушка в наглухо закрытой шляпе его заинтересовала. Он был почти уверен, что еще не раз увидит ее здесь.

– Я не ланк и не маг, – проговорила нелюдь. – Меня зовут Аленика, я ленннай и изучаю языки.

– Учите язык сенари, раз хотите былины Святослава в оригинале? – старичок одобрительно поджал губы. – Древний, стало быть, уже знаете?

– Учила несколько лет.

Аленика не стала говорить, что это был ее первый язык. На самом деле несколько лет учить ей пришлось всеобщий: когда Даглан привез ее в человеческую деревню, Аленика не знала ни слова.

– Не каждый в наше время возьмется учить язык живых стихий. Похвальное стремление к знаниям, – заметил Вильхем.

– Я люблю поэзию.

– О, понимаю! – кивнул старичок, весело улыбнувшись. Они дошли до изящной деревянной лестницы на второй этаж и поднимались по ней. Вельхем учтиво подал девушке руку, и она приняла ее. Лайковых лиловых перчаток она так и не сняла. – Человеческий язык не предназначен для высокой философии. Зато проповеди выходят отлично… – он подмигнул девушке.

Аленика взглянула на его улыбающееся лицо и улыбнулась сама. С этого момента она была покорена.

– Я сам люблю почитать тихим вечерком Дэша Поллиано или освежить сидя в парке «Короля Полей», вот и держу у себя стеллаж сборников, – продолжил старичок, словно почувствовав настроение молодое нелюди: она слушала его, широко растопырив оба длинных уха, которых, к счастью, за шляпой было не видно. – Но их ведь совсем никто не берет, молодым магом нет дела до стишков древних поэтов! Так приятно встретить единомышленника.

– Вы читали Святослава?

– О, брался один раз! Но, признаюсь, меня не хватило. Сенари говорят сложно, а уж когда хотят приукрасить… их поэзия для самых отважных.

– Надеюсь, я осилю. Я слышала, его слог сравнивают с эхом тишины под куполом безлюдного собора.

– Живой ветер, что еще тут скажешь? – кивнул Вильхем.

Он подвел Аленику к стеллажу, где они провели еще около получаса, обсуждая различных поэтов. В конце концов девушка взяла не одну книгу, как собиралась, а целых четыре, да еще накупила пергаментов и перьев для детей, которые только учатся писать. Подумав, она так же захватила изящную чернильницу из темно-фиолетового стекла в форме дикой лилии.

Выходя из лавки, девушка тепло попрощалась с Вильхемом, прижимая к груди не поместившийся в чемодан томик стихов на древнем языке.

Подумать только, как здорово! Целых четыре новые книги и такие отличные перья для Кенри! А какой приятный человек этот Вильхем Поннур! Он совсем не похож на жителей деревни, в которой Аленика провела полжизни, и на постояльцев «Выдры», которых ей довелось видеть в те немногие часы, когда Акива позволял ей выйти из комнаты.

Аленика шла по тротуару, размышляя о лавке, – она не сомневалась, что еще не раз вернется в это место, – и скользя взглядом по красивым домам верхнего города.

Несколько раз Даглан брал ее в города в детстве, но ни один не мог сравниться со столицей! Аленика до сих пор не могла поверить в то, что теперь живет в таком красивом месте: она-то уже смирилась с тем, что до конца дней своих проторчит в человеческой деревне, молясь всем богам, чтобы ее не нашли леннайи, убившие ее родителей.

Однако, жизнь девушки пока складывалась хорошо. Сейчас, несмотря на все ужасы и подступающую войну, она чувствовала себя счастливой, шагая с покупками по главной столичной площади среди людей и нелюдей, спешащих по своим мирным делам.

По другую сторону площади возвышались массивные стены магической академии, которая напоминала сказочный замок из желтого кирпича. Сотни изящных башенок со шпилями и флажками, мощные крылья с жилыми корпусами, главная цитадель не ниже двенадцати этажей. Самая высокая башня, казалось, достает до самого поднебесья! По небу как раз проплывала группа небольших островков, и можно было подумать, что они вот-вот врежутся в желтые стены.

Засмотревшись на строение и осколки земли, парящие высоко в воздухе, Аленика не заметила, как чуть не налетела на женщину, несущую домой тяжелые покупки в корзинах. В последний момент нелюди удалось отпрыгнуть в сторону, что было не так-то просто на каблуках и с тяжелым чемоданом в руке. Однако, женщина все равно выкрикнула в ее адрес пару особенно ласковых слов.

Уши Аленики под шляпой недовольно прижались к вискам, но девушка не стала ничего отвечать. Она продолжила свой путь до ближайшей точки, где собирались желтые колесники, один из которых мог бы отвезти ее в гостиницу Акивы. Теперь Аленика не сводила глаз с дороги.

Через несколько минут осадок от неприятной ситуации развеялся, молодую нелюдь вновь захватили радостные мысли о покупках и о том, как красивы каменные дома вокруг.

Навстречу Аленике шел юноша. Это был светлый леннай в темно-синем костюме с красивым зеленым галстуком. Его коротко остриженные волосы цвета ванильного крема были зачесаны назад. Он, как и сама девушка, сразу же понял, что перед ним сородич, и улыбнулся ей. Аленика улыбнулась в ответ, хотя вуаль не позволила бы молодому леннайю увидеть этой улыбки.

Они поравнялись, юноша остановился, собираясь поздороваться, молодая нелюдь тоже остановилась, предвкушая беседу с собратом, – она уже много лет не говорила с леннайями! А таких симпатичных она и вовсе никогда не встречала.

– Приветствую, юн!…

Однако, стоило юноше начать, как в метре над его головой вспыхнула синяя искра. Из нее в воздух с треском вырвалась молния, расколовшаяся на множество мелких разрядов. Она ударила в голову молодого леннайя, тот даже не успел крикнуть, его голубые глаза широко раскрылись, покраснели и лопнули, кожа в мгновение ока скукожилась и потемнела, одежда задымилась. Молнии били в труп снова и снова, заставляя его корчиться в судорогах, которые больше походили на жуткие кривляния.

Опаленное тело повалилось на девушку, Аленика отскочила, роняя чемодан и книгу, и закричала.

Ее крик привел в чувства людей, стоящих вокруг и в оцепенении наблюдающих за происходящем.

Несколько мужчин бросилось к телу, один из проходящих мимо магов, – о том, что это был именно маг, говорила его мантия ученика старших курсов, – поспешил к девушке.

Аленика стояла, зажав рот руками в перчатках, ее шляпа слетела, открыв глаза и уши. Девушка смотрела на обугленное тело, не веря своим глазам.

– Что ты сделала!? – крикнул маг, хватая ее за руки и распыляя на себя и окружающих заклинание, защищающее от темной магии.

– Прямо на главной площади!…– разносилось отовсюду.

Люди собирались вокруг убитого, их становилось все больше с каждой секундой.

– Проклятые яркоглазые повстанцы!…

– И сюда добрались!…

– Своего же собрата!

– Я шла мимо, а он… его… он просто!…

Аленика бормотала, как не в себе, не в силах отвести взгляд от изуродованного тела, которое меньше минуты назад было улыбающимся юношей. Раз за разом в ее сознании проносилось его лицо в последние секунды.

Слезы мешали видеть, девушка цеплялась за руки связывающего ее леннайя, не понимая, что происходит.

Уже появились стражники, их гильдия находилась на другом конце площади, как раз напротив академии магов. Они растолкали людей и спрашивали у очевидцев, что произошло.

– Темная ведьма! – воскликнул маг, крепко держащий девушку, которая даже не думала сопротивляться, озиралась вокруг ошалелыми глазами. – Похоже, из повстанцев, устроила тут!…

– Она книжку выронила, глядите!… Точно темная!…

Раскрывшиеся страницы упавшего на камни сборника стихов были пропечатаны витиеватыми буквами древнего языка, который никто из собравшихся, разумеется, не знал.

Люди начали кричать, стражники говорили с магом, вокруг царила полная неразбериха. Кто-то в толпе громко закричал, привлекая всеобщее внимание.

– Смотрите!… Смотрите наверх!

Он кричал снова и снова, но услышали его только тогда, когда на площади внезапно потемнело.

Люди и нелюди задрали головы, чтобы понять, что произошло, но долго искать причину им не пришлось.

Высоко в небе, разрывая в клочья немногие облачка, плыла стая могучих капалов. Они несли вслед за собой темную гору с острыми вздымающимися вверх шпилями, вокруг которых можно было различить кружащиеся крылатые фигуры ангелов.

Люди в толпе стали скидывать шляпы и падать на колени, шепча молитвы. Некоторые крестились.

Аленика подняла голову вслед за всеми, ее глаза раскрылись еще шире.

Над Нейвером проплывали чертоги самого святейшего Клевора.

Это был верховный бог пантеона, которому ведомо все на свете, от чьего справедливого ока не укрыться ни одному грешнику. От чьей кары не спастись ни в воде, ни под землей. Чьи молнии никогда не промахиваются.

– Что здесь происходит? – громкий голос мужчины, прорывающегося сквозь толпу, заставил стражников опустить взгляды с проплывающего по небу острова на землю.

Вскоре к месту происшествия вышел один из представителей тайного сыска, подразделения, стоявшего много выше патрульного.

– Что произошло? – мужчина повторил вопрос. Он заметил обугленный труп, группу стражников и мага, крепко держащего испуганную девушку. – По какому праву вы ее задержали!?

– Она… – маг попробовал что-то сказать, но мужчина уже был рядом.

Одна его рука была плотно привязана к телу, другой он оттолкнул мага, заставив того отпустить юную нелюдь.

– Она темная, напала на мирного!… – один из стражников попробовал вмешаться, но отступил, заметив краем глаза количество медалей и орденов на груди сыщика.

– Она не маг, – отрезал Валдис, загораживая девушку. Хотя он видел племянницу Акивы только один раз и то мельком, он успел запомнить, как она выглядит. – Я знаю ее, простая детская наставница.

– Что делать с трупом? – нашелся другой стражник. Он решил, что, раз сыщик решил вмешаться, пусть тогда берет на себя ответственность и за тело.

Стражник, как и все присутствующие, уже начал догадываться, что дело тут было не в магии. Видимо, погибший был виновен в чем-то ужасном, раз Клевор решил покарать его лично.

– Отнесите его к церковникам, – распорядился Валдис. – И разгоните толпу, тут не на что смотреть.

Он подхватил упавшую на землю книжку Аленики и сунул ее за перевязанную руку, затем взял чемодан и подтолкнул застывшую девушку прочь, к тротуару. Шляпу, затоптанную прохожими, он не заметил.

– Ты в порядке? – спросил он, когда отвел девушку достаточно далеко.

Молодая нелюдь попробовала ответить, но не смогла. Из ее глаз потекли слезы, лицо исказилось. Она зажала рот руками и беззвучно зарыдала.

Шок только что отпустил ее.

Поставив чемодан на землю, Валдис шагнул к девушке и обнял ее, давая время прийти в себя.

Однако, успокоиться после увиденного Аленика не могла, ее душила истерика, которая с каждой секундой становилась все сильнее. Валдис отвел нелюдь в ближайшее кафе, где было потише, и там попросил воды.

Девушка вцепилась в стакан дрожащими пальцами и сделала несколько судорожных глотков. Она всеми силами старалась успокоиться.

– Поверить не могу, его… он… одна искра и!…

– Тише, не говори, – посоветовал Валдис, подливая еще воды в стакан. – Все хорошо. Такое случается.

– Это… это не хорошо! – выдохнула Аленика. Она утерла слезы с глаз, но тут же набежали новые. – Он просто шел по площади!… Просто шел!… На его месте мог быть кто угодно… я была совсем рядом! Что если?…

– Клевор знал, что делал, – сказал Валдис. – Ты не причем.

Аленика только покачала головой. Она закрыла глаза, приказывая себе унять слезы.

– Прости, я тебя даже не знаю, – проговорила она. – Спасибо, что увел меня оттуда.

– Мы виделись, но мы в самом деле незнакомы, – Валдис улыбнулся. – Меня зовут Валдис, я живу в гостинице Акивы.

– О… – Аленика вновь взглянула на мужчину, пытаясь вспомнить его, но так и не смогла.

– Я как раз собирался возвращаться в «Выдру». Поедем туда вместе?

Девушка только кивнула. У нее не было ни сил, ни желания принимать какие-то решения, потому она позволила Валдису отвезти ее домой. Ей даже в голову не пришло, что садиться с незнакомцем в колесник может быть опасно.

Когда Акива, протирающий стойку, увидел, как Валдис вводит в зал «Мокрой Выдры» его заплаканную племянницу, он чуть не поседел.

В голове рыжего леннайя пронеслись тысячи ужаснейших предположений насчет того, что могло произойти, пока он бежал к вошедшим.

– Боги, что случилось!? – воскликнул он, осматривая девушку, которая шла, словно в трансе.

– Сейчас все хорошо, остальное объясню позже, – Валдис кивнул на молодую нелюдь, намекая на ее состояние.

Акива велел одной из своих служанок принести в комнату Аленики чего покрепче, а сам повел названную племянницу наверх. Валдис, все еще несущий чемодан и книгу, последовал за ними.

В комнате молодой нелюди царил идеальный порядок, все было ровно в том виде, в которым она оставила свою спальню четыре дня назад. Все вещи были убраны в комод или шкаф.

Акива усадил племянницу на кровать, Валдис поставил чемодан у прикроватного столика и вышел.

Военный отправился в свою комнату, где привел себя в порядок после дороги: сменил служебную одежду на повседневную и почистил запылившуюся обувь.

Когда он спустился вниз, намереваясь заказать ужин, его уже поджидал Есень.

Акива все-таки разрешил барду остаться и выступать по вечерам в обмен на скидку. К счастью, после первого же выступления у Есеня набралось достаточно денег, чтобы оплатить себе одну из самых дешевых комнат на неделю вперед.

Валдис, теперь почти все время пропадал на новой службе, разбираясь в старых бумагах, но по вечерам они с Есенем частенько болтали, пропуская кружку-другую ячменного пива.

– Я жажду подробностей! – воскликнул бард, как только увидел мыски сапог Валдиса, спускающегося с лестницы. – Это и была та самая племянница Акивы? Что там у вас случилось?…

– Нужно дождаться Акиву, – ответил военный, усаживаясь за стойку.

Вскоре рыжий леннай спустился вниз, племянницы с ним не было. Видимо, девушка решила остаться у себя.

– Говори, – велел рыжий леннай, встав на свое место за стойкой и вперив в военного внимательный взгляд янтарных глаз.

– Молния Клевора поразила леннайя на главной площади, – сказал Валдис. – Когда все произошло, он стоял в полуметре от Аленики.

– Великий Анну… – выдохнул Акива, невольно стягивая края жилетки на груди. – Что же это такое творится?

– Прямо на площади!? – воскликнул Есень, вытаращив глаза. – Такого раньше никогда не было!…

Вокруг стойки как бы невзначай стали собираться люди.

– Я слышал, четверых поразило в районе Торговцев, – заметил один из них.

– И двух в районе слевитов, – добавил старый слевит с моноклем в глазу.

Люди и нелюди обеспокоенное зашумели.

На следующий день во всех газетах написали о том, что проплывающий над столицей бог забрал с собой ровно двадцать грешных душ.