Читать книгу «История нашей жизни том-6» онлайн полностью📖 — Александра Черевкова — MyBook.
image

Мне было как-то ни до него. Хотелось спать и кушать. С самого вечера не сомкнул глаз и за сутки ничего ни ел.

Надо хотя бы выспаться. Возможно, что утром милиционеры принесут мне что-нибудь покушать? Ведь не в концентрационном лагере пленных времён войны с фашистами, когда фашисты голодом морили людей и проводили над ними опыты.

Проснулся от приятного запаха пищи, которую принесли на завтрак в камеры предварительного заключения.

Едва придя в себя ото сна, помыл лицо под краном из бачка в камере предварительного заключения. Попил воды из того же самого крана.

Повернулся в сторону спящего парня и обомлел оттого, кого увидел при свете солнечных лучей, пробившихся сквозь стекла окон с решётками.

Конечно, всякое мог ожидать от милиции, но только не такой прокол. Передо мной на нарах лежал заморыш, из-за которого началась массовая драка в пионерском лагере «Горный воздух». Видимо, заморыш сквозь сон почувствовал мой пронзительный и злой взгляд?

Заморыш открыл глаза. Увидел меня и сразу вскочил на ноги. Ни стал ему ничего говорить. Тут же врезал заморышу в челюсть.

Потом провёл несколько ударов в живот и пару раз ударил заморыша об стену камеры. Мне хотелось напомнить заморышу о себе.

– Советую тебе взять всю вину на себя. – зло процедил сквозь зубу едва живому от страха заморышу. – Если меня посадят или с моей головы упадёт хотя бы один волосок, то тебе не жить на белом свете. Мои друзья найдут тебя хоть на краю света и вырежут весь ваш подлый род, который народил такую мразь, как ты. Хорошо понял меня?

– Все понял. – ответил заморыш, сплёвывая кровь с разбитой губы. – Меня заставили спровоцировать тебя на драку. Ничего против тебя не имею. Пожалуйста, больше не бей меня. У меня все тело болит. Чуть живой после драки.

– Черт с тобой! Живи. Но только ни со мной в одной камере. – сказал, заморышу. – Иначе тебя могу просто убить. От тебя всё началось. Мог отказаться от провокации по состоянию здоровья.

Когда сержант милиции принёс нам завтрак в камеру предварительного заключения, то мы оба сразу стали умолять сержанта милиции, чтобы нас рассадили в разные камеры предварительного заключения.

Так как мы оба враги и можем друг друга убить в сонном виде. Нам этого не хочется делать.

Но само обстоятельство толкает нас на возможное убийство друг друга. Ведь мы оба злейшие враги происшедшей между нами драки в пионерском лагере.

Сержант милиции удивлённо выслушал нас обоих. Затем удалился куда-то по длинному коридору и вскоре вернулся с дежурным лейтенантом милиции, который внимательно выслушал наши требования и тут же забрал заморыша с собой в другую камеру предварительного заключения.

Теперь мог спокойно выспаться до того момента, когда меня будут допрашивать следователи милиции.

Хотелось мне быстрее разобраться с последствиями ночной драки. Спать мне долго не пришлось.

В десять часов утра меня повели в кабинет к следователю республиканской милиции. Думал, что меня будет следователь допрашивать один на один.

Но к моему удивлению в кабинете следователя были все трое ингушей, которых покалечил во время драки в моем кабинете, в пионерском лагере «Горный воздух» в бараке, предназначенном на проживание ингушей бригады строителей из Назрани.

Возможно, что это был какой-то новый эксперимент в следственных органах советских юристов или этот юрист проводил свой опыт?

– Ты, зачем, утром в камере побил Цалоева Беслана, из-за которого началась массовая драка в пионерском лагере «Горный воздух»? – сходу спросил следователь республиканского отделения милиции, указывая рукой на заморыша. – Он тебе угрожал?

– Этот заморыш Цалоев Беслан?! – удивлённо, воскликнул, обращаясь к заморышу. – Ты сам не представляешь, в какую петлю ты загнал себя и весь свой род. По закону кавказских гор все однофамильцы родственники. Особенно так принято у осетин. Так вот, мой родственник осетин, Цалоев Илья Петрович, комиссар военкомата в Беслане. По закону кавказских гор, не зависимо от нации, ты однофамилиц моего дяди. Мой родственник поднял руку на родственника! Если ты чисто сердечно сейчас не расскажешь все то, что произошло в пионерском лагере «Горный воздух» во время массовой драки. Тогда не могу ручаться за своих родственников по осетинской линии. Также за своих друзей из Беслана. Ингушский род Цалоевых вскоре просто перестанет существовать на нашей планете.

– Ни в чем не виноват. – перепуганным голосом, выложил Цалоев Беслан. – Меня специально послали к тебе братья Долгаевы Иссоп и Мусса. Они хотели учинить драку, как бы заступаясь за меня. В этой драке братья Долгаевы рассчитывали тебя заколоть за то, что ты все шесть месяцев не давал им прийти к власти в строительном отряде.

Такое чистосердечное признание Цалоев Беслан сказал в присутствие следователя республиканского отделения милиции, двух присутствующих милиционеров в качестве охраны и только что вошедшего полковника милиции, очевидно, командира республиканского отделения милиции?

При таком количестве свидетелей признание Цалоева Беслана утаить было нельзя. Тем более что все свидетели от республиканской милиции были не ингуши.

Таким образом, на стороне ингушей ни один из свидетелей не мог быть. У меня сразу появилась серьёзная группа поддержки.

– Ты настоящий джигит! – сказал мне, полковник милиции, выслушав внимательно Цалоева Беслана и мой рассказ, о происшедшей массовой драке в пионерском лагере «Горный воздух». – Ты молодец, что смог один постаять за себя против бригады ингушей строителей из Назрани. Но ты не молодец в том, что пустил ингушскую кровь. За такую драку тебе грозит лет восемь тюремного заключения. Даже это пустяк по сравнению с тем, что тебя и твой род ждёт кровная месть со стороны ингушей. За то, что ты в драке пустил ингушскую кровь. Ты сильно вляпался в грязь.

– По закону кавказских гор, по закону Советского Союза, а также по международным правам человека. У меня была чистой воды самооборона против двадцати человек напавших на меня с целью убийства. – стал защищать свои права в присутствии многочисленных свидетелей. – Так вот, согласно всем перечисленным мной законам и по другим законам тоже, имел полное право в целях самозащиты убить девятнадцать человек в неравном бою, один против девятнадцати. Но последнего двадцатого нападающего на меня должен оставить живым. Так как у нас с ним оставались равные шансы на жизнь. Так что по всем вместе взятым законам, моей вины в массовой драке нет. Виновники происшедшей драки сидят перед вами. Теперь могу назвать их по фамилиям. Это в первую очередь Долгаевы Иссоп и Мусса, которые придумали массовую драку. Следом туда в виновники можно записать Цалоева Беслана, который по своей трусости согласился спровоцировать массовую драку, а также Музаев Зоман, который пытался отправить меня в нокаут, но за это получил от меня ногой по яйцам. Дальше можно судить всю бригаду ингушей строителей из Назрани, которые устроили массовый погром в пионерском лагере «Горный воздух» и учинили драку.

– Не знаю, откуда ты взял такую статью из законов о самообороне, но целиком на твоей стороне. – сказал мне, полковник милиции. – С такими поддонками лишь так надо поступать. Жизнь у человека одна и защищать её надо всеми средствами. Ты просто молодец, что смог постоять за себя. Сотрудникам милиции с тебя надо брать пример…

После такого душевного разговора с полковником милиции думал, что меня прямо сразу выпустят из-под стражи.

Но полковник милиции сказал следователю, что расследование надо довести до конца, чтобы другим было не в угоду устраивать такие массовые драки в местах отдыха.

Кроме того, надо определить, кто будет ремонтировать разбитый вовремя массово драки пионерский лагерь «Горный воздух».

Так что меня, Цалоева Беслана и Долгаева Иссоп оставили в камерах предварительного заключения до конца следствия.

Долгаева Муссу и Музаева Зомана, как сильно пострадавших, отправили обратно под усиленной охраной на лечение в сельскую больницу аула Чири-Юрт. Следом за следственными делами шли выходные дни, суббота и воскресение по всей стране.

Так что мы задержанные могли лишь наслаждаться отдыхом в камерах предварительного заключения во время воскресных дней.

Затем с понедельника ждать своей участи, во время следующего следствия по делу массовой драки с разбоем в пионерском лагере «Горный воздух».

У меня было немного шансов выбраться на свободу. Но как избежать кровной мести, это не знал?

Как бы не закончился суд по этому делу, в любом случае ингуши не оставят меня в покое до конца моей жизни.

Мне придётся обращаться к правосудию с целью своей защиты или самому защищать себя с оружием в руках.

Вот только где мне взять оружие в Советском Союзе, этого совершенно не знал. Ведь в Советском Союзе огнестрельное оружие постоянно находится под особым контролем, а холодное оружие вообще запрещено носить.

Остаток пятницы и вся суббота прошли хорошо. Если так можно сказать о жизни в камере предварительного заключения.

Камера предварительного заключения в милиции, отличалась от камеры в тюрьме лишь тем, что в камере предварительного заключения не было бака под названием «параша».

В тюрьме заключённые в «парашу» оправляются прямо на том месте, где кушают и спят. В милиции из камеры предварительного заключения выводят задержанных оправляться в туалет на улицу в специально отведённое место, где нет никакого элементарного удобства в туалете. Просто дырка в полу сарая над ямой с навозом, куда оправляются. Даже негде руки мыть в таком туалете.

Вокруг общественного туалета огромная каменная стена с колючей проволокой. Во время такого выхода в туалет по нужде, мне в камеру предварительного заключения в милиции, кто-то подкинул школьную тетрадь со стихами. Стихи написаны от руки про ингушей, которые недавно бунтовали в Грозном.

Раз в крещенский вечерок,

Ингуши восстали.

Сдвинув шапки на бочок,

Все «Ура!» кричали…

Не хватает им земли,

Строить негде гаражи…

Им нужен райский уголок,

Кому Кизляр,

Кому Моздок,

Кому Осетии кусок…

Ингуши были,

Водой их смыли.

Но урок мы не забыли…

Стихотворение про ингушей, было размером в целую школьную тетрадь. Настоящая поэма о восстании ингушей. Стихотворение запомнить наизусть не удалось. Автор стихотворения тоже неизвестен. В дальнейшем стихотворение передавалось из рук в руки по всему Северному Кавказу.

Позже читал это стихотворение в нескольких вариантах разных авторов, которые дописывали и переписывали стихотворение по своему усмотрению.

Так что это стихотворение, о восстании ингушей в конце 1972 года и в начале 1973 года, стало фактически народной поэмой.

Утром воскресного дня, после скудного завтрака, в республиканском отделении милиции началась какая-то непонятная возня. Милиционеры бегали по кабинетам, что-то кричали.

Из камеры предварительного заключения невозможно было понять причину суеты. Можно было подумать, что началась война с ингушами или ингуши пытаются освободить своих собратьев из камер предварительного заключения. Могли быть другие причины, которые мне были неизвестны.

Так как сидел один в камере предварительного заключения в самом конце здания республиканского отделения милиции.

До меня доходил с улицы только неразборчивый шум голосов и рёв двигателей автомобилей.

– Александр Черевков! На выход из камеры! – громко, сказал мне, сержант милиции, открывая железную дверь моей камеры предварительного заключения. – Руки назад! Быстро иди вперёд в кабинет дежурного отделения милиции.

В кабинете дежурного республиканского отделения милиции было многолюдно от милиционеров. Сюда собрались все дежурные милиционеры по зданию республиканского отделения милиции.

У каждого милиционера внешний вид был такой, что можно было подумать милиционеры только что из окопов во время очередного боя с противником, который любыми путями хочет пробиться в здание республиканского отделения милиции. Форма у милиционеров была мокрая и выпачкана в грязь, как бывает во время дождя. В это время за окном весна с яркими лучами солнца.

– Говорят, что ты командир строительного отряда и во многом разбираешься? – обратился ко мне майор милиции, вытирая своё вспотевшее лицо испачканными в глину руками. – Наверно, также в электричестве разбираешься?

– Во многом разбираются только те, кого упрятали за знание в психушку. – ответил майору. – Мне не все дано понимать. Однако, не пойму, что вы от меня хотите?

– В присутствии тебя когда-нибудь кабель протягивали? – нервно, спросил майор милиции. – Ты хотя бы видел, как это дат электрики?

– Говорите яснее, чтобы мог вас понять, о чём идёт речь. – прервал, не понятное объяснение майора милиции. – По делу можете сказать.

– У нас во дворе отделения республиканской милиции прорвало водяную трубу. – стал объяснять майор милиции. – Мы перекрыли всюду воду, чтобы не залить здание республиканского отделения милиции. Прорванная водяная труба оказалась выше нашего здания. Грязная вода стала проникать на первые этажи и в подвальные помещения здания республиканского отделения милиции. Здесь у нас архивы республиканского значения и всюду электричество. С трудом нашли кран на трубе, в которую вода поступает из городского водопровода.

Воду перекрыли. Решили устранить аварию. Вызвали к себе знакомого экскаваторщика вместе с техникой. Экскаваторщик разрыл яму над водосточной трубой, чтобы устранить аварию. Рядом с треснутой водяной трубой городской электрический кабель.

– Экскаваторщика сразу на месте убило током? – с тревогой, спросил, майора милиции. – Не служу в морге. Здесь вам ничем не могу помочь. Мне при виде крови сразу становится плохо. Могу даже умереть от страха.

– Все целы! Вот лишь здание республиканского отделения милиции полностью обесточено. – сказал мне, майор милиции. – Ты хоть немного представляешь о том, что такое без электричества республиканское отделение милиции?!

– Сотни свободных людей, которых не заберут в милицию по всей республике. – ляпнул, сразу совсем не подумав. – Представляю, как будет ликовать народ.

– Болван! Это большая масса не пресечённых преступлений по всей республике. – поправил меня, майор милиции. – Сколько людей пострадает!?

– Так что вы хотите от меня? – удивлённо, спросил, майора милиции. – Не могу быть проводником электричества. Ни для того дрался с ингушами за свою жизнь, чтобы сейчас быть убитым электричеством. Вызовите дежурного электрика. Он быстро устранит неисправность в электрической связи. Дела то всего в аварии на одну копейку стоит.

– В том-то и дело, что у нас прервана вся связь с внешним миром. – объяснил мне, майор милиции. – Где искать дежурного сантехника и дежурного электрика, мы знаем по телефону, который сейчас у нас совсем не работает.

– Хорошо! Пойдём, посмотрим, что там у вас случилось на линии. – согласился с ним. – Может быть, помогу вам в чём-то? Хоть не всё понимаю. Но! Хоть что-то исправить смогу.

Авария действительно произошла чуть выше здания республиканского отделения милиции.

Разрытая экскаватором яма метров пять в ширину, метра два в глубину, а также добавочно около метра в глубину с мокрой глиной и порванным кабелем на метр выше треснутой водяной трубы, которую не видно под слоем мокрой грязи.

Вся территория вокруг здания республиканского отделения милиции загажена до такой степени, что можно подумать в этом месте ведутся археологические раскопки или кто-то совершил открытый подкоп к камерам предварительного заключения, чтобы оттуда вызволить преступников.

Теперь сюда на территорию республиканской милиции нужно много воды, чтобы смыть всю грязь.

Без автомобиля мойки улиц здесь никак не обойтись. Ну, как мне тут устранить неполадку?

– Давайте мы пойдём на встречу друг другу. – здраво размышляя, сказал, майору милиции. – Вы мне даёте на руки письмо, с моей подпиской о невыезде до конца расследования и с сегодняшнего дня отпускаете меня домой. Мне нужно, срочно, сдать служебную документацию и инструменты, которые остались в моем кабинете. Документы числятся на стройке за мной.

Иначе мне пришьют срок за утрату документов государственного значения. Пока вы готовите мне письмо о невыезде. В это время хорошо подумаю, как быстрее устранить аварию на этом вашем участке.

– Без санкции прокурора, мы тебя не имеем право, держать у себя больше трёх дней. – объяснил мне, майор милиции. – Так что в понедельник мы тебя и так отпустим на подписку о невыезде. Но если ты не поможешь нам сегодня с ремонтом происшедшей аварии, то мы найдём какую-нибудь причину, чтобы задержать тебя в отделении милиции.

– Поэтому мне нужно письмо на руки в первую очередь. – стоял, на своём. – Тогда между нами будет Всё равное. Вы идёте на встречу мне. Сам выручаю вас от районных проблем с электричеством.

– Хорошо! Выпишу тебе такое письмо. – согласился майор милиции. – Говори, что надо на устранение этой аварии?

– Мне нужна совковая и обычная лопаты. – стал, перечислять, что мне нужно к работе. – Изоляционные материалы, какие имеются у вас в милиции или у ваших соседей. Острый ножик или ножницы по металлу. Изоляционную ленту. Какой-нибудь шпагат или крепкие суровые нитки. Если найдётся газовый или электрический сварочный аппарат, то лучше будет. К сварочному электрическому аппарату нужен кабель, которого могло хватить до электричества к вашим соседям.

Пару рабочих рук мне тоже нужно. Желательно из тех, кто со мной по делу. Их хорошо знаю. Мне им будет легче объяснить, что надо делать в разрытой яме. Самое главное, сейчас мне нужна пища к работе моих мозгов.

– Но сейчас воскресенье и магазины рядом не работают. – с удивлением, возразил майор милиции. – Где возьму тебе продукты? Всё вокруг закрыто.

– Пирожки с картошкой, с мясом и с ливером на рынке продают всегда. – напомнил ему. – Купите с десяток пирожков мне и тому, кто будет работать в паре со мной. Мои враги тое люди, которые на голодный желудок работать не будут. Напитки тоже не забудьте. По бутылке на человека.

Пока майор милиции и его подчинённые бегали за тем, что им перечислил, к этому времени сам определил, где находится силовой щит, с которого подаётся электричество на кабель в здание республиканского отделения милиции.

Так как шкаф с рубильником был закрыт на ключ, а у кого имеется ключ от этого шкафа, никто из милиционеров не знал, то мне пришлось с согласия майора милиции вскрыть силовой шкаф напряжения и отключить рубильник с помощью гаечного ключа.

Так как ручки от рубильника в силовом шкафу не оказалось. Заодно вытащил все вставки из силового щита, которые соединяли городскую электрическую линию с кабелем здания республиканского отделения милиции.

После того, как кабель был обесточен вместе с районом, можно было начать работу в разрытой яме.

К этому времени милиционеры натащили откуда-то целую кучу различных слесарных инструментов и изоляционных материалов. Можно было подумать, что тут разворачивается какое-то грандиозное строительство.

Такого количества различных материалов и инструментов хватило бы на целую бригаду для электромонтажных работ.

Даже электрический сварочный аппарат вместе со сварщиком нашёлся. Сварщик тут же стал приготавливать аппаратуру.

– Пока кушаю пирожки и пью лимонад, вы должны расчистить место под лопнувшей трубой и порванным кабелем. – сказал, Цалоеву Беслану и Музаеву Зоману. – К этому времени придумаю, как устранить аварию электрического кабеля и водяной трубы.

– Там электрический кабель и нас может убить током. – взволнованно, сказал Цалоев Беслан. – Мне хочется жить. Лучше сидеть на зоне, чем есть в сырой земле.

– Не бойся! Если вас убьёт током, так вы погибните героями и за массовую драку дела никакого не будет. – пошутил, над трусостью Цалоева Беслана. – Конечно, шучу. Там давно нет электричества. Давно отключил силовой щит. Можете спокойно работать.

Цалоев Беслан и Музаев Зоман по деревянной лестнице, опущенной вниз трусливо спустились в глубокую яму. Стали лопатами расчищать глину вокруг лопнувшей трубы и порванного электрического кабеля.

1
...
...
12