Не судьба
Дарья Странник

Лука делал обычную пробежку по парку, когда увидел симпатичную незнакомку. Под белоснежным одноразовым комбинезоном угадывалась женственная фигура. Один рыжий локон аккуратно выбивался из под шапочки «Шарлотты». Розовая медицинская маска гармонировала с резиновыми сапожками и перчатками, которые красиво, без морщин, обтягивали худые длинные пальчики.

Понравилось Луке и увлечение девушки спортом: стоя на гигиеническом коврике, она выполняла сложные гимнастические упражнения.

Лука раздвинул плечи, набрал воздуха в грудь, приблизился на расстояние двух метров и затрусил на месте.

– Привет! Как здоровье?

Светлые глаза девушки с одобрением скользнули по высокой спортивной фигуре Луки, брови слегка приподнялись, в приятном удивление отмечая недешёвый медицинско-спортивный костюм известной марки.

– Привет! Утренний тест показал оптимальный результат. Как сам?

– Здоров и полон энергии, – подмигнул Лука. – Стандартные прививки освежены два дня назад.

– Мои – вчера.

– Круто. Я Лука.

– Марина, – представилась девушка.

Их беседу прервал приближающейся шум ватаги детей. С криками они преследовали запыхавшегося мальчика с болтающейся на одном ухе маске.

– Помогите! – крикнул он Луке и Марине.

– Эй, стоп, не подходи ближе! Что случилось-то? – спросил Лука.

С одобрением он отметил, что Марина достала из рюкзачка балончик дезинфекционного спрея и щедро оросила воздушное пространство между ними и мальчиком.

– У моей маски порвалась резинка…

– А запасной нет! – крикнул один из подоспевших детей.

– И он чихнул! В мою сторону! – поддержала заплаканная девочка.

Марина испуганно вскрикнула, Лука невольно задержал дыхание, а потом взорвался:

– А ну пошёл отсюда, пока я не вызвал комитет здоровья!

Поняв, что помощи ждать неоткуда, мальчик ринулся дальше, дети бросились вслед, не подбегая слишком близко, но метко кидая в беглеца камни и ветки.

– Куда только родители смотрят! – нахмурилась Марина.

Лука кивнул.

Над их головами раздался гул истребителей. Прикрыв глаза рукой от солнца, девушка и парень проследили взглядом за полётом самолётов.

– В Новокарантиново?

– Скорее всего. Те ещё придурки, у них неизлечимая форма вируса TO-4,5, а они пытаются прорваться через оцепление.

– Какой эгоизм! – возмутилась Марина.

– И не говори! Так, – Лука кивнул в направлении неба, – надёжней. – И сменил тему: – Может, обменяемся справками?

– Почему бы и нет?

Марина достала из кармана смартфон и повернула его монитором к Луке. То же самое проделал и он.

– Паспорт прививок… Справка от участкового врача… от венеролога… стоматолога… психолога.

– У меня ещё от окулиста – линзы ношу, – смущённо призналась Марины.

– У совершенных людей должны быть маленькие недостатки, – подмигнул Лука. – У меня пломба на нижнем правом моляре.

На дороге показался человек, прижимающий руку к груди. Он сделал несколько неуверенных шагов и упал.

– Сердце? – предположила Марина.

– Или пьяный, – равнодушно ответил Лука.

– Вызовем врачей?

– У него фитнес-браслет, если что-то не так, автоматически вызовет помощь.

– А, точно. А ты внимательный!

Окрылённый комплиментом Лука решился пригласить Марину на прогулку – разумеется, с соблюдением социальной дистанции, когда раздался звук сирены.

– Внимание! Внимание! – загремел из громкоговорителей тревожный голос. – Обнаружена новая мутация апрельского вируса третьего поколения. Немедленно направляйтесь в клинику, в которой вы зарегистрированы и пройдите тест. Внимание!..

– Вот ведь… – расстроился Лука и спросил с надеждой: – Я зарегистрирован в сорок шестой, а ты?

– Пятьдесят первой, – печально ответила девушка, сворачивая коврик. – Не судьба.

– Не судьба, – вздохнул парень и потрусил к выходу из парка, сделав большой крюк вокруг неподвижного тела упавшего мужчины.

«Наверное, – думал Лука, – так и лучше. Слишком легкомысленно знакомиться на улице. Давно пора зарегистрироваться на сайте с солидной рекламой «Незамужние девушки из вашей очереди на прививку ожидают встречи с вами!»

Нечаянный полётъ
Арина Городецкая

Линочка Котикова была в высшей степени воспитанная барышня. Хорошие манеры она, как говорится, впитала с молоком матери. С раннего детства она изо всех сил старалась быть милой и послушной. Когда их семейство гуляло в парке, знакомые, с умилением глядя на Линочку, говорили: «До чего же хорошенькая у вас девочка!» И Линочка радовалась: больше всего на свете она любила, когда её хвалили.

Но если вы думаете, что жизнь Линочкина была весёлой и приятной, вы глубоко заблуждаетесь. Являя собой натуру утончённую и эфемерную, она совершенно не выносила, если её журили или попрекали. (По-настоящему бранить её, ясное дело, было не за что!) В такие минуты Линочка чувствовала себя глубоко несчастной и тут же принималась плакать. Поэтому главнейшая её забота всегда состояла в том, чтобы, не дай бог, не заругали.

Всё, что Линочка делала, продиктовано было горячим желанием нравиться другим. При этом она вовсе не задавалась вопросом, для чего ей надо им нравиться. А только хотелось ей, чтобы и суровый дворник, и скаредная квартирная хозяйка, и клиенты в универсальном магазине, где Линочка служила продавщицей, все как один думали: «Ах, какая милая и славная барышня!» Её вообще очень живо волновало, что о ней подумают. Мысль эта никогда не покидала её красивой белокурой головки.

Вдобавок к тому, Линочка выросла страшно застенчивой. На улице, встречаясь глазами с прохожими, она всегда поспешно потуплялась. Иногда она даже стеснялась здороваться со знакомыми и потому делала вид, что не замечает их. При этом она рассеянно отворачивалась или начинала неестественно вертеть головой, будто бы глазея по сторонам. Особенное же смущение вызывали в ней мужчины, с их медвежьими ухватками, грубыми голосами и развязными манерами. Когда молодцеватые приказчики в торговых рядах зазывали её в свои лавки, она шарахалась от них, как от чёрта. «Только б не оконфузиться!» – проносилось в такие минуты в её мозгу. – «Ещё подумают…»

Короче говоря, Линочка была трусиха. Но посудите сами, большой ли то грех, коли трусиха прехорошенькая?

Однако тому, кто желает всем угодить, приходится нелегко. Ведь угождая одному, можно запросто тем самым вызвать неудовольствие другого. Вот где западня!

Васю Курочкина-Дальских из отдела мужского платья Линочка изо всех сослуживцев отличала особо. Вася был человек отнюдь неординарный: он бредил космическими странствиями и чужими мирами. Год тому приехавши из Калуги, всё твердил он про тамошнего своего знакомца-чудака по фамилии Циолковский. Когда магазин пустовал, Вася взахлёб рассказывал о таинственных летательных аппаратах, бороздящих небо над американскими штатами. Он был убеждён, что пришельцы с далёких планет давно уж разгуливают по Петербургу как у себя дома.

– Не далее как третьего дня в газетах было-с: один почтенный господин пошёл ночью прогуляться, да и исчез. Окончательно! Куда б ему деться? Ясное дело – ОНИ забрали, для опытов. А вот послушайте, что пишут из Калифорнии: «Мистер В. Г. Хопкинс, сообщивший нам о неопознанном воздушном корабле, лично забирался в него. Там встретил он бородатого командира в серебристом облачении, благородного сложения и с величественным выражением лица, а с ним обнажённую золотоволосую красавицу». Можно ли теперь сомневаться в ИХ существовании?

Линочка слушала, приоткрыв ротик и старательно поддакивая. Васе ей отчего-то хотелось нравиться ещё более, чем всем прочим.

– Ах, вот бы и мне такое приключение, – мечтательно прощебетала она, представляя, как Вася в серебристом облачении увозит её в голубые дали.

– А пирамиды Египта, наконец? Не древние же с их примитивными орудиями выстроили этакие махины! Натурально, и там без НИХ не обошлось! – продолжал между тем разоряться Вася.

До чего же светлый ум, восхищалась про себя Линочка, никакой мужицкой грубости, да и собой недурён. Чтобы не оконфузиться перед Васей, она даже выписала иллюстрированный журнал под грозным и загадочным названием «Смрадъ Лампадъ» и прочитывала его от корки до корки.

– Между прочим, и в правительстве-с… – Вася пучил глаза и делал значительное лицо. – Конечно, власти скрывают, но мы-то люди неглупые, понимаем-с… Как пить дать, кругом ОНИ!

Линочка преданно кивала, не сводя с Васи умильного взгляда, а управляющий Козин, старый, толстый и обыкновенный, проворчал строго:

– Горазды же вы языком молоть, молодой человек. Отнесите-ка лучше заказ на Садовую. А вас, милочка, уж клиентка заждалась.

– Сию минуту бегу, Пётр Иваныч!

Линочка поспешно бросилась в дамское отделение, опасливо косясь на управляющего. Как бы не заругал! Он ведь и из жалованья вычесть может!

Вечером, когда на Невском уже зажгли электричество, Козин вызвал Линочку в свой кабинет на верхнем этаже. «Распекать будет!» – с ужасом поняла она, но делать нечего – пошла. «А ведь не слушай я тогда Васю, что бы он про меня подумал? Ах, до чего скверно получилось!»

Вопреки опасениям Линочки, управляющий встретил её ласково и сказал, что пригласил к себе по важному делу.

– Я, знаете ли, давно за вами наблюдаю. И вижу, что вы девица в высшей степени положительная, скромная и услужливая.

Зардевшись от нежданной похвалы, Линочка мило потупилась. Пётр Иваныч придвинулся поближе и произнёс, явно волнуясь:

– Я слышал ваш давешний разговор и убедился, что вы сами, добровольно, желаете… И потому именно на вас остановил я свой выбор.

«Ах, какой пассаж!» – в панике подумала Линочка. – «Сейчас предложение руки и сердца сделает! Но ведь он старый, толстый и скучный, не то что Ва…»

– Для пользы НАШЕГО дела вы подходите идеально! – торжественно заключил её визави.

С этими словами он отдёрнул штору, и за окном стал виден висящий в воздухе сигарообразный объект с тремя мерцающими красными огнями.

Линочка совсем растерялась и только хлопала мгновенно намокшими глазками. Пётр же Иваныч распахнул окно и схватил бедняжку за руку.

– Прошу на борт! – проговорил он. – И будем без церемоний! Личина эта мне, признаться, порядком надоела.

Твидовый его костюм вдруг сверкнул серебристой чешуёй. Вслед за тем он широко разинул рот, и оттуда полезли толстые шевелящиеся сине-зелёные щупальца с присосками на концах.

– Ой! – пискнула Линочка и немедленно лишилась чувств.

Больше ни её, ни управляющего Козина никто не видел. Вася Курочкин-Дальских по-прежнему служит в универсальном магазине на Невском. Когда при нём вспоминают о Линочке, он хмыкает и презрительно выпячивает губу. «Сбежать с престарелым, заурядным любовником! Экая пошлая, неоригинальная мелодрама!»