Не бросайте бычки в писсуары!
Они долго сохнут и плохо раскуриваются!
Из практики бомжей-курильщиков.
Усевшись за стол, перелистывая еженедельник, Александр Васильевич пытался войти в привычную колею. Однако состояние прострации его не покидало. И только приход Монарцика в 1000 вывел его из столь необычного состояния.
– Здравствуйте, Александр Васильевич! Как прошёл уикенд? – Виталий Сергеевич старался начать беседу с совершенно нейтральных вопросов.
– Вашего Педрищева я не видел, а с Диденко мы поговорили! – Монзиков внимательно вглядывался в Монарцика.
Виталий Сергеевич от изумления раскрыл рот и так бы и сидел, если бы не атака Монзикова.
– Ничего хорошего в Вашем деле я не усматриваю, понимаете мою мысль, а?!
– Не совсем… А…?
– Я не отказываюсь от Вас, но работы будет много, вот! Поэтому, готовьте лимон в кассу и пять – мне в карман, ха-ха! Старыми, конечно. Начинаем работу, – Монзиков достал чистый лист договора.
– Да, да, конечно… – Монарцик уже вовсю отсчитывал 6 млн. рублей. Купюры были стотысячные, абсолютно новенькие.
– Но, это только начало, а всё остальное будет чуть позже. Я правильно говорю, а? – Монзиков аккуратно заполнял договор.
Через три дня Монзиков позвонил Монарцику. Надо было встретиться. То, что удалось узнать о банном магнате и воротиле районного масштаба позволяло Монзикову рассчитывать на крупную премию от Виталия Сергеевича, на несколько бутылок коньяка от Диденко и тысяч на «ндцать» от Педрищева.
Организовав самое настоящее наблюдение за Педрищевым, Монзиков заполучил на него видео-доказательства (видеозапись он сделал лично в момент передачи наркотиков) торговли гашишем. Были прекрасно записаны два эпизода купли-продажи партии на 100 000 баксов.
Диденко уже был сориентирован. Руководство решило сдать Педрищева вместе с потрохами. Однако пока Педрищев еще не был арестован, у Монзикова возник гениальный план, согласно которому он берет с потенциального клиента крупную сумму денег и помогает ему уйти от ответственности за побои Монарцика. Решив эту задачу, у него есть шанс помочь за еще большие премиальные в деле с наркотиками, где он может поспособствовать Педрищеву получить не ч.4 ст.228 УК РФ «Незаконные изготовление, хранение, перевозка, пересылка либо сбыт наркотических средств или психотропных веществ» (от 7 до 15 лет с конфискацией имущества), а ч.1 ст.228 УК РФ, по которой светит небольшой для Николая Залмановича штраф.
Далее события развивались молниеносно. Монарцик получил от Педрищева 10 000 долларов США в счет компенсации морального ущерба Монарцика. Монзиков, якобы, за 5 000 долларов США закрыл уголовное дело (Монарцик-Педрищев). Это стоило ему плотного вечера с Диденко, когда на двоих под хорошую закуску было выпито ни много, ни мало – 3 литра водки. Педрищев очень порывался принять активное участие в попойке, но у Монзикова хватило решительности и сообразительности ограничить его только материальным участием. Кроме того, с Монарцика Монзиков для обоюдной пользы взял еще 5 млн. рублей и расписку, что доверитель к адвокату претензий не имеет.
За 15000 долларов от Педрищева Монзиков сумел сделать переквалификацию на ч.1 ст.228 УК РФ. Более того, на суде Педрищев получил 2 года лишения свободы условно (!). Диденко после этого уволился из органов и стал торговать на привокзальной площади своего города шавермой, зарабатывая при этом ежемесячно 20 тыс. рублей (новыми).
Вскоре после суда Педрищев переехал из Привольного в Москву, где стал владельцем двух казино на Арбате и в Южном Стане.
Монарцик на полученные деньги уехал в Севастополь, где купил в самом центре города прекрасную трёхкомнатную квартиру и где устроился на преподавательскую работу в Приборостроительный институт. Одновременно занимается ремонтом (по договоренности) квартир. Одним словом – не бедствует.
Ну, а Монзиков… Монзиков купил себе новый костюм и новый из кожзаменителя дипломат.
«Fortune non penis, in manus non renis».[20]
Адвокат Монзиков, ковыряя спичкой в зубах, сидел на берегу озера и сосредоточенно размышлял над странным стечением обстоятельств. Как мог водитель иномарки не заметить разворачивавшегося грузовика? И почему грузовик не пропустил иномарку? Не понятно было и то, почему именно Монзикова – специалиста по «расстрельным» статьям – рекомендовал сам Президент коллегии адвокатов, где Александр Васильевич успешно работает всего каких-то несколько месяцев, что уже само по себе, мягко говоря, удивительно.
Александру Васильевичу Монзикову этим летом исполнилось 40 лет, и он твердо знал, что ему надо урвать от жизни всё. Принцип, которому он научился в ГАИ – работать в режиме «сухой губки», т. е. брать от каждого по максимуму и отдавать, желательно не всегда и не всем, по минимуму, а лучше – ничего не отдавать, в большинстве случаев срабатывал идеально. Правда, бывали и осечки. Например, однажды, а было это совсем недавно, Александр Васильевич познакомился в «Колобке» – второразрядном кафе на ул. Чайковского, с приятной во всех отношениях женщиной без вредных привычек, весьма неопределенного возраста.
Он сидел и сосредоточенно разжевывал горячую сосиску в тесте, когда, вдруг, услышал тонкое щебетание: «Извините, пожалуйста, можно?» Взглянув на обладателя столь милого и тоненького голоска, Монзикову стало несколько не по себе. Не часто, вот так запросто, он знакомился с женщинами, к тому же весьма симпатичными. То есть, женщины у Александра Васильевича были. Можно сказать даже, что и нимало. Но, во-первых, они были раньше, а, во-вторых, инициатива всегда исходила от Монзикова.
– Садитесь, пожалуйста. Ой, то есть присаживайтесь…
– Спасибо. А Вы, наверное, следователь? – опросила дама.
– Да, а как Вы догадались? – парировал Монзиков.
– Да манеры у Вас, извините… Хотя…
– Вообще-то, я – адвокат! – Не без гордости, но и без особого энтузиазма буркнул Монзиков. – Кстати, если у Вас есть проблемы, то я могу Вам помочь, – и Александр Васильевич решительно запихнул в рот почти целую сосиску в тесте. Сосиска была, как ни странно, большой и поэтому пришлось прибегнуть к помощи указательного пальца правой руки.
– А Вы всем помогаете, или только незамужним?
– А Вы тоже не замужем?
– Да. А Вы? – даме явно было нужно поговорить с таким необычным посетителем кафе.
– Да, и давно! – не долго думая, выпалил Монзиков.
Можно было бы и опустить подробности первого разговора с Ириной Михайловной, так представилась Монзикову приятная во всех отношениях дама, но именно тогда Александр Васильевич понял, что эта встреча просто так для них обоих не кончится. В тот день Александр Васильевич получил с клиента 1 млн. рублей в счет предстоявших «транспортных расходов».
Дело, за которое он взялся, сулило большие деньги, т. к. надо было доказать, что Рашит Хабибулин убил свою жену. Монзикова наняла мать погибшей – энергичная и неглупая пенсионерка Зоя Владимировна, основным достоинством которой, по мнению Монзикова, были 25 000 долларов, которые она получила от продажи двухкомнатной квартиры зятя. Монзиков узнал об этом при первой же встречи и сразу же «подвинул» бабку на перевод в практическую плоскость их отношений. Без промедления они заключили договор, по которому Александр Васильевич внес в кассу 500 000 рублей (старыми), а небольшой остаток – 1000 долларов – положил в левый нагрудный карман своего пиджака.
Заканчивалась вторая неделя работы по делу Хабибулина, а положительных результатов всё не было, не считая 1000 долларов и 1 млн. рублей, да половины гонорара от 500 000 руб., которые он надеялся получить после 10-ого числа месяца, когда «спишет деньги». Судебно-медицинская экспертиза нашла у Яны – дочери Зои Владимировны – сперму и наркотики в крови. Пикантность ситуации заключалась в том, что 32-ух-летняя балерина Яна Хабибулина, мать двоих несовершеннолетних детей, 29-ого числа после очередного спектакля решила «смазать тему», для чего поехала с молодым, еще не искушенным Вадиком к Инге Рабинович, у которой всегда было что выпить и которая охотно принимала участие в оргиях и коллективных попойках. Инга была моложе Яны, но это нисколько не мешало им дружить.
Приехав на такси с Вадиком и тремя литрами водки к Инге, Яна начала обзванивать своих подружек и приглашать к Инге на «междусобойчик». Как всегда, в тот роковой вечер, у Инги были: Альберт Хегин – иллюзионист (за три года – ни одного привода в милицию, ни одного задержания, тьфу, тьфу, тьфу! А в наперстки и карты он играет без малого вот уже 5 лет (!), Игорь с Викой – молодая пара, любимым развлечением которой был туризм «на халяву». Оба знакомились с «потенциальными Викиными хахалями», раскручивали их на Турцию или Кипр, покупали в одной турфирме путевки, отбывали на отдых, а дальше происходил полный разрыв отношений. Но, одно но, – все это было уже там, за кордоном и в кармане лежал обратный билет на самолет. Плюс полный пансион на три недели. Правда, два раза Вику избивали так, что вместо отдыха у ласкового моря приходилось лежать с компрессами, делать примочки и считать деньки до отлета, прикидывая, где достать денег на билет домой, т. к. «хахаль» забирал все, что считал нужным, оставляя лишь косметику, полбутылки шотландского виски, кое-что из одежды, да здоровенные синяки. Но у кого не бывает осечек?
Был и Вася. Просто Вася. Ростом – не выше нанайца или пигмея, но с таким «достоинством», что как только взгляд падал ниже пояса, женщин прошибал холодный пот. Несколько раз я слышал истории о половых гангстерах. Вася, как мне кажется, был из их числа. Дело в том, что он никогда об этом не думал. И все получалось само собой. Само собой – утром. С двумя-тремя – в обед, и еще вечером. Вася работал грузчиком в одной коммерческой фирме, где было столько молоденьких девочек, что…
Обычно Вася много не пил и всегда любил от слов переходить к делу. Он был не словоохотлив. И на вопрос «А как Вас зовут?» он отвечал «просто Вася». При этом правая ручища стискивала женскую руку, а левая быстро, стремительно расстегивала и застегивала молнию на штанах. Чаще всего, с застегиванием выходил казус, т. к. «гигант» высовывался наружу. При этом женщина (девушка) сразу же начинала визжать. Бывали случаи, когда люди падали в обморок при виде здоровенного полена, выпиравшего из трусов. Змейка рвалась на глазах. Вася по началу тушевался, но, примерно с восьмого класса, понял, что промедление – смерти подобно и начал действовать, не забывая поговорку «Куй железо пока стоит». Обычно проблем с женщинами не было, т. к. никто не верил в россказни «пострадавших». Какие еще лопаты? Какие поленья?
Да, без крови дело не обходилось, но ведь и смертельных исходов тоже не было. Это было, все равно, что наркотик. Сначала страшно, больно и где-то даже неприятно, а затем девушка привыкала. Появлялась зависимость, перерождавшаяся через неделю в непреодолимое хотение. Желание росло и крепло с каждым днем. Однако проблема состояла лишь в том, что круг Васиных «жертв» расширялся с каждым днем, а Вася был один. Да и в сутках было всего лишь 24 часа, из которых 8 – Вася спал. Выходных или просто таймаутов Вася не любил. «Раз надо, значит надо. Так тому и быть», повторял Вася. Для Васи женщины делились на две половины: те, которые прошли через Васю и те, которым это предстояло. Других критериев у Васи просто не было. На возраст, национальность, красоту и т. д. Вася смотрел как сквозь пальцы. И было тогда Васе 27 лет.
Именно о Васе, а не о поручике Ржевском, ходит анекдот о том, что на каждой станции, где поезд простоял 20 минут и более – там у него по ребенку.
Вася пришел в 11 вечера, когда все были уже тепленькими, кое-кто уже успел «спариться», а Яна сделала это уже дважды.
К двум часам ночи от всей компании остались лишь Инга с Васей, пьяный «в хлам» Вадик и абсолютно голая, лежавшая как дрова, Яна.
Зоя Владимировна сообщила номер телефона Инги Рабинович, у которой Рашит «снял» кое-какую информацию, представившись любовником Яны. Кстати, это была не лучшая идея, т. к. Инга чуть даже не протрезвела от подобной наглости.
– Зачем нам Алик? – спросила Инга Рашита.
– Как зачем? Ведь я ее любовник!
– Да ладно п….ть! У нас есть Вася! – не без гордости заметила Инга.
Рашит замешкался с ответом. Дело в том, что о Васе он был не только наслышан, но и однажды видел его на очередной жениной тусовке. Правда, тогда он ничего с ним сделать не смог, т. к. именно Вася помогал ему поздним вечером добираться с Яной домой. Именно с Васей Рашит выпил на посошок две по 0,75 л. и именно Вася для смазывания темы трахнул на глазах у мертвецки пьяного Рашита Яну, приговаривая при этом: «Ничего, не печалься. Сегодня – я, а завтра – ты». Рашит прекрасно помнил те кошмарные минуты, когда он, двухметровый 27-летний бугай не мог даже подняться и врезать пигмею Васе с поленом между ног по его слащавой физиономии. Яна тоже была хороша. Звала на помощь Рашита, который валялся в кресле в той же комнате, и одновременно яростно подмахивала половому гангстеру Васе.
– Ладно, я сейчас приеду, и ты меня сравнишь с Васей. Лады?
– Ну-ну, давай. Только в дверь не звони сильно, Вася откроет. Правда, Вася?
Рашит прилетел с Кабиром – так звали его двоюродного брата – к Инге через 20 минут. Он успел только спросить у Васи, где Яна, а дальше… Дальше из материалов уголовного дела Александр Васильевич узнал, что у Яны были выбиты левый глаз, откусано правое ухо и нос, сломаны все пальцы рук, перебит шейный позвоночник, проломлен череп. Яна скончалась до прибытия скорой помощи, после ухода Рашита и Васи. В 7 часов утра милиция арестовала Рашита у него на квартире. Пьяный Рашит даже не сопротивлялся. Он не мог представить, что жизнь его повернула вспять. Бизнесмен Рашит Хабибулин, мужчина в полном расцвете сил, отец 3-летней девочки, обладатель «шестисотого мерса» и отдельной, отделанной по евростандарту, трехкомнатной квартиры, владелец «каменной трехэтажной времянки 10×12 м., находившейся в 20 минутах езды от города, имевшем тягу к граффити, из-за какой-то сучки должен был теперь идти в тюрьму? Да, он, зарабатывавший по три-четыре тысячи баксов в месяц, кормивший всю эту ё…ую шоблу (в основном – это была его теща, Зоя Владимировна) теперь будет сидеть на нарах, есть баланду и смотреть на небо в клеточку из коммунальной камеры? За что, почему? Рашит еще не знал, что смерть его Яны наступила не от его зверских побоев, которые он учинил жене, а в результате чрезмерного приема алкоголя и наркотиков. Врачи зафиксировали смерть в 2 часа 05 минут, а Рашит приехал в 2 часа 15 минут. Все это крутилось в голове Монзикова. Да тут еще была Ирина Михайловна!? Конечно, на суде Монзиков будет «биться» за честь и достоинство Яны, за сиротство ее дочери,… Но что делать с фактами и деньгами? Да, деньгами, которые ему уже передала Зоя Владимировна, и которые он рассчитывал еще получить. Ведь одно дело – результат, а другое дело – когда просто нужны деньги. Было и еще одно обстоятельство, о котором Александр Васильевич пытался не вспоминать. Зоя Владимировна обратилась к директору одной из охранных фирм с просьбой помочь ей «решить вопрос», а именно – грохнуть Рашита, если его не осудят. Она посулила 5000 баксов сразу и столько же потом, когда будет праздновать 40 дней Рашита. Виктор – знакомый Монзикова – директор «Защиты», охранной фирмы, контролировавший добрую половину всех районов города, послал бабку на х… Во-первых, это не те деньги, которые можно было получить за голову татаро-чеченского бизнесмена Рашита, а во-вторых, с каких это пор пенсионерки стали нанимать киллеров за 10 000 баксов?
– Может, Александр Васильевич, Вы поделитесь со мной своими проблемами, и я Вам помогу? – несколько кокетливо спросила Ирина Михайловна.
– Да, уж… А, кстати, Вы любите гулять по парку? – спросил с широко открытыми глазами Монзиков.
– В парке? Может быть, лучше зайдем в бар? – с нескрываемым удивлением спросила Ирина Михайловна.
– Вы знаете, мне надо сделать одно дело, а потом – я свободен. Вы где живете? – Монзиков стал как-то нервно озираться по сторонам.
– На Сухобздеевском переулке, – удивленно ответила Ирина Михайловна, которая никак не могла понять, почему Монзиков, адвокат, купивший 7 сосисок в тесте и два чая, вдруг как-то странно стал себя вести.
– Тогда, если Вы не против, мы быстренько все доедаем и пошли.
– Куда?
– К Вам, Ирина Михайловна.
– Как? Так сразу?
– Понимаете, мне надо срочно позвонить в два места! Да, а у Вас дома есть телефон?
– Есть, – промямлила Ирина Михайловна, в чьи планы вовсе не входило приводить адвоката в помятом костюме, без галстука, с сальными пятнами на брюках и застывшим жиром на пшеничных усах к себе домой.
Монзиков отработанным движением запихнул в рот последнюю сосиску, тихонько рыгнул, допил остатки чая, незаметно для Ирины Михайловны, очень профессионально вытер руки о брюки, встал, взял потертый дипломат и, протягивая в жире и крошках от хлеба, что был на столе, руку Ирине Михайловне, после второй легкой отрыжки повторил вопрос: «Ну, так как, идем?»
Да. Ирина Михайловна была, что называется, ошарашена. Всякое может быть в жизни одинокой женщины, но чтобы вот так, сразу?
«Нет. Ничего страшного не должно произойти. Глупости!» – думала Ирина Михайловна. А Монзиков уже прикидывал, кому он сможет позвонить.
За 15 минут ходьбы до дома Ирины Михайловны Александр Васильевич успел узнать, что замужем Ирочка – так он ее уже называл – была всего один раз. Что 15 лет тому назад, после окончания Ленинградского СанГика (санитарно-гигиенического института) она разошлась с мужем, который ей всё время изменял и очень не нравился ее маме.
– Так у Вас и мама есть? – неожиданно спросил Монзиков.
– Да… – как-то растерянно и неуверенно, несколько с удивлением ответила Ирина Михайловна.
– И Вы, что же, вместе живете, или как? Догнала, а? – Монзиков при этом прищурил правый глаз и цыкнул. В зубах застряла то ли сосиска, то ли неизвестно что, но это так мешало ему…
– Вообще-то мама два года тому назад умерла и…
– О, это очень хорошо! – прервал Ирину Михайловну Монзиков.
– Что хорошо? Что мама умерла? – с испугом спросила Ирина.
– Нет. Хорошо, что это… Ну! В общем, что это, блин, уже – всё! Вы понимаете мою мысль? – спросил адвокат, прищурив еще сильнее правый глаз и пристально посмотрев на даму, выпалил адвокат.
О проекте
О подписке