Случай на Купала

Юлия Коврюк

1

Солнце всё ещё немного освещало землю желтовато-оранжевым светом, постепенно превращаясь в полукруг. От ветра шумели верхушки деревьев, тихо журчала река.

Марья сидела на сухом бревне на берегу реки и плела венок из цветов, собранных на дневном солнцепёке. Руки девушки ловкими движениями сплетали соцветие за соцветием. Из чащи слышался шум и приглушённые голоса людей, пришедших на праздник Ивана Купалы. В их городе он отмечался особенно торжественно.

Марья услышала шаги и треск сухих веточек повсюду и поняла, что настало время разжигать костры и все присутствующие собирают для них хворост. Ей было хорошо одной в единении с природой, поэтому любые звуки, связанные с людьми, раздражали, прерывали мысли и процесс плетения венка. То и дело после каждого шороха приходилось переплетать участок заново.

Прошло ещё немного времени, и люди, собиравшие хворост, отправились на площадку для традиционных ритуальных действий. Марья спокойно доплела венок и улыбнулась, глядя на изделие. На фоне реки и деревьев, освещаемый кусочком оставшегося солнца, он смотрелся гармонично.

Люди на площадке запели песню, и под её звуки по речке пошёл густой белый дым. Запахло кострами. Картина напоминала иллюстрации из русских сказок. С одним лишь отличием: там был густой туман, а здесь – дым.

Марья знала, что скоро её начнут искать подруги, которые начали делать чучело Марены с огромным интересом и даже не заметили, как Марья испарилась среди многовековых деревьев.

С детства она мечтала, как станет студенткой и так же, как мама, будет организовывать этотпраздник. Так же встретит суженного и прыгнет с ним через костёр, не расцепляя рук, а потом обязательно выйдет за него замуж. С ранних лет изучала традиции и обычаи Ивана Купалы. Её увлекала тема славян и их преданий. Кажется, что она знала всё, что знали далёкие предки.

Марья встала, отряхнула листики с льняного платья, покрытого ручной вышивкой по всем правилам, надела венок на голову и взглянула на своё отражение в небольшой лужице. На неё смотрела девушка из преданий: истинная славянка с толстой косой пшеничного цвета, голубыми глазами и утончёнными чертами лица, не тронутыми косметикой.

Марья пошла в сторону поляны, стараясь ступать бесшумно. А там вовсю водили хороводы, распевали песни и жгли костры. Её заметили подружки и втянули в бурное течение хоровода.

Как самой знающей традиции и ритуальные песни, Марье поручили поджечь чучело Марены, которое получилось очень реалистичным.

Она затянула песнь на старорусском языке, взяла факел и медленно, отрепетированными шагами, пританцовывая, пошла к чучелу богини. Через пару шагов её охватила дрожь и показалось, что подул холодный ветер. Марья оглянулась, все зачарованно смотрели на неё и ждали, когда же Марена вспыхнет и, казалось, совсем не замечали этого холода. Марья продолжила играть свою роль и подожгла чучело. Внезапно сильный порыв ветра сорвал с неё венок и потушил факел. Девушка испугалась, что всё потеряно. Это её провал, её ошибка. Но чучело разгорелось на славу.

Марья заворожённо смотрела на пламя, ей было страшно: что если порыв ветра – не случайность?

Подруги радостно завизжали, а люди собрались в хоровод. Марья подняла упавший венок, вернула на голову и вместе со всеми отправилась к реке, чтобы отправить его вплавь по течению.

Её венок очень быстро унесло течением, хотя все остальные медленно и плавно двигались по реке.

После все вернулись и начали готовиться прыгать через костры, которых разожгли целых пять. Марья собралась с силами и прыгнула раз, легко преодолев огненные языки, прыгнула два, легко перелетев через пламя. А последний раз разбежалась и прыгнула как обычно, но неведомая сила обрушилась на неё прямо над пляшущими языками пламени, и девушка упала в самую середину. Огонь мгновенно погас…

2

Тишина стояла такая, что было слышно, как в самом ближайшем к лесу доме говорил диктор программы «Время». Треск костров затих, река будто прекратила свой бег и остановилась.

Толпа боялась вздохнуть лишний раз, не то что подойти поближе. А Марья лежала в неестественной позе.

Никто и не заметил, что среди веток, скрывающих от них реку, на гуляния смотрела сотня глаз, а сам водоём заполнился густым зеленоватым туманом.

– Марья! Марьюшка! – раздался пронзительный крик её матери из толпы. – Марья!

Голос Олеси Михайловны вывел людей из ступора. Но даже она не осмелилась подойти к дочери.

Послышался шёпот старушек: «Ведьма! Да-да! Надо звать священника!»

Самый старый человек в городе, который помнил самого царя и сидел теперь на наспех сооружённом из брёвен стуле, цыкнул на старых сплетниц:

– Тс-с-с, окаянные! Была бы ведьма, не лежала бы сейчас замертво. Да и какая ведьма-то с неё?

Все снова затихли. И тут детский голос, который прозвучал оглушающе в тишине, заставил всех повернуться к реке:

– Посмотрите! Что это такое? Там… на реке.

По поляне пронеслось дружное: «Ах…»

Зелёный туман, покрывавший теперь и часть поляны, нёс в себе что-то светящееся ярким изумрудным светом. Деревья будто ожили и отступали пред тем, что было скрыто в тумане.

Тело Марьи вдруг начало подниматься. Выше. Ещё выше. Глаза по-прежнему были закрыты. Её мать тут же упала в обморок. Прогремел гром. Молнии начали рассекать небо одна за другой. Старики и молодёжь безмолвно наблюдали, люди средних лет крестились, молитвы вспоминали, дети прижались к матерям. Костры потухли сами собой.

Из тумана выступило существо. Всё зелёное, с волосами из водорослей разных, с хвостом рыбьим да лицом девичьим. Существо парило над землёй, неся в руках венок Марьи, который светился, ослепляя всех и освещая поляну. Руки похожи на людские, только между изящными пальцами перепонки.

Люди сразу поняли, что таких в древности русалками называли. Но доселе никто не видел их, и сказания о подобных считались выдумками. Никто в них не верил.

Марья открыла глаза, и послышался её вздох. В голубых глазах девушки застыл немой вопрос с примесью ужаса.

Существо медленно, с поклоном преподнесло девушке венок и промолвило голосом, который будто шёл отовсюду:

– Ты, Марья, нашла дарованный нами людям много лет назад цветок папоротника. Вплела его в свой венок и пустила по речке. А значит, вернула нам, обратно, не хвастаясь и не разнося молву о находке своей дивной. Выбор наш не был случайным. Больше тысячи лет наблюдали мы, как беснуются люди в день наш, переделывая наш устав и наши традиции. Вскоре нас перестали почитать и бояться. Начали портить наше пристанище. – Существо развернуло руку ладонью вверх и оттуда хлынул поток грязной, зловонной воды с бумажками, жестянками и ещё различным мусором. – Ты, Марья, знаешь всё. Праздник впервые устроен так, как и тысячу лет назад. Мы впервые выпущены из заточения. И даровав тебе этот цветок, мы даровали тебе много сил и способностей. Ты станешь нашим волхвом, нашей покровительницей…

Марья с перепугу не понимала, что делать, как поступать, и внутренне произносила излюбленное:

– Хреновщеть. Вот это хреновщеть…

3

«Ну всё. Нет пути назад. Не смогла перепрыгнуть костёр. Ещё и над землёй парю. Нашла цветок папоротника», – Марья судорожно вспоминала, когда могла его найти. Но вспомнить не могла, как бы ни хотела. Тут вспомнила, что с такими, как она, делали в старину, и поняла, что обречена.

Существо приближалось, но девушка и двинуться не могла. Ужас наполнял её мысли, овладевал телом и дыханием. За речной девой парили и маленькие милые карапузы зелёного цвета, и пеньки, покрытые мхом и почти сухие, лишь с одной живой веточкой, и такие же девы, и даже коротышки в лаптях и шляпках соломенных, но в современной одежде: все духи и хранители древние пробудились. Все, кого люди называли нечистью за то, что не похожи на них и обладают сверхспособностями.

На голову Марьи лёг её венок, и она вздрогнула.

Речная дева была совсем рядом. От неё пахло рекой и немного рыбой, лицо было покрыто кожей, но по скулам, вискам и лбу, в месте, где начинали расти волосы, поблёскивала маленькая чешуя. Марья вдруг поймала себя на мысли, что дева ей нравится, что она совсем не такая страшная, как писали в преданиях и былинах.

Русалка махнула рукой, и девушка почувствовала под ногами твёрдую землю. Кожу жгло и покалывало. Она постепенно начала слышать голоса. Нет, совсем не людские, а какие-то странные. Тяжесть неведомых сил пропала.

Дева снова заговорила:

– Милая Марья, тысячу лет мы терпели людские издевательства над нами и всем нашим миром. Но люди – не самое страшное. – Русалия потянулась к девушке и взяла её руки в свои. – Смотри.

Голову Марьи пронзила невероятная боль. Мелькали картинки с видами разрушенных селений, выжженной земли и страдающих существ и людей. Из тумана видений возник мужчина с кровавыми глазами и чёрными губами в окружении уродливых чёрных существ, чем-то похожих на сгоревших до угольков орков.

– Помоги нам. Помоги своему народу. Он уже совсем близко, Марья. Это колдун Рокул. Он уже знает, что мы нашли замену нашей главной покровительнице, и скоро будет тут. Главное…

Русалку прервали человеческие крики. На неё и существ бежали парни с обожжёнными руками, в которых виднелась крапива.

Существа с шипением удалялись от полянки. Огрызались, показывали клыки и шептали что-то в унисон, отчего землю потряхивало.

Марья стояла неподвижно, но когда её хлестнули крапивой, упала без чувств. Проснулась в старинном доме, полном всяких трав и корений, подвешенных к потолку. Над ней хлопотали мама и бабулька, которую половина их города обходила стороной. Что-то булькало на плите, мурлыкал кот и слышался постоянный шёпот старушки.

– Ох, очнулась, милая, – с улыбкой сказала бабушка. – И надо было им так, пред всем народом. Ох, нечистые! Предупреждала я их. Видать, другого выхода не было. Совсем тяжко стало им. Ох и трудно тебе придётся, ох и тяжко. – и начала бубнить, обмакивая застиранную до лохмотьев тряпку в жуткую массу и обтирая тело Марьи.

Мама не могла вымолвить ни слова и просто беззвучно рыдала.

– Теперь ты такая же, как я. Только сильнее во сто крат, милая. Не нужно тебе корений да трав никаких.

Бабуля села на стул рядом с лежанкой и затянула длинный рассказ.

Марья вслушивалась в каждое слово, даже редкие всхлипывания матери не прерывали плавное течение бабкиной истории, из которой следовало, что она ведьма. Не такая, о которых в детстве небылицы рассказывали, а добрая. Она дева ведающая теперь, смена предыдущей царицы, их надежда на победу в битве со злом.

Неожиданно бабуля замолчала. А потом твёрдо сказала, что теперь Марье нужно отдохнуть перед долгим путешествием и обучением. Вздохнула и покинула комнату с дочерью, которая будто онемела от шока.

Марья осмотрела себя, ощупыла. Всё было как прежде. Пыталась махать руками и плавно, и резко, как в фильмах, ничего не выходило. И только погрузилась в мрачные безрадостные мысли, как горшочек, стоявший рядом с постелью, пошевелился, с треском разломился на части и превратился в маленького милого человечка. Черты его личика были мягкими и плавными, половину его занимали большие глаза небесно-голубого цвета, обрамлённые длинными ресницами. Носик малюсенький, округлой формы, вздёрнутый и покрытый веснушками.

Человечек размялся и, поклонившись Марье, сказал:

– Здравствуй! Я Малюта, домовёнок. Здесь, чтобы помогать тебе. Помочь во всём… вставай, пойдём скорее. Некогда отдыхать, как сказала Лигурия. Да и стара она уже для этого, уж семьсот минуло годков-то, и подозрительно ведёт себя, кабы предательницей не была! Некогда! Он уже совсем близко.

Малюта спрыгнул на пол и махнул маленькой пухлой ручонкой так, что какая-то сила снова подняла Марью на ноги и заставила идти.

–А как же мама? – только и смогла пискнуть Марья.

4

– А что мама? Она знает, что ей делать, – с улыбкой сказал Малюта. – Ты думаешь, просто так тебя выбрали? Мать твоя знала, что рано или поздно это случится. Да-да, она одна из нас. И все коренные жители селения вашего – тоже. Старейшина ваш, Иван Фёдорович, волхв светлый.

Тут домовёнок с размаху врезался в ногу Марьи.

– Ты что остановилась-то? Нам идти надо. Тёмные совсем рядом.

А Марья встала на пороге не в силах двинуться. Волной накрыли воспоминания, как раньше книги разные странные на чердаке находила, мама потом ругалась. Ссорились с матерью и тогда, когда Марья увлеклась былинами, рунами и славянскими обычаями. Странные знаки под ковриком в прихожей тоже вспомнила и мамины шепталки. И шорохи рядом, когда прогуливалась с подругами. И никто, кроме неё, их не слышал.

– Она тоже ведьма? – только и смогла спросить девушка.

Маленький домовёнок рассмеялся и повёл её дальше.

Они прошли в лес к реке, где произошли все события, и забрели прямо в воду. Марья попрощалась с жизнью, но житья нормального после того, что случилось, ей бы уже не дали. Лучше сгинуть. Но тут река перед ними раскрылась, словно дверца в доме. А когда они зашли, закрылась. Малюта прошептал что-то и начертил огненные знаки защиты на обратной стороне реки.

Маленький помощник провёл Марью в подземелье, где на неё воззрились старейшины города. Они были серьёзными и что-то обсуждали, но увидели Марью, встали и поклонились в пояс.

На стенах пещеры загорелось множество знаков и надписей. С этой минуты началось её обучение премудростям ведающих дев и мужей. А Малютка стал лучшим другом и помощником в изучении науки колдовства.

Семь дней и ночей без сна и отдыха училась Марья. Оказывается, много чего умели ведающие, шоу экстрасенсов нервно курит в сторонке. Но было запрещено старейшинам показывать свои способности, поэтому научились они жить, утаивая свои умения. И приезжим вечный спектакль показывали, ведь многим ведающим было за пятьсот лет. Доживают до ста и объединяют силы, чтобы тело новое дать волхву. А Марья не такая, она новорождённая, поэтому и выбрана. И не простая, а появившаяся в союзе тёмных сил и светлых.

Настал день, когда мерцать стали знаки на стенах, то загораясь чёрным огнём, то вспыхивая кроваво-красным. Собрались снова старейшины, только присоединились к ним и молодые, и совсем ещё дети. Увидела Марья среди них маму и бабушку.

– Рогул близко уже. Должны мы дать ему отпор. Устал мир от тёмного мага, – сказал Иван Фёдорович. – Малюта, готова Марья?

– Готова.

– Марья, – седовласый старец с длинной густой белой бородой, похожий на Деда Мороза со старых новогодних открыток, обращался к ней. – Теперь ты поведёшь нас. От твоей отваги и смелости зависит судьба наша, судьба мира светлого и доброго.

Марье преподнесли её венок и платье льняное, на котором огнём горели ряды обережных символов, и держали поклон, пока маленькие домовята не облачили её в эту рубаху.

Вдруг потолок пещеры с грохотом раздвинулся.

– Веди нас, – сказал Малюта, толкнув Марьину ногу.

Она взяла домовёнка в руки и шагнула, куда вело сердце и душа. Они прошли через весь город, постепенно покрывая его невидимыми символами, чтобы нечистые до людей не добрались, и вышли на поляну. С неё открывался вид на долину, где все травники собирали запасы лечебные. На Марью с войском надвигалась тьма.