Глава 5. Кому весна красна …

Так у нас и наладился распорядок дня – утром я на строительном объекте указания раздаю что куда класть, да в каком количестве, а после завтрака тренирую тело, доставшееся мне в наследство от прошлого владельца. Что сказать, аппарат слегка бывший в употреблении, но гарантию еще не отбегал. При этом чуть ли не в заводской комплектации, и это не плюс. Движок слабенький, ходовая чуть ли не силуминовая, салон самый дешманский, а тормозов вообще почти нет. Всё менять нахрен, особенно тормоза, а то так заносит порой, что только опыт вождения и спасает. Вот почему мне попался такой образчик? Порой на биологического отца смотрю – нормальный такой образец, брутальный тип, мощные плечи, шея как у слона бедро… или мой носитель тоже подрастет когда-нибудь до стандартов рода Пристов? Две недели интенсивных тренировок чуток приподняли подвеску, мотор перестал отчаянно стучать на пробежках. Если учитывать, что пробегаюсь я по стенам и лестницам, то нормальный результат – молодое тело втягивается в режим. Еще неделя, и пора будет начинать подыскивать себе спарринг-партнеров.

Кстати говоря, Крутон прикинул свои перспективы и безоговорочно принял моё главенство над ним. Тем более, что я не лез в его епархию, не давал советов по воспитанию в солдатах, то есть в стражниках чувства любви к Родине да и в тренировки личного состава не влезал тоже. Ну побил молодой виконт, так на то он и виконт. Если всё хорошо будет, то старый граф отойдет от дел или резко копыта откинет, а Дорд станет новым графом, и служить Крутон будет ему. Так что вопрос закрыт. Я тоже с понятиями, на начальника стражи не давил, даже на лекарство ему серебряный гульден дал, чтоб зуб шатающийся не покинул ряды собратьев. Почему гульден? А хрен знает, такое название. Золотая монета в этом королевстве зовется гросс и равна она примерно ста двадцати гульденам. Только золота тут никто не видел в глаза кроме дворян, и то не все в руках его держали. А на бытовом уровне в ходу медь. В одном гульдене сорок медных белок. Подозреваю, что так сложилась денежная система из-за товарной стоимости злата-серебра. Монета отвечает за свой номинал своим весом, а не эти ваши рубль-копейка-деноминация.

Долго только дело делается, а весна приходит нежданно, если она тебе не нужна, вот как мне. Я к холоду привычный, потеплее закутался и в поля на лошадке смирной, по холодной поре кататься одно удовольствие, потому как подмораживает ночью, катайся как белый человек! Гнедого не в меру резвого жеребчика, который подвел под травму дорогого меня, для наследника седлать категорически запретили графским приказом, а я и не рвался на него – Дорд был неплохим наездником и любителем конной скачки, а Жорж дилетант в этом. Так что сивая кобылка меня вполне устраивала. Да, не шибко умная, зато без упрямства и особых замашек в питании. Не смейтесь, оказывается, лошади разных пород и мастей по разному питаются. С кем поведешься, того и наберешься. Моя судьба – кобылам хвосты крутить.

В прошлой жизни я возмущался, что телефон к стене привязан проводом, и его никак не взять с собой в поездку? В этой жизни телефонов нет совсем. Что самое странное – никто их отсутствием не запаривается. Можно подумать, есть магическая замена? А нет, просто никому в голову не приходит, что можно разговаривать на расстоянии, вот и не переживают. А если надо позвонить, звонят в колокольчик, тут же прибегают слуги. Очень удобно, колокольчик не ломается, слуги тут же получают указание. А если надо далеко позвонить, то мы в большой колокол звоним, который набатный. Все мигом прибегают, и кто нужен, и кто не нужен… А там граф разберется, кому и что сказать. И только попробуй не прибеги. Сразу за палачом пошлют. Палач, а вернее кат в нашем замке не настоящий, конечно, а сплошная художественная самодеятельность, он в свободное время палачует, а в основное конюхом работает, такое вот совмещение профессий. Но как мы с Дордом помним, на квалификацию пока никто не жалуется. Да, без выдумки работает, одним кнутом, зато лошадок любит. Ибо по статусу графу не положено смертные приговоры выносить и приводить в исполнение. Пороть, пытать, мучить до смерти – сколько угодно, никто не виноват, если допрашиваемый слаб телом оказался. А вот целенаправленно казнить не положено, то исключительная функция королевского суда. Так что отцовы слова про виселицы, которые помогают в народном хозяйстве… абсолютно правдивые. Королевский судья не по небу ходит, не воздухом питается. Живет в графстве, исполняет волю далекого короля, которого в жизни никогда не видел, и графа, с чьих рук подкармливается, которого видит чуть не еженедельно. Всё про суды и смертные приговоры теперь понятно?

И как в таких условиях прогрессорствовать? И зачем, если всех всё устраивает, а остальные сразу умирают, кому такая жизнь не нравится. Ну и ладно, зато мне мастерскую построили. Слово «мастерская» шибко солидности добавило сарайчику. Потому как раз мастерская, значит там мастер работает, а мастером тут кого-попало не назовут. И с виконтом спорить по поводу названия никто не готов. Виконт наш, то есть я, он и раньше мог в лоб зарядить за нерасторопность или споры с ним, а как с коня свалился, так и вовсе берега потерял – самого начальника стражи щитом чуть не насмерть забил. Рассказывают, меч бросил, бегал за дер Крутоном и бил его в морду как кухарку последнюю. Бесноватый небось, или берсерк. Говорят, берсерки эти за морем живут, грибы жрут ядовитые и рвут врагов голыми руками без всякой магии.

Отвлекся я, но уж больно смешные про меня страшилки рассказывают. Далька со Снежкой мне их потом передают. Кстати, пора уже служанок на кухню отослать, или туда, куда Анна их определит. А то прилепились со времени болезни, прочухали, что тут холявная службишка и изо всех сил держатся. Причем не только руками, а и всеми прочими местами. Надо бы остепениться, но новый я пока не наигрался. А отец видать потакает моим юношеским развлечениям или смотрит, когда я за ум возьмусь самостоятельно хотя бы одной рукой. А вот прямо сейчас и возьмусь!

– Ну-ка, обе-две срамницы, хорош меня телесами голыми от дум отвлекать!

– Ась? Чего изволите, молодой хозяин? – так как бы невзначай зад над полом Снежка подняла, а грудью чуть не по доскам елозит, порядок типа наводит, подол подоткнув порадикальнее.

– Вот прямо сейчас отправляйтесь к леди Анне, доложитесь, мол виконт окончательно выздоровел, в сенных девках боле не нуждается. Она вам работу найдет.

– Хозяин, нешто мы чем не угодили!

– Всё из-за тебя, Снежка! Вишь, барская любовь ей на вкус не понравилась! Не морщилась бы, так и не погнал нас молодой хозяин.

– Прости нас, дур стоеросовых, ваша милость! Всё почнем делать как велишь!

– Вот же девки распутные, во все тяжкие готовы пуститься, лишь бы не на кухню. Я сказал своё слово, аль перечить вздумали?!

Как ветром сдуло дурёх, всё-таки репутация большое дело. А я хорош! Сказал, хватит разврата, и отослал девок из опочивальни своей, как идиот. Но может впрямь сил и времени больше будет на личностный рост, будем считать, что я вышел из зоны комфорта. Угу, в зону полового воздержания. А высвободившееся время реально посвящу обдумыванию современного подхода к магии. Только если честно – стремно мне, вдруг ничего не получится, вдруг грубое вторжение в столь деликатную сферу повредило мои магические способности. В смысле, не мои, а моего тела.

Ежели верить теоретическим выкладкам наставника по магии, то эта самая магия есть отображение нашего мысленного представления о том, что должно произойти. А говоря простым языком, маг сначала нафантазирует огненный смерч, а потом волевым посылом его воплощает в жизнь, если это маг огня. А водник может представить струю воды высокого давления, которая как копьё пробивает мишень или башку. Вроде просто, особенно мне. Я ж не дикарь местный, я очень даже представляю себе, из чего состоят материалы, про всякие решетки кристаллические знаю, мартенситы, аустениты, фосфиты, карбиды… Ага, и прямо в голове могу воссоздать картинку. Хрен там, я вспомню только схему из книжки, которая никоим образом не похожа на настоящую структуру металла. Так что зачарователь обыкновенный в этом мире просто представляет, что изделие в его руках или перед его взором получает улучшенные характеристики, то есть без нюансов и мелких деталек он это всё желает, а потом выплескивает свою волю. Типа думает: «Я так хочу!» И вуаля! Ну или не вуаля, а бздынь.

Самое смешное, что никто в этом мире никаких научных или псевдонаучных обоснований для объяснения магических фокусов не придумал. Откуда черпается энергия, как обходится закон сохранения энергии – всем по барабану. Я даже начал подозревать, что этот самый закон на тутошней планете еще не приняли во втором чтении, поэтому за его нарушения никому ничего не будет. Эдак и на закон всемирного тяготения местные маги наплюют. Абаждитя, тут же есть маги-телекинетики и левитаторы, вот они как раз плюют на тяготение, когда им удобно. Страшно жить, не к этому меня готовила родная школа, причем в два захода. Учил физику, учил, а потом нате получите и распишитесь, вашему вниманию представлен мир, где высшее сословие перестало соблюдать физические законы. Мол учебник написан исключительно для крестьянства.

Ладно, свою установку на укрепление тела выполнил, халупу… оставить халупу – мастерскую мне к кузне пристроили, надо магичить начинать. Но не сегодня же, эдакие вещи лучше с утра, то есть завтра. Или с понедельника? Вот же блин, трушу и отступаю! «Сегодня же сотвори чудо, мразь!» – кричу себе и иду в мастерскую.

– Здорово, Вогул! Как жизнь?

– Спасибо, ваша милость, всё хорошо было, пока вы не поинтересовались.

– Давай-как поэксперементируем.

– Поэк…-что? Я по-господски плохо понимаю – Вогул наш главный кузнец классического вида, то есть чумазый, копченый, смышленый и широкий в плечах и всех других частях тела тоже. Соображалка работает на порядок лучше, чем у деревенских, потому и главный среди кузнецов. Прочие такие же мощные телом по интеллекту выстроились от просто кузнеца до молотобойцев.

– Короче, Вогул, мне нужна заготовка незакалённая ножа, есть под рукой?

– Есть, вот как раз лежит.

– Точно без закалки?

– Точно – кузнец взял нож двумя пальцами за хвостовик и ударил лезвием по углу наковальни. По кузнице поплыл звон, а Вогул как настройщик музыкальных инструментов замер, вслушиваясь – слышали, вашество! Закаленный почище звенит. Не сомневайтесь.

– Давай еще керн и молоток. Всё, я в мастерской.

В мастерской я для начала я положил поковку ножа на верстак, приставил керн к основанию лезвия в самой его толстой части и легонько стукнул молотком. Этот след от керна будет контрольным. Теперь само зачарование. Вспоминаем, как Дорд до меня это делал, но чуть иначе представляем себе структуру металла, слоями. Верхний слой науглероженный, самый твердый, дальше будет слой упругой пружинной стали, а сердцевина вязкая. Проговариваем, примерно представляем этот слоёный ножик, решимость во взгляде, выдох и призыв к дару на исполнение! Ох, что-то жарко стало даже. Лоб покрыт липкой испариной, вытянул руку – пальцы слегка дрожат. Что с заготовкой? Чуть теплый на ощупь, двумя пальцами за черен, стукаю по молотку – звенит, а так ли, иначе ли, чем раньше? Я ж не музыкант «ля» от «соль» отличать. Пробую накернить – да вроде меньше след от удара, а вдруг слабее стукнул? Надо было молоток на шарнир вешать и отклонять для удара по транспортиру, как в советских лабораториях делали, когда твердость измеряли. Стоп, у меня же есть ходячая лаборатория, лаборантка и эксперт в одном флаконе!

– Вогул, проверяй заготовку!

– Дык зачем проверять? Ваша милость, вы мне не верите, что ли? Я ж побожиться могу – сырец это незакаленный! – и в голосе обида спеца, в чьей квалификации усомнились. – Слушайте, ваша милость!

Снова удар камертоном по наковальне, только вижу по лицу – звук изменился, иначе чего бы так сморщил нос громила наш? Ага, тест номер два – Вогул согнул клинок в руках с заметным усилием, ослабил нажим, он тут же выпрямился.

– Молодой хозяин, дак что, зачаровали вы нож? Получилось?

– Ты еще твердость проверь, и как заточку держит.

– Это знамо дело, это я мигом!

Неужели вот так просто взял и смог! Ай да я! Ай да молодец маг! Ножик закалил без печки! Впрямь магия. Вот только реально какая-то она неблагородная, непафосная и не опасная.

– Ваша милость, отлично держит, только точится тяжело!

– Это потому, что надо без закалки выводить лезвие, шлифовать, точить, а уж потом готовый клинок зачаровывать. Так труда гораздо меньше, а результат лучше.

– А как же… точно! Термообработки не будет, кромка не обгорит и покрытие не полупится чешуйками! Здорово, господин! Что ж у вас магия замечательная такая! Прямо королевская! – вот так, кузнецу такая магия кажется самой лучшей на свете. Он о таком помыслить не может. Ладушки, значит я теперь кое-что могу.

– Вогул, тебе задание!

– Слушаю – и такая щенячья радость и готовность исполнить наказ, прямо дитё, а не взрослый здоровенный дядька.

– Можешь сделать большой кинжал, что вроде еще не меч, но уже рубить может.

– Типа воловьего языка? Широкий такой у гарды и резко сужается треугольником?

– Точно! Из сырой стали сделай, как этот нож. Скромно и без украшений, но чтоб чистые линии и шлифовка по максимуму. Сможешь?

– Конечно!

– Вот и давай! А я его потом зачарую и отцу подарю как первый свой клинок.

– Ох ты ж поди-ка! Я для графа нашего оружия еще не делал, нос пока не дорос.

– Ну, значит, это будет первый раз. Как сказала одна девка, всё однажды случается в первый раз. А я для тренировки могу попробовать тебе какой-нибудь инструмент цементировать.

– Чего?

– Поверхностную твердость повысить хочу. Чтоб внутри мягкий, а снаружи как камень твердый был. Такой ломается меньше.

А вы говорите, зачем к кузне пристраивать. Затем, чтоб не бегать стремительным домкратом туды-сюды, особенно под дождем и по грязи.

Что примечательно и после Советского Союза непривычно, ни к каким знаменательным датам в этом мире никто ничего не приурачивает. Чего удумали – всяк сам решает, когда отсадиться. Даже не сам, а у природы-матушки совета спрашивает и по погоде ход полевых работ корректирует. Нешто так можно, братцы? Без райкомовского благословения, без телеграммы из области? Граф тут и обком и профком для смердов и всяких закупов. А вольным крестьянам да на баронских землях и он не указ, сами сеются. Мне какое дело? Так наследник, да еще возраст подошел, посему личные планы с весной крякнули и полетели в неведомые дали. А я с отцом сели на коней и отправились по землям графства грязь месить. А то неровен час, какой землепользователь не то учинит, или управляющий какое воровство учинил в вечном стремлении урвать лишнюю белку из кулака Витора дер Прист.

Граф себе слабины тоже не даёт, весь день в седле, а как огурчик. Я тоже стараюсь не отстать, трюхаю на сивой кобылке, любуюсь отливающей серебром шерстью, когда виды грязи на дороге и подернутых зеленым дымом проклюнувшихся листьев рощиц надоедают. Леса тоже есть, но весной в лесу делать нечего, весной его никто не потравит, мужик с землёй тетёшкается изо всех сил. Из графской дружины с нами едет два десятка. Кстати, интересный факт – у дружины нет иного воеводы кроме самого графа. Батя силен – сам собирается командовать и своими бойцами, и баронским ополчением, если заваруха какая случится. Смешно слышать про баронское ополчение – там пять баронов, по два оруженосца на один баннер, да по пятку ополченных приведут. Итого, полуроты не наберется. Правды ради надо бы добавить, что все наши бароны с боевой магией, такому как я зачарователю или целителю баронство не дадут, ибо не удержит скорее всего. Даже если прямой наследник придет присягу приносить после отца, служившего верой и правдой графу много лет, скорее всего дер Прист присягу не примет и не подтвердит права на баронство. Ну разве новый барон уж совсем хитросделанный и продвинутый военачальник или хозяйственник. И не надо на меня кивать, к нам графьям подход другой, чем к баронам. Они по большому счету почти пушечное мясо, а графы топ-менеджеры данного мира.