«Это конечно затратно, но кто не хочет кормить свою армию, то будет кормить чужую, а пока два года придется кормить корейских и китайских строителей, да и закупать материалы в Англии и США, так как своих нет, а те, что есть доставить нет никакой возможности», – сообщил Алексей Александрович при беседе своему старшему брату Александру III, после чего поинтересовался его здоровьем, на что получил ответ, что здоровье подорвано и дает о себе знать.

Контр-адмирал Степан Макаров, на торжественном приеме у императора, получил из его рук «Золотое оружие», за храбрость и умелое руководство эскадрой в двух боях, и потом уже дома, сидя за столом и читая газету, узнал, что в непрекращающейся морской войне, между Североамериканскими соединенными штатами и Испанским королевством, обе стороны потеряли по четыре корабля.

«Когда хоть они утихомирятся, уж воевать им нечем? Война пожирает тех, кто ее начал», – решил опытный флотоводец, а затем думы его унеслись к вверенным ему кораблям, так как только он знал, где какая гайка плохо закручена и где вода просачивается.

Он сам решил удовлетворить свое любопытство и в свободный выходной совершил вместе с семьей вояж в Санкт Петербург. Если жена Капитолина с детьми гуляла по Невскому, тратя не столь уж и большое адмиральское жалование, то он сам, договорился с господином Дю Буи и посетил строящиеся броненосец «Берген» и броненосный крейсер Riser, типа «Адмирал Нахимов».

«Если признать честно, – рассудил Степан, – передо мною не аналоги Российских «Наварина» и «Нахимова», а английских броненосца «Трафальгар» и колониального броненосного крейсера «Имперьюз». Ведь Российская империя, не мудрствуя лукаво, позаимствовала у страны «просвещенных мореплавателей», с мыслью:

«Зачем изобретать велосипед, если уже и так, все изобретено»…

На Черном море, новый командир флота Диков Иван Михайлович, с удовлетворением осматривает ремонт броненосца «Чесма», выполненный Николаевским адмиралтейством и беседует с ее командиром, капитаном 1-го ранга Лавровым Иваном Михайловичем:

«Как прошел ремонт, не расслабился ли экипаж?» – поинтересовался Вице-адмирал Диков.

«Работы произведены на высоте, скоро и с хорошим качеством, – ответил капитан 1-го ранга, метивший на должность младшего флагмана Практической эскадры, – теперь весь наш флот единообразен и готов совершить поход в любую точку не только Черного моря, но и к берегам Итальянского сапога, так как мне не нравиться, как макаронники неохотно, с проволочками, салютуют кораблям под Андреевским флагом в море и на рейде».

– У нас же еще есть семь бронепалубных крейсеров и канонерок, а также девять миноносцев, которые в умелых руках могут оказаться грозным оружием.

– Жалко что, два броненосных крейсера поставлены в Севастополе не модернизацию, – ответил капитан 1-го ранга.

– Нечего их жалеть, крейсера капитанов Мерсера Владимира Павловича и Энгельма Федора Петровича нам не принадлежали, они зашли как гости, транзитом на Дальний восток, и как пройдут модернизацию туда и отправятся. Скажите спасибо генерал-адмиралу или управляющему Морским министерством, что нас туда не отправляют, а оставляют в цветущем Севастополе, хотя, с нашей дальностью плавания нам только Японское море бороздить.

В августе, на верфи Новое Адмиралтейство, которая в данный момент сооружала два броненосных крейсера, для флота королевства Норвегия, под названиями Mandal и Narvik, со сроками сдачи четыре месяца и всего один, соответственно, был пойман испанский шпион.

«Известие весьма пренеприятное, – доложил управляющий Морским министерством Чихачев, прибывшему по такому случаю генерал-адмиралу, и потом спросил всем избитую фразу, – что делать будем и как реагировать?»

«Если мы обвиним Испанию, в данном инциденте, то будут под угрозой наши корабли, которые идут вокруг Европы, как на Дальний восток, так и в воды дружественной Греции», – задумался на миг Алексей Александрович, он был моряк, пусть и изнеженный моряк, ему было привычнее вести корабль сквозь бури и ураганы или выстрелить из орудия, а участвовать в пикантных делах изобличая кого либо было не по нему.

«Но еще у того молодого мужчины, которого поймали лежали в кармане американские доллары», – дополнил свой рассказ Чихачев.

«Мексиканские¹⁵ может быть? Помню именно в них денежное довольствие моряки Российского императорского флота получали при покойном Николае Александровиче», – уточнил Великий князь.

«Нет, доллары именно Североамериканских соединённых штатов, тот самый, что стоит два наших рубля».

«Тогда дело ещё проще, чем кажется, давайте объявим, что это шпион завязан на Америку и дело в шляпе. Пока там прочитают наши старые газеты и разберутся что к чему, все страсти поулягутся, а существенного то он ничего и не добыл», – распорядился великий князь.

«Что Вы мне говорили, про посыл эскадры Степана Макарова к берегам Дании, чтобы он крейсерствовал на вверенных ему „Императоре Александре II“ и „Императоре Николае I“ от Гельголанда до Осло. Не только демонстрировал Андреевский флаг, но и вознамерился проверять некоторые торговые корабли, идущие под флагом Германской империи».

«Именно это я и имел ввиду», – согласился Алексей Александрович.

«Но ведь это вызовет международный скандал и ответные меры», – удивился Николай Матвеевич.

«Они первые набрались наглости и не только построили для шведов два броненосца и четыре броненосца береговой обороны, весьма совершенной конструкции, тем самым нарушив баланс сил на море и заставив нас произвести лишние траты, но и послали десять кораблей своего флота ко входу в Финский залив, а это шаг явно не дружественный, на к нашему государству, так что пускай первые и получают», – твердо и решительно заявил младший брат императора.

«Нам разумеется их четыре броненосца и пять броненосных крейсеров опасаться нечего, тем более, что наши люди и корабли эпически показали себя в боях с флотом Двуединой монархии, куда большим по количеству вымпелов, нежели сейчас есть у бошей¹⁶, у которых и единого языка¹⁷ даже нет», – согласился с шефом Чихачев.

«Еще на нашей стороне, я уверен будет флот юного норвежского короля Хокона VII, а это дорогого стоит».

«Я бы еще распорядился поставить на ремонт броненосец „Гангут“, так как он долгое время провел на Средиземном море и на нем в Кронштадте ничего сделать не успели», – выразил свою мысль вслух Николай Матвеевич.

«А по моему разумению, – перевел фразу Et à mon avis, с французского на русский Алексей Александрович, ведь думал он на языке Вольтера, – следует усилить, в данный момент времени, взаимодействия с фирмой Уайтхеда и модернизировать двадцать наших миноносцев типа «Батум» на 16-дюймовые мины и аппараты для их пуска, тем более наши предприятия, такие как: Ижорский завод, Невский завод (бывшее Русское общество механических и горных заводов), Верфь Клейтона в Або, сооружают лишь три минных крейсера типа «Лейтенанта Ильина», для ВМС Чили.

«Завтра же распоряжусь», – выразил свое почтение Чихачев.

В конце месяца, Алексей Александрович добрался на поезде, в шикарном вагоне до Севастополя и побывав на верфи Русского общества Пароходства и торговли, он проконтролировал ход модернизации броненосных крейсеров «Князь Пожарский» и «Герцог Эдинбургский», а также собрал вместе командиров крейсеров Мерсера и Энгельма, но и судостроителей Шотта и Арцеулова.

«Что самым сложным господа было в процессе улучшения Ваших кораблей?» – поинтересовался Великий князь.

«Понять зачем это требуется», – честно ответил Энгельм, финн по национальности, говоривший немного медленно и нараспев, нос картошкой и борода на две стороны, а-ля никому не должен.

«Мы ведь и так, флот Двуединой монархии на дно пустили, и еще кого надо пустим, пусть только рыпнуться в нашу сторону», – согласился с ним Мессер Владимир Павлович (дед англичанин, отец рожден в Санкт Петербурге, мать немка).

«Во-первых, добавлена, не смотря на небольшой корпус, дополнительная кочегарка, так что, скорость хода возрастает на два узла и Ваши корабли смогут обогнать броненосцы на узел скорости. Во-вторых, два основных орудия главного калибра переносятся из казематов на полубак, впереди ходового мостика и рубки, они не только обретают возможность вести огонь в свежую погоду, но и смогут одновременно обстреливать цель, а в-третьих, броня улучшена с „компаунда“ до „стальной с никелем“, а следовательно, она будет более стойкая от новых снарядов», – разжевал, как детям, политику партии генерал-адмирал, и обратился к судостроителям: «Для Вас что было сложное?»

«Металл то он податливый, как дерево в прошлые века, – ответил Шотт (предки семьи Шоттов, были выходцы из Франции), – чтобы вместить еще одну кочегарку рабочие разобрали внутренности крейсеров, для переноса 8-дюймовых орудий на полубак пришлось срезать носовой мостик и переместить его ближе к середине корпусу, а также сместить фок-мачту».

«Погреба оставили на прежнем месте, ну а на подачу пришлось тележки приспособить, зато сплошной шахты нет и крейсера не должны гореть, как вулканы или корабли Двуединой монархии», – помог товарищу выкрутиться Арцеулов, единственный среди присутствующих русский человек, причем подданными Российской империи были все.

Беседа продолжалась в том же позитивном ключе, что и началась, но все в один голос, обещали закончить модернизацию через месяц или два. После чего, Великий князь велел идти не медля во Владивосток, так как требуется, по его мнению, усилить крейсерскую эскадру Тихого океана.

«Как Вы полагаете, – поинтересовался командир крейсера „Князь Пожарский“ нам следует, в случае возможного обострения отношений с империей Цин или японцами, стремиться к эскадренному бою или напасть на коммуникации данных стран?»

«Я рассужу следующим образом. Если брать зависимость от коммуникаций, то Япония зависит от них на все сто процентов, а империя Цин не зависит вообще. Так что против первой рационально использовать крейсерскую тактику, а против второй эскадренный бой. Но если заглянуть с другой стороны, то у японцев крейсеров мало и даже шесть броненосных крейсеров, под Андреевским флагом могут разнести весь флот Микадо. В то-же время, у адмиралов императрицы Цыси, два броненосца и две дюжины броненосных крейсеров, так что схватка с ними ни к чему хорошему не приведет. Понятно изъясняюсь?» – поинтересовался Великий князь.

«Понятно, что ничего не понятно, – согласился командир «Герцога Эдинбургского» – Энгельм, он и так не важно изъяснялся на русском, а тут, когда фин с немцем на нем изъясняются, понял вообще плохо.

Но потом последовал ужин, на котором присутствовали и вице-адмирал Диков, капитаны всех броненосцев и крейсеров Черноморского флота, прозвучало много рассказов, воспоминаний и тостов, во славу Российского оружия, а также много всего другого, веселого и занимательного, на что моряки большие мастера.