Цитаты из книги «Приручение одиночества. Сепарационная тревога в психоанализе»

И все же я верил, что оставление для нее означало не только отвержение, но и мою уверенность в ней и разрешение «лететь на своих крыльях». Важно подчеркнуть это в интерпретациях, поскольку часто даются интерпретации в терминах защиты – страха анализанда быть брошенным аналитиком, – а не в плане позитивных чувств, которые приобретаются благодаря этому опыту.

Как каждый аналитик, я наблюдал, что перерывы между встречами анализанда и аналитика, происходящие день за днем, неделя за неделей, во время отпусков, так же как и окончание анализа, переживаются анализандом как многочисленные примеры случаев, когда аналитик позволяет анализанду «уйти», и эти случаи имеют двойное значение. С одной стороны, эти позволения уйти могут восприниматься с тревогой, как многие оставления, и переживаться в снах как головокружительное падение. С другой стороны, они могут восприниматься как свидетельство уверенности аналитика в автономности анализанда и в том, что анали-занд найдет в себе ресурсы, которые, как думает анализанд, есть только у аналитика.

понимание, что отношения с аналитиком тоже закончатся. На мой взгляд, портанс не имеет ничего общего с всемогуществом или манией.

Я использую это качество портанса интернализованного объекта для обозначения приятного ощущения способности «летать на собственных крыльях», поскольку анализанд чувствует, что приобрел способность поддерживать себя, что делает его независимым от объекта, в «заботе» которого он нуждался до этого. Это новые сложные ощущения, в которых радость смешивается с небольшим страхом, переживанием чувства быть самим собой, знанием, что можно управлять собой, осознавая свои ограничения во времени и пространстве, и восприятием приходов и уходов объекта без чрезмерной тревоги. Новизна и удовольствие от этих переживаний возможности «поддерживать себя» вместо зависимости от объекта вызывает чувство ликования, которое проявляется так же в определенных снах о приобретении крыльев или полете, имеющих свойства интеграции, как мы увидим далее. Однако это ликование имеет и свою теневую сторону; оно связано с печалью, поскольку содержит понимание, что наша жизнь и жизнь объекта имеет начало и конец, осознание собственной смерти и преходящего характера объекта, а также

От сепарационной тревоги к портансу

констелляцию внутренних объектных отношений

начиная с Фрейда, включая Кляйн, Фэйрберна, Винникотта, Балинта, Анну Фрейд, Спитца и Малер. По ходу книги он ссылается и на других авторов.

склонностью недооценивать роль фантазий, то есть бессознательных желаний, якобы послуживших причиной исчезновения объекта.

Стороннему наблюдателю зачастую достаточно легко установить причинные связи между сепарацией и многочисленными бессознательными проявлениями соответствующего типа тревоги. Вместе с тем все выглядит совершенно иначе для встревоженного человека, который не способен увидеть какую бы то ни было взаимосвязь между феноменами, ускользающими от него, так как они находятся вне поля сознательного, то есть в бессознательном.

Для Мелани Кляйн тревога сепарации и потери объекта главным образом связана с агрессивными фантазиями деструкции объекта. По ее мнению, страх исчезновения объекта может переживаться в параноидной форме – когда доминирует фантазия о возможности быть атакованным плохим объектом или, в депрессивной форме, когда фантазия потери интернализованного хорошего объекта превалирует над страхом быть атакованным плохим объектом.