Местные ремонтники начали приставать ко мне с предложениями всё отремонтировать едва я сел на платформу. Сейчас, поднявшись на подъёмнике и оглядев повреждения более внимательно я понял почему. Зрелище было жутковатое – находясь в рубке я видел только небольшую часть повреждений, и сейчас, медленно поднимаясь вверх на монтажной платформе, я смог оценить все разрушения.

Были выбиты, вырваны, потеряны все бронеплиты передней половины левого борта. На их месте зияли рваные дыры, время от времени подсвечиваемые вспышками коротких замыканий. Из одной такой дыры на пол платформы стекала зеленоватая жидкость с резким запахом.

– Не приближайся и лучше не дыши, – дал мне совет бригадир ремонтников: – Охладитель потёк, а он токсичен.

Забравшись на корпус, я прошёлся к загнутому куску брони – тому самому, что из рубки так походил на неряшливый обрывок ветхой ткани. Вблизи, этим обрывком оказался броневой лист, стёртый практически в ноль, отчего структура военного композита и приняла вид ветоши.

– Исправим, – поспешил успокоить меня бригадир: – Возьмём образец целой с плиты и синтезируем по подобию. Не впервой. Ты, командир, в голову не бери. Проблемы то. Ты в голову лучше пивка там залей, или чего по крепче.

– Угу. – Я кивнул и подошёл по ближе к торчащему куску брони. Из рыбки было сложно оценить весь масштаб разрушений, и подойдя вплотную я присвистнул – казавшийся издали клоком ткани лист, задирался выше меня. Присвистнув ещё раз я обошёл его кругом и присел на корточки подле неровного отверстия в корпусе. Внутри дыры было темно, только очень слабо, на пределе моего зрения, что-то мерцало в черноте.

– Ты, это, не переживай. Исправим. Главное, – оно в голове, – начал старую песню бригадир и я кивнул вставая. В конце концов – он проффи, ему виднее, но всё же – одно столкновение и такие повреждения. Я покачал головой и зачем-то пнул вздыбившуюся броню. Хотел пнуть – стоило мне замахнуться ногой, как другая, словно только и ждала этого момента поскользнулась, и я отчаянно замахал руками, пытаясь сохранить равновесие.

Крак! Рукав комбинезона с неприятным треском разорвался, зацепившись за край торчащей плиты, одновременно разворачивая и закручивая меня лицом к ней. Я успел инстинктивно выставить другую руку, но она, в отличии от первой пробила истончившуюся поверхность металла, и я всей грудью врезался в остатки бронеплиты.

– Экий ты… – Судя по тому, как ловко бригадир поймал меня за пояс, к подобным казусам он был готов.

– Спасибо. – Я попытался отлипнуть от металлической поверхности, но смог отделиться от неё только после того, как старшина ремонтников с силой дёрнул меня за всё тот же многострадальный пояс. Сильно дёрнул, с чувством – так, что ремень выдавил из груди весь запас воздуха и некоторое время я ощущал себя как после хорошего удара в живот.

– Ты, это, летун. Вниз иди, да. Ты там, – он ткнул большим пальцем себе за спину, в сторону рубки: – Там рули, ручки свои и приборы дёргай. А тут мы поработаем. Спускайся.

Спорить с ним было бессмысленно и я, заботливо придерживаемый им за пояс, перешёл на платформу.

Оказавшись внизу я некоторое время бродил среди снующих ремонтников, и даже пытался им что-то советовать. Недолго, правда пытался – меня довольно быстро, хотя и корректно, попросили не мешать, посоветовав заняться чем-то своим, пилотским, и я, отойдя к опущенному с кормы трапу, уселся на нижнюю ступеньку и закурил.

– Одежда – зеркало души человека, – услышал я мужской голос и повернулся в сторону неслышно подошедшего его обладателя. Это был молодой парень, лет на пять, наверное, моложе меня. Одет он был в чистый, но сильно застиранный лётный комбинезон с накинутой на плечи вытертой, светло коричневой кожи, курткой. Эмблем подразделений на куртке не было.

– Моя душа – в лохмотьях, – ответил ему я, припомнив уроки Инквизиции, кивком головы предложив сесть рядом. Делать было нечего, в бар идти желания не было, и я маялся от вынужденного безделья.

– Угостите? – Он покосился на мою сигарету.

– Держи, – я протянул ему пачку, и он неумело вытащил одну. Уронил. Вопросительно посмотрел на меня. Я пожал плечами и он, восприняв это как разрешение, вытащил вторую.

– Держи, – повторил я, давая ему прикурить.

Судя по тому, как парень раскашлялся – курильщиком он не был.

Некоторое время мы сидели молча, смоля свои сигареты. Правда молчал я – мой сосед кашлял после каждой затяжки.

– Курить вредно, – назидательно произнёс я после того как он в очередной раз зашёлся в кашле.

– А жить противно, – моментально нашёлся начинающий курильщик, и отвернувшись от меня, отбросил окурок. При этом его плечо задело меня, отчего его куртка сползла с плеча, обнажая тёмные пятна на месте споротых эмблем. Я присмотрелся.

А парень-то служил на флоте, на Имперском линкоре. У самого верха рукава темнел силуэт Имперского орла, ниже под ним виднелись очертания крупного корабля – линкора, судя по всему. Ещё ниже, немного выше локтя было круглое тёмное пятно – не иначе эмблема его подразделения или боевой части. На более мелких кораблях обходятся только парой нашивок – Орлом и подразделением, и только на крупняках любят так пафосно, отдельной нашивкой, подчеркивать свой статус – принадлежность к сверхкрупному флоту.

Заметив мой взгляд, парнишка покраснел и торопливо поправил куртку, скрывая рукав.

– Что, с Фаррагута выперли? – Задав этот вопрос я откинулся назад и теперь полулежал на трапе, опираясь локтями о ступеньки.

– Угу, – он встал, покачнувшись, отчего я удивился – чтобы вот так, с одной сигареты и развезло? Парень походил взад-вперёд, явно набираясь решительности и в конце концов, подойдя ко мне, замер по стойке смирно. Если он рассчитывал, что я, при его приближении встану – то он ошибался.

– Младший лейтенант Ромченко. Оператор штурмового модуля Кондор. – Доложил он, чётко выговаривая каждое слово. Помолчал с секунду и добавил – уже гораздо тише: – Бывший.

– Здрасте. – Я достал очередную сигарету: – И за что же тебя, младлей, выперли с флота?

Видя, что я вставать и тем более принимать какую-либо строевую стойку, не собираюсь, Ромченко перетёк в положение вольно.

– Да ну их, – он поник головой и по-детски шмыгнул носом.

– Дай угадаю…. Мммм…. Ты только из Академии, весь из себя такой хороший, сослуживцы, к которым ты пришёл козлы, начальство – вообще пни замшелые. Так?

– Ну… – Он ещё ниже поник головой.

– И тебя не оценили, не приняли, и твои рационализаторские предложения похерили. Так?

– Да! – Он вскинул голову и в его глазах я разглядел зарождающийся огонёк: – Я им предлагал оптимизировать модуль сборки Кондоров, я этот проект ещё в Академии прорабатывал, я….

– И ты самовольно доработал модуль? Так? – Мне стало интересно, и я сел.

– Ну да.

– А на учениях он сдох – причём в самый неподходящий момент. Так?

– Это была диверсия!

– Диверсия?! Пффф…. Чья? Враги прокрались на Имперский линкор и сломали именно этот модуль, не тронув ректор? Или твои боевые товарищи, завидуя твоему гению, поломали его, пока ты спал? Самому не смешно, младлей?

Он отрицательно покачал головой.

– Ну, извини, – со стороны проводимых работ послышался какой-то грохот, и я повернул голову туда. Там, копошилось сразу несколько рабочих, поднимавших с пола лист стандартной военной брони.

– Работнички, – выругался я себе под нос: – Эдак они больше побьют, чем починят.

Когда я повернулся – парня уже не было. Ссутулившись, он брёл к выходу из ангара.

– Эй, как там тебя… Ромченко!

Бывший младший лейтенант обернулся и посмотрел на меня с надеждой.

Да что тут понимать, всё и так было ясно. Молодой, горячий. Хотел всех удивить – ан не вышло. Наверное, ещё и нахамил, когда воспитательную работу с ним вести начали. Эхх… Сам такой был. Вот его и выперли. Без погон. А кому он нужен? Оператор Кондора – это не пилот, это заготовка пилота. Считай тот же симулятор – сиди себе в отсеке со шлемом вирт реальности на голове, крути джоем. Собьют – фигня, новый уже в пусковой шахте. Игра. Годик, два так потренируешься и допустят до настоящего, боевого истребителя. А с такой школой, ещё за годик настоящий асс получится. Это не то, что меня – как котёнка кинули в Сайд – сам разбирайся.

– Иди сюда, – я помахал рукой: – Сколько в шлеме налетал?

– Восемь месяцев.

– Сам корабль водил?

– Только в Академии, на практике. Два часа налёта, – он снова поник головой.

Два часа практических полётов – мало. Очень мало. По себе знаю.

– И что? Не берут?

– Всем нужны пилоты с опытом…

Конечно. Кто доверит корабль пилоту, который, пусть даже восемь месяцев, отсидел за тренажёром – по большому счёту.

– А ко мне чего пришёл?

– Я подумал, что… У вас же большой корабль. Может вам оператор нужен? – Последние слова он произнёс с явной надеждой.

Оператор Кондора. Зачем он мне? Я и так справляюсь – вон же, того, элитного, завалил. А, с другой стороны, выпускники Академии тоже – на полу не валяются. Да и на флоте, на действующем, служил.

Мою задумчивость и молчание Ромченко понял по-своему:

– Я много не попрошу. Койку и …паёк. – Сказав это он ещё ниже опустил голову и залился краской.

Так вот, что его повело – с голодухи!

– Ты… Ты сколько дней не ел?

– Три. Сегодня четвёртый.

– Пошли, – я встал и поманил его за собой, в корабль: – Какие разговоры на пустой желудок.

Быстро разогрев нехитрый обед, вытащив из холодильника первое, что попалось под руку, я пододвинул ему порцию картофельного пюре с котлетой. Судя по той скорости, с которой она была уничтожена – он не врал. Мысленно покачав головой, я достал из микроволновки вторую порцию, которую планировал съесть сам, и пододвинул ему. Пусть ест, я успею.

– Ну так что делать будем? – Спросил я его, когда вторая тарелка оказалась пуста: – Ты только на тренажёрах воевал, с мишенями, так?

– Спасибо.

– Не за что. Выпить у меня на борту нет, кончилось всё, сок будешь?

Он кивнул, внимательно следя за моими движениями и я снова, опять мысленно вздохнул – ну вот нахрена мне всё это? Не мог что ли промолчать – там, внизу. Оператор, блин. Сейчас с голоду не умирают – завтра бы он смирил свою гордость, голод не тётка, и как миленький бы встал к стойке. Кричать «Свободная касса» и бургерами оперировать.

– Я Кондором управлял. – Он благодарно кивнул, получив от меня стакан яблочного сока. Я яблочный терпеть не могу, держу для гостей, так что себе я налил простой воды.

– Кондором. – Я отпил воды: – Это не кораблём. Что ещё умеешь?

– Ремонт мелкий. Разный.

Я вопросительно приподнял бровь – ремонт? Иметь толкового бортинженера это дорогого стоит.

– Что ремонтировал?

– Одежду.

– Чего?

Вместо ответа о приподнял руку и продемонстрировал аккуратно зашитый рукав. За-ши-бись. Вот только портного мне не хватало.

– А ещё что? Умеешь ты что?

– Я летать люблю. – Он поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза. Взгляд мне понравился, было в нём что-то твёрдое, настойчивое. Действительно – из этого парня может выйти толк, если не сломается. А с другой стороны – я же не сломался, хотя… Меня и не спрашивали.

– Ох-хо-хо… – Я подпёр кулаком лицо и посмотрел на бывшего младлея: – И что мне с тобой делать?

– У вас нет Кондора? Как же вы летаете?

– Да вот как-то так. – Я неопределённо покрутил свободной рукой в воздухе: – Летаю, и пока успешно.

– Но у вас же боевой корабль! Лёгкий крейсер? И – без Кондоров?!

– А заче… – Начал было я, но он, с горячностью, свойственной не обтесанной реальностью молодости, перебил меня:

– У вас же оружие всё фиксированное? Я видел! Как вы на крейсере управляетесь?

– Так у меня ракеты есть. Справляюсь как-то. А вот Кондора у меня нет.

– Так поставьте! Это же незаменимая вещь! А вы без него… Как?

– А вот так. Тебя звать то как?

– Сережа…Оператор Сергей, позывной Клён, – он дёрнулся, желая встать по стойке «смирно», но я махнул рукой, сиди мол.

– Клён? – Я вздохнул и пробормотал себе под нос: – Ну, хоть не дуб, и то ладно.

– Простите?

– Да это я так, Сергей, не обращай внимания.

Он кивнул и продолжил: – Вам точно нужен Кондор. Вон как вас раскатали! Ремонту на пару недель! А вот с Кондором, – Сергей расправил плечи и, судя по всему, приготовился к длинной и убедительной, с его точки зрения, речи, которая должна была убедить меня в крайней необходимости этого беспилотника.

– Не, к вечеру закончат, – я махнул рукой вверх: – Да и царапина это, ерунда. Вот моему оппоненту не повезло, это факт.

– А с кем вы?

– С другой кондой.

– Простите?

– Да что ты заладил – простите да простите. С Анакондой.

– И вы её? А пилот там кто был?

– Отморозок какой-то. Но – ранг элита.

– И как всё было? Расскажите?

– Потом, – отмахнулся я. Под его взглядом я чувствовал себя неуютно. Не привык я к подобному восхищению. Делов-то. Завалил отморозка. Чего тут героического? А он на меня как на Мастера смотрит. Вся разница между нами всего года три, максимум четыре, это если по календарю считать. И семь-восемь, если Каторгу зачесть.

– Поел? – Я протянул руку за пустыми тарелками.

– Спасибо большое, было очень вкусно. – Он встал и повернулся к двери: – Спасибо, я пойду тогда?

– Пошли, – я закинул тарелки в уничтожитель и двинулся за ним: – Стой, ты это куда? – Окликнул я Сергея, увидев, что он развернулся в сторону выхода.

– Нам в рубку.

– В рубку?

– Ты же работу ищешь, да? Вот и обсудим.

Перед входом в рубку он снова замялся.

– Ты чего? – Я распахнул дверь и перешагнул комингс.

– Мне бы это…. В туалет.

– Иди, буду в рубке.

– А где он тут?

– Прямо по осевому, напротив выходного шлюза. И чему вас в Академиях учат?!

– Так там табличка «Склад строительных материалов»?!

– Кирпичи я там откладываю. Шутка. Иди уже.

Сергей бодрой рысцой унёсся по коридору, и я только хмыкнул ему в спину – табличку я честно упёр на какой-то Станции месяца два назад и долго мучился – зачем? Мучился, пока не прилепил её на дверь туалетного отсека. А что? Мой корабль, как хочу, так и леплю, в смысле вешаю.

Когда Сергей вернулся я уже сидел в своём кресле, закинув ноги на обесточенный пульт и наблюдал как ремонтники полируют восстановленную броню.

– Успешно?

– Что? Ах, это. Да, спасибо! У вас там даже душ есть!

– А то! Ладно. Садись в кресло второго пилота.

Дождавшись, когда он усядется, правда сел он на самый краешек, я снял ноги с края консоли и развернулся к нему:

– Тебе нужна работа. Так?

Сергей кивнул.

– Но опыта, я про реальный – боевой, у тебя нет.

– Нет.

– Но, ты хочешь летать.

– Очень хочу.

– Тогда я могу предложить тебе два варианта.

– Согласен на оба! – торопливо выпалил он и я поморщился. Господи! Неужели и я был таким?

– Дослушай сначала.

Он кивнул и замер, напряжённо глядя на меня.

– Первый вариант. Я дам тебе денег. Миллион хочешь? И мы расстаёмся. Где выход знаешь. – Я замолчал, ожидая его реакции. Сергей не шевелясь продолжал напряжённо смотреть на меня. Выдержав паузу, я продолжил:

– Второй вариант. Я беру тебя оператором Кондора. Отдельная каюта, питание общее, оплата… – Тут я прищурился и старательно шевеля губами изобразил видимость напряжённых расчётов:

– Оплата – пять… Эх, ладно! Десять процентов от сбитых целей, если, конечно, нам за них кто-то заплатит. – Тут я снова замолк, но парень сидел как изваяние.

– Итак! – Театрально воздев руку спросил я: – Каков твой выбор?

– Второй вариант!

– Подумай! Миллион кредитов! Целый миллион! Купишь себе корабль и…

– Я выбираю второй. – Твердым голосом произнёс он в ответ: – Где подписаться? Или у вас кровью подписать надо, клятву дать?

– У кого это – у нас?

– У вольных. Вы же вольные, почти пираты.

– Эк тебе мозги-то промыли. Парень! Мы потому вольные, что нам никаких договоров или клятв не нужно. Тут так – либо договорились и начали работать, но работать по-честному – без дураков, либо разбежались. Понятно?

– Да. А вот ещё вопрос можно?

– Можно Машку за ляж… Эээ…. Что?

– Вот вы, мы, то есть. Мы за кого?

– Мы-то? Мы, Серж, за себя.

– Это я понял. А в глобальном, – он развёл руки так, будто хотел обнять весь мир, – В политическом смысле? За Императора или за федералов?

– Послушай. Лично для меня – что Империя, что Федерация, ну или там Альянс, все они – одинаковые тачки полные отборного дерьма. А я в его сортах – не разбираюсь.

– Зря вы так, – насупился парень: – Империя – это оплот Веры и Чистоты, Страж законности и справедливости. Вот, если бы вы, послужили…

– Сергей, – не дал ему договорить я, – Перед тобой сидит Контр-Адмирал Федерального флота и… – при этих словах экс младший лейтенант вылетел из кресла и застыл по стойке смирно: – Да сядь ты. – Он не шелохнулся и мне пришлось рявкнуть: – Приказываю сесть!

Он подчинился, но сидел как-то напрягшись, настороженно поглядывая на меня.

– Так вот. Да, я Адмирал у федов. В твоей обожаемой Империи я, только ты пожалуйста – сиди, в Империи, я – Лорд.

Тут он снова дернулся, порываясь встать, но пересилил себя и остался в кресле.

– И поверь мне, видел я всех этих премьеров, принцев и принцесс в… – Тут я замялся, стараясь избежать мата: – Насмотрелся на них короче. А насчёт Веры. Я был помощником Гранд Инквизитора, так что поверь, в вопросах веры тоже немного секу.

– А вы не… – Сергей замялся, подбирая корректное слово, и я пришел ему на помощь:

– Не вру? Смотри. – я активировал панель сканера и приложил ладонь к подсвеченной зеленоватым сиянием, поверхности. Свободной рукой я махнул на информационный экран.

– Смотри.

Несколько минут он молча изучал моё личное дело, его открытую часть, конечно. Изучив он шумно выдохнул и вернулся на своё место.

– Доволен?

Сергей молча кивнул.

– Ещё вопросы есть?

Он отрицательно покачал головой.

– Последний раз спрашиваю – какой вариант выбираешь? Миллион монет или… – Я покачал ладонями изображая весы.

– С вами! Второй!

– Выбор сделан. Если что – на следующей Станции можешь уйти, только предупреди, чтобы время не тратил.

– Я не уйду, Командир!

– Посмотрим. Мне и самому интересно – сколько ты продержишься, мальчик-с-линкора.

– Мой позывной – Клен, Командир.

– Я помню.

– А ваш?

– Поп, – буркнул я.

– Интересный позывной. Расскажите откуда он у вас?

– Нет, я же не спрашиваю про твой?

– Я могу рассказать. Нет проблем. После первого курса мы перебрали, отмечали первый год службы, ну меня и того. Смотрю, а на полу – лужа, по форме и цвету как кленовый лист. Ну я и крикнул – Во, Клён! Так и прилепилось. А у вас?

– У меня не столь романтично. Память о матери, мать её, церкви. – И, пресекая дальнейшее развитие этой темы, рявкнул:

– Оператор Клён!

Сергей тут же вытянулся по стойке смирно.