3
Отлёт

3.1
Айра

За полчаса до срока Айра сел в лифт, идущий в зал отлётов. Тот находился вблизи оси станции, потому гравитация слабела с каждым уровнем. Это недолгое путешествие отчего-то всегда расстраивало капитана, а сегодня досада и раздражение были сильны как никогда. Увы, придётся терпеть. В зале ожидает команда и новый роботер.

Айра стоял, скрестив руки, уставившись в бежевое амортизационное покрытие. Рэйчел стояла рядом. Айра знал: она глядит на него, и в её взгляде: «Капитан, возьми себя в руки».

– Это же не твоя вина в самом-то деле, – в пятый раз повторила она.

– Я знаю, – быстро ответил он. – Всё в порядке.

Оба знали: это неправда. Какой уж тут порядок? Все три дня после прибытия, будто кошмарный сон. Айра носился, словно белка в колесе. Сначала – отчёт, превратившийся в обсуждение стратегии. Когда оно закончилось, Айра едва успел перехватить пару часов сна, перед тем как идти на похороны Дуга и произносить речь.

Хвалить убитого им же человека для Айры оказалось труднейшей в жизни задачей. Будто в живот засадили нож и принялись медленно его поворачивать. Капитан глядел в пустые от горя глаза родителей Дуга и дрожал.

– Моя команда – это моя семья, – сказал Айра.

Он не врал. Но не мог спокойно смотреть в глаза родным убитого.

Спасение одно, лёгкое и обычное: поскорее уйти в космос. Раньше Айра считал минуты до отлёта, чтобы оставить беду дома. «Ариэль» – маленький уютный мирок, где голова целиком занята работой и выживанием.

Но теперь к своему удивлению и ужасу Айра понял: ему не хочется в космос. На руки капитану спихнули ещё две хрупкие чужие жизни. Первая – жизнь Хьюго Бесслер-Вартиана, флотского специалиста по оружейным системам. Айра уже встречался с Хьюго. Блестящий специалист, хотя высокомерный и заносчивый. Капитан не хотел видеть его на корабле, но Хьюго был лучшим в своём деле и, что самое главное, вызвался добровольно.

На его личном деле стоял предупреждающий маркер. У специалиста не ладилось с эмоциональной стабильностью. Но это Айру не смущало. Обращаться со сложными натурами – часть капитанской работы. Каждый член экипажа на кораблях класса «Москито» – первейший в своём деле спец. Иначе нельзя. На разведчике нет места для неумелого либо нерадивого персонала. А выдающиеся умы всегда со странностями. Иногда весьма нелёгкими. То есть военная дисциплина попросту не работает на кораблях софт-диверсий. А капитану годами приходится служить одновременно военным офицером и специалистом по групповой психотерапии. Так что со странностями Айра мог управиться.

Проблема куда серьёзнее – выносливость. Тут с Хьюго не будет проблем. Он ещё перед войной получил модификации, помогающие выдерживать перегрузки. Постмодификации, конечно, по эффективности не дотягивают до врождённых, но Хьюго уже немало полетал. За него можно не беспокоиться, он крепкий, хотя и не из флотской семьи.

А вот вторая прибавка к экипажу – сплошная проблема. Когда Айра звонил Бобу, в отдел кадров, хотел только одного: устойчивости к перегрузкам.

– У нас таких нет, – ответил Боб. – Ты пойми, большинство роботеров модифицировали для гражданской инженерии, не для флота. Всего шесть роботеров получили перегрузочные модификации. И все эти роботеры – на других кораблях софт-диверсий.

– Так переведите мне такого! – взмолился Айра. – В конце концов, наша чёртова миссия имеет статус «алеф-1»!

– Не могу. Они все на заданиях.

– Тогда дай мне типа с постмодификациями.

– Таких нет, – тихо сказал Боб.

– Слушай, я отправлюсь прямиком в глубочайшее дерьмо. Глубже не бывает. И если я не смогу найти того, кто выдерживает большие «g», новичок умрёт в дороге.

– Айра, пожалуйста, попытайся меня понять. У нас сейчас жуткая нехватка кадров. Мы потеряли «Балу» и «Вальруса». Для тебя есть всего один кандидат, но, уверяю, он – великолепный. Он практически в одиночку вытащил «Феникс» и «Аслан» из огня. Он очень талантливый.

– А сможет он выдержать десять «g»?

– Ну… не знаю.

– Тогда какое мне дело до того, талантливый он или нет?

– Больше у нас никого нет. Если хочешь, поговори с Брайантом, – предложил Боб. – Но уверяю тебя, он скажет то же самое.

Адмирал и в самом деле сказал то же самое. И не важно, что Айра думал об этом Уилле Куно-Моне. Покамест он на руках, и никуда не денешься. Капитан боялся даже и глянуть на профиль нового роботера.

Рэйчел осторожно коснулась его руки. Необычная нежность. Наверное, Рэйчел очень переживает за него.

– Я уверена, с ним всё будет в порядке, – сказала она.

Да, она без труда прочла все капитанские сомнения. С другой стороны, он не очень-то старался скрыть их. Капитан посмотрел на неё и знающе усмехнулся. Она игру не приняла, не улыбнулась в ответ, и в её бледно-голубых глазах мелькнула тревога.

К счастью, лифт уже прибыл. Дверь открылась, Айра выскочил наружу и зашагал по унылому станционному коридору.

– Да кончай ты, – пробормотал он себе. – Что будет, то будет.

Рэйчел поспешила следом.

Дверь зала вылетов распахнулась – успела перед самым капитанским носом. Айра зашёл в зал, облицованный унылыми серыми панелями, и уставился на единственного человека в нём, примостившегося на краешке кресла. Долговязый юнец – по меньшей мере футов шесть. И тощий. Лицо свеженькое, копна мышастых волос, похоже, никогда не встречалась с расчёской. Роботер, смотрящий отчёты памяти. Зажмурился, покачивается из стороны в сторону, тихонько пискливо постанывая. Айра лишился дара речи. Вот это – его новый матрос? Работать с юнцом, которого только вчера выбросили из Лётной школы? А кости-то! Да они лопнут на первом же крутом повороте. И его хрупкая жизнь теперь в руках Айры. Да это же смертный приговор! Может, хоть что-то можно сделать, пока не вылетели…

Он умоляюще посмотрел на Рэйчел.

– Дай ему шанс, – попросила она. – Может быть, он крепче, чем выглядит.

Она шагнула к роботеру, чтобы разбудить.

Айра ничего не сказал: не нашёл слов. А что тут скажешь?

3.2
Уилл

В безумном темпе перескакивая между задачами, Уилл улучил секунду глянуть сквозь сенсоры «Ариэля». Тёмная, клубящаяся масса прерывателей, мощные белые прожекторы дронов. Их лучи угрожающе ползут к кораблю. Чтобы удрать, остаются считанные минуты. Земные дроны уже близко!

– У нас сломался ещё один С-буфер! – крикнула Рэйчел. – Панель один-один-восемь!

Уилл заскочил в голову ближайшему роботу-ремонтнику. Завизжали шестерни. Робот понёсся по изогнутому рельсу к месту повреждения. Крохотный разум машины переполняла тревога. Уилл выпустил машину только тогда, когда Джон принялся лихорадочно сигналить.

– Схема контрмер загружена? Мне нужен этот СОП прямо сейчас!!

Уилл поспешно загрузил СОП, в отчаянии шаря виртуальным взглядом по огромному разветвлённому дереву структуры. Типичное творение Джона: запутанное, извращённое, полное хитрости – и на сто процентов гениальное. Уилл скопировал его и швырнул в пустоту. Нет времени проверять.

Без всякого предупреждения дёрнуло – и обвалилась тяжесть. Душащая, крошащая грудь. Мягкие объятия мускульного мешка стиснули великанским кулаком. Каждая клетка тела завыла от боли. Уилл тоненько застонал. Наконец давление спало. Но не успел он и вдохнуть, как Эми выкрикнула в самое ухо приказ:

– Наш компенсатор гравитации уходит! Три корректора, прямо сейчас!

Уилл прыгнул в разум головного корректора. Тот отомкнулся, нетерпеливо двинулся, но тут снова обрушилась жуткая тяжесть.

Боль вытеснила мысли. Корректор, симпатически связанный с роботером, ударился о стену ангара, гидравлические руки мучительно задёргались – робот чувствовал боль. Уилл ощущал, как его кости скрежещут друг о друга, крошатся, ломаются, а череп лопается, будто яичная скорлупа в тисках.

– Нужна компенсация гравитации прямо сейчас! – закричала Эми.

– Приготовить кросс-проверку двигателей для немедленного варпа! – крикнула Рэйчел.

Но Уилл не мог ничего сделать: он с трудом удерживал себя в сознании. И когда он уже подумал, что хуже быть не может, – стало хуже. Намного.

Он не вынес новой пытки. Он – муравей, попавший под неуклюжий палец беззаботного бога. Уилл почувствовал, что умирает. Он попытался закричать, но не смог вдохнуть, не то что подать голос.

Кто-то тронул его за плечо.

Он открыл глаза и обнаружил себя в зале отлётов мокрым от пота. Тело будто скрутили плотнее плазмы в капсуле термоядерного реактора. Уилл повернул голову, посмотреть, кто его трогал, и увидел женщину: темноволосую, красивую, с округлым лицом и густыми длинными бровями. Уилл узнал её сразу, хотя они встретились впервые. Рэйчел. Она выглядела именно такой, какой её запомнил Дуг. Милая Рэйчел, напевавшая, лёжа на шконке, смеявшаяся громче всех на корабле. Она улыбалась Уиллу, хотя в её глазах были тревога и волнение.

Уилл уже знал о флотской карьере Рэйчел и восхищался её работой. Он встал и обнаружил, что глядит сверху вниз. Рэйчел вряд ли была выше пяти футов. Как говорили во флоте, «рождённая летать». Но, удивительным образом, она совсем не выглядела коренастым крепышом, а казалась очень женственной. Уилл пригладил шевелюру и неуклюже отдал честь. И постарался не казаться слишком высоким, вытягиваясь по стойке «смирно».

Затем он заметил мужчину за ней. Капитан Барон. Ростом как и она, но совсем квадратный. Череп, как пуля, чудовищный мускулистый торс. Как он помещается в лётную униформу?

Уилл впился в капитана обожающим взглядом. И увидел, что лицо Барона отнюдь не переполнено счастьем. Уилл поёжился: слишком уж мрачно смотрел капитан на пополнение. В файлах памяти капитан почти всегда улыбался. Ну, влип. С первых же минут первой же встречи с начальством показал себя совершенным чудиком. Он выругался про себя. Не стоило являться раньше, а уж тем более прокручивать последний отчет Дуга ещё раз.

После назначения Уилл провёл всё свободное время, читая записи погибшего роботера. Чужие боль и страх всегда тяжело воспринимать, но Уилл прокрутил последний файл Дуга девять раз. В этом отрывке ярче всего передалось то, что ощущали новые товарищи по экипажу. Надо сделать всё возможное для того, чтобы поладить с ними, пусть цена тому – смерть предшественника, просмотренная и пережитая несколько раз. Но, похоже, Уилл слишком увлёкся этой идеей.

– С вами всё хорошо? – спросила Рэйчел.

– Э-э, да, конечно. Я в порядке.

Он поморщился. Рэйчел глядела на него как на чужака. Само собой, кем ещё ему быть? А Уилл помнил, как работал с ней многие годы. Он слушал её бесконечные рассказы про папу-адмирала. Он видел, как она плачет. Он множество раз проигрывал ей в покер, а выигрывать удавалось, только когда мухлевал: заглядывал сквозь камеры на дальней стене в её карты.

Но из печального опыта Уилл знал: если сейчас общаться с ней как со старым знакомым, она разозлится и обидится. Такая уж судьба у роботеров. Надо изображать, что почти ничего не знаешь о людях – по крайней мере, сначала.

– Я просто читал память, – пробормотал он. – Потому и выглядел немного странно.

– Я догадалась, – сухо заметила она. – Я – Рэйчел Аллесандро-Блок, корабельный инженер.

Она протянула широкую мускулистую ладонь. Уилл сжал её со всей силой, на какую осмелился.

– Очень приятно, – пробормотал он.

– Могу я представить капитана Барон-Лека?

Тот смерил роботера взглядом и не очень убедительно изобразил дружелюбие.

– Привет, Уилл. Пожалуйста, зови меня Айра.

Его ручища сомкнулась вокруг ладони Уилла, но толстенные пальцы коснулись с подчёркнутой деликатностью.

– Сэр, я очень рад повстречать вас. Это такая честь… Я прочёл все ваши рапорты. Верней, не в смысле прямо читал, но запомнил. Но вы, я думаю, понимаете…

Он осознал, что бессвязно лепечет, смущённо умолк и попытался добродушно улыбнуться.

– Это замечательно, – вежливо похвалил Айра. – Хорошее начало.

Он хлопнул Уилла по плечу так осторожно, что роботер едва ощутил прикосновение. Он очень хотел сказать капитану, как понимает и сочувствует. Айра и Дуг были близкими друзьями. Но как такое сказать без наглой фамильярности?

– Сэр… э-э, Айра, я очень благодарен за возможность работать с вами, – выдавил Уилл, не придумав ничего лучше, и попытался исправиться. – Я знаю – мне нужно очень стараться, чтобы быть равным тому, кто, в общем, был до меня…

– Уилл, спасибо. Я не сомневаюсь, – равнодушно ответил капитан. – Надо думать, иначе бы они не выбрали тебя.

Он криво улыбнулся.

В этот момент за порог ступили Эми с Джоном, разрядив неловкую ситуацию.

Эми за сорок, у неё круглое добродушное лицо, заботливый взгляд, будто у хлопотливой мамы, волосы заплетены в косички, а тело – такое же мощное и приземистое, как у Айры и Рэйчел. Джон чуть повыше и потоньше остальных, светлые волосы зачёсаны набок, лицо – как у мультяшного героя.

– Уилл, это Эми Маккласки-Риттер и Джон Джек Форрестер-Класс. Эми заведует навигацией и медициной. Джон – наш домашний шпион. Он отвечает за оружие. Ребята, хочу представить вам Уилла Куно-Моне, лучшего из конторы Боба. Уилл был в том же бою, что и мы, собственноручно спас два линейных крейсера и жизнь адмирала Брайанта.

Эми с Джоном кивнули. Уилл покраснел до ушей.

– Боб показал мне кое-что из работы Уилла, и скажу вам: первый класс, взаправду, – энергично кивая, поведал Айра.

Прозвучало неприятно – будто капитан пытался убедить себя.

Эми взяла в ладоши руку Уилла, сжала тепло и крепко – словно обняла.

– Добро пожаловать на «Ариэль». Как здорово, что ты с нами!

– Спасибо, – искренне поблагодарил Уилл и немного расслабился.

Подошёл Джон. Он подмигнул и стиснул пальцы Уилла так, что тот едва удержался от гримасы.

– Не обманывайся названием, – предупредил Джон и зловеще ухмыльнулся. – Ничего мягкого в наших диверсиях нет.

Уилла снова захлестнула тревога и неуверенность. Он глядел сверху вниз на то, как приветствуют друг друга члены команды, и чувствовал себя великаном на гномьем банкете.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: Уилл Куно-Моне – чужой. Они все из почтенных знаменитых семей, поколение за поколением ходивших в межзвездные полёты и давших детям лучшие модификации для космоса, какие могла предложить Галатея. Эти модификации давали бесчисленные преимущества в корабельной жизни. Усиленные артерии могли качать кровь и при остановке сердца. Выносливость позволяла просто лежать на шконке при таких перегрузках, какие обычные люди могли пережить лишь в гелевом мускульном мешке. Невесомость им так же привычна, как и обычное тяготение. Ко всему тому – замечательный ум: все члены экипажа были выдающимися учёными, добившимися многого в своих областях.

Уилл отличался от них: по меркам Галатеи, его родители были отчаянно бедными. Им дали лицензию на ребёнка лишь потому, что они добровольно пошли в роботерский проект. За исключением странной смеси модификаций, унаследованных от родителей, все профессиональные моды Уилла выбрало и поставило государство.

Хотя, что с того? Пусть он и из бедной семьи, его выбрали в команду «Ариэля». Уилл имеет такое же право находиться здесь, как и остальные.

Он поспешно напомнил себе об этом, когда в зал вошёл тот, кого не было ни в одном отчёте памяти.

– Всем привет! Надеюсь, я не слишком поздно?

Вошедший тоже был невысок и коренаст – хотя и не такая сверхчеловеческая глыба мышц, как остальные. Под сорок, дрябловатое лицо, редеющая рыжая шевелюра, быстрый цепкий взгляд.

Он усмехнулся во весь рот.

– Нисколько, – заверил Айра. – Народ, хочу представить вам доктора Хьюго Бесслер-Вартиана из Исследовательского отдела флота. Он пассажир на нашем рейсе. Но не беспокойтесь, работать он будет не меньше нас с вами. Хьюго, познакомься с Рэйчел, Эми, Джоном и нашим новеньким, Уиллом.

Хьюго с энтузиазмом принялся здороваться.

– Эми, как я рад! Джон! Криптограф! Я читал вашу работу по контроболочкам. Блестяще!

Он задержал на секунду руку Рэйчел в своей.

– Рэйчел! Как мило повстречать вас! Вы та самая Рэйчел, раскрутившая четырёхбуферную задачку? Ну конечно, это вы! Моё почтение.

Наконец он повернулся к Уиллу.

– Привет! Я слышал о вашем хитром трюке при Мембури. Отлично сделано!

Он хлопнул Уилла по плечу.

Тот лишь улыбнулся в ответ. Уилл ничего не знал про Хьюго, и потому направил запрос на сервер. К тому времени, как пришли данные, Айра заговорил снова.

– Леди и джентльмены, уже все собрались, и, боюсь, у нас мало времени. Так что проследуйте за мной, и начнём!

Капитан повёл команду к шлюзу в дальней стене зала. Уилл плёлся позади остальных и старался унять нервную дрожь. Взаправду, он сейчас зайдёт на «Ариэль». И полетит в космос вместе с этими людьми. Так всё быстро случилось – трудно поверить. Чуть успел рассказать семье и друзьям.

Странно садиться на корабль, не зная, куда направишься. Наверное, обычное дело при софт-диверсионной работе. Задания высочайшей секретности. Брифинг уже на борту.

Шлюз открылся. За ним – причальный модуль-лифт: восьмигранная труба с зелёным пушистым ковром на полу. На стенах, потолке и полу – ручки из мягкого пластика. На каждой грани овальные экраны – фальшивые иллюминаторы. Настоящие вряд ли можно сделать: у модуля стены в несколько метров для защиты от радиации.

– Всем хвататься за ручки, – предупредил капитан, когда зашёл Уилл.

Дверь закрылась, модуль пошёл к середине станции, теряя по пути гравитацию.

Уилл вцепился в ручку. Ноги оторвались от пола. Команда болтала, не обращая внимания на невесомость. Модуль ускорился и пошёл вдоль причального кронштейна.

Уилл смотрел на проплывающие на экране корабли. Все – огромные. Даже самый маленький, «Ариэль», – километр длиной. А большинство, такие, как «Феникс», в несколько раз больше. Они словно серые планеты, покрытые лесом шипов – сложенных индукторов. Инженеры называют их «зонтиками». При варпе они раскрываются, обволакивая корабль локализованным гравитационным полем. А сами корпуса покрыты ямами и рытвинами, куда поместится целая квартира, а то и дом – это следы боёв.

Модуль съехал с главного причального кронштейна на рельс, ведущий к «Ариэлю», проскользнул между мощными стволами индукторов и нырнул внутрь, за серый металлический горизонт.