Цитаты из книги «Желание одержимого»

Навязчивым, или же одержимым субъект является не потому, что он вынужден совершать нелепые с его точки зрения действия, а по той причине, что в его желание вмешивается желание другого плана.

Навязчивый невротик – и в этом состоит его наиболее существенная черта, с учетом которой к нему надо подходить клинически – ошибочно и систематически принимает за истину то, что дается ему как знание.

При этом правота слов навязчивого невротика остается недооценена – если привычная обсессия или бытовая компульсивность и выступают в роли защиты, поддерживаясь субъектом, то отвечают они тому, что приходит извне, – не из «мира», а из области, где невротичный субъект имеет дело с тем, что в терминах Лакана выступает как «отброс».

объект желания обсессивного невротика воспринимается им как навязанный извне.

Объект, которым субъект, удерживая его, дорожит, является всего лишь отбросом, излишком.

искать корень собственно «одержимости» (obsession) необходимо не в отдельных ее проявлениях, а именно там, где субъект в целом ведет себя как обсессивный, завороженный.

Элементы эти – знание, тревога и истина – поместили представление о желании невротика навязчивости в совершенно иную ситуацию, где характерные для него психические движения оказались поставлены в зависимость не от симптома и его бессознательных конфигураций, а от связей с инстанциями, носящими для субъекта в своем роде универсальный характер.

Я предостерег психоаналитика от того, чтобы место, с которым он обручен знанием, метить любовью. Я сразу сказал ему: на истине не женятся, брачного контракта с ней не подписывают, а во внебрачную связь и тем более не вступают. Она ничего подобного не терпит. Истина – это в первую очередь соблазн, она для того, чтобы вас одурачить.

Направлять анализ в сторону разыскания истины – значит выйти за его пределы.

Очевидно, что перенос в том виде, в котором он был открыт и выпестован Фрейдом, очень быстро снимает о ней вопрос, поскольку любая степень готовности со стороны анализанта услышать нелицеприятное и, возможно, даже сокрушительное суждение аналитика наталкивается не на разоблачение, которого требует истина, а на интерпретацию.