– Ваш проект с японцами полностью ваша заслуга, – продолжил Бабиев.

– Ну да! Я же им занималась.

– Скажите мне, что я не достоин его завершить, и я откажусь! Ей Богу, откажусь.

«Какие жертвы! Жанна Дарк в брюках! Не на ту напал, хитрый горец!»

– Будьте уверены, что я довершу до победы начатое вами. Я не самый последний менеджер этой конторы. Вольф назначает проверенных лиц, я справлюсь. Даю честное благородное слово!

– Не сомневаюсь! – отмахнулась Света.

Она вдруг осознала, что старый проект потерял всякий смысл. Японские инвесторы больше не интересовали. Как иногда легко бывает расставаться с прошлым! Увы, это происходит не часто. Не так, как хотелось бы.

– Я хотел бы получить кое-какие бумаги, – осторожно добавил Бабиев.

Света протянула руку к ящику письменного стола и легким движением достала толстую кипу аккуратно сложенных файлов.

– Держите! Здесь все, что вам пригодится. Зайдите по пути к Лиде. Она вам своих бумаг добавит. Ну, что ж, полагаю, на этом вопрос исчерпан. Вы, Исмаил, знаете не хуже меня, что делать. Вам осталось лишь подписать несколько контрактов! Желаю удачи!

– Благодарю за доверие! Вам крупно повезло курировать американцев – размах национального масштаба. Кстати, этот русский янки еще не появлялся?

Туманова нахмурила брови. Опять он лезет, куда не надо!

– Нет. Пока ждем-с, – таинственно ответила она.

– Я буду вас ревновать, – Бабиев перевел стрелки на привычную тему.

Ее выщипанные брови нахмурились еще больше.

– Увольте, Исмаил! Не начинайте снова.

– Позвольте мне пригласить вас на деловой ужин? Я бы хотел подробнее узнать про наших японских друзей, так сказать, получить исчерпывающую информацию из первых уст. Я полный профан в узкоглазых вопросах. Одному будет туго.

«Лицемер! А хвастался, что лучше его не найти! Как скоро ты пошел на попятную!» – подумала Света и с надеждой взглянула на настенные часы. Полдень. Пришло время обеда.

– Вы прекрасно понимаете, что я не выношу разработки компании за ее пределы. Если нам и придется работать вместе, то только здесь. Я догадываюсь, во что перельется наша вечерняя трапеза. По-моему, я дала вам понять, что вы напрасно тратите драгоценное время. Между прочим, на носу двенадцать. Я беру обеденный перерыв. Идите и вы подкрепитесь, раз в разгар дня думаете об ужине. Я люблю обедать в тишине и одиночестве.

Исмаил протер щеку влажной ладонью. Очередной штурм крепости провалился. Он напрасно надеялся, что в сложившихся условиях ей придется общаться с ним более тесно, а она отказала, отделалась грудой макулатуры и пустила его в свободное плавание. Жестокая женщина! Как расколоть этот крепкий орешек?

Исмаил поднялся с насиженного места и угрюмо уставился в ее спокойные очи.

– Что-то еще? – с издевкой спросила она.

– Ты пожалеешь об этом! – вдруг выпалил Бабиев.

– О! Вы перешли на «ты»! – как будто издеваясь, усмехнулась Светлана.

– Ты пожалеешь об этом! – повторил он злее. – Зачем ты мучаешь меня? Зачем терзаешь? Видишь, я привязался к тебе, как глупый щенок. Что же ты хочешь? Чего тебе еще не хватает? Простой деловой ужин, а ты опять говоришь – нет! Я не могу это слышать! Но я добьюсь своего, запомни!

– Ты угрожаешь мне? – скрестив на груди руки, с вызовом спросила Туманова.

Исмаил сжал горячие кулаки и добавил:

– Предупреждаю! Я не мальчик, чтоб так надо мной издеваться!

– Послушай, чего тебе не хватает?! Что ты ко мне привязался? – прежнее спокойствие неминуемо покидало Свету. – В конце концов, я не выдержу и пожалуюсь Вольфу, и он переведет тебя в загородный филиал. И вообще, как так получилось, что ты перехватил мой почти подписанный договор? Ты лично упрашивал Вольфа? И он сжалился над тобой или кто-то хлопотал за тебя за кулисами?

– Я здесь ни при чем. Я думал, что это поможет нам сблизится, а ты все портишь. Не хорошо, Света. Не хорошо так поступать с порядочным человеком.

– Плохо без конца доставать порядочную девушку! – вставила она и положила руки на пояс. – Я сказала – нет! Это окончательный ответ!

– Не спеши! Не шути со мной! – не унимался Бабиев. – Ты играешь со мной в опасные игры. Ты набиваешь цену!

Неожиданно дверь распахнулась, и знакомый женский голос разрядил обстановку.

– Приветики! О чем шумим? Уж не о грядущих успехах компании?!

Света обернулась и с облегчением выдохнула:

– Иветта! У нас тут с Исмаилом возник спор по одному вопросу. Никак не придем к консенсусу.

– Я могу чем-то помочь? – с сарказмом спросила Иветта.

– Нет, спасибо. Мы доспорим позже. Исмаилу пора идти.

– Я пока не прощался! – обиженно заметил Исмаил, перекладывая папку справа налево.

– Так в чем, собственно, сыр-бор? – наступала Иветта, зная, что здесь происходит. Ей доставляло садистское удовольствие подразнить Бабиева.

Будучи лучшей подругой Светы Иветта хранила многие, даже самые сокровенные ее тайны. Света безоговорочно доверяла ей и изливала душу при первых приступах периодического отчаяния и при подходящей возможности, как говорится, от нечего делать. Иветта внимательно слушала, искренне сопереживала и давала взвешенные советы. Она была на пять лет старше с богатым жизненным опытом. Света видела в ней мудрость и своеобразное женское коварство, позволяющее плести безобидные светские интриги, соблазнять женатых и не только мужчин и жить в свое удовольствие.

Света завидовала ее холодному рассудку и способности выходить сухой из воды в любых ситуациях. Иветта чувствовала подружкину зависть и пользовалась этим. Иногда она учила Свету жизни, иногда преподносила полезные уроки, хотя сама похвастаться накопленным счастьем не могла. Стремительно приближаясь к бальзаковским летам, она оставалась одинокой. Очарованные и околдованные прежде мужчины вскоре избавлялись от колдовских чар и, высосав высыхающие капли молодости, покидали Иветту.

Что-то пугало в ней, что-то отталкивало. Страстные любовники и женатые толстосумы, насытившись ее телом, бессознательно отдалялись, возвращаясь к домашним женам, оставляя Иветту одну-одинешеньку. Иветта страдала, но страдала молча. Мало кто догадывался о муках ее безутешной души. Не догадывалась о них и Светлана. Иветта не открывалась даже единственной и преданной подруге.

– Это секрет? – восторженно повторила она.

– Мы обсуждали совместную авантюру, – промямлил Исмаил. На нем не было лица. Он скис и поник с гримасой поражения. – Светлана доверила мне прежние полномочия.

– Как любопытно! – ухмыльнулась Иветта. – А я только-только подъехала. Не выдавайте меня Вольфу.

– Пробки? – неуклюже предположил Бабиев.

– Это какие же пробки, чтоб так задержаться? – улыбнулась Света. – Проспала?

– Не совсем, – прищурилась Иветта. – Встречалась кое с кем.

– Очередной поклонник? – спросила Светлана, широко раскрыв рот.

– Скорее, старый друг.

– Нашли моду! – буркнул Бабиев. – С утра пораньше назначать свидания. Я не ханжа, как некоторые воображают, но это слишком. Мы трудимся в авральном режиме! Я седею с каждым днем, а некоторые прохлаждаются и позволяют себе появляться в офисе в обед.

– Что-то не заметно, что ты седеешь. Боюсь, я не доживу до того момента, чтоб увидеть хоть один седой волосок.

– Я образно выразился, – поправил Бабиев.

Он считал себя мега привлекательным, и некоторые покоренные дамы подтверждали его мнение. Исмаил питал тихую ненависть к Иветте. Когда-то, впрочем, не так давно, он пытался соблазнить и ее. Иветта потрепала ему нервы, ощутимо опустошила кошелек и оставила с носом. Затем она сама неровно к нему задышала, но тут уже Бабиев встал в позу, не простив первого отказа. Он никому ничего не прощал, но план мести создавать не собирался, завязав с южными привычками. Лишь изредка гены пробовали взять свое, но Бабиев держал их в узде и сдерживал злость, ведь карьера важнее любых интрижек. Исмаил сторонился Иветту, веря, что на ней лежит доля вины за неудачи с Тумановой. Наверняка, она наболтала Свете несусветной чепухи и испортила репутацию. Странно, но он не догадывался, что репутация уже года два как испорчена бесповоротно.

Исмаил скользнул расстроенным взглядом и гордо удалился. Возмущенная Света не удостоила назойливого кавалера прощанием, открыла шкаф и достала коллекционные фарфоровые чашки – подарок японских коллег. Им бы храниться в частной коллекции за семью замками, а девушки скромно заваривали в них зеленый чай или насыпали молотый кофе.

Света залила кипятком чайные пакетики. Аромат индийских листьев заполнил пространство картонного офиса. Иветта уселась удобнее и звучно подула на чашку, пуская волны

– Достал он тебя, али пока нет?

– Шутишь?! – поставила на стол фарфоровую чашку Светлана. – Прохода не дает. Иногда мне кажется, что он слетел с катушек.

– Все влюбленные немного того.

– Он одержим! Он не собирается оставлять меня в покое и не хочет ничего слышать. Слышит себя одного. Если бы я жила в горном ауле, то он давно бы выкрал меня из отчего дома.

– Тебе повезло, – усмехнулась Иветта.

– Это не смешно, – процедила Туманова. – Бабиев мешает. Сейчас появится этот американец, а Бабиев успел намекнуть, типа «веди себя с ним хорошо, детка! Я слежу!»

– Это ревность.

– Это глупость! – воскликнула Света. – Считает меня своей собственностью. Остается купить паранжу и отдаться в пожизненное заточение.

– Веди себя естественно и будь с ним помягче. Играть на его струнах опасно.

– Ты же играла, – вспомнила Света, – и как-то выпуталась. Он отстал.

– Я – это я, а ты – это ты, – заключила Иветта. – Не драматизируй! Ты же не глупышка. Не давай лишних поводов. Будь холодна и равнодушна, но не переусердствуй с черствостью.

– Какие поводы?! Ты меня удивляешь, ей Богу! Поводы! Я и так сторонилась его всеми фибрами души, а теперь придется контачить с ним. Какой доброжелатель порекомендовал Вольфу припаять его сюда? За что такое наказание?!

– Вероятно, очень неравнодушный доброжелатель, – флегматично предположила Иветта. – Я спрошу у девчонок, наведу справки. Кто-нибудь расколется и намекнет. Это не сложно. И ты узнаешь своего благодетеля.

Света сделала глубокий глоток.

– Будь добра. Самой ужасно интересно, кому понадобилось натравлять на меня влюбленного безумца?! Влюбленного! Тоже мне, Ромео! Да он просто хочет затащить меня в постель, чтоб поставить заветную галочку в списке. С кем он не успел переспать?

– С тобой и не успел, – сказала Иветта и положила недопитую чашку на блюдце.

– Со мной-то понятно, – расслабилась Света. – Еще кто остался? Ты тоже с ним не…?

– Куда тебя понесло? Как ты могла подумать! Это неслыханно! – возмущенно воскликнула подруга.

Света на секунду прикрыла губы руками.

– Извини! Но кто-то же остался. Не успел же мавр осчастливить весь отдел.

– Ты предлагаешь мне и об этом разузнать? Не жирно? А что, в принципе, неплохая идея. Отыщем какую-нибудь дурочку и намекнем любвеобильному Исмаилу, что та по уши в него влюблена, по ночам не спит, грезит лишь о нем, но стесняется сделать первый шаг. Ну, скромница, что поделаешь! Самолюбие мавра будет польщено. Он загорится желанием, и мы не успеем зевнуть, как ловелас повернет свой неунывающий вектор в сторону безмятежной скромняшки, и отцепится от тебя.

– Ты всерьез думаешь, что здесь остались наивные марионетки? Я лично сильно сомневаюсь.

– Отбрось сомнения.

– Честно – мне жаль ее. Я не хочу никого подставлять. Это некрасиво и как-то дурно.

– Ух, ты моя добродетель! Ангел на этой грешной земле.

– Не льсти мне. Я такая же старая грешница. И еще спорный вопрос, кто из нас грешнее.

– Глупости! – заверила Иветта. – Вдруг кукокла сама воспылает страстью к Бабиеву? На то он и Бабиев, чтоб все от него с ума сходили.

Света не сдержала приступ смеха:

– Согласна! Согласна! Такого кобеля еще поискать. Ох, подруга, и смех, и грех одним словом. Ты напрасно отказываешься. Было бы забавно!

Обед подошел к сытному завершению. Иветте пришлось отправиться к себе и заняться насущными вопросами. Закадычные подруги облобызали друг друга в щечки и распрощались. Света вновь осталась одна. До конца рабочего дня она хоть что-то успеет сделать.

4

Вечернее небо «Домодедово» встречало заморских гостей. В столице приземлился американский лайнер. На борту среди туристов и предпринимателей находился, пожалуй, самый важный пассажир бизнес – класса Денис Серебров. Он неотрывно глядел в иллюминатор, испытывая странные ощущения в области солнечного сплетения.

«Словно и не улетал никуда, – думал Серебров, расстегивая ремень безопасности, – на первый взгляд мало что изменилось: тот же асфальт, то же небо. Привет, родина! Вот мы и встретились в какой-то степени супротив воли. Сам я бы еще не скоро отважился в рейс. Я в Москве! Это удивительно!»

Призрачные воспоминания мелькали перед завороженными глазами. Денис щурился и гримасничал, привлекая внимание стюардесс, стараясь стряхнуть с себя образы как перхоть, а они возвращались снова и снова.

Спустившись по трапу самолета, его барабанные перепонки чуть не лопнули от обилия родной речи, слушая все, что происходило вокруг. Сначала – даже приятно, а спустя десять минут с непривычки даже невыносимо. Серебров мысленно захлопнул уши и словно глухонемой продвигался к терминалу, поняв, что даже не успел приобрести акцент. Десять лет проведенные за Атлантикой не погубили великий и могучий язык.

Миновав таможенный контроль, Серебров поймал такси и помчался в отель, где его ждали горячая ванна, постель и телефон. Он должен был непременно позвонить в Нью –Йорк и доложить кому-нибудь из компании, что он на месте и ждет дальнейших указаний. Таковы правила, и Денис с ними не спорил.

В «Редиссон» забронирован пятизвездочный номер, терпеливо ждущий нового постояльца. Серебров смотрел в окна на горящие огни столицы, удивляясь, как изменился город. Совсем другой. Иная Москва. И сам Денис другой.

В номере Серебров отложил чемоданы, скинул помятый костюм и проверил бар, где было, чем поживиться. Открыв бутылку французского шампанского с выстрелом пробки в потолок, Денис, обливши пояс и брюки, налил полный фужер пьянящей пены и залпом выпил.

Из холодильника достал апельсин и горький шоколад. Лишь сейчас он понял, что очень голоден. Шампанское ударило в виски. Денис откусил ломтик плитки, и настроение улучшилось. Он стянул тесный галстук и расстегнул пуговицы сорочки, испачканную сладкими брызгами, разделся и включил горячую воду.

Ванна наполнялась пеной, а Денис наполнялся счастьем. Ни о какой миссии думать не хотелось. Серебров долго нежился под водой, и час подремал в постели. Единственная ночь отдыха, а утром ехать в контору. Жаль, что он давно не брал отпуск: двухнедельное турне на Гавайи или в Калифорнию. Как только он приземлится в Нью–Йорке с подписанными контрактами, то тут же возьмет пару недель на восстановление физических и душевных сил.

А как же Келли? Разумеется, он возьмет ее с собой. На Гавайях одному скучно. Туда не летят в одиночестве. А если она не согласится? Не беда. Серебров будет первым в мире одиноким гавайским туристом. Не так важно, что одиноким, главное – первым.

…Тем временем, поднимаясь в лифте подъезда, Светлана Туманова грезила о сдобной булочке с вишневым вареньем. Полчаса назад она купила вкусную сдобу в супермаркете и не могла дождаться чудесного момента, когда булочки растают на языке. Света была заядлой сластеной, но не корила себя за невинную слабость, ведь кто из прекрасного пола не падок на сладкое?

Восьмой этаж раскрыл свои объятия. Света подошла к двери честно заработанной квартиры, раскрыла сумочку, отодвинула сотовый, кошелек, маленькое зеркальце и косметичку, и достала звонкие ключи, спрятавшиеся на самом дне. Света вставила ключ в замок и мельком взглянула на пол. Каблук топтал какой-то клочок бумаги, похожий на письмо. Да, точно какой-то измятый конверт! Кому он предназначен?

«Какая я недотепа!» – подумала Света и присела на корточки, стряхнула пыль с конверта, тщательно разгладила и внимательно рассмотрела.

«Странно. Ни адреса, ни фамилии. Вероятно, выронил кто-то, а я собираю всякий хлам, – размышляла Светлана. – Но он раскрыт, а внутри что-то есть. Похоже, записка»

Будучи хорошо воспитанной особой Света не вскрывала чужие письма и тем более не читала их содержание. Однако, случай был исключительный. Конверт подброшен к ее порогу. Женское любопытство взяло верх!

– Ерунда какая-то, – буркнула Света в свое оправдание, – или какой-нибудь неоплаченный счет?

Вмиг она раскрыла конверт и достала сложенный пополам белый листок. Развернув его, Света застыла в оцепенении.

На листке крупными печатными буквами сиял текст:

« ПРИШЛО ВРЕМЯ РАСПЛАТЫ! »

Несколько раз Света пробежала глазами по фразе, словно пытаясь уловить скрытый смысл и прочитать невидимые буквы, объясняющие происхождение надписи. Нет! Бесполезно. Черным по белому красовались только три зловещих слова.

– Пришло время расплаты! – вслух прочитала Света. – Что это значит?

Сзади раздался противный скрежет. Света вздрогнула и обернулась, выронив листок из рук. Мурашки пробежали по спине. В горле застрял сжатый ком воздуха. Створки лифта плавно распахнулись, и перед ее лицом появилась тетя Софья, соседка – пенсионерка по лестничной клетке.

Света отчаянно выдохнула и быстро подобрала с пола листок.

– Здравствуй, милая, – сказала тетя Софья.

– Добрый вечер, а в…вы откуда так поздно? – спросила Туманова, немного расслабившись, но чуток заикнувшись

– От Настасьи иду. Поминки проводили, да задержалась, помогала прибраться.

– Поминки? По кому?

– Дочка ее на днях померла, ну, погибла то бишь. Ты с ней незнакома, она помоложе будет.

– Как погибла? – напряглась Света.

– Убили, говорят. Тело нашли три дня назад на чердаке в соседнем районе. Говорят, со следами насилия. Жаль девчонку, хорошая была, покладистая. Настасье в подмогу.

– Убили? Какой кошмар! – вскрикнула Света. – А убийцу нашли?

– Ищут, доченька, ищут! – прошипела бабка, – говорят, маньяк в округе орудует. Не первый случай уже.

– И давно он объявился? – недоверчиво спросила Света, зная, что бабки всегда склонны к подобным слухам, и верить им на слово – полное безрассудство, но эмоции побеждали разум. – Милиция что говорит?

– Поди, спроси у них! – протараторила пенсионерка. – Они молчат. Он им как заноза в мягком месте. Поймать его не могут и молчат, мол, тайна следствия! А что это значит, я не никак пойму!

– Это значит, что они ищут, но точных данных у них нет, а то, что есть, не проверено, поэтому и говорить нельзя, чтоб не вводить в заблуждение население, – как-то витиевато объяснила Света, что даже сама не поняла смысла.

Тетя Софья притворилась, что уловила мысль, понимающе кивнула и неожиданно зевнула во весь рот, обнажив два оставшихся кривых зуба.

– Разберутся. У нас участковый толковый, воспитывался в нашем дворе. Он никого в обиду не даст. Митя за нас, за народ, за правду.

Света недоверчиво возразила:

– Куда же он смотрел, ваш Митя?

Она поняла, что сболтнула глупость, что никакой Митя, будь их целый полк, не защитит от маньяка. Просто Света была напугана, а у страха глаза велики. Хочется на кого-то положиться, укрыться за крепкой мужской спиной. К сожалению, Света жила одна, и ей не за кем прятаться.