Глава 3

Будучи в команде самым юным, неопытным и любознательным, Ванильный частенько совал нос, куда не просят. Вот и на «Надежде» он не смог отказать дурной привычке и, наспех установив очередной увесистый контейнер, торопливо огляделся: никого из местных, а следующего из его друзей лифт привезет минут через пятнадцать.

Парень протиснулся в узкий проход между коробками. Система видеонаблюдения его мало заботила: от чужих отбрехаться куда проще, чем от тех, кто тебя хорошо знает, да и слепых зон хватало. На встречу тянулись бесконечные ряды. Ящики возвышались ровными стопками почти до потолка, не тронутые и не вскрытые, многие покрылись пылью. Из праздного любопытства Захар выборочно изучал надписи на них: компоненты для лабораторного оборудования, мелкая техника, расходники, предметы гигиены, бытовая химия, одежда, алкоголь разных мастей, очищенная питьевая вода, соки и еда. Много еды. Одним словом, оголодавшего большого ребенка окружало море соблазнов.

Первым делом Ванильный положил глаз на напитки и продукты, которые ни за что не приобрел бы на Земле. И загвоздка заключалась не в деньгах. Товары с маркировкой «н» не поступали на прилавки обычных смертных, потому что в их состав входили настоящие фрукты, овощи, рыба и мясо, – никаких искусственных заменителей, добавок или усилителей вкуса.

Парнишка вырос в приюте. Сколько он себя помнил, его пичкали тем, что изготавливалось из искусственного сырья, выращенного в пробирке. Но и к такой пище их приучали относиться бережно. Голова шла кругом от сказочного изобилия, небрежно забытого и никем не потребляемого. Возникал справедливый вопрос: почему лучшее досталось тем, кто столь ценным богатством не дорожил? Горы вкусной еды валялись бесхозными, у многих продуктов истек срок годности. Последний факт и вынудил Захара прийти к заключению, что обитатели колонии не обидятся, если он что-то попробует на вкус. Выбор пал на песочное печенье с начинкой из смородинового варенья. Испытав благоговейный восторг, от избытка новых ощущений и взрыва вкусов во рту, Ванильный не смог остановиться. И понеслось. Он пробежал несколько рядов, чтобы его мелкое хулиганство осталось незамеченным, и аккуратно вскрыл упаковку вяленого мяса, соленых кальмаров, зеленых помидоров, пива, марочного выдержанного коньяка…

Молодой человек так увлекся, что забыл о времени. Он не заметил, как очутился возле промышленной камеры, где недавно сваливал контейнеры с мороженым мясом. Термометр на табло холодильника показывал минус восемьдесят. Кошмарный скрежещущий звук, как железом об стекло, исходивший из закромов морозилки, вернул младшего бортинженера в реальность. Он, наконец, вспомнил, где и для чего находится. Шум еле доносился, но волосы на руках Захара, в качестве предупреждения, встали дыбом. Непреодолимая сила любопытства влекла его заглянуть внутрь. Он так изумился, что забыл про вкуснейшую пачку очищенных грецких орехов в своих руках и осторожно прислонил ухо к холодному металлу.

‒ Хш-ш, хш-ш, хш-ш, ‒ нечетко, но с равными короткими промежутками, слышалось из-за стены.

Шокированный Ванильный представил, как кто-то умирает в морозилке, не в состоянии выбраться наружу. Он замахал головой, ударяя себя по шее тонкой косичкой.

– Тупица, – ругнулся на себя парнишка, понимая, что никого за стеной быть не может.

И все же Захар повторно пристроил ухо к камере: шипение то, как будто сменялось рычанием и чавканьем, то смолкало, то набирало обороты с новой силой. С завороженным выражением лица молодой человек потянулся к табло управления. В непреодолимом желании разведать, что скрывается за дверью холодильника, он дотронулся до экрана. Ванильный намеревался подключиться к обзору внутренних камер, но женский голос, разрезавший тишину, словно кнутом, заставил его подпрыгнуть, а заодно встрепенуться, прийти в чувство и скинуть с себя пугающее очарование.

‒ Какого хрена ты творишь, Ванилька? ‒ вскрикнула Вертянская, возмущенно швыряя в подчиненного собственный ботинок, ибо ничего более дешевого под рукой не нашлось.

Младший бортинженер вприпрыжку отскочил от морозилки на приличное расстояние.

‒ Я ничего не брал! ‒ не задумываясь, солгал он, считая, что все доказательства дурного поступка перевариваются в желудке.

‒ Ты вскрыл чужой провиант. В курсе, как это называется? Воровство! А знаешь, чем карается? Заключением. Спешишь в тюрьму на пожизненное?

Захар вспомнил о пакетике с орешками и решил, что раскрыт из-за него. Он незаметно спрятал доказательство за спину и предпринял неловкую попытку избавиться от него, швырнув в первый попавшийся угол.

Ярослава сделала то, что так любила ‒ завела глаза к потолку.

‒ А это что?! ‒ смахивая крошки с комбинезона неудачливого грабителя, она сердито пригрозила парнишке пальцем. ‒ Ты болван. Если кто-то пронюхает, чем ты тут занимался…

‒ Посмотри на ряды: забиты едой! Никто не заметит пропажу пары пакетиков. Зачем им столько? На станции полторы тысячи ртов, а запасов на год вперед.

‒ Плюс наша доставка, ‒ нехотя согласилась девушка. Пока она шла по следам Ванильного, тоже обратила внимание на захламленный продуктами склад. ‒ Но это тебя не оправдывает. Понесешь наказание…

‒ Ну, Яра…

‒ Аким, ‒ не слушая Захара, Вертянская при помощи часового коммуникатора связалась с капитаном, но вместо него в разговор вклинился Михалыч, бранясь, где их носит. ‒ Ладно, идем. Доложу Строганову о твоем безответственном проступке лично.

***

Строганов на провинности Ванильного плевать хотел. Он, разумеется, пожурил младшего бортинженера, пригрозил увольнением, если подобное повторится, но в душе понимал: все его запугивания – блеф. Во-первых, желающих месяцами прозябать в камере гибернации находилось немного. Они и Захара наняли с трудом, через знакомых. Во-вторых, ну и что, что сопляк украл горстку еды у тех, кто в ней не нуждался? Экипаж, что в полете, что на Земле, круглый год употреблял в пищу откровенное дерьмо. Судя по тому, что капитан видел на складе, колонисты не обеднеют.

Вертянская от негодования стиснула зубы, но промолчала. Аким часто поступал наплевательски, а она впоследствии сходила с ума в бессильной злобе. Напарница не считала Строгонова дурным человеком, но ее ужасно раздражал тот факт, что капитана в жизни волновало всего две вещи ‒ выгодно продать услуги команды и употребить что-то позабористее. Порой он брал опасные нелегальные заказы, а выкручиваться приходилось ей. Яра безумно переживала, что и на сей раз с грузом что-то не чисто.

С разгрузкой давно покончили и весь экипаж, за исключением охранников, вернулся на «Симаргл». Ни Режев, ни Дальний не явились вовремя на место встречи и не выходили на связь. Команда разбрелась по насущным делам. Сараев получил приказ от второго пилота приступить к расчету обратного маршрута, в надежде возместить потраченное на непредвиденный ремонт время. Псевдо, радуясь, что избавилась от обременительного ухаживания назойливого штурмана, решила провести инвентаризацию лекарств. А Михалыч с Ванилькой отправились оценивать повреждения и проводить мелкий ремонт.

Анна предоставила результаты диагностики, согласно которым подтвердились худшие опасения Ильи: без редких запчастей корабль не взлетит.

– Чем дольше мы задержимся на Нийе, тем выше шанс потерять следующий крупный заказ, – сетовал Строганов. До того как покинуть Землю, он договорился с одной из колоний, добывающих драгоценные металлы, прихватить на обратном пути поставку. – Я поищу местных барыг, а ты извинишься перед Павлом и еще раз попросишь помощи с деталями, ‒ распределил обязанности капитан, усиленно почесывая в затылке. ‒ Компоненты для воздушного компрессора – цель номер один. Плюс реагенты для отладки. Система очистки воздуха накрылась. Боюсь, без поддержки Сормы отыскать в свободном доступе то, что нам требуется, не получится. Если лысый козел откажется посодействовать, мы либо умрем от отравления еще при взлете, либо встретим новый год с жителями «Надежды», ‒ пошутил капитан.

‒ Ты видел колонию?! Серьезно полагаешь, местные здесь подторговывают? ‒ огрызнулась Вертянская. Идея улыбаться вредному дядьке, ей пришлась не по душе. В тайне она лелеяла надежду плюнуть ему на лысину. ‒ Они бесплатно жрут, пьют, посещают спортзал и бассейн. К чему им левый заработок при полной обеспеченности? Тут даже уборщики ‒ роботы.

‒ Ты плохо разбираешься в человеческой натуре. В любом, самом зажиточном месте, найдется жадный до одури ублюдок, которому всегда мало. Или второй вариант. Может говно за людьми и машины собирают, но вот станцию обслуживают такие же техники, как Ванилька и Михалыч. Эти и в достатке продолжат собирать железяки ради удовольствия.

‒ Это другое… Не для продажи…

‒ Поверь моему опыту: и самому ценному экспонату в коллекции есть цена. Главное, уметь договориться.

‒ Пусть так. Но почему я должна тащиться к мерзкому Сорме? ‒ жалобно захныкала Ярослава. ‒ У нас с ним общение сразу не заладилось. Махнемся задачами? Не хочу унижаться перед лысым хреном.

Помимо основной выгоды второй пилот питала крохотную надежду, поменявшись, оградить друга от соблазна пуститься на поиски дурманящих веществ. Но доводы в противовес Аким выдвинул самые что ни на есть неоспоримые:

‒ Ни в коем случае! Ты его оскорбила, тебе и расхлебывать. Уверен, пока директор не услышит слов искреннего раскаяния, запчастей нам не достать. И да, ‒ мужчина состряпал страдальческую физиономию, представляя нелепые, бездарные попытки напарницы сбить цену, ‒ коммерсант из тебя никудышный.

‒ Бесполезная трата времени, – обиженно пробурчала девушка, не желая уступать. – Не с кем тут торговать. И вообще, «Надежда» выглядит подозрительно. В коридорах гробовая тишина, ни одной живой души. Кругом сплошь роботы. Складывается впечатление, что помимо плешивого, самовлюбленного мудака, все остальные вымерли.

‒ Мы разгружали в зоне снабжения, там и не должно торчать много народа.

‒ Но дежурный-то где? В колониях персонал жизнеобеспечения пашет круглосуточно, по сменам. Мы не встретили ни одного. Вспомни девиз «Будущего»: «Непрерывная деятельность увеличивает шанс на прорыв в два раза». Корпорация ни на минуту не останавливает рабочий процесс.

Пока Строганов придумывал убедительную речь о вздорности ее опасений, Яра повисла на руке капитана и сделала то, что использовала крайне редко, – принялась умолять:

– Аким, дружище, давай не пустим на борт двух навязанных нам охранников, запремся на «Симаргле» и попросим помощь с Земли? Мне не нравятся ни они, ни это место, ни Сорма.

– С ума сошла?! – мужчина использовал пару грубых выражений, применимых не столько к напарнице, сколько к ситуации в целом. – Не слушала, что я говорил? В этом случае мы проторчим на «Надежде» до нового года. Раз тебе так неуютно на Нийе, тем более поспеши к Сорме, – категорично заявил он и уверенной походкой направился к стыковочному шлюзу.