Глава третья

В 19:00 группа «Альфа» на прибывшем автобусе выехала с территории базы. Интенсивность транспортного потока на МКАД несколько снизилась, и бойцы добрались до военного аэродрома за три часа. В 22:10 автобус миновал контрольно-пропускной пункт и без остановки прошел к ожидавшему недалеко от пункта управления полетами «Ил-76» с открытой рампой. Рядом в десяти метрах колонна бронированных автомобилей «Тигр». Возле них суетились офицеры и солдаты.

Майор Базанов наклонился к подполковнику Авилову:

– Надо бы посмотреть технику. Что-то я не вижу вооружения, что устанавливается на эти машины.

– Это смотря какая модификация. Нам техника выделена для перемещения из района в район, а не для использования в боестолкновениях с игиловцами.

– Но, согласись, дополнительное вооружение не помешало бы. Задача группе может быть поставлена и второстепенная, но обстановка у Алеппо не однозначная. «Духи» не прекращают попыток прорыва к городу и обстрела кварталов, где налаживается мирная жизнь. Так что все может пригодиться.

Подполковник взглянул на майора:

– Женя! Начальству видней, что нам выделять. К тому же у нас есть и свои пулеметы, одноразовые гранатометы, даже комплекс «Корнет» с десятью пусковыми контейнерами. А если потребуется, то довооружиться сможем и на базе Хмеймим. А машины посмотрим, но после выгрузки.

Автобус остановился рядом с трапом бортовой двери.

Возле него находился летчик в синей форме с погонами майора.

Командир группы вышел из автобуса. Пилот тут же подошел к нему.

– Товарищ подполковник, на борту «037» производится загрузка специальных автомобилей, готовность к вылету в 23:00, командир экипажа, майор Волин.

Авилов козырнул, пожал пилоту руку, посмотрев до этого на часы:

– Добрый вечер, майор, успеете все подготовить до 23 часов?

– Раньше успеем. Загрузка – пустяк, «Тигры» – это не танки, БМП или БМД, их закрепить десять минут. Ваши бойцы могут разместиться на бетонке.

Подполковник сказал:

– Ничего, им и в автобусе неплохо.

– Дело ваше, разрешите заниматься подготовкой к вылету?

– Конечно. Я тебе, майор, не начальник, так что делай, что считаешь нужным.

– Я должен был поставить вас в известность о ходе работ, так как самолет выделен только вашему подразделению, что бывает крайне редко. А если точнее, то с моим экипажем подобного еще не было. Обычно борт забивается до предела и техникой, и оборудованием, и продовольствием, и личным составом чуть ли не всех родов войск. А сегодня только три «Тигра» и подразделение в шестнадцать человек.

– Это не должно удивлять тебя, майор. И тем более стать предметом обсуждения с сослуживцами и знакомыми.

– Я предупрежден.

– Вот и хорошо. Занимайся своим делом. И подай сигнал, когда подразделение сможет подняться на борт.

– Да, товарищ подполковник.

Авилов вернулся в автобус.

– Недолго осталось, парни. Кроме нас и выделенной нам техники, на борту никого и ничего не будет.

Краев проговорил:

– Понятно, секретность.

Авилов посмотрел на подчиненных.

– Так! «Тигр» – это автомобиль, а автомобиль что? Автомобиль без водителя передвигаться не может. Посторонних бойцов в качестве водителей, конечно, нам дать не могли, посему назначаю водителями капитана Касатко и старших лейтенантов Лобана и Маслака.

Из глубины автобуса донеслось короткое:

– Есть!

Бойцы группы могли водить практически любую технику, в том числе танки, боевые машины пехоты, бронетранспортеры, могли управлять вертолетом, ну а внедорожники это, как говорится, «семечки».

Базанов отодвинул шторку, через тонированное стекло посмотрел в «хвост» самолета. Там въезжал в чрево самолета третий автомобиль. В 22:38 в проеме открытой бортовой двери появился командир экипажа. Он махнул рукой, подавая сигнал на погрузку группы. В это же время от самолета отошел грузовик с личным составом, занимавшимся загрузкой техники. Рампа закрылась.

Авилов отдал команду:

– Группа, на борт, за мной, марш!

Командир первым вышел из автобуса и первым поднялся на борт.

В 22:42 бойцы сидели на скамьях вдоль бортов.

Бортовой техник проверил крепление машин, улыбнулся отчего-то спецназовцам и, пожелав счастливого полета, закрылся в пилотской кабине.

Экипаж запустил двигатели, сначала донесся слабый гул, который постепенно нарастал. Появилась легкая вибрация, «Ил-76» плавно тронулся. Через иллюминаторы было видно, что самолет катится по рулежной полосе, вот он свернул, неожиданно остановился, вновь двинулся, опять повернул, на какое-то время замер. И тут взревели двигатели. Самолет дернулся и, быстро набирая скорость, пошел по взлетке. Вскоре тряска прекратилась, нос поднялся. Старший лейтенант Валиев, смотревший в иллюминатор, прокомментировал:

– Ну вот и полетели. Кто бы знал, как я не люблю летать на самолетах.

– Почему? – удивился старший лейтенант Ивазов.

– Не знаю. И летать не люблю, и ходить на кораблях. Мне опорой земля нужна. На воде и в воздухе чувствую себя некомфортно.

– Боишься, – усмехнулся Ивазов.

– Кто боится? – возмутился Валиев. – Я боюсь? Я ничего и никого не боюсь, Назар.

– Не боятся только дураки, Антон.

– Значит, я дурак. Опасаться опасаюсь, больше всего раненым и беспомощным попасть в плен или получить увечья, которые приклеят к инвалидной коляске. Остальное нормально.

Авилов кивнул:

– Вы меньше болтайте, парни, отдыхайте, никто не знает, что ждет нас в Сирии.

Полет прошел без проблем и незаметно. Через три часа «Ил-76» начал снижение и в 1:32 по местному времени благополучно приземлился на российской авиабазе Хмеймим в Сирии.

Пробежав по ВПП, он остановился у ангаров. Двигатели стихли, но продолжали издавать гул. Открылась рампа.

Подполковник Авилов первым вышел на бетонку.

Подъехал «УАЗ», из него выпрыгнул офицер.

– Приветствую вас, Даниил Александрович, на сирийской многострадальной земле.

– Подполковник Суслов?

– Так точно, начальник разведки базы подполковник Суслов Михаил Антонович, можно просто Михаил или Миша.

– Даниил.

Старшие офицеры пожали руки.

– Давай на ты, – предложил Авилов, – так будет проще.

– Согласен.

На борт поднялась группа военнослужащих.

– Отойдем? – предложил Суслов и добавил: – К машине, пока снимут крепления с машин, выведут их на полосу.

– Кстати. Где им определена стоянка, или нам предстоит этой ночью покинуть базу?

– Нет, в район работы пойдете вечером. А машины, – он указал на ангар с открытыми воротами, – надо загнать туда. Ты назначил водителей? Хотя о чем я спрашиваю, конечно, назначил.

– Вечером убытие, говоришь? – переспросил Авилов.

– Да. А сейчас должен подойти автобус. Он доставит твоих орлов в отдельный модуль, где они отдохнут после перелета. Завтрак для вас также отдельно, в 9:00.

– Да мы уже наотдыхались. Сейчас захочешь, не уснешь, да и душно у вас. Сколько на градуснике?

– Сегодня теплее, чем вчера, но пока еще прохладно для этих мест, всего пятнадцать градусов.

– Всего? В России прошлым летом почти до августа было пятнадцать градусов, днем, а ночью опускалось до восьми.

– Так то в России, в Москве. А тут Сирия.

– Когда постановка задачи?

Суслов ответил:

– В 9:30 у нас совещание у командира базы, мне присутствовать обязательно, оно продлится полчаса, обычно генерал Грубанов не затягивает время. Значит, с тобой займемся сразу после совещания.

Подъехал автобус. Одновременно на бетонку выгнали «Тигры» и вышел заместитель Авилова, майор Базанов. Он не стал представляться Суслову, достаточно того, что это сделал командир группы. Обратился к Авилову:

– Наши дальнейшие действия, командир?

На этот раз Авилов указал на ангар:

– Видишь эту сборную конструкцию?

– Вижу.

– «Тигры» туда. Водителям поставить машины и вернуться к самолету. Остальные с сумками в автобус. Как подойдут водители, поедем к выделенному нам модулю.

– Значит, какое-то время проведем на базе?

– С логикой у тебя, Женя, всегда был порядок. Начнем работу вечером. Точнее скажу позже. Ты давай командуй!

– Есть, командир.

Авилов, озадачив заместителя, повернулся к Суслову:

– Ну как тут у вас?

– Как любил говорить один мой товарищ, могло быть гораздо лучше, но нормально. Служим. Выполняем задачи президента и правительства.

– Неплохо выполняете.

– Нам бы еще коллеги из западной коалиции не мешали, а то так и норовят вставлять палки в колеса. Они создают проблем больше, чем игиловцы и другие бандформирования, которых сейчас развелось много. Да еще Центр по примирению сторон открыли. Нет, конечно, это надо, кто-то из «духов» реально желает закончить сопротивление, и им следует создать условия, но знал бы ты, какой это геморрой – работать с полевыми командирами. Хорошо, что меня еще не подтягивают. В Центре свое начальство, свой штаб. Но каково видеть эти бородатые морды, что являются сюда с толпой советников и охраны? Но… это не наше дело.

– Может, хоть намекнешь, что за работу решено подкинуть подчиненной мне группе.

– А чего намекать? Скажу прямо, работа с первого взгляда не сложная, наведение авиации на выявленные в ходе наблюдения живую силу, скопление техники, возможные размещения складов, командных пунктов противника в районе Алеппо. Но… не сложная только с первого взгляда. У Алеппо обстановка сложная. Там не всегда то, что показывают по нашим телеканалам. Случаются и крупные боестолкновения. Боевики не оставляют попыток пробиться в восточную, утерянную ими часть города. Впрочем… давай до утра, Даниил? Сегодня побегал, одного хочу, быстрей попасть в свой отсек, принять душ и в кровать.

– Мы для тебя тоже гемор? – улыбнулся Авилов.

– А это посмотрим.

– Всегда уважал людей, режущих правду-матку в лицо. Добро, утром так утром.

Вернулись капитан Касатко, старшие лейтенанты Лобан и Маслак, которым по совместительству предстояло исполнять обязанности водителей.

Касатко доложил:

– Внедорожники в ангаре. Там охрана из двух бойцов.

– Как машины?

– Звери! Не напрасно назвали «Тигры». Их только дозаправить надо, перед загрузкой в самолет должны были полные баки залить, влили от силы по канистре.

Суслов сказал:

– Ну с этим проблем не будет. Заправитесь под завязку, да и в дальнейшем дефицита в горючке не будет.

Авилов кивнул:

– Давайте в автобус, остальные уже там, вас ждут.

– Ты с ним, – Базанов указал на начальника разведки, – поедешь?

Ответил Суслов:

– Да, вы садитесь, сержант знает дорогу. А командира подвезу я.

– Понял!

Офицеры прошли в новенький «ПАЗ», и автобус пошел по бетонке в сторону «Скворечника» – пункта управления полетами.

Суслов предложил:

– Прошу в мой «УАЗ», подполковник, это, конечно, не «Рэндж-Ровер», и не «крузак», и даже не «Паджеро», но машина хорошая, на заказ сделанная. Даже кондиционер есть.

– Да тут без кондиционера летом дышать невозможно. Интересовался, что за погодка в летние месяцы.

– Ко всему привыкаешь. Ну так едем, Даниил?

– Едем.

Начальник разведки базы довез командира группы до крайнего в городке модуля. Объяснил:

– Специально для таких подразделений поставлен.

– Каких таких? – спросил Авилов.

– Как будто, Даниил, ты не знаешь.

– Догадался. А штаб где?

– Проехали, он там слева от «вышки». Там же столовая. Ну все, спокойной ночи, и до утра?

– Так уже утро.

– Ты прекрасно понял меня.

– Ну, давай, до утра.

Авилов забрал свою сумку, вышел из «УАЗа», зашел с торца в модуль. Он был стандартный.

Бойцы раскладывали сумки в гостиных, повседневную форму вешали в шкафы, сами в душ. Кто-то перекусывал запасами, взятыми из дома.

Базанов доложил:

– Наши на местах.

Авилов приказал:

– Группе подъем в 6:00, в 6:20 построение.

– Понятно.

– Завтрак отдельно в 9:00.

– А где столовая, узнал?

– Ну столовую в любой части найти проще простого, как и штаб. Но, думаю, к завтраку объявится и начальник разведки.

Заместитель поинтересовался:

– Он ничего о задании не говорил?

– Ничего из того, что стало бы новостью. Поговорим еще после совещания в штабе базы ориентировочно в 10:00. Где мой отсек?

Базанов показал в конец коридора:

– Правая крайняя дверь. Напротив кабинета.

– Даже кабинет здесь есть?

– Все по уму.

– Я к себе, поднимешь в 5:50.

– Спокойного отдыха.

– Тебе того же.

Авилов прошел в свой отсек, напоминающий приличный номер солидного отеля. Скорей всего здесь останавливались высокие чины различных ведомств, наведываясь на базу.

В 5:50 майор Базанов зашел в отсек командира. В гостиной положил на стол комплект формы летно-технического состава – комбинезон, ботинки, пилотку. Направился к спальне, но оттуда вышел командир отряда.

– Привет, Женя.

Базанов проговорил:

– Встал без меня? Ну и ладно. Я там летную форму принес. Ее доставил начальник разведки базы.

– И зачем она нам?

– Все та же секретность, Даниил. Никто не должен знать, что мы бойцы особой группы.

– А шестнадцать технарей, неожиданно прибывших на базу, останутся без внимания?

– То же самое я спросил у Суслова. Он сказал, что легенда такова: мы прибыли для оказания технической помощи персоналу сирийской базы Шайрат.

Командир группы взглянул на заместителя:

– Это той, по которой американцы нанесли удар крылатыми ракетами?

– Да. Янки представили это ударом возмездия за якобы бомбардировку самолетами, вылетевшими из Шайрата, провинции Идлиб, бомбами с химической начинкой.

– Помню, во время визита в Вашингтон главы Китая.

– СМИ весь день 7 апреля транслировали пуски «Томагавков». Показывали разбитые ангары, сгоревшую технику, но ни один телеканал, ни одна радиостанция, ни одно печатное издание, исключая, естественно, наших, даже словом не обмолвилось, что из пятидесяти девяти крылатых ракет до района аэродрома долетели всего двадцать три, меньше половины. Куда упали тридцать шесть, неизвестно, скорее всего, потеряв цель, они самоликвидировались или упали в море, а может, в режиме малых высот, пытаясь огибать возвышенности, и воткнулись в эти возвышенности. Ну а об уроне и говорить нечего, шесть «МИГ-23» без двигателей, проходивших ремонт, «Ан-26» и пара списанных машин. Это по технике. По людям, насколько мне известно, погибло шесть человек. Гибель людей всегда плохо. Но такие потери несут от минометного обстрела, причем от разрыва одной-двух мин, но уж никак не от двадцати трех крылатых ракет.