Интерлюдия вторая
Мау, надежда мроу

Мау ехала в повозке, для удобства застеленной тюками с сеном, и размышляла. Приближаясь к лесу мроу, она ожидала, что её встретят неприветливо, но ошиблась. До сих пор в её ушах звучали слова Ренай, старшей матери всех мроу:

– Дочь Лесных кошек, ты появилась в чёрный для всех мроу день и принесла надежду. Я, старшая мать Ренай, родившая последнюю дочь леса, обладающую даром, недостойна носить столь высокий титул. Ты носишь под сердцем дитя, которое вернуло нам надежду. Отныне ты старшая мать!

С тех пор прошло несколько дней, заполненных сборами. Очень трудных дней. С самого утра появлялись имперцы и начинали чинить беспорядки. Переворачивали уже собранные в дорогу телеги, вспарывали мешки, разбивали сундуки. Нет, они не искали ценности или беглых преступников. Они ждали, когда мроу дадут повод. Народ кошек молча сносил все унижения. Нет, не потому, что боялись. Совсем по иной причине. У них появилась надежда, ради которой мроу готовы были терпеть многое.

Вчера утром все дочери леса покинули малую родину. Вслед им неслись разгневанные крики простаков, летели гнилые овощи. Их ненавидели. Годы верной службы, тысячи жизней мроу, положеных во славу Восточной империи – всё это забылось в одночасье.

Даже Мау, живущая вдали от материка, прониклась свирепой яростью к неблагодарным имперцам. Что ж, наступит час, когда она вернётся сюда. Вернётся с истинным хозяином этой земли.

– Старшая мать, на дороге стоит человек, – обратилась к ней одна из воинов-разведчиков. Отогнав все мысли, Мау спросила:

– Одарённый?

– Да, причём очень сильный, – ответила воин.

Внутри у старшей всё оборвалось. Новый император всё же решил покончить с ними раз и навсегда. Если этот одарённый в ранге магистра, никто не уйдёт отсюда живым.

– Что он хочет?

– Поговорить с тобой, старшая.

– Пропусти его, – приказала Мау. Незримая ладонь, сжавшая её сердце тисками, ослабила хватку. Неужели всего лишь разговор?

Ждать пришлось недолго. Та же самая воительница через несколько минут вернулась, сопровождая высокого мужчину, облачённого в простую дорожную одежду. Встретившись с ним взглядами, Мау замерла. В глазах одарённого таилась мудрость не одного столетия. Мастер разума? Магистр?

– Здравствуй, старшая мать Мау. Да, ты права, мне очень много лет, и твой разум для меня – открытая книга. Нет, я не имею никакого отношения к узурпатору, Алексу четвёртому. Наоборот, я тот, кто станет причиной его гибели. Я хранитель. И у меня есть для тебя послание от старшей рода Лесных кошек, мастера Моау.

– Она жива? – Мастер Мау вся подобралась от услышанного. Неужели её сёстры перебрались… Но как? Почему?

– Да, она уже здесь, на материке, как и твои сёстры. Их немного, но прямо сейчас они в безопасности, как и Джон Фаерус. Мастер Моау попросила меня показать вам дорогу к новому дому. Старшая мать, я уверен, вам понравится на новом месте.

И Мау поверила.

Глава 3
Система Вальдемара

– Джони, просыпайся! – вновь голос Рэян. Где она силы берёт, чтобы вставать так рано? За окном только светать начинает, я же не спал почти. Дьявол!

– Секунду. – Я сформировал среднюю руну жизни и внедрил её в свою голову. Стало намного легче. – Все готовы к тренировке?

– Да, кроме тебя. – Моя девушка, уже одетая, стояла у прикроватного столика и разглядывала лежащую на нём одежду. – Ты что, решил сменить свои вещи на мундир рода Фаерус?

– Старая одежда совсем износилась, – ответил я поднимаясь.

– Твои татуировки, они перестали светиться. – Рэян шагнула навстречу и коснулась моего плеча. – В сосредоточии закончилась сила?

– Не знаю, сейчас проверим. – Я попытался притянуть девушку к себе, но она ловко увернулась и погрозила пальчиком, а затем показала язык. Я притворно состроил строгое лицо и покачал головой. Затем перешёл на магическое зрение и обратил его внутрь себя. Так и есть, третье сосредоточие практически опустело. Осмотрел два других, затем каналы – фух, обошлось. Всё зажило, повреждения оказались незначительными.

– Ну, рассказывай! – потребовала Рэян.

– Да, опустело. Под ноль вычерпало, похоже, ночью последние капли израсходовало, и защита исчезла. Хм, больше чем на сутки хватает и, если не ошибаюсь, объём сосредоточия немного подрос.

– Пойдём, все уже ждут. Или тебе помочь облачиться? – вновь стрельнула глазами девушка.

– Сам оденусь!

Сегодня к нашей тренировке присоединились мастера Родерик и Рахо. Наблюдали издали, периодически начиная о чём-то спорить. Явно обсуждали бессмысленность подобных тренировок, ведь таким образом сосредоточие почти не развивается. Я же, внимательно отслеживая состояние каждого ученика, параллельно ломал голову над вставшей передо мной задачей – где взять учителя Дабо и как проводить инициацию новых учеников?

Сегодня утренняя тренировка продлилась чуть больше трёх часов. Каждый, кроме Мико, сумел по два раза опустошить своё сосредоточие. Я же только и успевал восстанавливать товарищей.

– На сегодня достаточно. Сейчас плотно завтракаем, и дальше все занимаемся своими делами, кроме Рэян, Ирис и Марики. – Я повернулся к мастерам, пригревшимся на солнышке. – Уважаемые мастера, мне нужно присутствие одного из вас на дневной и вечерней тренировках.

– Я приду, – произнёс Рахо Галлус. – Судя по всему, там понадобится маг жизни. Юный Фаерус, скажи, для чего ты так усиленно терзаешь своих боевых товарищей?

– Мастер. – Я прикинул, сколько у меня осталось сил в сосредоточиях. В основном ровно половина, должно хватить. – Создайте защиту, доступную только в ранге старшего ученика.

– Хм, хорошо, – произнёс Рахо и неспешно сформировал перед собой барьер, светящийся зелёным светом. – Это большая руна жизни, «Большая стена».

– Отлично. – Я, быстро приближаясь к магической преграде, на ходу создал символ «Лавы» и, когда до стены оставалось полметра, ударил кулаком, окутанным жидким пламенем.

Гулкий звук, словно стукнули в пустую бочку, треск разрываемого плетения, и магический барьер рассыпался зелёными искрами. Замерли все, даже Рэян. Я заглянул внутрь себя магическим взором – неплохо, израсходовал почти всю силу, оставшуюся в огненном сосредоточии.

– Как ты это сделал, младший ученик? – спросил мастер Родерик. – Такая стена выдерживает любое большое плетение. Ты же нанёс удар, равный как минимум двум таким. Причём бил не родной стихией. И в бою с Чомом ты пробил защиту, которую другие старшие ученики не могли пробить за раз.

– То есть ты знал, что у старшего ученика Чома имеется мощный артефакт? – спросил я и по глазам Родерика понял, что тот пойман на горячем. Он было дёрнулся, начал поднимать руки, собираясь нанести удар, но в этот момент мастер Рахо одним мощным ударом своего пудового кулака сбил одарённого с ног.

– Я считал тебя другом, – зло сплюнул Галлус, шагая к потерявшему сознание мастеру и склоняясь над ним. – А ты оказался трусом. Родерик, кого ты испугался? Этих никчёмных узурпаторов, Арес?

– Да пошёл ты на корм фшигам, – с трудом произнёс одарённый, лицо которого стремительно заплывало огромным синяком. – С кем ты собрался возвращать трон? С этим мальчишкой? Или с его малолетней сестрой-медиумом? Они чужие в нашем мире! И предадут его, как только смогут вернуться в свой! Хорошо ещё, что старая дура сдохла. Последняя мастер рода Фаерус? Тьфу, больная на голову тварь, возомнившая себя… Фшига! Рахо, да сделай что-нибудь с моим лицом, я уже не вижу левым глазом!

– Ты поддерживал связь с имперскими ищейками? Говори! – продолжал давить на своего бывшего друга мастер Галлус. – Как скоро они будут здесь?

– Марика, сможешь заставить его говорить правду? – шёпотом спросил я сестру.

– Если снять с него амулет, то на несколько вопросов я узнаю правдивые ответы.

– Сейчас, сейчас! – Рахо нанёс мастеру короткий удар кулаком в солнечное сплетение, и тот разом потерял возможность говорить и хоть как-то сопротивляться. Затем, ухватив все амулеты на шее подозреваемого, рывком сорвал их и отшвырнул на ступени. – Готова, Марика Фаерус?

– Да.

– Хорошо. – Мастер Рахо склонился над ухом одарённого. – Родерик, ты как-то связан с родом Арес?

– Нет, он не связан с ними. Вообще не связан ни с кем. Он просто устал и не верит во все предсказания, – быстро заговорила Марика. – Он хочет спокойно прожить оставшиеся ему годы в тишине и покое.

– Хм. Даже не знаю, что и сказать на это, – нахмурился Рахо. Затем сформировал руну жизни и осторожно опустил её на своего бывшего товарища. – Родерик, почему раньше не сказал, что хочешь отдохнуть?

– Ты бы первым меня прикончил, скажи я такое, – проворчал мастер Фаррос. – Я не причиню никому вреда, уберите свои боевые заклинания.

«Брат, давай его оставим библиотекарем в этом замке. Он хочет этого, хоть и не скажет никогда».

– Мастер Фаррос, пойдёшь в библиотекари? – негромко спросил я.

– Куда? – не понял Родерик.

– Архивариусом, – вклинилась в наш разговор Марика.

– Зачем вам предатель? – горько улыбнулся мастер.

– Так ты вроде не клялся нам в вечной преданности, – распрямился я. – Кстати, кто-нибудь вообще озаботился на предмет проверки всех, кто проживает в этом лесу?

– Проверили уже, не шуми, – раздался от дверей голос Джо. – Как и подсчитали запасы провизии и прочего. В автономке месяца три продержимся, но через неделю придётся отправлять охотников за дичью. А насчёт людей, так из старых только простаки остались, да двое старших учеников. Остальных наши ушастые дамы всех отправили к творцу.

– Я пришлю сюда своих учеников и переговорю с оставшимися в родовом поместье Фаерусами, – произнёс Рахо, помогая Родерику подняться. – Пожалуй, сам тоже задержусь здесь, пока всё не успокоится. К тому же я увидел интересную методику развития дара, и хочу понять, насколько она эффективна. Что-то в этом есть.

– А убийца одарённых – это словосочетание тебе ничего не говорит? – усмехнулся Родерик. – Или ты не видел, что Джон пробил твой щит практически сырой силой?

– Дабо, – усмехнулся Рахо. – Ну, это нам только на руку. Как думаешь, когда об этом узнают Арес, они сильно испугаются?

– Сначала нужно найти учителя для будущего императора, – ответил Фаррос. – Джон Фаерус, я могу приступать к обязанностям? Думаю, в местной библиотеке найдётся информация о Дабо.

Земля под ногами задрожала. Не сильно, как в прошлый раз, но всё же ощутимо. Несколько секунд тряски – и всё вновь стихло. Я повернулся к сестрёнке, стоящей с запрокинутой головой и не двигавшейся.

– Марика, у тебя всё в порядке? – руки сами начали чертить среднюю руну жизни.

– Это слияние, оно продолжается, – тоскливо произнесла сестрёнка, хватаясь за голову и опускаясь на корточки. – Я слышу, как гибнут люди. Сотни, тысячи людей. В Воулде и в Гантее. Слышу, как трещит пространство, сращивая миры!

– Ну-ка посторонитесь! – потребовал мастер Рахо, уже создавший какое-то сложное плетение. – Сейчас её отпустит.

Поток зеленоватого излучения полностью поглотил Марику, и она тут же затихла. Медленно убрала руки с головы, осмотрелась. К этому моменту тряска почти утихла, и мы с Рэян помогли сестрёнке подняться на ноги.

– Ух, вот это меня накрыло эмоциями! – выдохнула сестра. – Спасибо, мастер Рахо, боль, голоса в голове – всё полностью исчезло.

– Прошу прощения, Джон Фаерус. Я не могу присутствовать на сегодняшних тренировках. – Мастер Галлус поклонился мне, как равному. – Нужно вернуться в город, узнать последние новости. Боюсь, может случиться так, что всем одарённым Гантеи придётся забыть древнюю вражду и объединить свои усилия ради сохранения жизни между Восточной и Западной стеной.

* * *

После завтрака мы вчетвером провели ещё одну тренировку, а затем я отправил сестру отдыхать, а сам впервые посетил местную библиотеку. Правильнее было бы назвать её сокровищницей, потому что здесь хранились не только фолианты и манускрипты, но и множество артефактов, от которых веяло силой.

– Проходите, младшие ученики, – раздался голос Родерика, едва мы перешагнули порог первой комнаты. – Я пока ещё не разобрался, где что находится, но за несколько дней справлюсь. А пока вас будет сопровождать старый Хор. Хор, поди сюда, старый книжный червь!

– Пришёл, свои порядки установил, а теперь ещё и обзывается, – раздался старческий голос из-за длинного стеллажа, расположенного у стены. – Что опять мастер не может найти? В каталоге прописана каждая ячейка, всё годами стоит на своих местах.

– Здравствуй, Хор! – поприветствовал я горбатого старика, облачённого в чёрную хламиду и обладающего длинной, почти до пола, седой бородой. Правой рукой он поддерживал странный монокль, больше похожий на артефакт, а левой опирался на трость. Наведя на меня монокль, он чуть повернул его, и тот внезапно удлинился, словно подзорная труба из фильма про морские приключения.

– Хм, вежливый одарённый, второй на моей памяти. Кто ты, юноша?

– Младший ученик Джон Фаерус. – Я церемонно поклонился, как равному.

– Ах вот оно что. Вас с сестрой воспитали правильно, ученик Джон. И знаешь, что я тебе скажу? У меня есть кое-что, дожидающееся именно тебя. Пойдём. – И старик пошаркал вдоль стеллажа. Понимая, что с его скоростью мы будем долго добираться, я сформировал среднюю руну жизни и толкнул её в спину старику. Едва та достигла цели, бывший архивариус охнул и, остановившись, произнёс: – Спасибо. Хоть несколько дней спина болеть не будет.

Мы миновали первую залу и почти прошли вторую, когда старик резко свернул вправо, за большую стойку, и подошёл к небольшому шкафу. Сняв с пояса связку ключей, он безошибочно выбрал один и вставил его в замочную скважину на дверке. Два оборота, и шкаф отъехал в сторону, открывая небольшой проход в потайную комнату.

– Заходите, юноша. Сейчас я зажгу светильник. – Старик коснулся стены, и скрытое помещение озарилось светом. Странное место. Вдоль стены, на выложенных из камня тумбах расстелены какие-то свитки. Бывший архивариус взял небольшую метёлку, сделанную из волоса какого-то животного, и осторожно начал сметать с одного из свитков пыль, приговаривая: – Я редко захожу сюда. Последний раз заглядывал лет десять назад, когда в замок пробрались грызуны. К счастью, всё обошлось.

– Что это за труды? – поинтересовался я, глядя, как из-под слоя пыли появляются смутно знакомые символы.

– Здесь хранятся знания, на которых держалось могущество рода Фаерус. Свитки, что ты видишь – труды величайшего учёного, Вальдемара Фаеруса. Жаль, не всё удалось сохранить. Говорят, за несколько лет до падения императорского дома Огненного ястреба из хранилища был похищен один из главных свитков, самый первый. Без него все эти знания почти потеряли ценность. Вот, вторая страница. Раз уж ты истинный Фаерус, то должен знать, чем обладали твои предки.

Внимательно всматриваясь в свиток, появляющийся из-под слоя пыли, я почувствовал, как у меня на затылке шевелятся волосы. Приблизившись, попросил у Хора метёлку, больше похожую на малярную кисть. Тот с радостью отдал её мне и отошёл подальше от пыли, что поднялась вокруг. Я же быстро очистил верхнюю часть свитка и замер, вчитываясь в строки:

«Второй том. Энциклопедия одарённого стихией огня для правильного формирования основы универсала-пироманта, одарённого вне категорий. Составитель – магистр Вальдемар Фаерус, старейшина рода Фаерус».

И снизу приписка мелким подчерком: «Не изучать без малой энциклопедии одарённого стихией огня».

Ниже шли странные связки символов, совершенно не похожие на руны, но я уже понял, что передо мной. Слишком уж часто мелькал среди связок один и тот же символ, косая изогнутая линия. Тот, что использовал мастер Као, якобы для отвода глаз. Похоже, мой отец каким-то образом или узнал какие-то секреты Дабо или сам открыл что-то новое.

Быстро очистив свиток от пыли, я бегло пробежался по написанному и понял, что без первого здесь действительно ничего не понятно. Даже мне, у которого он находится в голове. Что ж, я не зря его запоминал так долго.

– Хор, мне нужны чистые свитки и приспособления для начертания, – обратился я к старику. – С запасом. Боюсь, у меня не получится с первого раза перенести начисто.

– Молодой Фаерус желает скопировать труды своего предка? – удивился архивариус.

– Нет, – усмехнулся я. – Для другой цели.

– Ждите, молодой человек.

Пока старик ходил за всем необходимым, я смахнул пыль со всех пяти постаментов, включая первый, пустующий. Пробежался глазами по третьему и четвёртому свитку и понял, что мне туда рано. Высшие и наивысшие руны, способы накопления энергии в силовых решётках, взаимодействие стихий-антагонистов. На все эти действия у меня просто не хватит запаса силы.

– Джони, что ты здесь делаешь? – раздался голос Рэян. Моя девушка пришла вместе с Хором, помогая старику нести свитки. Сам архивариус катил за собой небольшой столик, заставленный писчими принадлежностями.

– Буду заниматься черчением, – улыбнулся я и, увидев на лице девушки непонимание, добавил: – Подожди немного, всё увидишь.

– Молодой человек, я так и не понял, что вы задумали, ну да меня это не касается, – проворчал старик, закатывая столик в комнату. – Ключ я оставлю в замке, под вашу ответственность. Если что-то потребуется, ищите старого Хора в первой зале. А то этот Родерик, хоть и мастер, проживший вдвое дольше меня, а ума – как у ребёнка.

Под наш смех старик удалился, а я приступил к первой попытке. Мы с Рэян расстелили один из чистых свитков на гладкой поверхности каменной тумбы, и я взялся за перо и чернила. И тут же, посадив первую кляксу на втором слове, понял – так ничего не получится.

– Нужно сначала сделать набросок угольной палочкой, – предложила Рэян, протягивая мне чёрный стержень. Хм, не карандаш, но гораздо лучше, чем я думал.

Наловчившись на уже испорченном свитке, я приступил к чистовой работе. И тут же столкнулся с новой проблемой – у меня не получалось воспроизвести нужный масштаб. Пришлось ходить от первой тумбы ко второй, чтобы каждый раз запоминать размеры символов, а после переносить их на чистый лист.

Провозился так больше часа, но всё, что успел начертать, – это название и с десяток символов. Да я тут месяц проторчу, прежде чем перенесу всё из памяти на манускрипт. Дьявол, мне нужно сделать это быстро и качественно!

«Произвести визуальную интеграцию документа на посторонний носитель?»

Проклятье! Надпись, вспыхнувшая перед глазами, заставила отпрянуть. Осознав, что только что прочёл, я хитро улыбнулся и мысленно пожелал произвести эту самую интеграцию.

– Ой! Джони, у тебя глаза стали светиться зелёным! – воскликнула Рэян. – С тобой всё хорошо?

– Это артефакт, что засел в моём теле, – показал я на предплечье. Татуировка на моей коже вновь начала светиться. – Помогает с рисунком.

Вновь склонившись над развёрнутым пергаментом, я увидел полупрозрачные зелёные линии, повторяющие контуры всех символов, линий и текстов, которые отпечатались в моей памяти. Совсем другое дело!