Век двадцатый

Начало нового, XX в. принесло новые изменения в облик Невского проспекта. Россия вступила в период своего капиталистического развития, и на проспекте в огромном количестве стали открываться банки, адвокатские конторы и торговые дома. Для них потребовались подходящие помещения и многие здания перестроили. Однако раньше архитекторы думали о стилевом единстве возводимых ими сооружений. Многие из них обладали ансамблевым видением застраиваемой территории.

К сожалению, архитекторы, работавшие на Невском проспекте в начале XX в., таких качеств не проявили. Прежде всего, они выполняли пожелания заказчиков – богатых промышленников, разбогатевших купцов и т. д. Одни хотели, чтобы их здание выделялось среди остальных, а другие – чтобы оно приносили как можно больше доходов.

В это время в результате перестройки жилых домов были возведены, например, здание магазина братьев Елисеевых (дом № 56) и Международного коммерческого банка (дом № 58). Владельцы сочли слишком скромным выходящий на проспект фасад «Пассажа» и потребовали переделать его (дом № 48). На месте дома придворного духовника И. И. Панфилова построили здание американской компании швейных машин «Зингер» (дом № 28), а на месте дома гоф-курьера Д. Моисеева – здание Сибирского банка. Эти и целый ряд других построенных в то время зданий, безусловно, изменили единый стиль застройки Невского проспекта, который был ему присущ ранее.

Проект дублера Невского проспекта

Надо сказать, что интенсивность уличного движения на проспекте в начале XX в. не уступала нынешней. Конные экипажи нередко двигались друг за другом сплошной чередой в обе стороны. Между ними посередине улицы заливались звонками трамваи. Ничего не боящийся народ бросался переходить проезжую часть в любом месте, где считал нужным и удобным. Из-за этого нередки были уличные происшествия.

В своей книге «Из жизни Петербурга 1890–1910-х годов» Д. А. Засосов и В. И. Пызин приводят следующее, довольно любопытное описание Невского проспекта того времени: «Нельзя не рассказать хотя бы вкратце о главной магистрали – Невском проспекте, как он выглядел в обычный день. Мы еще помним, как по нему ходили конки и как их заменили трамваи. По обеим сторонам трамвайной линии двигались сплошным потоком экипажи: коляски, кареты, ландо, извозчичьи пролетки. Как ни покажется странным, никакой регулировки движения не было. По проезжей части свободно ходили люди. Некоторый порядок наводился полицией лишь при скоплении экипажей около театров, Дворянского собрания, против особняков в дни балов, свадеб. В последние годы перед империалистической войной на главных перекрестках – Невского с Литейным, с Садовой – размахивали руками для регулировки движения городовые или даже околоточные в белых перчатках. И лишь перед самой войной появились городовые с жезлами на оживленных перекрестках.

По тротуарам шла разномастная толпа. Все спешили, обгоняя друг друга. Невский с его банками, конторами, Гостиным двором, Пассажем, ресторанами и кафе, магазином Елисеева и булочными Филиппова был деловым и торговым центром столицы. Его заполняли люди уже с самого утра. Спешили к месту работы торговцы и приказчики, служащие и мелкие чиновники. Позже появлялись покупатели, больше модницы. Ближе к полудню к банкам и конторам подъезжали в собственных экипажах, а потом и в автомобилях важные дельцы, которые „делали погоду“ на фондовой и торговой биржах. Самоуверенные, зимой – в бобрах, летом – в панамах.

После полудня, к часу-двум, на солнечной стороне начинали фланировать представители „золотой молодежи“, молодящиеся старички, скучающие дамы, не избегающие знакомств. Военных на Невском было мало, гвардейские офицеры пешком по улице не ходили, тем более не гуляли, чтобы не смешиваться с толпой. А на теневой стороне Невского – толпа покупателей Гостиного двора. Здесь же и те, кто спешил в Публичную библиотеку, в книжные магазины, искал редкие книги, знакомился с издательскими новинками.

К 4–5 часам облик толпы на Невском несколько менялся. Большинство „гуляк“, утомившись, уходили обедать. Вместо них появлялись люди, которые закончили трудовой день. Усталые, они спешили домой, устремлялись к переполненным конкам, те, кто посостоятельнее, разъезжали на извозчиках. После лекций группами проходили студенты, заглядывая по пути в механический буфет „Квисисана“, чтобы съесть салатик за 15 копеек, или к Федорову – выпить рюмку водки с закуской за 10 копеек.

К вечеру зажигались огни, и начиналась особая жизнь. Заполнялись кафе и рестораны, люди спешили по Невскому в театры, концерты».

В связи с явной перегруженностью Невского проспекта в 1909–1910 гг. академик архитектуры Л. Н. Бенуа разработал проект устройства новой, параллельной магистрали. Она должна была разгрузить проспект, но этот проект так и не осуществился. Одной из причин был, в частности, категорический отказ графа Шереметьева продать принадлежавший ему участок земли, по которому должна была пройти запроектированная улица. Позднее, в 1920 г., к этой идее вернулся И. А. Фомин, являвшийся учеником Л. Н. Бенуа.

И. А. Фомин возглавлял тогда образованную в 1919 г. Петроградскую государственную архитектурную мастерскую. К этому времени он являлся известным архитектором, крупнейшим проектом которого был проект «Новый Петербург». Он представлял собой ансамблевую композицию в восточной части острова Голодай, открывающуюся в сторону Финского залива. Здесь предусматривалось создать новый большой жилой район для среднего класса, но начавшееся строительство остановила в 1914 году война.

После 1917 г. Фомин проектировал Дворец рабочих Московско-Нарвского района, здание крематория в Петрограде, различные здания в других городах России. В 1920 г. он занимался декоративным оформлением Каменного острова, планировкой и озеленением Марсова поля. Его мастерская активно работала над Генеральным проектом планировки города.

В рамках Генерального проекта архитектор предложил два варианта дублера Невского проспекта. Один предусматривал прокладку дублирующей трассы севернее проспекта, а другой – южнее. Ни один из этих вариантов в то время не был реализован из-за экономических соображений. Правда, и сегодня, спустя уже много лет, у Невского проспекта так и нет улицы-дублера.

Согласно северному варианту, новая магистраль должна была начинаться от дома № 14 (ныне – построенная в 1939 г. школа) и идти в сторону канала Грибоедова до улицы Ракова (ранее и сейчас – Итальянская улица). Далее она шла по реконструированной (расширенной) улице Ракова через Манежную площадь, пересекала Фонтанку и выходила на площадь Восстания (ранее – Знаменская площадь). Архитектурно малоценную застройку по трассе магистрали между Фонтанкой и площадью Восстания предполагалось снести.

По второму, южному варианту устройство дублирующей магистрали предусматривалось сначала по трассе Кирпичного переулка, с выходом на площадь за Казанским собором. Отсюда она поворачивала на юго-запад и выходила через Сенную площадь (тогда – пл. Мира) у Обуховского моста к Фонтанке. Кстати, одновременно с прокладкой этой магистрали И. А. Фомин планировал и возведение у Казанского собора южной колоннады, предусматривавшейся еще А. Н. Воронихиным, но так им и не построенной.

Место митингов и шествий

В 1900–1910-е гг. Невский проспект стал одним из излюбленных мест проведения различных шествий, демонстраций, митингов и т. п. Излюбленным местом проведения студенческих демонстраций являлась площадь перед Казанским собором.

Встреча героев Чемульпо. 1905 г.

Манифестация на Невском проспекте у здания Городской думы. 18 октября 1905 г.

Военнопленные австрийские солдаты на Невском проспекте. Фото К. Буллы. 1916 г.

Первая студенческая политическая демонстрация состоялась у Казанского собора еще в декабре 1876 г. Она была организована тайным обществом «Земля и воля», и принимали в ней участие несколько сотен студентов и курсисток. Митинг полиция, разумеется, разогнала, арестовав ряд участников (в том числе студента Горного корпуса Г. В. Плеханова). Следующая студенческая демонстрация состоялась в марте 1897 г. в связи с самосожжением содержавшейся в каземате Трубецкого бастиона курсистки М. Ф. Ветровой. В этой демонстрации, проходившей в форме панихиды, участвовало около 6000 человек. Затем наибольшую известность получили демонстрации, проходившие у Казанского собора в марте 1901 г. (15 тысяч человек) и в марте 1902 г. (несколько тысяч человек, большую часть из которых составляли уже рабочие).

Яркий всплеск митинговой активности проявился во время революционных событий 1905 г. Основным местом митингов на этот раз был не только участок Невского проспекта около Казанского собора, но район вокруг здания Городской думы.

В том же 1905 г. на Невском проспекте торжественно встречали участников сражения под Чемульпо (ныне – корейский город Инчхона). В январе 1904 г. там состоялось известное сражение между кораблями японского контр-адмирала Сотокити Уриу и заблокированными в порту станционером крейсером «Варяг» и канонерской лодкой «Кореец». Русские моряки, которыми командовал капитан 1-го ранга В. Ф. Руднев, после неудачного для себя сражения предпочли затопить корабли, но не сдать их врагу.

Демонстрация солдаток на Невском проспекте. Февраль 1917 г.

Траурная процессия с телами жертв Февральской революции на Невском проспекте

Во время Первой мировой войны по Невскому проспекту проводили колонны пленных немецких и австрийских солдат. Зрелище пленных, по мнению властей, должно было поднять патриотический дух, но к 1917 г. среди простых горожан преобладали уже не верноподданнические чувства, а недовольство отсутствием продуктов в магазинах и усталость от длящейся уже несколько лет войны.

Воспользовавшись накопившейся в народе усталостью от войны и его недовольством политикой царского