Н Е В Т О В Р Е М Я, И Н Е В Т О М

М Е С Т Е…

Основано на реальных событиях, место событий изменено, любые совпадения случайны.

Если ехать не далеко, то в таком случае, путешествие в плацкартном вагоне, очень даже «душевное мероприятие». На время поездки окунаешься, как бы в огромную коммунальную квартиру. В которой с ором по коридору бегают друг за дружкой дети. Где слышен плач грудного ребенка и сушатся им-же «отмеченные», с запашком простынки. Напротив, через коридор, на боковых местах, уже не молодая пара под пахнущую дымком рыбу, приобретенную на одном из полустанков – потягивают пивко, а за стеночкой мужики режутся в карты на мелочь. В следующем купе, молодой студент декламирует трем дамам не определенного возраста свои страстные, но еще совсем «сырые» стихи. Периодически, через вагон, в белоснежном, накрахмаленном переднике, проходит официантка из ресторана поезда, громко предлагая: «Пирожки, горячие пирожки!» Следом за ней неугомонный проводник с соблазнительно парящимся чаем в красивых, раритетных подстаканниках: «Чайку не желаете? Горячего, цейлонского»

Такая временная и не принужденная атмосфера, очень быстро находит людей, сближая их, до исповедания друг другу откровенно выворачивая наизнанку самое сокровенное и потаенное, понимая, что этого человека видишь впервые и поэтому «изливая себя» наверняка есть гарантия, что расставшись с ним, больше ни когда в этой жизни его уж и не встретишь…

Но на этот раз, бухгалтерия родной редакции расщедрилась, и я, ее неизменный журналист – это, оценил, войдя, в по – домашнему ухоженный, без единой пылинки, уютный вагон ЛЮКС. К тому же, вагон был новым и оснащен всем необходимым для поездки на дальние расстояния. Такие вагоны появились совсем недавно и позволяют путешествовать с повышенной комфортностью, даже скучно…

Войдя в люксовое купе и оглядевшись, поймал себя на мысли, что это вовсе не поезд, а «временной портал», что я уже приехал и нахожусь в апартаментах дорогого отеля, ждущего меня города. Взгляду моему предстали двухместные покои с мягкими и достаточно широкими диванами и таким же креслом в углу. Шкаф для одежды из дорогой породы дерева. На столике, в не большой, но элегантной вазе живые и свежие ромашки. Удивила современная аудио и видеосистема, на стеночке тонкий жидкокристаллический монитор телевизора, доступ в интернет (Wi-Fi), и само – собой – кондиционер! И конечно отдельный санузел, с пределом мечтаний пассажира плацкартного вагона – наличие душа, не только с холодной, но и с горячей водой!

Разувшись и скинув куртку на диван, я ходил по купе, с любопытством рассматривая и трогая все предметы, которые поедут со мной дальше; телевизор работает, из крана, как и должно – бежит горячая вода, кресло уютное, цветы пахнут как ромашки, а окно идеально чистое, через которое я заметил плавно уплывающий перрон. Поезд все чаще стал постукивать колесами, набирая скорость, и я вдруг ощутил двоякое чувство; радости, что какое-то время буду ехать один, можно «обжиться» и почувствовать себя по причине первенства – хозяином. И чувство второе – волнение и досаду одновременно, кого же судьба на этот раз выберет для меня в попутчики, а вдруг, я так и буду ехать один?

Не торопясь, я стал «обживаться»: переоделся, разложил на столике свои «инструменты»: ноутбук, диктофон, блокнот. По ходу натыкаясь на все новые, четко продуманные «мелочи, умного купе». Вот, кстати, можно узнать по информационной системе, долго ли мне еще хозяйничать в одиночестве? Нажав на кнопочку, тут же услышал приятный женский голос:

– Слушаю Вас, что желаете заказать, или Вам ответить на Ваш вопрос?

– Будьте добры, скажите время прибытия на следующую станцию? И продано ли второе место в моем купе?

– Прибываем через три часа, в 13.20. Место продано из Москвы. Возможно, пассажир опоздал на посадку, или же решил не ехать.

– Спасибо.

– Пожалуйста, обращайтесь.

Не доехав до следующей станции, в дверь постучали. И не успел я ответить на стук, как она распахнулась. В проеме образовался, смешной мужчина, лет пятидесяти с чемоданом в одной и парой красивых коробок в другой руке. Не высокого роста, коренастый, с большими синими глазами. Из каждой подмышки торчали горлышки бутылок, а карманы широкого полупальто оттопыривали чем-то круглым. Выглядел он, мягко говоря – растрепанным и к тому же подшофе.

– Доообрыый  дееень! Я, туточки! – протяжно, по театральному, воскликнул мужчина, замерев, ожидая мою реакцию. Но я был обескуражен столь неожиданным его появлением, что только и смог как мотнуть головой на приветствие. Он же так и стоял, замерев не подвижно, и только его выразительные, широко раскрытые глаза, измерив меня с ног до головы, продолжали крутиться, рассматривая интерьер купе.

– Мыыыы, в поезде? – его глаза от удивления медленно поползли ко лбу и параллельно им, его круглая шляпа вдруг сама по себе стала сползать на затылок, а освободившийся чубчик, встал ёршиком. Очень медленно присев, будто опуская тяжелую штангу, демонстративно разжав пальцы обеих рук, поставил вещи на пол. Поочередно наступив на пятки, снял скрипучие башмаки, с загнутыми носками вверх. Затем он подошёл к столику, развёл широко руки, успел резко на пальчиках развернуться и за горлышки поймать бутылки, ударив бутылками снизу карманов, из которых тут же вылетели лимоны, через мгновение  они были в его руках, но когда он успел поставить бутылки на столик я так и не заметил.

– Вот, попал в "пробку", пришлось прыгать в уходящий поезд, и пробираться к вам через ресторан, а там уже друзья! Посидели немного, а прощаясь, они задуплили меня виски с лимонами – сейчас мы с вами будем знакомиться…

       Он был изрядно навеселе, все его движения были, то стремительны, а то замедлялись как в пантомиме, что выглядело виртуозно и смешно. Нет, он не был смешен, он был смешным, я видел этого человека всего две минуты, но успел проникнуться симпатией и необычайной радостью соседства. Мощная энергетика, мягкое тепло, притягательная харизма, и все это в одном человеке! Мало того, его энергетика прет фонтаном вверх, распыляясь вширь и в даль мелкими струями магии умилительного колдовства, которая пронизывает тебя насквозь…

В голове постоянно металась одна мысль, что я знаю этого человека, часто его вижу, но картинка не прорисовывалась, словно в тумане, одни очертания…

Постоянно улыбаясь, я не мог оторвать от него глаз. Присмотревшись, моя душа вдруг медленно завибрировала сочувствием к этому красивому мужчине, за маской тонкого веселья, я увидел очень уставшего и печального человека.

– С вашего позволения, мой юный друг, мне необходимо принять холодный, отрезвляющий душ, и переодеться. Я не заставлю вас долго ждать, а вы пока лимончики порежьте, пожалуйста, – прихватив свои вещи, он мгновенно скрылся за ширмой, оставив после себя сложный шлейф дорогого парфюма, табака и спиртного…

Можно только догадываться и тасовать варианты, кем же может быть этот незнакомец, с которым придется путешествовать через всю страну…

Но, он мне понравился, черт побери! Внутри закипело профессиональное любопытство, сколько ж в одном человеке, за такое короткое время – промелькнуло лиц! Я убрал со стола лишнее, нарезал лимоны, достал припасенную курицу – гриль, приобретенную в вокзальном буфете. В шкафчике обнаружил посуду на все случаи жизни, в том числе и хрустальные бокалы для вин.

Через короткое время, из-за ширмы появился вроде совсем обычный человек, в рваных джинсах, босиком, с ярким шелковым шарфом на шее поверх белоснежной рубашки с загнутыми наверх манжетами, и все в той же шляпе, которую, скорее всего при переодевании забыл снять.

– Не плохо, не плохо, молодой человек! А почему ж до сих пор не налито, юный мой друг? – при этих словах он снял трубку и стал делать заказ.

– Господа, прошу во второй люкс заказ. У нас две бутылки виски и два лимона, исходя из этого, на ваше усмотрение, чтобы, знакомясь, два сильных и молодых мужчин, могли плотно закусить. Сделайте красиво, plis…

– Надеюсь, мне представляться необходимости нет? – не дожидаясь ответа, он взял бокал с виски ударил по моему бокалу и залпом выпил.

– Напротив, мы с вами не знакомы, это я точно знаю. Хотя я, в большом сомнении, потому как, больше, чем уверен, что я вас знаю, или где-то видел, но картинка пока не прорисовывается. Простите за каламбур слов.

– Видимо, я ещё не все сделал в этой жизни. Вы сейчас напомнили мне, пожалуй, один из самых ярких фейерверков моей жизни, нежного, удивительного, значимого,– незнакомец на некоторое время задумался, грустно улыбаясь.., – так вот, за последние десять лет, я встречаю второго человека, который меня не знает. За это нужно выпить! – он налил ещё по тридцать грамм, посмотрев на меня, стал отвечать, опережая мой вопрос.

– Да, очень душевная история, и если вы о ней напишите, дорогой мой Сергиенко Г.В. то уж после этого, однозначно, каждый будет на улице показывать на меня пальцем. Я, наконец-то стану узнаваем! – казалось, он видит меня насквозь, читает мои мысли, и может говорить за нас двоих. Но, откуда он знает обо мне, мою фамилию?

– Но, уважаемый, откуда…? – я в недоумении развёл руками.

– О, это было, совсем не сложно, проходя мимо проводника, я поинтересовался, с кем имею честь соседствовать. Ну а глядя, на экипировку вашего столика, понятно, что товарищ Сергиенко журналист или писатель… Ну а коли так, живя с вами в одном городе, будучи публичными людьми, наверняка, заочно, хоть однажды, да слышали друг о друге. При этом он сделал не заметное движение руками и его лицо «заулыбалось» ярким, круглым, смешным клоунским носом, а шляпа в один миг превратилась в парик «рыжего», – Вуаля, я, туточки! Весь вечер на манеже, клоун Подсолнух – Конапуша!– профессионально представился сосед по купе…

– Ну конечно! Не уш-то ВЫ, Ефим Петрович, Любимый? Кстати, у вас уникальная фамилия! – а я Георгий, работаю, как вы уже заметили, журналистом, публикуюсь в альманахе «Россия современная», – рука клоуна оказалась сильной и жесткой.

– Да – да Георгий, и мне приятно. А ваши «частные расследования», очень увлекательны, с большим нетерпением жду новых историй, а так-же ваши «попутные рассказы», ведь чего только жизнь не вытворяет с нами! Наверняка, многие истории так и просятся на бумагу! Что касается моей фамилии, это сплошной веселый анекдот, старайтесь не забываться, казусов и веселых событий вокруг нее было предостаточно, как от женщин, так и от мужчин! При посторонних по фамилии, прошу не называть.

– Вы уж меня простите Ефим Петрович, что не признал вас, весь город в ваших афишах, но вот так, без грима, не имел честь. Да и признаться, как бы вам не показалось больно, к цирку отношусь ровно и бываю в нем редко, скорее, по необходимости, чем по желанию. И все же, поднимем бокалы за вашу веселую и наверняка, очень трудную работу, и за знакомство.

– А еще Георгий, предлагаю перейти на «ТЫ» – выпив, мы раздербанили курочку и стали закусывать. В это время в дверь постучали, и на пороге появился официант с заказом. На разносе все было красиво, фрукты, нарезка, мясо, что- то еще. Петрович, не принимая мои возражения по оплате заказа, рассчитавшись, поблагодарил официанта, дав ему на чай.

– Георгий, он же Жора, он же Гога, он же Юра, ты взорвал мои воспоминания…

Кстати, а ты слышал любимый анекдот Юрия Никулина? Нет? Тогда, пожалуйста: – Из пункта А, в пункт Б, на встречу друг другу вышли два поезда, и не встретились…

– Почему?

– Не судьба…

Вот так и в жизни, вроде очевидные и по всем законам жанра – истории, логично и по – хорошему должны сложиться, но… не судьба.

Поезд, притормаживая, плавно подъезжал к первой станции нашего долгого пути. Не сговариваясь, накинув куртки, мы вышли на перрон – тихой, прохладной осени. Наш вагон остановился напротив новенького, двухэтажного, сверкающего, манящими рекламой витринами, современного торгового центра. А сбоку от него, притулился, старенький, обшарпанный киоск, похожий больше на «избушку бабы Яги» с огромной, на всю крышу, вывеской с названием «МОЕ МЕСТО ПОД СОЛНЫШКОМ».

На перроне, Петрович окутал нас вкусно пахнущим дымом дорогой сигары. Глядя сквозь суетливых пассажиров, печально задумался, не замечая не радости встречающих, и не слез провожающих…

Поездка продолжалась в затянувшейся паузе. Я, выбрав уединенную позицию в уютном кресле, не отрывая глаз от впавшего в задумчивость Ефима Петровича, не мешая его мыслям, терпеливо наблюдал, словно в немом кино, как в этом человеке, необъяснимо красочно, совмещаются внутренние эмоции, с наружными. Он ходил по купе, совсем не замечая меня. То резко останавливался и долго смотрел в окно, то садился на диван, обхватив голову руками, как при головной боли – плотно сжимая веки…

– Половина пассажиров этого поезда: друзья, коллеги, – неожиданно, не открывая глаз, начал свой рассказ уставший клоун, – Цирк с Цветного, едет в Красноярск, на гастроли, на мою малую, милую Родину…

А я вот, с самого детства «болею» цирком, – как бы разговаривая с самим собой, Петрович стал постепенно возвращаться в наше купе. – Всегда смешил родных, сам придумывал репризы, подсматривая за животными и окружающими меня людьми. Мне аплодировали и поддерживали, мол, растет новый клоун «КАРАНДАШ».