– Вот, скажем, еще в 1961 году в Трансильвании, на родине Дракулы, в маленьком румынском поселении Тэртерия археологи обнаружили сенсационную находку. Она поломала вековые устои в отношении Праязыка и имела поистине поворотное значение в лингвистике, в науке о языках. А случилось вот что. Археологи нашли три крохотные глиняные таблички с пиктографическими изображениями. И они оказались на тысячи лет древнее шумерских! А ведь многие ученые считали именно шумеров изобретателями всего на свете, в том числе и древнего первого языка. Оставалось только гадать: каким образом почти за семь тысяч лет, да еще далеко за пределами прославленных древневосточных цивилизаций, очутились вдруг древнейшие на сегодняшний день в истории человечества письмена, датируемые с помощью изотопных анализов четвертым тысячелетием до нашей эры? Ну-ка, кто из вас ответит?

– Никто, – обреченно отозвался Вадим, поняв, что Велемир Радомирович вновь оседлал своего любимого «конька» и остановить его нет никакой возможности. Но Марине нравилось все таинственное, поэтому она еще и пришпорила эту «лошадку», задав провокационный вопрос:

– Шумеры ведь, насколько я помню, были инопланетяне, прилетели к нам с какой-то планеты?

– С планеты Нибуру, – уточнил мужчина и улыбнулся: – Но вы не можете этого помнить, поскольку были тогда еще слишком малы.

– Ну не настолько, на тот момент уже двести с гаком исполнилось, – возразила Марина.

– Тогда да. Тогда вы должны помнить и две другие не менее загадочные цивилизации, возникшие чуть позднее. «Чуть», разумеется, по историческим меркам: каких-то семьсот-тысячу лет спустя. Древнеегипетскую – в долине Нила в 3100 году до нашей эры и древнеиндийскую – в долине Инда. И обе они, несомненно, испытали на себе сильнейшее влияние Шумера, удивительные достижения которого потрясают воображение современного человека до сих пор. Ведь шумеры стали первооткрывателями почти в сорока сферах человеческой деятельности. И это при том, что подобные знания не были нужны людям на заре цивилизации. Загадка? Еще какая. Более того, зародившаяся шесть тысяч лет назад цивилизация Шумера так же внезапно и таинственно исчезла.

– А может быть, они – действительно инопланетяне? – спросила Марина.

– Такая версия невольно всплывает у многих исследователей этой цивилизации. И это вполне естественно, поскольку подобное объяснение самое простое. Откуда у древнего народа были такие потрясающие знания? Между Марсом и Юпитером шумеры «видели» неизвестную большую планету. Они называли ее Нибуру, что означает «перетекающая». Нибуру якобы имела очень вытянутую и наклоненную орбиту и проходила между Марсом и Юпитером раз в 3600 лет. Именно с этой планеты, как прочли в шумерских текстах, на Землю пришли анунаки, «сошедшие с небес на Землю» примерно 445 тысяч лет назад. Причем, как утверждают шумерские письмена, «сходили» не один раз, а регулярно, каждые 3600 лет. Кстати, скоро опять «сойдут», поскольку цикл из этих очередных 3600 лет вот-вот закончится.

– И что же нас ждет? – поинтересовался Вадим.

– Ничего хорошего, – ответил Велемир Радомирович. – А может… Черт его знает! Я, право, не в курсе. Вопрос не ко мне. Но зачем же жители Нибуру высаживались на Землю? Оказывается, эта планета столкнулась с экологической проблемой. Для защиты своей атмосферы анунаки создали щит из золотых частиц. Точно такая же идея используется в современных космических кораблях для защиты космонавтов от радиации. Вот и анунакам было нужно золото. Его они обнаружили на седьмой планете нашей Вселенной, то есть на Земле, и отрядили на нее первую экспедицию. Сначала они безуспешно пытались добывать драгоценный металл из вод Персидского залива, а потом взялись за разработки шахт в Юго-Восточной Африке. Около 300 тысяч лет назад анунаки, работавшие на золотодобыче, устали от тяжелой работы и подняли мятеж. Тогда инопланетные ученые с помощью генетических манипуляций создали специальных работников – хомо сапиенс. То есть нас.

– Из обезьян слепили людей. Теория Дарвина полностью подтверждается, – торжественно заявил Вадим.

– Ну, для кого как, – ответил Велемир Радомирович. – Есть же еще и божественная история. Она мне как-то ближе. А по этой теории инопланетяне наделили «новоделов» своими знаниями и умениями. Постепенно произошло слияние двух цивилизаций – земной и инопланетной, у хомо сапиенс и анунаков появились общие дети. Это всего лишь уфологическая версия, весьма, надо признать, любопытная. Но вот что странно. Современные археологические исследования подтвердили, что в Южной Африке в период каменного века действительно велись горнодобывающие работы. Археологи открыли обширные золотодобывающие шахты глубиной до 20 метров и определили возраст шахт – от 80 до 100 тысяч лет! Кстати, легенды племени зулу гласят, что в этих шахтах работали рабы из плоти и крови, искусственно созданные «первыми людьми».

– Типа таджиков-дворников, – совсем не толерантно вырвалось у Марины.

Вадим погрозил ей пальцем, а Велемир Радомирович продолжил:

– Но меня, как нейролингвиста, интересует, прежде всего, вопрос: являлись ли шумеры создателями письменности? То есть, были ли они и тут первыми? Можно ли считать их родину – местом искомого Праязыка?

Вадим вновь заскучал, его от всей этой «лишней» информации коробило. А Марине нравилось. Она словно бы восполняла недостаток знаний, полученных в двух университетах. Хотя, по правде говоря, дипломы о высшем образовании попросту купила, как это теперь делали многие, да практически все.

– Шумеры создали уникальную форму письменности – клинопись. Шумерские письмена позволили ученым проследить сложный путь превращения знаков-рисунков в фонетические знаки, в знаки подлинного письма, передающего звуковую речь. Но это не то. Не Праязык человечества.

– А в чем проблема-то? – устало спросил Вадим.

– Сейчас там, в долине Тигра и Евфрата, звучит арабская речь. Но это совсем не та речь, на которой разговаривали шумеры. Две тысячи лет назад тут говорили по-арамейски. А если «отсчитать» еще две тысячи лет от нашей эры, то «столкнемся» здесь уже с аккадской речью. Процесс можно еще больше «углу́бить», как говорил один наш политический вредитель, колорадский жук, взглянуть на шесть тысячелетий назад. И вот тогда только в Двуречье мы услышим шумерскую речь. Жители этой местности не только говорили по-шумерски, но и писали на этом языке. До нас дошло большое число «глиняных книг», обожженных табличек, покрытых рисуночными письменами. А исследования последних лет – археологические, лингвистические, антропологические – показали, что не шумеры были аборигенами Двуречья. Таким образом, цивилизация в Двуречье – дело рук не шумеров, а их предшественников «протошумеров».

– Это еще что за птицы?

Голос, как ни странно, принадлежал телохранителю, который стоял возле лавочки. О нем они все как-то и позабыли. Но безъязыкое «существо» тоже вдруг оказалось живым человеком.

– Да ты присаживайся, – пригласил Велемир Радомирович и начал охотно объяснять: – Обычно приставка «прото» употребляется в смысле «первые», «ранние», «самые первые». Однако предшественники шумеров говорили не по-шумерски, их язык был иным. Поэтому в науке принято другое наименование творцов древнейшей цивилизации Двуречья. По времени возникновения она до недавних пор являлась самой ранней цивилизацией на нашей планете. По имени холма, где впервые эта цивилизация была обнаружена и который по-арабски называется Эль-Убайд, их называют убаидцами. Происхождение убаидцев до сих пор остается загадочным. Дело в том, что «люди убаидской культуры» как-то сразу и внезапно осваивают плодородные земли низовьев Тигра и Евфрата, основывают здесь первые поселки, которые позднее вырастут в знаменитые шумерские города. Эти пришельцы предстают перед нами с самого начала как носители высокоразвитой культуры.

– Кто же они? – спросил любопытный телохранитель.

Получив пополнение аудитории, нейролингвист словно бы обрел «второе дыхание»:

– Поскольку первыми создателями цивилизации Двуречья были убаидцы, можно употребить термин «убаидская», говоря о древнейшей системе письма, существовавшей в Двуречье еще до появления там шумеров. Восприняв ее, шумеры создали свое письмо – протошумерское – на основе убаидского. Подобно тому, как они восприняли и развили другие достижения убаидцев в области материальной и духовной культуры. Но ведь и убаидцы также являются пришлыми в долине Тигра и Евфрата. Вот ведь в чем загвоздка! До них тут существовала иная очень примитивная культура. Стало быть, не в Двуречье, а в ином месте надо искать истоки «убаидского письма», некое еще более древнее «протописьмо»…

– Это как матрешка в матрешке, – заметил телохранитель.

– Да, пожалуй. Есть такой нейролингвистический прием, чтобы запутать, – согласился Велемир Радомирович. – От этого «протописьма» отделилось письмо убаидцев, когда они пришли из некоего Центра Х на юг Двуречья. Вторая ветвь дала начало протоиндийскому письму, а третья – протоэламскому. Помимо трех самых известных цивилизаций Древнего Востока – Двуречья, Египта и Индостана – существовала еще одна, не менее древняя, но гораздо менее известная – эламская. Об Эламе знают удивительно мало, а между тем здесь, в горных областях Ирана, были раскопаны древнейшие города, шедевры изобразительного искусства, обнаружены загадочные письмена, которые до сих пока еще не расшифрованы.

Тут терпение Вадима наконец-то лопнуло. Не выдержав более, он в сердцах бросил:

– Может, хватит уже о шумерах, убаидцах и прочей лабуде? Вы уж определитесь, что ищете: Центр Х, Праязык или свою жену?

– И то, и другое, и третье, все имеет для меня огромное значение, – невнятно отозвался Велемир Радомирович, ничуть, впрочем, не обидевшись. И добавил: – Но вы правы. Прибьемся течением времени вновь к Юрьевцу. Итак, заселившись в гостиницу, я решил, чтобы не скучать в одиночестве, скоротать вечерок в обществе шуйской водки. Кстати, очень неплохая. Рекомендую, ежели будете в тех краях.

– Я текилу предпочитаю, – заявила Марина.

– Отрава, – тотчас же возразил Вадим.

– Сам ты «отрава», – последовало в ответ.

– Зато не паленка, как некоторые.

– Ах, так?!

– Слышала бы ваши ссоры Лена! – с какой-то грустью вмешался в их разговор Велемир Радомирович.

Жениху с невестой стало немного стыдно: тут о святых воспоминаниях, а они – про некачественный алкоголь.

– Продолжайте, – кашлянул Вадим.

– Продолжаю. Администраторша в гостинице намекнула мне, когда я заполнял листок, что можно скрасить одиночество и «другим способом». Ну, вы меня понимаете.

– Интим-услуги с широким выбором мулаток и мулатов? – спросила Марина.

– Вот именно. Работы-то как таковой ни у кого нет, особенно, у женского пола. Мужики пьют, женщины… Ну, словом, я отправился в магазин за продуктами. Ресторанов или кафе там тоже мало. Вернее, есть что-то несуразное, но и оно закрывается очень рано. Народу на улице почти никого. Больше собак. Да и те какие-то сонные, квелые от постоянного безделья, даже не тявкают.

– Итак, вы остались наедине с шуйской водкой.

– Почти так. Я вернулся с продуктами в свой номер, стал резать хлеб и колбасу. И тут вдруг обнаружил на столе записку. Послание. Когда я уходил, его не было. Значит, появилось только что. Листок бумаги, сложенный пополам. Я развернул. И, поверьте, едва не упал со стула. Мне буквально кровь бросилась в глаза.

– Что же там было написано? – задала вопрос Марина.

Велемир Радомирович полез в карман, порылся и вытащил на свет листок бумаги, вырванный, судя по всему, из блокнота.

– Вот, сами смотрите.

Марина взяла листок двумя пальчиками, как ядовитую гадюку, и зачитала вслух:

– «Я ищу тебя! Где ты? Твоя жена Лена».

– Это ее почерк, – добавил Велемир Радомирович.

– Точно? – спросил Вадим.

– Я сличал потом с другими ее письмами.

– Все равно нужна графологическая почерковедческая экспертиза.

– Уже делается. Но суть-то в другом. Даже если это высококлассная подделка, то кому и зачем понадобилось так страшно шутить? А если не подделка, то… еще страшнее.

Теперь уже Вадим начал исследовать записку со всех сторон, даже зачем-то обнюхал ее, чуть ли не попробовал на зуб, и вернул владельцу.

– Да, действительно очень странно, – сказал юрист, переглянувшись со своей невестой. Та согласно пожала плечиками.

– А что, если это посланьице предназначалось вовсе и не вам? – предположила она. – Ну, давайте рассуждать так. Приехала в Юрьевец какая-то Лена, не ваша. Ждет мужа. Номером ошиблась. Почерк у нее похож. Все женщины пишут почти одинаково аккуратно и старательно. Не дождалась – уехала. Вот вам и вся разгадка.

Велемир Радомирович недовольно хмыкнул.

– Если бы так! Я сверялся у администраторши. В гостинице, кроме меня, за последние сутки останавливались только несколько человек. Одна громадная тетка с выводком детей из Самары. Ивановская пожилая чета, почти безъязыкая. И пара бездельников с Чебоксар, транзитных. Никаких Лен не было и в помине.

– Что же было потом? – спросил Вадим. – Ведь на этом, как я понимаю, история не закончилась? Выпили вы, в конце концов, шуйскую водку или нет?

– А что мне оставалось? – мужчина усмехнулся. – Но уже не один.

– Как это? – вырвалось у обоих.

– Не в том смысле, что пил… с Леной. Понимаете, после того, как я прочитал записку, мне уже повсюду стала мерещиться она. Подойду к окну, отдерну занавеску – на улице стоит женская фигура… А это просто фонарный столб. Слышу шаги в коридоре. Открываю дверь – никого. Кто-то тихо постукивает за стенкой. Иду к администраторше, требую открыть соседний номер. Он пуст. Словом, начиналось какое-то тихое помешательство. Нервы совсем разболтались от всей этой чертовщины.

– Представляю, – сочувственно произнесла Марина. – Я бы, наверное, просто сбежала.

– А я бы просто напился, – предложил свое решение данной проблемы Вадим.

– Я сделал и то, и другое, – ответил Велемир Радомирович. – Сначала я крепко принял на грудь, а потом, пообщавшись с местной публикой, пустился в затяжные бега. Но все это было потом. Пока же я собирал вещи и чего-то ждал. Надо было уходить, я понимал это, но продолжал сидеть в номере. Порывался вскочить, а ноги делались как ватные. Я мысленно прокручивал в голове всю свою жизнь с Леной. Мне думалось, что это действительно она написала записку. Явилась с того света. Но с какой целью?

– Ну, это вы… слишком, – неуверенно возразил Вадим.

– Я ведь мистик. Но что-то мы тут, друзья мои, засиделись. Встали – пошли.

И они продолжили путь к Трубной площади. Марине смертельно хотелось дослушать сказки «новой Шахерезады» до конца. А Вадим нервничал все больше и больше. Но времени впереди было еще много. Особо торопиться некуда. Так, по крайней мере, казалось и Вадиму, и Марине. Они не знали и не могли знать, что все только начинается. Что остаться наедине удастся уже не скоро. Что они уже втянуты в некий раскручивающийся маховик событий. И события эти коснутся не только каждого из них или Велемира Радомировича, возникшего на безоблачном горизонте, как челябинский метеорит возмездия, но многих и многих, близких и совсем чужих.

– А дальше? – потребовала Марина.

– Дверь в номер открылась, в проеме обрисовалась женская фигура, силуэтом напоминающая Лену, и я потерял сознание, шмякнувшись лицом об пол. «Мордой», как выразились потом.

Некоторое время они шли молча. Обдумывали сказанное каждый по-своему.

– Пришли, – произнес вдруг «посланник с Нибуру», останавливаясь у дома с башенками.