Сказ 4 – Лесная охота

Так они и путешествовали. Днём неутомимо продвигались на запад, ночью спали в шалаше. Гигантские сосны постепенно истончились до обыкновенных, меж гладких стволов-свечек все чаще попадались раскидистые ели. Время от времени встречался подлесок и упавшие высохшие деревья, что было немыслимо для лесов запредельных. Любим то и дело обгонял девушку и расчищал путь направленными хлопками воздуха.

– Похоже, мы входим в земли Руси… – сказала Варвара. – Если не слишком сильно забрали на юг – это должны быть новгородские земли. Белоозеро самый восточный их город.

К полудню лес поредел настолько, что косые лучи солнца достигли подножия деревьев. Варвара подставила щеки солнцу и блаженно зажмурилась. Её лицо дышало такой беспечностью и спокойствием, что у Любима защемило в груди. Как давно он не видел подругу такой. Может быть, вообще никогда не видел?

Он начал перебирать воспоминания, не отрывая глаз от девушки. Затаил дыхание, боясь спугнуть это мимолётное мгновение. Варька улыбнулась и медленно раскрыла глаза.

– Ты чего, Любим? Смотришь на меня, словно впервые видишь?

– Я… Это… – он смутился и потёр затылок. – И правда, словно заново тебя вижу! Ты такая… Гм… Такая…

– Какая? – улыбнулась девушка.

Он окончательно запутался в своих мыслях. Упрямо тряхнув головой, он рубанул ладонью воздух.

– Не мастак я красиво гутарить. Но когда мы вот так вместе идём с тобой, я самый счастливый человек на свете!

По тому, как озарилось лицо Вари, понял, что и её никто не баловал красивыми речами. Да и когда? Всю жизнь она провела в полумраке библиотеки отца, да бегая по его поручениям.

Любима охватило такое глубокое чувство любви, что он даже остановился. Всем нутром, всей своей сутью ему захотелось сделать так, чтобы Варвара никогда больше не узнала ни боли, ни несчастий.

Что-то изменилось на его лице, потому что Варвара тоже остановилась и смотрела на него так, будто хотела съесть глазами. Он воскликнул что-то невнятное, чувство настолько переполнило его, что просто не мог устоять на месте. Хотелось действовать прямо сейчас. Забрать её у мира и спрятать, укрыть от невзгод и… посторонних взглядов.

Он шагнул к девушке, она вдруг очутилась в его объятиях. Рыжеватые глазищи вынимали душу, а губы слегка приоткрылись, с каждым мгновением приближаясь все ближе. Это было столь неожиданно и столь сладко, что прилети в тот момент очередной швыряльный нож из чащи, никто бы его даже не заметил. Впрочем, оружие не причинило бы им никакого вреда, ибо земная тяга выплеснулась из Любима и заполонила все вокруг.

Их губы почти соприкоснулись, меж ними щёлкнула искра. В кустах раздался страшный хруст, они вздрогнули и отпрянули друг от друга. В их сторону кто-то ломился, не разбирая дороги.

***

Женщина с девочкой со всех ног бежали по лесу. Дыхание с сипом рвалось из груди. Девочка запуталась в подоле и едва не упала. Женщина поддержала её.

– Аха-ха-ха! – раздалось за их спинами. Фьють! Стрела с широким наконечником срезала несколько тонких деревцев и пронзила ствол ели впереди беглецов. Хрясь. Брызнули щепки, дерево захрустело и стало заваливаться, преграждая путь беглецам.

Женщина повернулась спиной к ощетинившимся сучьям и задвинула дочку за спину.

– Зяблик! Ты сумеешь пролезть под ёлкой? Я их отвлеку… Беги!

Она толкнула дочку. Та упала на колени перед проходом.

– Не надо, мамочка! Я тебя не оставлю!

– Беги! Иначе будет поздно!

В лесу хрустело, перекликались голоса. Все ближе. Девочка насупилась и замотала головой.

– Мы тятю бросили! Теперь ты хочешь, чтобы я одна осталась.

– Оно и верно! – раздался визгливый голос. К беглецам из леса вышло трое воинов в лёгких кольчугах. Один из них держал длинный причудливо изогнутый лук. Свободной рукой он вырвал из остатков дерева стрелу.

– Мамка верно гутарит – беги. А я выжду минутку и гляну, сумеет ли тебя догнать моя стрела.

Он захохотал. Один из его спутников, худощавый и рябой, поморщился, второй, круглолицый и румяный, как наливное яблочко, подхалимски хихикнул. Мать прижала к себе дочь.

– Один… Два… Три… – начал считать витязь с луком. – Чем дольше ты медлишь, тем меньше у тебя шансов.

– Беги! – закричала мать и оттолкнула девочку. Та глянула на неё распахнутыми от ужаса глазами и нырнула в прореху меж сучьями.

– Двадцать пять… Двадцать шесть… – считал витязь. Потом вдруг замолчал и капризно скривил лицо. – Надоело считать. Хватит и такой форы…

– Нет! – Вскрикнула женщина. – Она всего лишь ребёнок! Пощадите!

– Да, она ребёнок, – рассмеялся витязь. – А это значит, что Завидке она без надобности. В деревне этих детей как крыс, возьмёшь себе другую дочку.

Он захохотал и оттолкнул женщину. Та упала и разрыдалась.

– Будь моя воля – всех бы перебил.

Он резко вскинул лук и пустил стрелу в лес. Мать всплеснула руками и затихла в траву.

– Делайте ставки, попал или нет, – сказал витязь, поворачиваясь к товарищам. Круглолицый вскинул руки, дескать не рискну спорить, рябой кусал губы и отводил глаза.

– И то верно, – расхохотался витязь. – Мои стрелы не знают промаха.

– А ведь ты всерьёз хотел убить её! – раздалось из леса. С громким хрустом поваленную ель сдёрнуло в сторону. К богатырям и женщине широко шагнул юноша. Девочка сидела у него на руке и всхлипывала, прижавшись всем телом. Свободной рукой юноша держал стрелу.

Витязь оскалился:

– Неправда. Я не желал убить. Только покалечить. Чтобы эта крыса подольше мучилась.

Он расхохотался. Его товарищи ухватились за мечи. Оба хорошо знали, какой скоростью обладают стрелы их командира, а этот незнакомец поймал на лету.

Лицо юноши посуровело.

– Ты же богатырь, должон защищать, а не нападать, – молвил юноша. – Ведёшь себя, как одержимник. Стало быть, и ответ держать станешь по той же статье…

Витязь перестал смеяться. Лицо дёрнулось и исказилось.

– Ты кто таков, чтобы одержимников поминать? Хотя, без разницы. Княжне Завидке нужны богатыри для опытов. Не своих же отдавать, в самом деле…

Он оглянулся и словно специально попал глазами на рябого, который не хихикал над его выходками.

– Правда, Кирюн? Я уже давно слежу за тобой. Какой ты у нас чистоплюйный да нежный. Все морщишься, бормочешь чего-то…

Кирюн побледнел и отступил на шаг. Даже не пытался оправдаться. Круглолицый богатырь подхалимски захихикал.

– Вот. Учись у Сорика как надобно. Княжне Завидке не нужны нежные воины. Ты вот чего, – командир ткнул пальцем в юношу. – Прибей этого. Но не до смерти. Потом оттащишь его к княжне. Глядишь и примет его вместо тебя…

Он отступил и сложил руки на груди, словно показывая, что не станет вмешиваться. Кирюн поглядел на Любима, потом на своего начальника. Девочка глянула в траву и закричала:

– Мама! Мама! Что с тобой?!

Она соскользнула с рук Любима и кинулась к бесчувственному телу. Откуда ни возьмись, рядом с ней появилась Варвара и нежно погладила по волосам.

– С твоей мамой все в порядке. Сейчас мы её оживим…

– Ого? Откуда девка взялась? – брови витязя грозно сошлись на переносице. – Это какая-то магия? Видишь, Кирюн. Они грязные маги. Их нужно уничтожить. Ты хватай парня, а Сорик приведёт мне девку.

Круглолицый богатырь расплылся в недоброй ухмылке.

– С удовольствием, командир.

Кирюн сжал кулаки и задрожал. Потом складки губ затвердели, он широко шагнул к Любиму и развернулся.

– Нет, Кром, – тихо сказал богатырь. – Хватит! Лучше я умру здесь, чем…

Шух! Никто не заметил удара. Кинжал вонзился в грудь Кирюна. Тот охнул и ухватился за рукоять. По лесу разнёсся дикий хохот.

– Хочешь – умирай, – закричал Кром. Он хлопнул себя по пустым ножнам, где только что висел пронзивший Кирюна кинжал.

Любим кивнул собственным мыслям. Этот Кром очень быстр. Не удивительно, что его боятся соратники. Хотя какие соратники, если он их за людей держит.

– Умирать никто не будет, – сказал он, двигаясь к Крому мимо Кирюна. – А ты не стой столбом, помоги девицам.

Кирюн глянул на него расширившимися глазами, потом перевёл взгляд на рукоять кинжала в своей груди.

– Ты же богатырь, – сурово молвил Любим. – Должон помогать слабым. Ранение – не повод не исполнить долг.

Кирюн дрогнул и осторожно потянул кинжал из груди. Тот подался неожиданно легко. Кольчуга была целёхонька, у кинжала не было лезвия, лишь крохотный огрызок у гарды. Любим не выдержал и рассмеялся.

– Он такой медленный, – сказала Варвара, не прекращая хлопотать над женщиной. – Даже я видела удар.

– Иди-иди, – сказал Любим Кирюну. – С этими я разберусь сам.

– Что?! – Кром хапнул ножны и перевернул. На траву упало отломанное лезвие. – Да как ты смеешь?! Это был мой любимый кинжал!

– Нечего тыкать куда не следует, – веселье разом покинуло Любима. К этому человеку ощущал лишь брезгливую жалость. – Тебе дадена сила, а ты тратишь её, обижая слабых. Ты не достоин высокого звания – богатырь земли русской.

– Ах ты, паршивец! – заорал Кром. – Не тебе решать, чего я достоин! Да я тебя в порошок сотру! На куски порежу! Кишки твои на кулак намотаю!

– Ты очень непоследователен, – сказала Варвара со своего места. Женщина простонала и села. Девочка с плачем бросилась её обнимать. – Если ты сотрёшь его в порошок, то как потом будешь резать на куски. С кишками тоже не ясно. Ты сотрёшь в порошок все, кроме кишок? Или потом уже в порошке станешь отделять то, что было кишками, от всего остального.

Кром обратился к ней, тело его сотрясала ярость и недоумение.

– Что?! Чего ты такое говоришь?! – заорал он.

– Нет, это что ты говоришь? – Любим подошёл к нему вплотную. – Ты не приметил, как я нанёс удар, и продолжаешь кричать на нас, будто силу имеешь? Что за странный человек?

– Силу?! – витязь обратил к нему злобное лицо. – Что может знать о силе обыкновенный богатырь! Аха-ха! Вы не собьёте меня своей болтовнёй! Я уничтожу вас! Всех уничтожу!

Третий богатырь на этих словах перестал подхалимски улыбаться и отодвинулся.

– Эй, Кром. Меня-то за что?!

– Всех! Всех уничтожу! – Кром ничего не замечал вокруг. – Княжна Завидка подарила мне силу! Сейчас! Да!..

Любиму вспомнился такой же злобный и трясущийся Иваш. Как Кром он жаждал силы, и так же он отыскал её у демонов. В тот раз добром это не кончилось.

Кром извлёк что-то небольшое из-за пояса. Любим приметил, что у витязя там устроен потайной кармашек.

– Княжна Завидка сильна. И она щедро делиться своей силой.

Витязь вскинул кулак и сжал его. Хрустнуло, по руке потекла тёмная кровь.

– Дарую себя тебе! – вскричал Кром и раскинул руки. Из кулака, в котором он что-то раздавил, выплеснулись зелёные волны. Витязь словно окунулся в бурлящий поток. Ядовитая зелень закрутила его, обдала брызгами и прилипла к телу богатыря.

Трава и кусты вокруг стали чернеть. Листики скручивались и рассыпались прахом. Подхалим поспешно отскочил ещё дальше в лес.

– Вот и все, – сказал Кирюн и повернулся к Варваре. – Нам с ним не совладать. А вам бы бежать. Вдруг, пока с нами тешится, про вас забудет.

– Недооценивай Любима. Он как-никак сильномогучий богатырь.

– Сильномогучий? Этот юнец? – Кирюн поражённо обратился к Любиму.

А Варвара как ни в чём не бывало хлопотала над женщиной с ребёнком. К сражающимся обратилась спиной, демонстрируя полное пренебрежение к их бою.

Бац! Только боя никакого не было. Любим одним движением сдёрнул тонкий стержень булавы с плеча и вдарил. Булава брезгливо удлинилась, шипастое навершие грянуло прямо в серёдку бурлящей зелени.

Граум! Содрогнулась земля, жалобно застонали деревья. Зашипело, к кронам деревьев взметнулись струйки дыма. Словно на раскалённую заготовку плеснули воды. Только пар был зелёный и вонючий.

В земле зияло отверстие в виде человеческого силуэта. Вниз отвесно уходили выглаженные стены. Любим крест-накрест махнул булавой, стряхивая с неё зелёные капли.

– Так то. Будешь ли ещё к одержимникам за силушкой бегать…

– Стойте, где стоите! Иначе она умрёт, – хлестнул дрожащий голос. Круглолицый богатырь стоял за спиной девочки, приставив кончик кинжала к её горлу. – Вы быстрые, но я быстрее.

Кирюн воскликнул и выставил открытые ладони.

– Сорик, ты что? Она же девочка! Как ты можешь?

– А вот могу! Княжна нас не простит, коли слабину дадим. И не отпустит. Не хочешь же ты поучаствовать в её охоте в качестве жертвы?

– Но что ты можешь? Ты же видишь – они сильнее…

– Кром придёт в себя и запустит ядовитую волну. И тогда…

Любим не обратил на эти слова никакого внимания. Он подошёл к яме и принялся деловито обрушивать стены внутрь.

– Эй, чего ты творишь? Я прирежу её! – завопил Сорик. Кончик ножа опасно дрожал у шеи девочки. Та застыла, боясь шевельнуться.

– Я засыпаю его землёй. Сыра земля лечебная, вытащит из него эту гадость. Жаль, конечно, что здесь в лесу появится чёрное пятно. Деревья засохнут, звери будут обходить стороной. Зато парень очухается и выберется. Вдруг этого будет достаточно, чтобы он одумался.

– А ну отойди от ямы! Не то…

– Реж, коли собрался. Нечего словами бросаться, – Любим продолжал трудиться.

– На слабо меня берёшь, – оскалился Сорик. – А вот гляди…

– Нет! – закричал Кирюн и прыгнул к нему. Но было поздно. Кинжал вонзился в…

– А-а-а-а! – разорвал тишину истошный вопль. – Что это?! Что?!

Круглолицый выронил нож и ухватился за разрезанную до кости ладонь.

– Не понимаю?! Как такое могло быть?!

– Я закольцевала твою ярость, – сказала Варвара. – Теперь кому бы ты не пожелал нанести вред, ты нанесёшь его только себе.

Парень скорчился, баюкая руку. Любим закончил заваливать яму и поглядел на него.

– Хм. Теперь ты не сможешь ему помочь, – он задумчиво глянул на взрыхлённую землю, потом махнул рукой. – Выберется сам. Он же богатырь. Варь, а где девочка? Как ты это провернула?

Девчушка сидела чуть в сторонке рядом с очнувшейся мамой и глядела на них распахнутыми глазами.

– Он изначально ухватил не настоящую девочку. Мы же с ней преспокойно стояли в сторонке. Любим сел перед дитём на корточки.

– Как тебя звать?

– Зяблик, – пролепетала девочка.

Любим потрепал девочку по русым волосёнкам.

– Забудь про этих дядей, Зяблик. Это были не настоящие богатыри, – сказал он и повернулся к Кирюну. – Вот он настоящий.

Тот даже отпрянул.

– Я?!

– Ты был готов отдать жизнь, лишь бы не обидеть невинных. Если вон тот насмешничал и подстраивался под силу, ты решил пойти против. Хотя и думал тогда, что Кром сильнее меня.

Любим видел, как спина богатыря выпрямилась, затравленное выражение уступило место другому, решительному и твёрдому. Скуление подхалима усилилось, он кутал рану в оторванную от кафтана тряпку, но никак не мог управиться одной рукой.

– Нам пора, – Варвара поднялась. – Пусть Кирюн позаботится о Зяблике, а мы отправимся дальше…

Белозерский богатырь кивнул и придвинулся к женщине. Девочка подскочила к Любиму:

– Тятю. Помоги нам спасти тятю.

– Тятю? – Любим вопросительно поглядел на Варвару. Та пожала плечами.

– Говори, – повернулся юноша к девочке.

– Спасите моего тятю, – видя их внимание, зачастила Зяблик. – Они забрали его, мама спрашивала про тятю, и нас прогнали из деревни. А потом злые дяди стали охотится на нас, как на зверей. Ты спас нас. А теперь ты выручишь тятю.

Девчушка глядела серьёзно и без тени сомнений.

– Ну… Э-э, – Любим оглянулся на Варвару. Та поглядела на женщину.

– Мы из села Крохово, что рядом с Белоозером, – сказала та сиплым бесцветным голосом. – Всегда жили спокойно, вдали от всех распрей и напастей под защитой Новгородского наместника. А тут явилась княжна Завидка, обаяла наместника, окрутила богатырей. Стали они наших мужчин хватать да в город уводить. А потом они возвращаться начали, не в себе.

– Как это не в себе? – удивился Любим.

– Ума их лишают там, – в муке воскликнула женщина и тут же притихла, глянув на девочку. Та стояла, с обожанием глядя на юношу.

– Мамка, не тревожься. Этот богатырь настоящий. Он нам поможет.

В голосе девочки было столько уверенности, что у Любима потеплело в груди. Даже в Москве детки перестали верить в богатырей, а тут…

– А в последнее время они и вовсе перестали возвращаться, – продолжила женщина бесцветным голосом. – Не знаю что и лучше…

По щекам её потекли слезы, но она даже не пыталась их скрыть.

– Мамка, ну ты чего. Я же тебе сказала, что теперь все хорошо будет.

Заблик подошла к женщине и погладила по руке.

– Правду я говорю? – она поглядела на Любима.

– Конечно, – воскликнул тот. – Это даже хорошо выйдет, коли вы нас проводите и покажите где что.

– Уря! – Зяблик так и подскочила. – Мамочка! Они нам помогут! С тятей все будет хорошо, вот увидишь!

Любим приблизился к Варваре и шепнул: