Сказ 4 – Возвращение Стояна

Стоян стремительно скользил по Запредельному лесу. Мимо мелькали толстенные поросшие мхом стволы. Буреломы перескакивал сверху, стволы огибал, сквозь переплетение сучьев ввинчивался, как стрела с винтовым наконечником – в чаще он передвигался быстрее, чем гридень налегке по ровной удобной дороге.

По обе стороны от него, охватывая широкое пространство, бежали четыре разведывательных любимца. Богатырь направил их следовать параллельными курсами. Лес непривычно притих, словно чего-то ждал.

Не может здесь быть ничего опасного. Вот просто не может. Они долго сидели и продумывали безопасность испытания тягателей. Наставники, калики, писари Харитона. Богатыри, дивы, охотники, следопыты.

Первым в Запредельные леса отправился Микола Стародуб. Потом один за другим никак не меньше десятка богатырей и писарей Харитона. В настоящее время прямая дорога между Мокеевкой и полигоном безопаснее, чем крупные московские тракты. Если там есть крохотная вероятность наткнуться на разбойников, то здесь такое просто невозможно.

Конечно, Костяй ушёл в другом направлении. Неведомые люди знали об испытании, потому направились в сторону необжитых земель, которые зовутся Чащей Хруста. Эти места по-настоящему опасны – это ещё не Тайга, но уже нечто схожее. Даже богатырю там придётся туго. Но до Чащи от Мокеевки топать полдня – никак не меньше. Подходы к Мокеевке и полигону охраняют Безмолвные Стражи, они засекут движение в любую сторону. Пока сигналов не поступало.

Единственный, кто способен пройти мимо них незаметно – это Вий с его Зелёными Глазами, но он ослаблен последними событиями. Даже если он здесь, будет стараться избегать богатырей всеми силами. Угрожать воину уровня Костяя в этой части леса просто некому.

Стоян насторожился и сбавил шаг. Правый любимец что-то засек. Отправив разведчиков в разные стороны, сам направился к находке.

– Здорово, Костяй. Ты чего тут?

Пожилой богатырь сидел, привалившись спиной к дереву, и глядел в небо. Лицо бледное, зубы скрипят от усилий, хотя тело кажется неподвижным.

– Да… Здоровье… мне бы… не помешало, – проговорил он отрывисто, слова шли с трудом, доставляя ему видимое страдание.

– Что случилось? Кто на тебя напал?!

Стоян хмурился. Не было печали. Кто мог сотворить такое?..

– Через Мокеевку прошёл странный человек… В сторону леса… Я преследовал и нарвался на одержимого зверя. Хотел отпугнуть его, но кто-то напал сзади…

– Странный человек обхитрил тебя? – нахмурился Стоян. Ему всегда неприятно было, когда кто-то из богатырей в чем-то плошал. Казалось, что это роняет честь всех богатырей в целом.

– Нет… Там див с порхающими мечами… Гордился этим умением… Хвастливый… А мне заперли токи… земной тяги… Очень грамотно заперли… Полдня отойти не могу…

Стояну вдруг вспомнились глаза над темным платом. Болт? Да, воронёный богатырь урядника способен на подобные вещи. Более того, чтобы остановить Костяя, ничего лучше не придумать. Вопрос в том, зачем Болту понадобилось останавливать Костяя?

– Что ты задумал, Фрол… – проговорил Стоян. – Да нет! Это просто невозможно – мы все на одной стороне.

В голову пришёл сигнал от одного из любимцев. Стоян шагнул вперёд и раздвинул кусты. Огромные следы поворачивали вбок и уходили в лес.

– Здесь был одержимый бер. Как он сумел миновать Стражей?! – проговорил он, касаясь ладонью одного из следов.

– Мне тоже… было интересно, – пропыхтел Костяй. – А ещё… отчего он… не тронул меня…

Стоян спохватился и присел рядом. Его рука легла на запястье раненого богатыря, вторая коснулась лба. Наставник прикрыл глаза, наблюдая за хаотичными вихрящимися токами земной тяги в теле Костяя. Потом наметил место и направил туда свой поток. Тот наткнулся на преграду и отскочил. Стоян повторил. Ещё и ещё.

На висках выступил пот, резко почувствовал себя уставшим, словно провёл длительную тренировку с земной тягой. Зато потоки Костяя приобрели стройность, вихри рассосались, каналы восстановились.

– Уф… – Стоян тяжело сел рядом.

– Спасибо, – кровь прилила к щекам Костяя, он вздохнул с облегчением. – Мне повезло, что ты калика.

Какое-то время оба приходили в себя. Потом деревенский богатырь сказал:

– Этот медведь странно себя ведёт. Он хотел поживиться мной – я чувствовал его голод и ничего не мог предпринять, но его глаза вдруг остекленели, и он резко поменял направление движения.

– Любопытно, – Стоян прислушался к сигналам, которые передавал ушедший в том направлении любимец. – Там растёт папоротник. Демоны терпеть не могут его запах. Я встречал богатырей, которые в Запредельном лесу спасаются этим. Демон никогда бы не полез туда… добровольно.

– Ты считаешь, что им кто-то управляет? – Костяй нахмурил лоб, вспоминая. – Да. Теперь ты сказал, и мне кажется, что так и есть. Глаза у него были какие-то стеклянные. И повернул он будто нехотя…

– Этого нам только не хватало перед испытаниями, – молвил Стоян.

– Но ведь это невозможно, – сказал Костяй. – Даже перводемон не мог управлять низшими демонами в одержимых зверях. Из полуночников один только Лютик способен отгонять их своей дьявольской музыкой, но даже он не умеет ими управлять…

– Невозможно, говоришь? – Стоян горько улыбнулся. – «Невозможное – возможно» – так говорил прародитель Святогор. Кто знает, может, у этих слов есть и недобрый смысл.

– Мол, от тьмы всегда жди новой пакости? Да уж. И правда – не ко времени. – Какое-то время они молчали, восстанавливая силы. Костяй морщил лоб все сильнее. – Знаешь, если задуматься, это не было прямым управлением. У меня возникло ощущение, что он исполняет заложенную в голову последовательность команд. И мне повезло, что именно в этом месте ему велено было сделать резкий поворот. Демон был недоволен этим и пытался остановить бера, но… у него не хватило сил. Это меня и спасло.

Стоян поглядел на поляну с папоротниками глазами любимца. Огромные лапы вырывали дёрн и растения с корнем.

– Как бы не забрёл в деревню… – Калика ещё раз поглядел в ту сторону, куда ушёл бер. – Надо возвращаться. К вечеру должны успеть… Идти сможешь?

– Теперь смогу, – Костяй поднялся и пошевелил руками, притопнул ногами. – Ты – славный лекарь…

Два богатыря исчезли в лесу, поляна с огромными следами погрузилась в тишину.

***

Своих встретил на полпути к деревне.

– Любимка! – пискнула Настенька и кинулась к нему ощупывать – не повреждён ли.

Сойка глядела на него, широко распахнув глаза. Изумление в них мешалось с облегчением. Наум тихо приблизился и молвил:

– Не догнал, знать?

– Догнал, – прервал его Любимка. Он вспомнил о моргулах и поморщился. – Некогда обсуждать – нужно отправляться в погоню. Настька, идём со мной. Надобно след отыскать, а ты у нас первый мастер в этом… – Девушка молча кивнула. – …Наум, ты возвращайся в лагерь…

– Возвращаться в лагерь? – пролепетал толстяк. – А разве ты не собираешься?.. – Любимка мотнул головой, нетерпеливо притопывая. – …А как же испытание? Твоя мечта…

– Мечи-калачи, Наум?! Как ты не понимаешь?! Моего друга похитил одержимник. Он собирается сотворить с ним что-то страшное. Я не могу его бросить!

Все это время Сойка стояла в сторонке и наблюдала. Синеволосая девушка была необычайно тиха.

– Нужно все рассказать наставнику, – крикнул Наум. – Другим богатырям. Одержимник – это не бер. Он воевал ещё в Последней войне против Легендарной сильномогучей троицы. Воевал и выжил. Он скрывался четырнадцать лет. Его не могли отыскать ни богатыри, ни писари Харитона. И с ним ты собираешься сражаться?! Мы же ещё маленькие! Что мы можем сами?!

Любимка печально глядел на него и ничего не отвечал. Это больше всего напугало Наума.

– Сойка! Скажи хоть ты ему!

– Сойка? – Любимка внимательно поглядел на девушку. – Ты как? Там, в деревне, ты странно себя вела…

– Что мы можем сами? – проговорила Сойка, не слушая его. – Что мы можем? Сами!

Она задрожала и всхлипнула.

– Ёшки-матрёшки! Сойка, да что с тобой такое? – воскликнул Любимка. Наум глядел испуганными глазами.

– Я знаю этого Лютика, – Сойка замолкла, словно ей было трудно говорить. – Он скрывался от богатырей в нашей деревне. С самого рождения я была у него в рабстве. Он творил с нами, что хотел… – Любимка и Наум переглянулись. Настенька подкралась сзади и обняла синеволосую девицу. – А ещё он убил Севу, – проговорила она тихо, потом заторопилась, рассыпая слова. – Это Сева вдохновил меня на побег. Он сделал меня смелой. Мы сбежали, но он нас догнал. А потом он заиграл… Заиграл… ту же мелодию, которая тебя… в деревне…

Любимка содрогнулся. Он понимал, о какой мелодии она говорит: когда сердце выпрыгивает из груди, а ток крови разрывает сосуды в клочья. Если бы не земная тяга вкупе с темной волной – не выжил бы.

– …Сева тоже говорил – надобно проверить, что мы можем сами… А Лютик убил его! А надо мной издевался и вернул!

– Прости, Сойка, – сказал Любим. – Прутик – не твой друг. Ты не должна идти со мной…

Лицо девушки сделалось строгим, словно кто-то умер. Она протянула руку Любиму.

– Нет! Я пойду с тобой. Ты научил меня, что не надо бояться Лютика. Всю жизнь я боялась, все вокруг меня боялись. Но пришёл ты и показал, что он – обычный дударь. Ты едва не сломал ему дудочку…

– Я сломал, – ухмыльнулся Любим. – В лесу… – Сойка неверяще распахнула глаза. – Но он все равно от меня ускользнул, – с горечью закончил отрок.

– Я пойду с тобой, – твёрдо повторила она.

В лесу повисла тишина. Сойка тяжело дышала, Наум напугано блестел глазами, Настенька сдавленно всхлипнула.

– Сойка! – Любимка хлопнул её по плечу и сжал. Девушка ответила твёрдым взглядом. Она почти не дрожала. – Мы должны победить наши страхи. Только тогда мы станем теми, кем мечтаем быть. Выдвигаемся немедленно.

– Только поведу вас я, – раздался под сводами леса зычный голос.

– Дядька Стоян!

– Наставник!

– Я давно уже наблюдаю за вами с помощью любимцев и не знаю радоваться или огорчаться.

Из лесу вышел бледный грузный богатырь и Стоян. Пока наставник говорил, деревенский богатырь привалился к ближайшему стволу и шумно перевёл дух.

– Ух! Стоян. Не задерживаю тебя боле. До деревни как-нибудь… Доберусь…

– Тебе бы земную тягу ещё раз прокачать, – озабоченно повернулся к нему наставник.

– Сам справлюсь. Главное – ты мне токи восстановил…

– Добро.

Стоян оглядел тягателей. Выглядели они не очень: все в пыли, волосы растрёпаны, у Сойки среди синих прядок солома, Настенька без огромного мешка смотрится как другой человек, Наум будто похудел и утратил детскую рыхлость – все такие серьёзные и твёрдые. Что Любимка с ними сделал?

– Мечи-калачи! Чево стоим-то?! – Любимка приплясывал от нетерпения. – Уходят же они!

– За мной. Не отставать.

Шух! Стоян исчез, по лесу удалялось шуршание и хруст. Тягатели кинулись следом.

***

Долгое время выпало из головы. Была череда смутных образов: дорога, лес, домики, снова дорога. И голод. Страшный всепоглощающий голод, который затопил собой мозг и не оставил ни одной свободной мысли. Голод гнал его на восток. Позади все время чувствовался кто-то суровый и сердитый, и Иваш сам не знал, хочет от него скрыться или, наоборот, желает, чтобы этот кто-то всегда был рядом. Потом были очередные домики и злые существа. Иваш чуял их страх, но это не мешало им окружить его и тыкать острыми палками.

– Зачем?! Пустите меня! Мне надо бежать! – пытался сказать им Иваш, но изо рта вылетали лишь рычание и хрипы.

А потом кто-то догнал его. Вжих-вжих-вжиж! Этот звук наполнил сердце трепетом. Тайный спутник разогнал существ, и Иваш облегчённо понёсся на восток.

Вокруг замелькали деревья с толстенными стволами, потом был глубокий провал. Вниз почти отвесно уходила стена, а на дне плескался мрак. Иваш заскулил, принялся бегать туда-сюда, тревожно оглядываясь назад.

Хозяин, где ты?! Как мне быть?

И хозяин появился.

– Кыш! Туда! Кыш! – сказал он, и Ивашу сразу все стало ясно. Теперь они бежали вдоль оврага на юго-восток.

Овраг длился недолго. Сияющий шар на небе вскарабкался на самый верх, а потом скатился обратно. Дно провала постепенно сошло на нет.

Здесь хозяин его догнал и начал кричать:

– Стой! Перестань бежать! Остановись!

Иваш заметался, недоумевая. Что делать? Я – хороший мальчик. Я бегу на восток! Почему он сердит? Хозяин не церемонился с ним: пару раз ударил прямо по морде, дёрнул за ухо и повалил на землю.

– Хозяин! Мне нужно бежать! На восток! – кричал Иваш, но из пасти раздавался лишь рёв.

Потом тайный спутник прижал его к земле. В руке у него появился тёмный камень на верёвочке. Камень стал приближаться, и Иваша обуял ужас. Он страшно забился, пытаясь вывернуть голову, но хозяин хоть и был маленьким, держал очень крепко.

– Изыди! – приказал он. – Ты нам больше не нужен!

Иваш забился. За что? Почему?! Я – хороший мальчик! Не надо!

Камень был все ближе, а потом он коснулся лба. Раскалённый прут пронзил голову и начал ворочаться. Все тело пронзили токи боли, хотелось биться и орать, но тело парализовало. Он мог только мелко подрагивать и хрипеть.

А потом прут исчез, давление пропало – Иваш был свободен. Он лежал на земле, в бок упиралось что-то твёрдое, трава щекотала шею. Вверх уходил тоннель зелёной листвы, в самом конце виднелся кружок синевы и ослепительные белые облака…

Кто… я?

Мелькание леса. Бесконечный бег и прыжки. Скорость.

Я… хороший… мальчик?..

Кольчуга, добротные порты, сафьяновые сапоги. На поясе – кинжал в нарядных ножнах, в руке – меч. Вжих! Вжих! Распарывает воздух.

Я… богатырь?!

Грудь переполнила гордость и ликование и… тут же ушла. Ярость! Удары! Ярая мощь по жилам. И лицо. Юное, светловолосое, страшное! Оскаленное! Злобное!

– Демон! Изыди!

Р-р-рау!

Я… теперь… никто?!