Отзывы на книги автора «Захар Прилепин»

Острые как ожог и жгучие как порез короткие повести Захара Прилепина читать равнодушным глазом просто невозможно. Не получится. Если вы ещё живой, думающий и чувствующий человек. А если они не вызывают в вас никакой реакции, то можно уже начинать вызывать труповозку, потому что вы точно умерли — даже если ещё дышите, едите и пьёте, спите и испражняетесь, справляете малую нужду и любитесь, работаете на предприятии тяжёлой или лёгонькой промышленности, или офисно пялитесь в монитор своего двухъядерного компа, заполняя цифирьками и буковками чрезвычайно важные отчётные ворд-бумажки и эксель-бланки или же изображая гиперзанятость и одновременно перетирая за жизнь в соцсетях, а то и гоняя танки по виртуальному танкодрому...

Неважно, отчего происходит этот постприлепинский жгучий порез и постзахаровский острый ожог — вариантов много, тут вам и острейшая социальная несправедливость, или самое бессмысленное чувство на свете, именуемое Любовью, или же война-мать-родна — важно, что просто не заметить эту макротравму у вас не получится. Ни не заметить, ни проигнорировать, ни залечить.

Автобиографическая книга народного и любимого миллионами Олега Басилашвили называется "Неужели это я?! Господи...". Когда читаешь вот эту ли книгу Захара Прилепина, или любую другую, то это же самое выражение невольно само собой всплывает в разбалансированном и раскуроченном безжалостным Захаром сознании. Потому что наверное практически каждый человек из нашего времени отыщет в героях книги кусочки или частички самого себя, своего Ид-Эго-Суперэго, приметы своей реальной непоказушной жизни, обрывки и лохмотья своих истинных мыслей и чувств.

Вообще по мере чтения книг Захара Прилепина постепенно вырисовывается и складывается воедино некий гипертекст. Фирменный, захаровско-прилепинский. Открывается некий гипермир, совсем не отличимый от нашего реального современного мира, и вместе с тем чуточку гиперболизированный, чрезмерно выпуклый, слегка искажённый и драматизированный до чрезвычайности. Жить в таком мире и страшновато и не совсем приятно, но что делать, ведь этот мир ничто иное, как отражение нашего доброго, тёплого, ласкового, уютно организованного реального мира. И кто виноват в том, что этот самый уютный безопасный и ласковый, официально признаваемый и «назначаемый» таковым мир отбрасывает такую корявую, уродливую и жутковатую тень? Наверное всё-таки ответственен за это не Захар Прилепин, который видит эту тень и понимает, какие красивые финтифлюшки мира реального дают эти ужасающие теневые корявости и рогатости-хвостатости-копытости...

Шестая книга Захара Прилепина, и вновь попадание в яблочко, в центр мишени, в самую серёдку души...

Ох, Захарушка, ох, Прилепушка... Первое время он мне казался эдаким пародийным Сергеем Безруковым от писательской сохи. Выйдет на чистое поле бумажного листа и ну стонать про берёзки русские, про водицу колодезную и думы тяжкие простого работяги. Позже стало понятно, что он человек талантливый. Основной его талант — маркетинг. Захар прекрасно разбирается в том, чего хочет от него читатель, за что он готов дать денежку, а за что какой-нибудь усатый дяденька даст премию. Так же хорошо он знает, с кем нужно дружить, что нужно говорить и что делать на публику, чтобы всё было тип-топ.

Захар вообще знает массу разнообразных вещей. Он, например, прекрасно знает, как писать хорошую литературу. Он начитан и может скопировать десятки образцов прекрасного слога других авторов. Классическая литература отскакивает от зубов. Поэтому он может написать прекрасный реферат, добротный материал, который мы все уже где-то когда-то видели: тут духовность, тут слезливая сцена, тут душенька русская. Для особенно туповатых читателей он ещё раз и ещё повторит какой-нибудь не очень сложный символ, а то и объяснит его, вдруг не поняли. Выделит. Ещё раз. Ещё. Символ, как водится, лучше брать пошире и помощнее: религиозные штучки, например, прокатят на ура. Впрочем, иногда у Захарки проявляется и собственный стиль сквозь гладкие абзацы, обкатанные потом и кровью других авторов. Тогда в тексте появляется надрыв, рубленые абзацы, пауза после каждого предложения, в которую предполагается вздохнуть и пригорюниться или поднять очи долу. Ну, или охнуть: "В какой страшной стране мы живём". Жили. Будем жить.

Проблема в том, что такая литература была классная у первопроходцев, у тех, кто придумал и развивал подобную прозу. Сейчас это уже пресное тесто, вторичное донельзя. При этом действительно хорошее, но... Никакущее. Тем интереснее вдруг заметить в этом полумёртвом реферате какие-то блестящие детали от настоящего Захарки, который в лагерях, конечно, не сидел, но жизненные мелочи заметить острым глазом может. Блеснёт такое крутецкое наблюдение - и пропадёт. И опять монотонное бу-бу-бу от проверенных источников, Захар уверен, что напишет это сочинение на пять по проверенным лекалам. Как же тут не написать, всё на месте. Даже кажется иногда, что он составляет маркетинг-карту романа. Так, в этой и этой главе будет любовь, две штуки, вот тут будет драма, три штуки, через каждые десять процентов романа будет сильная сцена, чтобы слёзы на глазах, через каждые пятнадцать - цитата, чтобы афоризм. Всё посчитано, продумано, распределено, уложено в график.

Из общего графика выбивается только главный герой романа, потому что про какого бы персонажа Захар не писал, всё равно получается сам Захарка. Точнее, не он сам, а его идеализированный вариант, каким он очень хотел бы казаться, чуть-чуть приперченный незначительными недостатками, чтобы не казаться супергероем из дешёвого фэнтези. Это всегда одинаковый молодой человек с невнятной внешностью, с определёнными моральными устоями, отношением к женщинам и жизни, он всегда одинаково думает и поступает. Ещё драться очень любит - одна из немногих вещей, которые Захар описывает не по чужим заметкам, поэтому получается живо, сочно и правдиво. Другое дело, что люди в лагерях вряд ли бы стали так смачно драться, как молодые сытые волчата. Да и вообще во многое верится с трудом: в один день персонаж готов сметану, упавшую в грязь, вылизывать, а уже через неделю успел отъесться на хорошей жизни и равнодушно суёт пирожки собакам и оленям, игнорируя товарищей в двух метрах от него, которые по-прежнему за эту сметану удавиться готовы. Не бывает такого. Или персонаж тогда - клинический равнодушный идиот, что никак не вяжется с его остальным образом.

Что в итоге получилось? Слишком затянутое повествование, которое предсказуемо чуть более, чем полностью. Оно не такое уж и скучное, оно написано добротно и многим даже понравится, но зачем читать эту вторичный фарш из классики, если есть первоисточники, которые живее и интереснее? Думаю, что эта схема с "громкой" темой, классическим повествованием и маркетинговой расчётливостью не раз ещё повторится в работах Прилепина. Золотая жила ведь.

P.S. В романе есть картонный персонажик, который выражает интересную мысль. Он весь из себя сахарный иисусик, батюшка в лагере, который кается в единственном, казалось бы, грехе: дескать, вот делаю я людям добро за счет собственной кровушки и хлебушка, а при этом думаю: "Божечки, ну какой же я отличный батюшка, какой я просто охрененчик". Вот мне иногда казалось, что Прилепин при написании романа тоже так думал. Пишет, а сам: "Господи, ну какой же я всё-таки охрененный писатель! Живой классик! Эх! Вставлю-ка ещё немножко духовности, чтобы наверняка".

Ох, Захарушка, ох, Прилепушка... Первое время он мне казался эдаким пародийным Сергеем Безруковым от писательской сохи. Выйдет на чистое поле бумажного листа и ну стонать про берёзки русские, про водицу колодезную и думы тяжкие простого работяги. Позже стало понятно, что он человек талантливый. Основной его талант — маркетинг. Захар прекрасно разбирается в том, чего хочет от него читатель, за что он готов дать денежку, а за что какой-нибудь усатый дяденька даст премию. Так же хорошо он знает, с кем нужно дружить, что нужно говорить и что делать на публику, чтобы всё было тип-топ.

Захар вообще знает массу разнообразных вещей. Он, например, прекрасно знает, как писать хорошую литературу. Он начитан и может скопировать десятки образцов прекрасного слога других авторов. Классическая литература отскакивает от зубов. Поэтому он может написать прекрасный реферат, добротный материал, который мы все уже где-то когда-то видели: тут духовность, тут слезливая сцена, тут душенька русская. Для особенно туповатых читателей он ещё раз и ещё повторит какой-нибудь не очень сложный символ, а то и объяснит его, вдруг не поняли. Выделит. Ещё раз. Ещё. Символ, как водится, лучше брать пошире и помощнее: религиозные штучки, например, прокатят на ура. Впрочем, иногда у Захарки проявляется и собственный стиль сквозь гладкие абзацы, обкатанные потом и кровью других авторов. Тогда в тексте появляется надрыв, рубленые абзацы, пауза после каждого предложения, в которую предполагается вздохнуть и пригорюниться или поднять очи долу. Ну, или охнуть: "В какой страшной стране мы живём". Жили. Будем жить.

Проблема в том, что такая литература была классная у первопроходцев, у тех, кто придумал и развивал подобную прозу. Сейчас это уже пресное тесто, вторичное донельзя. При этом действительно хорошее, но... Никакущее. Тем интереснее вдруг заметить в этом полумёртвом реферате какие-то блестящие детали от настоящего Захарки, который в лагерях, конечно, не сидел, но жизненные мелочи заметить острым глазом может. Блеснёт такое крутецкое наблюдение - и пропадёт. И опять монотонное бу-бу-бу от проверенных источников, Захар уверен, что напишет это сочинение на пять по проверенным лекалам. Как же тут не написать, всё на месте. Даже кажется иногда, что он составляет маркетинг-карту романа. Так, в этой и этой главе будет любовь, две штуки, вот тут будет драма, три штуки, через каждые десять процентов романа будет сильная сцена, чтобы слёзы на глазах, через каждые пятнадцать - цитата, чтобы афоризм. Всё посчитано, продумано, распределено, уложено в график.

Из общего графика выбивается только главный герой романа, потому что про какого бы персонажа Захар не писал, всё равно получается сам Захарка. Точнее, не он сам, а его идеализированный вариант, каким он очень хотел бы казаться, чуть-чуть приперченный незначительными недостатками, чтобы не казаться супергероем из дешёвого фэнтези. Это всегда одинаковый молодой человек с невнятной внешностью, с определёнными моральными устоями, отношением к женщинам и жизни, он всегда одинаково думает и поступает. Ещё драться очень любит - одна из немногих вещей, которые Захар описывает не по чужим заметкам, поэтому получается живо, сочно и правдиво. Другое дело, что люди в лагерях вряд ли бы стали так смачно драться, как молодые сытые волчата. Да и вообще во многое верится с трудом: в один день персонаж готов сметану, упавшую в грязь, вылизывать, а уже через неделю успел отъесться на хорошей жизни и равнодушно суёт пирожки собакам и оленям, игнорируя товарищей в двух метрах от него, которые по-прежнему за эту сметану удавиться готовы. Не бывает такого. Или персонаж тогда - клинический равнодушный идиот, что никак не вяжется с его остальным образом.

Что в итоге получилось? Слишком затянутое повествование, которое предсказуемо чуть более, чем полностью. Оно не такое уж и скучное, оно написано добротно и многим даже понравится, но зачем читать эту вторичный фарш из классики, если есть первоисточники, которые живее и интереснее? Думаю, что эта схема с "громкой" темой, классическим повествованием и маркетинговой расчётливостью не раз ещё повторится в работах Прилепина. Золотая жила ведь.

P.S. В романе есть картонный персонажик, который выражает интересную мысль. Он весь из себя сахарный иисусик, батюшка в лагере, который кается в единственном, казалось бы, грехе: дескать, вот делаю я людям добро за счет собственной кровушки и хлебушка, а при этом думаю: "Божечки, ну какой же я отличный батюшка, какой я просто охрененчик". Вот мне иногда казалось, что Прилепин при написании романа тоже так думал. Пишет, а сам: "Господи, ну какой же я всё-таки охрененный писатель! Живой классик! Эх! Вставлю-ка ещё немножко духовности, чтобы наверняка".

Это книга-ошеломление. Это книга-откровение. Книга-любовь. И книга-война.

Наверное на сегодняшний день это самая прямая и честная книга о Чеченской войне (из прочитанных мной). Без прикрас и умолчаний, без романтизации процесса убивания людьми друг друга, без пафосного слова "родина", без героизации военной боевой работы — грязной, кровавой и страшной. Несколько десятков обыкновенных русских парней разных российских национальностей и народностей, объединённые в один боевой кулак спецназа по признаку боевого своего предназначения и присланные в город Грозный выполнть свои боевые (хотя и конечно же политические) задачи и волю командиров и начальников. И выполняющие их ежедневно и еженощно, ежечасно и ежеминутно, постоянно и непрерывно, не раздеваясь и позволяя себе только лишь снять с себя броники и разгрузки, да скинуть на ночь берцы... И убивающие сами и убиваемые тоже... сами

Да, задача солдата на войне — побеждать врага и если надо — убивать. Да, иного попросту не дано — такая работа. Убивать и постоянно быть под риском быть убитым или искалеченным самому. Только есть один важный момент — одно дело, когда враг чётко обозначен и боевые действия ведутся с врагом внешним и между воюющими армиями. И другое дело, когда ты находишься на территории хоть и внутри своей страны, но в республике с совершенно другими культурными установками и ценностями, находишься там, где каждый считает тебя врагом, и каждый готов тебя убивать. И не только готов, но и старается это сделать всеми любыми способами при любом удобном случае. От осознания этого просто сносит голову, и потому образ врага предстаёт уже не только в виде бородатого вооружённого калашом и ножом чеченского мужчины, но и чеченского старика, и чеченки, и чеченского подростка, да и просто маленький мальчишка грозит тебе кулаком...

Не берусь никого ни судить ни рядить, совершенно не знаю, как надо было действовать там и тогда — в первую и вторую чеченскую компании. Может быть это вполне закономерно, и состояние войны между народами (не между государствами, а между людьми) должно периодически вспыхивать, чтобы снять градус накопившихся противоречий, чтобы утолить людскую жажду убивать, чтобы ослепить ослеплённого ненавистью и выбить из жизни самых оголтелых... Не знаю... Только война, как она видится изнутри отдельного человека — штука препротивная, нечеловеческая, ломающая и уничтожающая не только убитых и покалеченных, но и выживших — всех, кто там был, всех, кто ею отмечен и помечен.

Книгу — в любимые, а автора — в ближайшие планы чтения!

Своим образным языком, выпуклой образностью вообще книга не просто понравилась, но сильно удивила. В общем, оказывается, в России есть не только мужественные парни, готовые лелеять колыбель бессмысленной революции, но и бесстрастные зодчие Слова, того самого, которое способно творить свою собственную явь. (эк загнула)

Где-то мне попадалась статья-исследование одного забугорного то ли антрополога, то ли социологоа, то ли медика, кто-то в жж, кажется, ссылку как-то давал, где чувак пытался так и сяк прикинуть, отчего в Рассеи народ мрет. Причем, там кривуля-то тянется с 60-ых еще годов, но в "стабильные" двухтысячные наклон становится сильно резче. С какими-то там данными по алкоголю и прочему он сопоставлял, и все равно концы с концами не сходятся. Я уж не знаю, чего там и как с калькуляцией у него, но что человек может умирать просто от того, что он жить не хочет, что ему жизнь опротивела и кажется бессмысленной, - это, по-видимому, объективными какими-то категориями просто сложно подсчитать. Ну, пьют. И в Англии тоже пьют, и в Финляндии, да еще как! Но почему-то проблемы у них все равно другого порядка.

Вот если у простого, доброго, обычного пацана отец расхотел жить, спился и умер, и умерли отца братья, и осталась надрывно за копейки работающая мать... можно братишку, сестренку добавить для пущей палитры... да, где-то уже все это вырисовывалось, лет так 120 - 130 назад, наверное. Устали жить, не хотят жить, наверное, люди не просто так, что с жиру бесятся, правильно? И ничего удивительного в том не будет, что мальчишка, повзрослев и окинув все расклады, или старушек-процентщиц пойдет грохать, а еще лучше, ища родные души и обретя их, отдаст свою душу за это диковатое, но зато верное братство. Потому что иного смысла у него уже не остается, у него отняли все иные смыслы. В общем, истина простая и банальная... и вот, извольте видеть, вот вам цепочечка, замочек, ключик, - берите и открывайте, если есть желание, заглядывайте вовнутрь того, кого с опаской обходите, наткнувшись на улице (скажем) на его колючий взгляд. Но вряд ли кто-то будет делать это, и вряд ли это чем-то поможет.

PS. Подумала, и решила назвать все-таки и минусы, которые бросились в глаза.

1. Некоторая фрагментарность стиля. Главы читаются по-разному, хотя это само по себе не минус. Но некоторые эксперименты кажутся слишком уж, как бы сказать, экспериментом ради эксперимента, но сыроватыми, не встроенными в общую структуру текста. Например, глава про рижские похождения. Мне она показалась вообще сильно оторванной от общего повествования. Не по смыслу даже, а стилистически, и вообще, не очень понятно ее влияние на роман. Вот деревенские все опусы, похороны - как нельзя лучше ложатся в общий контекст, а тут... к чему? зачем? почему? И почему именно здесь автор попытался ввести строгое время - 10 минут делал то, отлил, повернул в ту сторону, свернул в эту... Набоков в главе про Анну Каренину хорошо показал это вот чувство времени у Толстого, может Прилепин пытался создать нечто такое же? может, ввести некоторое напряжение? Лично я не поняла эту главу, и взаимосвязь составляющих ее приемов с остальным повествованием.

2. Мотивы некоторых героев, которые как бы основные, тоже не до конца прописаны. Обе девушки, например. Ну, в принципе, мужчине-автору простительно, конечно, что женщина для них загадка, и, последовав за тем же Ремарком, можно просто не вникать в женское нутро, просто констатировав "глаза как у лани" или еще что-нибудь в этом роде (метафора НЕ-Прилепинская). Но Яна-то - ключевой персонаж, во многих завязках, причем. И остается совершенно непонятной. Просто ноль. Тогда зачем вводить любовную главу? Зачем вообще на нее вешать так много?

Ну и раз уж прошлась по сыроватостям (с моей точки зрения), то все-таки завершу главным, подчеркну то, ради чего, как мне кажется, имеет смысл читать роман. Весь путь простого парнишки Саньки показан великолепно. Как он дошел до жизни такой, и чем такая его жизнь оборачивается, и что его ждет. И еще. Я не знаю, какие чувства автор вкладывал в книгу, мне показалось, что при всей его симпатии движению, автор ясно показал, что путь ведет вникуда. Вот так я увидела. Понятная и близкая многим идеология этих парней скатывается в откровенную и несимпатичную уголовщину. Это зримая иллюстрация любого революционного процесса. Думаю, можно многое даже из событий более чем 90-летней давности понять через эту книгу.

За что сразу хочется поставить большой, жирный плюс - так это за несомненный талант автора. В частности - за мастерское владение слогом, которому не чуждо удачное сочетание юмора и драматизма. Пожалуй, это во многом определяет успех книги. А в некоторых случаях умение ловко жонглировать словами и фразами может скрыть и недостатки произведения, будь то недостаточно прорисованная сюжетная линия, неяркие диалоги или их отсутствие, нераскрытый финал - да всё что угодно.
Несмотря на этот огромный плюс, чтение меня не увлекло. Да, прочитала с интересом, но не так, чтобы в три часа ночи дочитывать последние страницы, зная, что не сможешь уснуть, пока последнюю не перевернёшь. Конечно, это сборник. И десять входящих в него рассказов никак между собой не связаны. Но вот общая атмосфера показалась слегка угнетающй: какие-то бесконечные алкаши, угрюмые социально-безответственные личности, драки, белая горячка, семейные драмы. Родина без прикрас. Прилепину близки и сентиментальность и патриотизм, но тема войны, военной службы тут мне показалась лишней. Было бы логичнее вынести такие в отдельный тематический сборник. Особенно порадовали два рассказа - "Петров" (видимо, из-за наличия в нём котиков), а второй "Ближний, дальний, ближний" (видимо, из-за наличия в нём щенка сенбернара).

Я буду злобствовать, бегать кругами с берданкой и резать всех ружьем. Как так можно? Исходя из статистики сайта эту книгу прочло 17 человек, и еще 134 хотят прочитать... "Сумерки" же собрали около пяти тысяч читателей. У меня нет слов чтобы объяснить подобный провал, только берданка. И еще последняя из зарисовок в этой самой книге, которая очень ясно и четко дает понять, что не искусство далеко сейчас от нас, а мы далеки от искусства, и это пусть огорчительная, но самая неприкрытая и голая правда. Я, вовсе, не хочу сказать, что Прилепин гений нового времени и все кто его не читал нищие духом люди, но ведь многие и многие не читали и тех о ком пишет Захар, и кем он, вполне искренне и заслуженно восхищается. И пусть это и есть высокомерие, но человек читающий, всегда будет выше, включающего по вечерам всем известную программу, по всем известному развлекательному каналу, а потом горячо доказывающего, что на чтение у него просто нет свободного времени. Откуда же оно возьмется, если два часа из жизни вылетают в трубу за просмотром очередного безумно интересного скандала с криками и дракой. И да, я хочу сказать, что прочтение "Сумерек" и прочих Духлесов не сильно отличается от просмотра поганых телепередач. У вас камни - у меня берданка. Я давно в окопах и глухой обороне, с книгами.

Что в итоге победит массовая культура, потому что эта та самая золотая антилопа с бесконечным запасом золотых монеток, которая неустанно бьет копытом, или все-таки человек думающий не вымрет как класс на просторах нашей Родины и вообще мира в целом. Кстати, вы помните, чем закончилась сказка про золотую антилопу? Погибнуть под грудой глиняных черепков не самая приятное завершение своей личной истории. Но все можно исправить. Хуже может быть всегда, но ведь и лучше тоже может быть. Нужно только выключить телевизор, отказаться от кинотеатров с их ужасающей мутью, радио тоже можно выключить, закрыть глаза на яркие безумные обложки ярких бессмысленных книжиц на хотстолах книжных магазинов... и тогда останутся и время, и деньги, и силы на хорошие книги, и хорошие фильмы. Наши русские, не кассовые. Мы все еще умеем снимать хорошее кино, кстати говоря.

Необязательно приставать к своему преподавателю по литературе, если таковой имеется в знакомых или какому-нибудь замученному филологу с вопросом "а че почитать", можно просто сесть и найти, выключить контакт. лень и усреднение с обобщением, приложить толику усилий и перед глазами откроется новый дивный мир. Без сарказма. Не как в книге. Можно открыть эту книгу и уже в самом начале открыть для себя много новых современных писателей, которых стоит прочесть. И еще заново открыть классику. Вы давно перечитывали стихотворения Есенина? А вы, кстати, знаете, кто такой Рубцов? Это риторические вопросы, у меня в руках берданка, которой я еще в начале обещала всех резать.

Когда мне увлеченно рассказывают, что современной русской литературы не существует поэтому и читать не за чем ( действительно Гоголь то с Достоевским померли давно, чего их читать, раз современники не угодили), я тихо улыбаюсь. Мне нечего ответить. Вы просто не там ищете Господа. Поищите хотя бы вот в этой книге Прилепина, там много нового и интересного. Увлекательного, я бы сказала. И даже практически не видно личных симпатий и антипатий автора, хотя их всегда видно, если внимательно вчитываться, чего уж там.

Современная российская проза была, есть и будет. У нее прекрасное настоящее, хорошее прошлое и замечательное будущее. Знакомьтесь, кто еще не знаком: Захар Прилепин - потрясающий , в прямом смысле этого слова, писатель. Каждая книга автора - своевременная и актуальная, будоражащая и шокирующая. Его язык - наслаждение для истинных любителей родного слова. Его герои - живые и настоящие. Прилепин - современный летописец, по его книгам можно изучать новейшую российскую историю изнутри. И вот еще одна страница истории...

"Санькя" - роман об экстремистской Национал-большевистской партии. Главный герой Саша - один из наиболее активных ее участников, не знающий сомнений в правоте своего лидера и собратьев, готовый идти до последнего ради защиты своих убеждений простой русский парень. Его образ знаком каждому из нас: это одноклассник, соседский парнишка, сын подруги. Он может быть кем угодно. Но он не может смотреть спокойно, как гибнет великая страна, ЕГО страна. И Саша будет защищать ее от "врагов" так, как умеет. Он не один, их целая партия: молодых, горячих, патриотичных. Только вот не ошибаются ли они в своей цели и действиях? Вряд ли их переубедишь. Да и не надо.

Чем больше читаю Прилепина, тем больше влюбляюсь в его прозу. И темы мне нравятся, и его стиль, и язык. Он умеет быть актуальным, он умеет говорить на злободневные темы. Но самое главное: писатель не боится правды. Зачастую, в его книгах нет хороших, добрых и справедливых концов. Зачастую в его книгах вообще нет концов. Как в жизни: если закончилась какая-то фаза, это не значит, что человек прекратил свое существование, наступает новый эпизод, продолжается история, и не так легко понять, кончилась ли предыдущая хорошо или плохо лично для тебя. Она просто кончилась и все.
Герои - не хорошие и не плохие, а просто люди, со своей жизнью, своей историей, своими мыслями, своими убеждениями. Они близки и понятны. Мир, в котором они живут, - наш мир. И эти люди живут где-то рядом с нами, участвуя в современной истории, может быть, иногда немножко активней, чем следовало бы. Но, как писал классик, а судьи кто?

Хочу закончить выражением моего безграничного почтения писателю. Я счастлива, что у нашей Литературы есть Захар Прилепин. И я горжусь, что живу с ним в одно время, а потому могу особенно остро чувствовать его прозу.

После романа "Обитель" Прилепин стал для меня автором ожидаемым, желанным. Когда вышел его новый сборник "Семь жизней", то сомнениям не было места, как и долгим раздумьям - беру, а там посмотрим. 10 рассказов, где-то автобиографичных, где-то выдуманных. Про себя и про любовь - к родине, к жизни. Прилепин пишет так, что кажется, будто со страниц смотрят на тебя твои друзья, семья, а где-то и ты сам. Смотрят на тебя, а ты на них и думаешь - ну конечно! И я так чувствовал, и со мной так бывало, и все пережито - и эти детские крохотные обиды, и вот жгучая, больная, первая любовь была, а за ней всполохи бед, горестей, исцеляющих радостей - все ведь в них, в книгах.

10 рассказов все о том же - о жизни, о людях. 10 рассказов, где плавное течение вдруг ударяет тебя как обухом по голове. Читаешь, думаешь об одном, а сюжет - ррраз! - сделал крутой поворот и у тебя от удивления глаза на лоб лезут. Персонажи? Кто-то пьет, кто-то ругается, эти трусливые, а те - мужественные. Сквозь все тексты вырисовывается один герой - он сильный, упертый, иногда дурак, любит женщин - не очаровывать, но обладать. Кто-то над ним смеется, смотрит свысока, но тому все равно. Герой, сотканный из всей переломной страны и вобравший в себя идеалы того времени. Кажется, что именно он - прообраз "Глухаря" или "Мента" и всей нтвш-ной показухи. Но у Прилепина все тоньше, умнее, сложнее, филиграннее. И уж так ли герой устарел сейчас, когда миром пытаюся завладеть парни с бородой и рубашкой в клетку? Так ли он не конкурент вот тем, с голыми щиколотками в кедах и смузи в руке?

Решайте сами. Прочитайте. Почувствуйте слог, язык. Как же красиво он пишет! Жестко, правдиво, иногда неприятно. Но красиво. И прочитайте "Обитель".

Собаки и другие люди.

В названии есть отсылка к известнейшему и многими любимому роману Джеральда Даррела, но сходство на этом не заканчивается. Книга – это гимн доброте, как и роман Даррела, она тоже написана от имени автора, и тоже показывает, что животные всегда для нас, нормальных людей – это воплощение преданности хозяевам, искренности и добра. А если они оттяпают кому-то ногу, то это служба такая.
Книга представляет собой сборник рассказов, которые нанизаны на единую идею: всех людей и зверей объединяет любовь друг к другу и к жизни. Жанр: автофишкн, философская проза.
Пусть вас не отпугивает это: в книге нет навязчивых размышлений, а натурфилософия, которой пронизано повествование, отражено в ярких образах реки, леса, живых существ и их близости друг к другу.
Люди выведены второстепенными персонажами. Они живут в небольшой деревне, в которой явно Прилепин описывает свой хутор в Нижегородской области. Семья Захара, старушка с двумя взрослыми дочерьми-дурочками, молодой алкоголик с матерью-инвалидом, прокурор на пенсии, сосед, Саша Злой. Интересно, что в сюжете практически отсутствуют отрицательные персонажи. Если кто-то и плох, то он все равно стоит любви. Все люди поначалу разрознены, а соединяет их в первом же тексте славный сенбернар, дурашливый, не воспитанный, не понимающих границ домовладения хозяина. Ужасно добродушный и человеколюбивый Шмель.
И вот, ранее не общавшиеся, сидевшие по своим избам люди тянутся к собаке и друг к другу, и обнаруживается некая общность. И эта общность не разваливается всю книгу.
Но Шмель не так мил, он совершает «грехопадение». Об этом есть трагикомичная история, которая не позволяет книге стать «соплями в сахаре». Животные у Захара Прилепина – это люди со своими характерами, решениями, грехами и раскаянием.
Особенно зловредный у него попугай, но я в него просто влюбилась. Троллил он всех знатно, и этот рассказ «Хью и некоторые его собеседники» мне понравился больше других, и я честно поверила, что попугай вел себе вполне осознанные беседы. По крайней мере, сюжет рассказа не вызвал сомнений.
Захар одинаково любит всех своих собак, они жили у него стаей или по очереди, книга не преследует идею соответствовать ленте времени. Кержак – медвежий пес, тибетский мастиф, бассеты Золька и Толька, черный мастино неаполитано Нигга и многие другие проходят перед глазами читателя как истинные герои: они рождаются, чтобы познать мир и показать нам его красоту, каждый проходит свою арку: от щенка до взрослой особи, и каждый несет свою миссию в мире по-своему.
Раскрывается история странного дома Захара Прилепина, в котором каждый находит понимание и поддержку. Дом в глуши может быть центром вселенной для огромной семьи, и оказывается, чтобы быть в гуще событий совершенно не обязательно обретаться в столицах.
Книга совершенно аполитична и социально безыдейна, я отдохнула на ее страницах, наревелась, как и положено читателю, который мечтал о собаке, но так и не решился завести ее.