Правильное – неправильное
/ рациональное – иррациональное

Во всей культуре человечества вплоть до ХХ века господствуют рациональные – правильные, симметрично организованные – формы. Авангард ХХ века отвергает симметрию и выдвигает на первый план асимметрию. Но опять же – это асимметрия симметрии: асимметрично организованы в целое правильные, симметричные части. В конце прошлого века новый сдвиг в архитектуре совершает Фрэнк Гери, открыв современной архитектуре целый мир иррациональных форм и сочетаний, что стало возможно с помощью компьютерного моделирования. Музей Гуггенхайма в Бильбао (1997) сигнализирует о глубинных переменах в менталитете человечества.

Приведу несколько цитат об иррациональности архитектуры Фрэнка Гери из главы с показательным названием «Непостижимость» книги А.В. Рябушина «Архитекторы рубежа тысячелетий».

В отличие от Н. Ладовского, стремившегося всеми архитектурными средствами помочь человеку ориентироваться в пространстве, Ф. Джонсон восхищался «пространственной спутанностью», которая характерна для произведений интуитивиста Гери⁶³. В его работах практически не осталось «традиционной для модернизма прямоугольной геометрии… Горизонтали как таковые отсутствуют, строгость вертикалей минимальна – этакая спрессованность и взаимопроникновение скошенных и криволинейных объемов и форм, сочетание разнонаклонных срезов и подсечек, то прямых, то мягко либо энергично изгибающихся выступов и западов, разного рода кривизны спиралей, ползучих квази-барочных арок свободных очертаний… Буквально сплавилась чувственность двух буйных начал – барочного и деконструктивного. Впрочем, думается, что последнее по своей природе есть современная модификация барокко, которое всегда было атектоничным и в каком-то смысле деконструктивным» (о Музее дизайна мебельной фирмы Витра в Вайль-ам-Райн, Германия, 1989)⁶⁴. «Автора неудержимо влекло – и все дальше – от ортогональной статичной системы координат: от прямых углов и линий – к кривым все более сложных порядков, от плоскостей – к многомерным поверхностям»⁶⁵.

«…Гери к концу 1990-х годов нашел еще одну эффектную композиционную возможность – сочетание «летящей скульптурности» с традиционной прямоугольной геометрией… Началось целенаправленное использование эффектов столкновения противостоящих, как бы взаимоисключающих геометрий и материалов»⁶⁶. «В целом достигнуто удивительное равновесие органики и геометрии, динамики и статики, наклонного, горизонтального и вертикального начал» (о музее Гуггенхайма в Бильбао)⁶⁷. Через творения Гери себе прокладывает путь некая новая архитектурная культура⁶⁸.

Вертикальность – горизонтальность

Эта антитеза – одна из самых важных в архитектуре.

Пространство, несмотря на его протяжённость, есть нечто целое, следовательно, включает в себя тождество и различие. Тождеством в пространстве является вертикальное его измерение, направленное от земли к небу. Горизонтальность образуется как различие – двумя измерениями, и есть плоскость «земли». В целокупности синтеза вертикальная линия и горизонтальная плоскость образуют синтетическое трёхмерное пространство.

Общий строй формы в пространстве, инобытие её в пространстве – то, что подлежит осмыслению через вертикальность и горизонтальность. В современной теории архитектурной композиции есть три понятия, между которыми можно усмотреть диалектическую связь. Это объёмная, фронтальная и глубинная композиции и соответствующие им три вида инобытия формы в пространстве.

В объёмной композиции, как правило, доминирует вертикальность формы. Это вертикальная в целом форма, рассчитанная на восприятие вокруг. Фронтальная форма в целом горизонтальна и воспринимается при одномерном движении вдоль неё или навстречу её. Глубинная форма развёрнута в полную силу и совмещает в себе и объёмность, и фронтальность, одновременно являясь принципиально новой и несводимой на образующие её противоположные виды форм.

Таким образом, соотнесем три вида композиционной формы с тремя видами пространственности:

1) Объёмность (вертикальность)

2) Фронтальность (горизонтальность)

3) Глубинность (трёхмерность)

Если рисунок и вообще изобразительное искусство на плоскости ставят своей задачей создания иллюзии трёхмерного пространства в двухмерном, то архитектура, по аналогии, есть творчество в трёхмерном пространстве пространства четырёхмерного. Глубинность, глубина, интерьер (как вместилище человеческого тела) и есть четвёртое измерение архитектурного бытия, принципиально отделяющее его и от живописи, и от скульптуры.

Взятая с точки зрения движения, антитеза вертикали и горизонтали синтезируется в диагонали. Двигаясь по горизонтали, мы не движемся по вертикали, и наоборот. А при движении по диагонали мы перемещаемся и в горизонтальной плоскости, и в вертикальной. Движения в этих плоскостях происходят равномерно, если диагональ наклонена к вертикальной плоскости под углом 45 градусов. Изменяя этот угол, можно изменять и соотношение количества движения по вертикали и горизонтали.

Может быть, ощущая именно эту динамическую синтетичность диагонали, К. Мельников придавал ей такое важное значение: «Одно из самых сильных измерений архитектуры – диагональ»⁶⁹. «Лучшими моими инструментами были симметрия вне симметрии, беспредельная упругость диагонали, полноценная худоба треугольника и весомая тяжесть консоли»⁷⁰.

Объединение вертикали, горизонтали на равных основаниях и диагонали дает равнобедренный прямоугольный треугольник. Из двух таких треугольников можно образовать квадрат, а из двенадцати – куб, который может быть рассмотрен как модель трёхмерного пространства, построенного на горизонталях и вертикалях. В поиске синтеза всех трёх взаимно ортогональных направлений пространства мы снова придём к диагонали – диагонали куба, движение по которой есть движение одновременно по всем направлениям. Диагональная форма в архитектуре есть самое мощное средство для выражения динамики пространства и создания ощущения его трёхмерности. Горизонталь и вертикаль таким свойством не обладают, поскольку в них движение одномерно. Диагональ – это трёхмерное движение в трёхмерном пространстве.